– И можете не бояться – Шилина отправили в камеру, и он оттуда не сбежит.
– Вот и пусть там сидит до конца жизни, – сердито заметила девушка.
Станислав невольно улыбнулся.
– Вот, Лев Иванович, – сказал он, когда они с сыщиком уже шли обратно, – первое подтверждение тебе, что все эти политические дрязги – ерунда на постном масле.
– Я в этом даже не сомневался, – отозвался Лев Иванович. – Интересно только, зачем Шилин это выдумал. У него, может, и не все дома, но он же не конченый дурак, должен понимать, что мы это проверим и выяснится, что это ложь.
– Лева, он тогда еще что-нибудь выдумает. Он, мне кажется, будет отпираться до тех пор, пока его к ногтю не прижмешь.
– Весомыми доказательствами?
– Да. Но они нужны по другим убийствам. Здесь поимка с поличным. На срок потянет, однозначно, но больно много может и не получить.
– Значит, мы с тобой найдем эти доказательства, – уверенно заявил Гуров. – Обыск у него еще не проводили, вот сегодня и отправимся. Затем опросим всех его родных и друзей, если таковые имеются. Поверь, Стас, что-нибудь обязательно всплывет. И доказательства будут. Да такие, что самый ушлый адвокат не подкопается.
– Ну да, не впервой. Хотя я сомневаюсь, что мы у него дома что-то найдем. Он же потерпевших не грабил и ничего у них не забирал. Только если он не фотографировал всех убитых девушек. Или перед предыдущими убийствами видеокамеру ставил, чтобы все свои пакости запечатлеть.
– Насчет последнего сомневаюсь. А вот про первое – кто знает, что у этого Шилина в голове творится?
– Тараканы канкан пляшут, – язвительно сказал Крячко. – Интересно, кто-то знал про все эти убийства? Ну, кроме нас, разумеется, и следователя Сергеевича.
– Ты про жену, маму, закадычного дружка и прочих?
– Про них.
– Сам хотел бы знать. Но они наверняка будут молчать, даже под угрозой статей за укрывательство и лжесвидетельство.
– А то. Это редкость, если близкий человек рассказывает о твоих преступлениях. У нас, как правило, предпочитают держать все при себе. Иногда даже в самых плохих случаях.
– Не спорю. Тогда сегодня на обыск, а потом уже беседы с кругом общения Шилина. Теперь можно не ковырять по-тихому, – подытожил Гуров.
– Да, можно по-громкому, – съехидничал Стас.
По возвращении к себе напарники обнаружили возле дверей женщину лет тридцати пяти.
– Здравствуйте, – сказал сыщик. – Вы к нам?
– Здравствуйте, – ответила женщина. – Мне нужен полковник Гуров. Это вы?
– Да, это я. А вы кто и по какому вопросу?
– Надежда Петровна Шилина, – представилась посетительница. – Я хочу узнать, в чем обвиняют моего мужа.
Лев Иванович достал ключ и открыл кабинет.
– Проходите, – пригласил он.
Все трое вошли внутрь. Стас любезно предложил женщине стул. Шилина опустилась на него и вопросительно посмотрела на Гурова.
– Ваш муж звонил вам? – спросил последний.
– Да, звонил. Сказал, что его арестовали.
– И не сказал, за что?
– По надуманному обвинению.
Сыщик покачал головой:
– Надежда Петровна, вашего мужа обвиняют в покушении на убийство.
Посетительница удивленно посмотрела на него:
– Убийство?
– Да, убийство. Он пытался задушить девушку. И есть основания полагать, что он причастен еще к ряду убийств.
– Но это абсурд! Витя не такой. Он всегда стремился помогать людям. И никогда бы не поднял руку на женщину или на девушку.
– Вы давно знаете своего мужа? – спросил Станислав.
– Давно. Но какое это имеет значение?
– И вы знаете его достаточно хорошо? – продолжил сыщик, проигнорировав вопрос.
– Вполне. Почему вы задаете такие странные вопросы?
– Потому что, Надежда Петровна, чаще всего так и случается. Вы знаете своего мужа только с одной стороны, а другие – с иной. И необязательно хорошей. Дома может быть паинькой, а за стенами дома – душегуб.
– Мой муж не душегуб, – зло посмотрела на Крячко женщина.
– Простите, Надежда Петровна, – вмешался в их диалог Лев Иванович, – но вашего супруга поймали с поличным. Врач зафиксировал на шее потерпевшей попытку удушения.
– Этого не может быть. Это абсурд, – упрямо повторила Шилина.
– Не верить – ваше право, – не стал спорить Гуров. – У вас еще есть к нам вопросы?
– Я могу увидеть Витю?
– Если свидания разрешены, можете.
– А вы разве не знаете?
– Надежда Петровна, ваш муж находится в следственном изоляторе, – пояснил Стас. – И не мы решаем, можно ему видеться с родными или нет.
– А кто решает?
– Обратитесь к следователю. Думаю, он вам подскажет.
– Где мне найти следователя?
Крячко молча написал на бумажке адрес и протянул ее посетительнице.
– Спасибо, – выдавила из себя она. – До свидания.
– Всего доброго.
Когда за Шилиной закрылась дверь, друзья переглянулись.
– Началось, – выдал Лев Иванович.
– Да, Лева, это только начало, – согласился с ним напарник. – Знаешь, может, я и ошибаюсь, но Шилин начнет поднимать шум, мол, политическое дело и все такое прочее. Даже если мы поймаем его на вранье по поводу того, как дело было. Еще каких-нибудь активистов привлечет. Через жену или еще как-нибудь. Будут тут стоять, пикетировать да лозунги всякие выкрикивать.
– Да, эта публика может, – покивал Гуров. – Но, согласись, по сути, это ничего не даст. В самом худшем случае – растянут следствие или рассмотрение дела в суде.
– Ну да, это уже не наша епархия. И, кстати, не факт, что все эти политические акции на это повлияют. Не того полета птица этот Шилин. Так, мелкий депутатишка. Был бы министр как минимум, еще возможно.
– Но если что, будем готовы.
– К тому, что нас завтра-послезавтра при входе в управление обкидают тухлыми помидорами?
– Я надеюсь, до этого не дойдет, – усмехнулся сыщик. – К тому же мы ведь с тобой не по форме ходим.
– Зато у нас на лицах написано, кто мы. Ладно, буду морально готов к ненужному ажиотажу и движухе. А пока он не начался, надо бы заняться делом.
– И то верно.
Обыск в квартире депутата, равно как и на рабочем месте и в приемной, как и предполагал Лев Иванович, ничего не дал. Оперативники изъяли всю технику, но каких-то вещественных доказательств, вроде фотографий или каких-то записей, не нашлось. Но, признаться честно, напарники на это особо и не рассчитывали. Технику отдали специалистам на изучение.
– Ноль без палочки, – подвел итоги обыска Станислав.
– Чего и следовало ожидать, – пожал плечами Гуров. – Единственный вариант, что на компьютерах, рабочем ноутбуке, планшете и телефоне что-то отыщется, но и тут, как мне кажется, шансы невелики.
– А Шилин-то не дурак, несмотря на всех своих тараканов.
– Понятно дело. Вот только зачем он этих девушек убивал?
– Это вопрос к нему. Но пока мы, Лева, не припрем его к стенке, он говорить не станет. Поэтому ищем «доказуху».
– Вот я и думаю, где ее искать. Надо хоть что-нибудь, чтобы Шилин сознался.
– А если его, как любят сейчас говорить, психологически обработать?
– Можно. Но сложно. Стас, ты ведь знаешь таких людей. Для политика что главное? Хорошо подвешенный язык. Он тебя самого может так заболтать, что ты только уши развесишь. А у нас как раз именно такой политический тип, пусть и депутат мелкого пошиба, а не четырежды судимый гопник с подворотни.
– Это точно. Гопник расколется куда быстрее. Лев Иванович, но ты ведь сам знаешь, попытка не пытка.
– Тогда поручаю эту ответственную миссию тебе. А я прикину, в каком направлении копать.
– Я тебе подскажу, – невинным тоном произнес Крячко.
– Подскажи.
– От забора и до обеда.
– Да ты что. А я думал, от казарм и до «отбоя», – в тон ему сказал сыщик.
– Ладно, Лева, шутки шутками, но действительно, где ты собрался искать? Мы ведь поднимали все эти дела по старым убийствам. Нигде там Шилин не мелькал, даже в показаниях свидетелей или на записях видеокамер, за исключением того, что его разок-другой видели вместе с потерпевшими. Но это, сам понимаешь, не аргумент. Там не то что доказательств, а даже каких-то косвенных улик нет.
– Знаю я все это прекрасно. Поэтому ты думай, как будешь колоть нашего депутата, а я буду думать, где улики искать.
– Как скажешь, товарищ дорогой.
Да, непростая ситуация, отметил про себя Лев Иванович. Примерно то же самое сказал недавно им со Стасом и Орлов, когда они ему доложили о поимке Шилина.
– Лев Иванович, а ведь ты его подозреваешь и в убийстве той студентки, Савиной? – посмотрел на него генерал.
– Подозреваю, – честно ответил Гуров. – И не только в нем. За Шилиным, пожалуй, около десятка жертв. И это только то, что мы нашли.
– То есть теоретически жертв могло бы быть и больше?
– Теоретически – да.
– А доказательства?
– Доказательств нет, – признался сыщик. – Косвенные признаки есть, но их, к сожалению, не подтянешь под одну серию. И не докажешь, что это дело рук одного и того же человека.
– Это плохо, – покачал головой начальник. – Потому что, по сути, Шилину можно предъявить только покушение на убийство. Причем на одно, – подчеркнул он. – От всего остального он, разумеется, отопрется. А если еще адвокат ушлый попадется, наш несостоявшийся убийца и из последней истории может выскочить. Отделается «условняком», а то и вообще оправданием.
– Я знаю, Петр Николаевич. Поэтому нам остается только искать доказательства.
– Или ждать, когда Шилин сам признается во всем, – ввернул напарник.
– Ты сам-то в это веришь? – покосился на него Орлов.
– Нисколечко. Даже если его отлупить, как сидорову козу. Поэтому будем искать то, что худо-бедно подтвердит вину этого депутата.
– Ищите. Это не те люди, кто «колется» даже без доказательств и дохлых улик.
Здесь Лев Иванович и Станислав были целиком и полностью согласны.
Гуров начал с того, что составил список людей, которые теоретически могли быть в курсе каких-то потаенных подробностей жизни депутата Шилина. Перечень получился довольно короткий: супруга, отец, компаньон-начальник да парочка друзей (или приятелей). Разумеется, круг общения Шилина был гораздо шире в силу его деятельности. Но, как поразмыслил сыщик, в подобной ситуации депутат вряд ли бы стал откровенничать с коллегами по Городской думе, приходящими к нему на прием посетителями или работниками строительной фирмы, в которой он трудился. Еще у него были какие-то родственники, но с ними, как удалось выяснить, подозреваемый общался не так уж часто. Дежурно, сделал вывод Лев Иванович.