Барни был ее любимцем, в нем воплотились мечты самой Софи и мечты ее покойного мужа. Именно Барни дал ей возможность познать настоящее материнское счастье, Барни наполнял ее жизнь светом и радостью. И вот как снег на голову явилась Клэр Стритон. Софи не хотела бы иметь такую невестку — не из-за Айрин, конечно. Причина заключалась в том, что Клэр была из тех молодых особ, которым мужчины отдают себя и свою любовь без остатка. Что же тогда останется матери? Устыдивших своих эгоистичных мыслей, Софи улыбнулась.
— Я рада, что ничего не надо подгонять — платье сидит на тебе идеально.
Барни коснулся кончиками пальцев подбородка Клэр.
— Скажи что-нибудь, а то мы подумаем, что ты — ангел во плоти, сошедший к нам с небес.
Я ненавижу тебя, мучитель, мысленно проговорила Клэр. От его прикосновения по ее телу пробежал приятный трепет.
— Я не ангел, учти это. — Она посмотрела Барни прямо в глаза.
— Барни, оставь Клэр в покое, — вмешалась Софи, не привыкшая к роли статистки.
Она чувствовала, что ее полностью игнорируют, что между молодыми людьми что-то происходит, и это тревожило ее. Клэр, конечно, необыкновенно хороша, но и Барни, отличающийся яркой мужской красотой, не уступает ей.
— Кстати, мама, я хотел поговорить с тобой об одном деле. — Барни повернулся к матери с очаровательной улыбкой.
— Извините, я пойду переоденусь, — пискнула Клэр и скользнула к двери. Но путь ей преградила мощная фигура Барни.
— После обеда мы будем объезжать лошадей, — сообщил он и добавил как бы между прочим: — Хочешь посмотреть?
Он, наверное, рехнулся, и я вместе с ним, подумала Клэр, перед тем как сказать:
— С удовольствием.
— Вот и чудесно. — Барни посторонился, давая ей дорогу. На его лице играла насмешливая улыбка. — Мы будем в овраге. Я скажу конюху, чтобы он оседлал для тебя Мистера Моэ.
Мистера Моэ? Софи едва удержалась от возгласа удивления, поскольку речь шла об одной из лучших чистокровных лошадей в конюшне Бересфордов. Поняла ли Клэр, какая честь ей оказана? Но, увидев вспыхнувшее лицо девушки, Софи удовлетворенно улыбнулась.
5
Семейство Бересфорд и оставшиеся гости собрались в столовой на ланч. Отсутствовал лишь Барни, которому, очевидно, хватило обильного завтрака, чтобы продержаться до вечера.
— А где Барни? — спросила Андреа. — Этот человек постоянно куда-то исчезает.
— Ему есть где затеряться, — философски заметил Керри, откинувшись на спинку стула. — Территория ранчо десять тысяч акров — целое государство, можно сказать.
— Да, ранчо действительно огромное, — задумчиво поддакнула Андреа, расстроенная тем, что Барни уехал без нее. — Может, кто-нибудь все-таки знает, где он? Мне бы хотелось поговорить с ним перед отъездом.
— Барни на Айрексе, Андреа, — сказала Софи.
— Неужели ты поедешь туда? Там же полно пыли, которую ты не выносишь, — поддел ее Джоуи.
— Ничего страшного, я уже привыкла к ней. Что он там делает?
— Объезжает лошадей, — услужливо удовлетворила ее любопытство Клэр, которой присутствие соперницы было нужно как рыбе зонтик.
Джоуи предложил всем вместе поехать туда и полюбоваться захватывающим зрелищем. Кейт тут же поддержала брата.
— Клэр, ты, конечно, с нами? — спросил Джоуи.
— Барни уже пригласил ее, и Клэр поедет туда на Мистере Моэ, — сообщила Софи.
— Здорово, — обрадовалась Кейт. — Клэр с детства хорошо сидела в седле.
— Вряд ли в Париже у нее была возможность ездить верхом, — осадил восторги сестры Джоуи, недовольный тем, что старший брат снова опередил его.
— Ошибаешься. Я изредка гостила в одном поместье и каталась там на лошадях. Французские поместья, конечно, меньше наших ранчо, но там много зелени и цветов.
Андреа догнала Клэр, когда та поднималась по лестнице в свою комнату.
— Почему ты не сказала мне, где Барни?
— Странный вопрос. Хозяйка в этом доме Софи, и к тому же она мать Барни.
— Скажите, какие церемонии! Почему, интересно, он разрешил тебе взять Мистера Моэ? Мне он эту лошадь ни разу не давал.
— Возможно, Барни считал, что ты будешь смотреться на Мистере Моэ, как Санчо Панса на Росинанте, — пошутила Клэр.
— Ладно, давай поговорим серьезно, — предложила Андреа. Видно было, что расстроена она не на шутку. — Я никогда не сужу о людях по слухам. И о тебе я ничего плохого не думала, хотя, тесно общаясь с Барни и его семьей, слышала много нелестного о тебе и твоей матери.
Клэр подняла на нее гневные глаза.
— Вижу, ты очень обидчива, — усмехнулась Андреа.
— Я веду себя спокойно, если меня не трогают. Ты боишься потерять Барни, я понимаю, но ты напрасно злишься на меня. Если ты ему нужна, то тебе никто и ничто не может помешать. Но мы обе прекрасно знаем, что между реальностью и фантазией есть большая разница. Ты не первая и не последняя, кто сходит с ума по Барни. Я неоднократно была свидетелем тому, как разбивались девичьи сердца о его неприступность.
— Почему бы тебе не собрать вещички и не уехать домой, — тихо сказала Андреа после продолжительной паузы.
Она не могла смириться с тем, что все ее усилия могут оказаться напрасными. Барни должен принадлежать ей.
— Я уже дома, Андреа, — ответила Клэр, и вдруг неожиданно для себя поняла, что это правда. — Я собираюсь строить свою жизнь здесь.
— Клэр, ты действительно хочешь вернуться в Париж? — спросил Джоуи, когда они ехали верхом к речке.
Она кивнула.
— Может, ненадолго, чтобы убедиться, что у мамы все в порядке.
— Она же взрослая женщина!
— Но она — особая женщина. Мама не умеет заботиться о себе.
— Представляю, как тебе было трудно с ней, — посочувствовал он. — А что у тебя с Барни?
— В каком смысле? — Клэр сразу насторожилась.
— В прямом. Между вами что-то происходит. Я не слепой.
— У тебя богатое воображение, Джоуи, — рассмеялась Клэр. — И почему тебя вообще интересует этот вопрос?
— Потому что ты мне тоже очень нравишься, — серьезно ответил он.
— А как же Ферн?
— Я никаких обещаний ей не давал. Ферн симпатичная девчонка, и она мне нравится, но я все время ждал, когда на меня свалится настоящая любовь. И мне кажется, что это наконец случилось.
В этот момент они подъехали к оврагу, и Клэр была избавлена от неловкого разговора. Там уже собралось человек двадцать поглазеть, как дикие лошади будут расставаться со своей свободой. Эти животные привыкли к вольной жизни на огромных просторах равнин. Тысячными табунами бродили они по обширной территории ранчо, забредая в пустынные уголки, где обитали лишь динго да кенгуру. Все эти лошади были потомками тех животных, которые убегали из загонов, начиная со времени возникновения этого ранчо и до сегодняшнего дня. Сейчас в одном из загонов было собрано около тридцати необъезженных лошадей. Барни стоял в центре с хлыстом в руке.
Джоуи сразу присоединился к Кейт и Керри, облюбовавшим верхнюю жердь ограды загона. Рядом с ними восседала Андреа в большой соломенной шляпе и темных очках. Она, Керри и Кейт приехали на джипе.
Загон окружили зрители — в основном работники ранчо. Клэр заметила также бывшую служанку Бересфордов Люси, которая держала на руках годовалую девочку, рядом крутился мальчуган лет четырех. Клэр подошла поздороваться.
Темное от загара лицо Люси расплылось в широкой улыбке при виде молодой мисс. Клэр наклонилась к девочке и поворковала с ней.
— Можно, я сяду с вами, мисс? — с надеждой спросил мальчуган, расстроенный, что мать не пускает его к ограде.
— Я, кажется, уже сказала тебе, Ноуэл, а ты опять за свое, — проворчала Люси.
У Клэр дрогнуло сердце.
— Если ты не возражаешь, Люси, я постою с ним около ограды. Не беспокойся, я буду крепко держать его за руку.
— Чтоб вел себя ниже травы, тише воды, — напутствовала Люси сына. — Там, где появляется Ноуэл, жди неприятностей, — заключила она, покачав головой.
Барни по-прежнему находился в центре загона. Он стоял рядом с огромным взопревшим жеребцом, который угрожающе бил копытом. Это животное никогда не знало ни узды, ни пут. С другой стороны от горячего жеребца стоял Перки, муж Люси, в потрепанной шляпе, джинсах и покрытых красной пылью сапогах. Лошадь начала беспокойно метаться по кругу, пока Перки точным движением не накинул ей на шею лассо. Жеребец рванулся, и скотовод чуть было не выпустил конец веревки из рук.
— Ну давай, — уговаривал он животное, — не волнуйся, мы тебя не обидим.
Но жеребец, храпя, бил по земле копытами, поднимая вокруг тучи красной пыли. К норовистому красавцу стал приближаться Барни. Он тряс перед его вращающимися глазами сумкой, отвлекая внимание. Лошадь заинтересовалась незнакомым предметом и перестала храпеть. Барни осторожно протянул руку и похлопал животное по шее. Продолжая его гладить, он шептал какие-то нежные, ласковые слова. Жеребец, все еще дрожа от напряжения, стал прислушиваться к мягкому, убаюкивающему шепоту человека. Барни уже скользил ладонью по бокам лошади, незаметно накинул уздечку на голову животного, а другой рукой быстро вставил удила в мягкую влажную пасть. Почувствовав посторонний предмет, жеребец начал ритмично жевать его.
Пока Барни умасливал животное нежными словами и похлопываниями. Перки перекинул через голову коня недоуздок. Жеребец стоял смирно, очевидно ожидая, что произойдет дальше. Он не чувствовал никакой угрозы со стороны человека. Барни опустился на колени и связал путами его передние ноги. То же самое проделал с задними конечностями Перки. Жеребец вел себя тихо до тех пор, пока не осознал, что его пленили.
Он дико заржал, яростным рывком взмыл вверх на задних ногах и затем тяжело ударился передними копытами о землю. Лошадь отчаянно пыталась освободиться от ненавистных пут, но крепкие веревки сковывали движения мощного тела. Соплеменники, томившиеся в соседнем загоне, в знак солидарности с товарищем громко храпели и брыкались. Воздух звенел от тревожного ржания.
Ноуэл, видя мучения животного, заплакал. Клэр стала успокаивать малыша, объяснив ему, что на этом красивом коне скоро будет ездить верхом его папа.