Какое-то время все трое молчали. Потом Шилина встала и собралась было уйти, но вдруг обернулась и спросила:
– Витя давно все это творил?
– Еще до знакомства с вами, – ответил сыщик. – Из-за этого, кстати, он рассорился со своим двоюродным братом, с которым до этого дружил почти всю жизнь.
– Да, он рассказывал. Но причину назвал незначительную, я уже даже не помню какую. Что-то вроде, мол, поцапались из-за ерунды, а брат, Никита кажется, воспринял все близко к сердцу и перестал общаться.
– Ваш муж переживал из-за этого?
Женщина пожала плечами:
– Скорее обижался. Я за все пять с лишним лет, что мы вместе живем, успела его изучить. Витя ведь корону на голове носит. – Ее губы снова тронула слабая усмешка. – Вот только теперь, похоже, эту корону с его головушки сбили.
– Хорошо сказано, – заметил Крячко. – И правдиво.
– Спасибо вам, Надежда Петровна, – искренне сказал Лев Иванович.
Она кивнула.
– Надежда Петровна, можно последний вопрос? – спросил Стас.
– Да?
– Этих пикетчиков, которые с плакатами у нас тут стояли, вы прислали?
– Не совсем.
– То есть?
– Я обратилась к коллегам Вити по Городской думе. А они этих ребят нашли.
– И простите за нескромный вопрос, а много им заплатили за это?
– Нет. – Собеседница слабо улыбнулась. – Много ли молодым ребятам надо? На кофе, на пиццу.
– Это уж точно.
– Всего доброго.
– До свидания. Может, вас проводить?
– Нет, спасибо.
После ухода Шилиной напарник посмотрел на Гурова.
– Жаль, что она не нашла эту флешку раньше, – сказал он.
– Еще бы. Тогда и к нам бы не прибегала с претензиями, и этих юнцов бы не гоняла. И у нас было бы чем надавить на депутата, – согласился Лев Иванович.
– Знаешь, Лева, нет худа без добра. Зато вон Федорову помогли облегчиться морально.
– Не без этого, согласен. Но, думаю, следователь обрадуется. А то с доказательствами у них хлипковато, а это хоть небольшое, но подспорье.
– И то верно. Потому что Шилин все-таки редкостная скотина.
– Такое ощущение, что ты ему сейчас комплимент сделал, – сыронизировал Гуров.
– Да как-то, знаешь, материться не хочется. Но этот мерзкий депутатишка, по-моему, и матерных слов не заслужил.
– А чего же заслужил? – сделал вид, что удивился, Гуров.
– Угрюмого презрения и молчания, – очень серьезно проговорил Крячко. – Ну и срок, соответственно, заслуженный. Так что, дружище, ты не такую уж и плохую идею тогда подал – придушить его прямо на месте преступления.
– А сейчас у меня идея получше, – поделился Лев Иванович. – Привязать Шилина к стулу и пустить к нему родных всех убитых девчонок.
– Жестокий вы, товарищ Гуров, – покачал головой Станислав.
– У меня, Стас, обостренное чувство справедливости. Да, может, далеко не все погибшие девушки были ангелами или безгрешными праведницами по жизни, но такой участи точно не заслужили.
– Что есть, то есть, – согласился Крячко. – Ладно, Лева, ты как хочешь, а время уже обеденное. Поэтому я намереваюсь потрапезничать и ехать к «гайцам».
– Не забудь про подарок Вике, – напомнил сыщик.
– Я помню, – усмехнулся напарник. – Специально обойду все магазины и ради этого даже пешком пройдусь.
Станислав действительно не забыл. По возвращении он и Лев Иванович отправились в канцелярию, чтобы вручить сотруднице свою маленькую благодарность. Которая и впрямь обрадовала девушку.
– Не стоило, конечно, – смущенно сказала она. – Но все равно спасибо.
– Это тебе спасибо, Вика, – с чувством произнес Крячко. – И мы с товарищем полковником запрещаем тебе думать, что ты нам не помогла. Ибо все это глупости.
– Ты нам очень помогла, – поддержал напарника Гуров.
– Я рада. Я слышала, что Шилина все-таки изловили. Прямо на месте преступления.
– Я бы сказал так, на месте предотвращенного преступления, – подчеркнул Стас. – Так что слава богу, что ты этого избежала. А то он эту бедную девчонку перепугал аж до слез в три ручья.
– Все хорошо, что хорошо кончается, – улыбнулась Вика.
– Золотые слова. Так что пользуйся нашим подарком, накупи всего, что душенька пожелает.
– Обязательно. Так и сделаю.
Уже вечером напарники вышли из здания и направились к стоянке.
– Что, Лев Иванович, на заслуженный отдых? – подмигнул Станислав.
– Эка ты хватил через край, – усмехнулся сыщик. – До заслуженного отдыха нам еще пахать и пахать без остановки.
– Да я не в этом смысле.
– Я понял тебя. Да, отдохнуть хоть чуть-чуть не помешало бы. А то мы с этим Шилиным и всеми убитыми студентками столько набегались, столько бумаг и прочей ерунды перелопатили, что уморились изрядно.
– Первый раз, что ли?
– В том-то и дело, что не первый. Наверно, Стас, мы с тобой стареем. Как ни крути, но возраст со счетов не сбросишь. Уже не юные мальчики, чтобы коньками бегать.
– Лева, ты, конечно, все верно говоришь, но я бы не стал нас с тобой с ходу записывать в старики. Да, может, так уже и не бегаем. Зато опыт есть. Знаем, где можно пробежаться, а где и прогуляться пешочком.
– Кстати, хорошая идея, – улыбнулся Лев Иванович. – Надо завтра прогуляться, если погода позволит. Хотя бы вдоль квартала и обратно.
– Вот и правильно. А то давно ли пешком ходили не по службе, а просто так, для удовольствия и расслабухи?
– Наверно, не давнее, чем в музей.
– Вот, а я как раз туда схожу. Потому что насчет культурного просвещения не шутил.
– Кстати, насчет просвещения культурного. Машина труппа там какую-то премьеру готовит. Если надо, могу достать билетики.
– Наташа однозначно обрадуется. И я бы сходил, если работа позволит.
– Ну, если что, сигналь.
– Обязательно.
Друзья попрощались и разъехались каждый в свою сторону. По дороге домой Гуров снова вспомнил историю с девушками и их убийцу. «Да, многого мы еще не понимаем и не знаем в этой жизни, – подумал он. – Чего этому Вите Шилину спокойно не жилось? Жил бы себе да не тужил. Может, и впрямь первое убийство свернуло ему мозги набекрень. Хотя чего сейчас говорить об этом. Сделанного не воротишь, а умерших с того света не вернешь. Вот только жалко их. И девочек, и их родных».
Из-за таких мыслей, которые хоть и с трудом, но удалось отогнать, домой сыщик вернулся в немного меланхоличном настроении.
– Ты чего киснешь, как капуста в бочке? – осведомилась Мария, заметив это. – Убийца сбежал или выговор влепили?
– А, – махнул рукой Лев Иванович. – Ни то, ни другое, слава богу. Просто ехал домой, размышлял. Думал о превратностях жизни.
– Ну, это иногда тоже полезно. Главное – не переусердствовать и не перенапрячь головушку. А то потом работать не будет.
– Да мы тут одного типа заловили. За пятнадцать лет совершил двенадцать убийств. И знаешь для чего?
– Маньяк? – полуутвердительно произнесла жена.
– Ну, в каком-то смысле да. Хотя он психически поздоровее нас с тобой, вместе взятых, будет. Он, видишь, на эмоциях потенциальную подружку на тот свет отправил, а поскольку его не поймали, решил, так сказать, повторить смертельный эксперимент.
– И повторил.
– И повторил. Причем не один раз.
– Тогда точно маньяк.
– Знаешь, я вот тоже об этом подумал, когда он все это рассказал.
– Ну, вы же со Стасом его поймали?
– Разумеется. Сидит теперь в камере, ждет окончания расследования и суда.
– Вот и пусть ждет. А ты, Гуров, плюнь на него да забудь. Увы, не он первый, не он последний.
– К сожалению.
– И вообще, подумай о чем-нибудь хорошем и приятном. Полезнее будет, чем всякими злодеями свои мысли забивать.
– Маша, а у меня завтра выходной. Орлов отгул дал за поимку серийного убийцы.
– Так это прекрасно, – улыбнулась супруга. – Уже есть какие-то конкретные планы на завтра?
– Знаешь, а я думаю пойти погулять, – признался Гуров. – Если погода хорошая будет.
– А вот это правильно, – заметила Мария. – И ты пойдешь, даже если будет плохая погода. Потому что я пойду с тобой и не дам тебе увильнуть. И вообще, я смотрела прогноз: дождя и холода завтра синоптики не обещают.
– Ты разве не работаешь завтра? – удивился сыщик.
– Работаю. Но не с раннего утра. Так что найду время для прогулки с любимым мужем. Поэтому не отвертишься. – Она хитро подмигнула.
– Да и не собирался, – подмигнул в ответ Лев Иванович.
Загадка трех краж
Глава первая
Тепло с московских улиц в этом году исчезло так внезапно, словно его никогда и не было. Еще вчера казалось, что сентябрь с его бабьим летом протянется до самого Нового года, поскольку октябрь он проглотил, даже не заметив, но все изменилось в один день. Только накануне вечером москвичи, сидя в комнатах с открытыми окнами, сочувствовали жителям Южной Дакоты, где внезапно для этого времени года выпал обильный снег, а сегодня делать рывки от двери до двери под снегопадом пришлось им самим.
Впрочем, на улице были привычные для начала ноября плюс три, и переживать по поводу того, что нежданный, несмотря на предупреждения синоптиков, снегопад засыплет городские улицы, никто и не думал. Однако мокрый снег над Москвой сыпал под аккомпанемент шквалистого ветра, и это делало погоду еще неприятнее. И те, кому не нужно было торчать на улице, с самодовольными ухмылками следили из окон за горемыками, в этой непогоде оказавшимися на тротуарах.
Гурова, казалось, разыгравшаяся после обеда непогода совсем не беспокоила. Подняв воротник куртки и натянув на глаза козырек кепки, он посматривал по сторонам, ожидая, пока бойцы спецназа займут свои позиции. А вот Крячко, стоявший рядом с другом, ворчал не переставая, кляня матушку-природу, которая не могла подождать с началом снегопада еще денек. Ну, или хотя бы часа три-четыре.
Спецназовцы заканчивали занимать свои позиции. Снайперы взяли под контроль окна квартиры на предпоследнем этаже, которую собирались штурмовать, часть бойцов группы захвата поднялась на крышу, чтобы по веревкам спуститься вниз и выбить окна, а остальные ждали за домом, недалеко от входа в подъезд, чтобы начать подъем, а затем и штурм. Ждали только доклада от последней группы, которую отправили контролировать окна с противоположной стороны дома. Наконец, через пару минут, которые показались Гурову вечностью, рация пискнула: