– Понял, господин сенатор. И вахтенных моряков точно так же проинструктирую, – четко ответил Майкл. Он уже знал, что временный хозяин яхты во время войны командовал немецкой подводной лодкой и топил английские корабли, и хотя в кругу друзей не очень-то лестно отзывался о бывших нацистах, но жизнь заставляет иной раз прятать свои мысли поглубже, как молодой матрос прячет новенькую робу на самое дно рундучка…
Через баковую часть яхты пришлось пробежать как можно проворнее, чтобы за воротник поменьше попало воды, спустились в люк, который вел в коридор с пассажирскими каютами. Отто пропустил Фридриха вперед, сам на минуту задержался у двери каюты, где поселилась баронесса Марта. Улыбнулся: через крепкую дверь до его слуха донеслось негромкое пение на непонятном языке – Марта пела на эстонском.
«Молодец, милая моя Пандора! Право слово, молодцом держалась! Можно подумать, что и она из семейства нереид! Первый день лишь самую малость помутило ее от морской качки, а потом освоилась. Теперь не пугается, когда палуба вдруг начинает проваливаться из-под ног, словно в бездну моря… И там, на острове Кинга, показала свой неустрашимый характер. Пожалуй, если ей дать в руки оружие, она не дрогнет… Сколько дней будет дуть этот ветер? – с беспокойством размышлял он, в своей каюте снимая легкий прорезиненный черный плащ, который сохранился у него после войны специально для морских поездок. – Время теперь у нас – вещь довольно материальная, на вес золота!» – и улыбнулся, вспомнив о золоте. Да он и не забывал о нем, о золотых слитках, ни на час. Стоило только прикрыть веки и отвлечься от окружающих его людей или забот опасного часа, как перед внутренним взором появлялся темный, морскими водорослями обросший корпус деревянного барка, стайки мелких рыбешек, пролом в корпусе, а из пролома что-то ослепительно бьет желтоватым светом прямо в глаза!..
– Скоро, очень скоро этот манящий к себе призрак приобретет вполне реальные и ощутимые воплощения в виде увесистых кусочков, которые так приятно потянут своими тельцами руку вниз…
Минула беспокойная ночь. Наступило утро, но и оно не принесло успокоения в разбушевавшуюся природу. Все так же над морем и над городом дул холодный юго-западный с Антарктиды ветер. Крупные волны, разбиваясь о мол, краем заходили в акваторию порта, прокапывались вдоль ярко-красных ватерлиний пароходов, не в силах шевельнуть стальные громады, зато с лихвой отыгрываясь на перепуганной мелкоте – на буксирах, катерах и яхтах, спасавшихся от непогоды в Хобартском порту. Устойчивый шквалистый ветер на всевозможные голоса пел заунывную песенку в натянутых вантах, в частоколе мачт над портом, в кронах деревьев и между домами, а склоны окрестных гор за ливневой завесой были едва различимы.
«Изабелла» ритмично стукалась бортом о предохранительные кранцы, дергалась на швартовых, напоминая норовистого коня на привязи, который старается освободиться и уйти в неистовый и вольный бег по зеленому полю…
Лично проверив швартовые, Отто сошел в каюту Фридриха.
– Ну и какова обстановка, каковы прогнозы на нынешний день, мой фрегаттен-капитан? Что удалось нашему боцману прослушать по сводкам местных синоптиков? – такими вопросами встретил Кугель своего друга. Фридрих был уже побрит, одет и готов к исполнению обязанностей вахтенного офицера, будь такое звание на их яхте.
– Обстановочка – как в царстве мрачного Аида! Тьма кромешная, можно и не слушать синоптиков по радио. И никаких намеков на лучшее. По крайней мере до конца нынешнего дня, а там…
– Самый раз в такую мерзкую погоду выскочить из порта и удрать от «Виктории» и от наших сторожей! – невесело пошутил Фридрих. Он собирался до завтрака посидеть с книгой, но теперь отложил ее, глянул в маленький и мутный от дождя иллюминатор, стараясь хоть что-то разглядеть в десятке саженей от борта собственной яхты.
– Неизвестно, кто кого перехитрит, – ответил на эту шутку Отто, протянул руку к переборке – над кроватью раскачивался тяжелый морской бинокль на тонком коричневом ремешке. – Открой иллюминатор, гляну на «Викторию», что они там делают, – попросил он. Когда Фридрих исполнил его просьбу, долго рассматривал своего мателота. Бесполезно – палуба яхты пуста, а кто сидит в рубке на вахте, понять невозможно. А кого, собственно говоря, он надеялся увидеть? Самого Кельтмана? Но Роберт определенно заверил, что владелец яхт сам в море ходить не отваживается, предпочитает плести свои паучьи сети на суше, через газеты.
А может, Ганса Шрейбера или «Меченого», который в Мельбурнском порту, сойдя с «Британии», будто сквозь землю рухнул на самое дно континента!
– Вряд ли это был мой старый дворник, – вслух подумал Отто, опустился в темно-вишневое кресло, с сомнением дернул бровями. – Откуда у него взялись деньги на такую поездку? Да еще у прижимистого Кельтмана зафрахтовать самую лучшую в Мельбурне яхту? Тюрмахер и у меня-то жил, можно сказать, не особенно шикарно, на одно жалованье, да сердобольная тетушка Ранджана подкармливала его и садовника…
– Э-э, – со скептической миной на лице протянул Фридрих, присел на диван опасливо, чтобы дождевые брызги не попадали, ударяясь о нижний край открытого иллюминатора. – А что, если он работал на какую-нибудь иностранную разведку? Тогда и денежки найдутся на любую поездку. Ты об этом не подумал, фрегаттен-капитан, а?
У Отто словно когтистой лапой продрало по спине, в светло-голубых глазах только на миг промелькнула плохо скрытая тревога, потом лицо приняло небрежно-равнодушное выражение. Он вспомнил, с каким упорством иностранные разведки выслеживали Эйхмака, а теперь гоняются по белому свету за Мартином Борманом, сравнил себя с этими великими людьми и успокоился.
– Разведки интересуются партийными боссами, да теми, кто командовал газовыми камерами… А мы с тобой клерки малого размера, всего-навсего военные люди чуть выше рядового состава. Но и сам Господь велел выполнять приказы, не так ли? – Отто с недоумением глянул на хмурого Кугеля – неужели он всерьез боится военного трибунала со стороны новых боннских властей? Но не стал лезть в душу верного друга, заговорил о делах нынешних. – Жаль, что хлещет такой дождь, нельзя сбегать на телеграф и узнать новости из Виндхука от нашего Цандера… Нашел ли он какой-нибудь след Тюрмахера? И почему он его ищет по больницам? Вот дубина бронебойная, не мог толком сообщить, куда исчез Вилли?
– Вот тут как раз и не надо переживать. Ты знаешь Цандера, он был всегда пунктуален в исполнении приказов. Без рассуждений, но, правда, и без собственной дополнительной инициативы: ему сказано – сделай, он сделает, а там пусть хоть коза траву не ест, его не касается. Найдется твой бесценный дворник, Цандер выкопает его хоть из-под земли. – Фридрих хохотнул, представив мощного артиллериста, волокущего труп из могилы. – Конечно, если тебе нужен его труп и если тот дворник не пошел уже следом за папашей Али, – философски закончил Кугель. Полминуты молчали, слушая шум водяного потока о палубу, стараясь определить, скоро ли он иссякнет, или же воды на небесах накопилось не меньше, чем в самом Индийском океане? Повернулся к задумавшемуся Дункелю, пошутил:
– Натягиваем плащи и короткими галсами будем добираться до камбуза. Что-то аппетит разыгрался… Не к добру это, ты как думаешь?
Отто пожал плечами и, словно отвечая не Фридриху, а своим внутренним сомнениям, медленно поднялся из кресла:
– От судьбы не уйдешь, видимо, дружище, – проговорил он, все еще оставаясь в плену тревожных мыслей о предстоящем путешествии до конечной точки маршрута, незримо проложенного им на карте. – А с мателотом как-нибудь разделаемся, не будь я Железный Дункель!
– Вот такое решение мне по душе, фрегаттен-капитан! – воскликнул Фридрих, натягивая на широкую спину просторный черный дождевик. – Неужто не мы хозяева океана, а какие-то Кельтманы и Шрейберы? Да быть того не может! Мы здесь как у себя дома, а они – презренные мыши в чужой кладовой, им всюду мерещатся коварные капканы! Тем более после такой блестяще выполненной операции на острове Кинга! Ни-че-го, пусть боятся! И пусть знают, что один из этих капканов рано или поздно захлопнется! А мы посмеемся над ними вдоволь, отчаливая от заветного местечка с полными трюмами… – Однако, что именно собирался загрузить в эти трюмы Кугель, он и сам толком не знал. Да это и не так важно теперь, он верил в гениальность своего фрегаттен-капитана, знал, что из плавания они возвратятся едва ли не самыми богатыми людьми в Южно-Африканском Союзе…
Ураган утихомирился лишь к концу вторых суток. Туча пронеслась над Хобартом последними своими лохмотьями, устремляясь на северо-восток, в глубь острова. Сначала как-то робко, а потом, уверовав, что небосклон и в самом деле освободился, выглянуло солнце, и от мокрых домов, от просыхающих палуб и пирсов, от всей вымытой земли пошла душная, какая-то липкая тяжелая испарина, в которой человек чувствует себя мало уютнее, чем рыба, выброшенная волной на песчаный берег.
Отто Дункель вызвал боцмана, выказывая понятное нетерпение, распорядился:
– Вот тебе деньги, Майкл! Найди ближайший магазин, закупи минеральную воду, свежие овощи, пригони машину со свежей водой залить цистерны. В общем, пополни запасы, которые мы успели подъесть за минувшую неделю. И о топливе не забудь для машины.
– Слушаюсь, господин сенатор! – Майкл широко улыбнулся, обнажив крупные зубы, неожиданно заговорщически подмигнул Дункелю. – Наверняка встречу кого-нибудь из команды нашей попутчицы «Виктории». – И замер в ожидании, какое будет наставление от господина сенатора на этот счет, и нельзя ли ему, боцману, на этом немного подзаработать деньжат? Не может быть какой-то важной причины недовольства этими немцами от присутствия рядом второй яхты? А где есть тайна, там можно и попробовать на ней заработать…
– Зер гут! – оживился Отто. В его глазах тут же вспыхнул живой интерес: сам постоянно об этом думал, но знал заранее, что ни один матрос с «Виктории» не скажет ему ни слова о своих пассажирах. – Клянусь священными водами Стикса, я много дал бы, чтобы проникнуть мыслями в голову их капитана! Попробуй, дружище. Особых секретов тут никаких нет, но почему они увязались за нами, будто Кельтман нам совершенно не доверяет. Просто обидно, да и что это за прогулка под конвоем. Если хотят отдыхать вместе, почему таятся и на стоянках швартуются так, что и в бинокль не разглядеть, кто за тобой крадется!