– К черту, Лева! – наконец сдавшись, вслух сам себе приказал сыщик. – Кто тебе сказал, что недавняя попытка убить тебя вообще связана с ограблениями? Выкинь это из головы! Найдут Рахимова, тогда и разберемся.
Однако окончательно Гуров смог взять себя в руки и сконцентрироваться на серии ограблений, которой занимался плотно уже третий день, лишь после того, как ему позвонил Орлов. Оказалось, что генералу уже успели сообщить о стрельбе в Павловском Посаде, и начальник Главка не находил себе места, пытаясь как-то связать попытку убийства сыщика и череду ограблений, которую тот расследовал. А когда пришел к некоторым выводам, они оказались не в пользу Гурова.
– Лева, черт тебя побери! Во что ты опять влез? Я же просил отложить все остальные дела и заниматься только квартирными кражами. Вечно ты пытаешься сразу несколько дел одновременно вести. Брось все остальное к чертовой матери! Только кражи! Ты же знаешь, чем мне это грозит, – вопил генерал в трубку, даже не давая сыщику вставить слово.
– Все? Выговорился? Успокоился? – иронично поинтересовался Гуров, когда начальник сделал паузу, чтобы набрать в грудь воздуха перед новой порцией обвинений. – Вот и хорошо. А то сердечко не выдержит. А я, между прочим, в Павловский Посад и поехал для того, чтобы одну из версий по кражам отработать. И какого черта этот сумасшедший Рахимов стал в меня палить, не больше твоего знаю.
– Это как так-то?! – опешил генерал.
– Сказал же, что не знаю, – не стал сдерживать раздражение Гуров. – Дай мне сначала самому разобрать, а потом я тебе обо всем доложу…
Неожиданно для сыщика эта небольшая перепалка с другом вернула его, так сказать, с небес на землю, и Гуров вновь обрел возможность концентрироваться на тех вещах, которые ему необходимы, отогнав инцидент в Павловском Посаде на задворки сознания. Это позволило сыщику вновь вернуться к трезвой оценке фактов, которые удалось установить по всем четырем ограблениям, и начать корректировать свои планы на сегодняшний день. Чтобы не терять времени и в случае необходимости изменить свой маршрут, сыщик по дороге в Главк позвонил Станиславу.
Оказалось, что Крячко заявился на службу едва ли не в шесть утра да еще и притащил с собой компьютерщика из аналитического отдела, чтобы можно было вдвое быстрее анализировать и сопоставлять информацию о тех людях, которые в социальных сетях, блогах, мессенджерах и на других интернет-ресурсах общались с четверкой потерпевших. Работы предстояло, на первый взгляд, катастрофически много, но Крячко в таких случаях всегда вспоминал поговорку своей бабушки, которой давно не было на этом свете, но крупицы ее мудрости навсегда остались в разуме Станислава. Каждый раз, когда маленький Стасик начинал жаловаться на то, что ему поручили много работы, старушка говорила: «А ты поменьше на нее смотри и думай о чем-нибудь приятном. Глаза боятся, а руки делают!» Именно с таким настроем Крячко с раннего утра и стал перелопачивать просторы интернета, чтобы найти там те крупицы информации, которые будут полезны для поимки преступника. А вот компьютерщику и этого не требовалось. Парень был настолько фанатично предан своему делу и так любил разгадывать головоломки и решать сложнейшие задачи, что, казалось, мог круглыми сутками, без сна писать компьютерные программы, ловить хакеров или, как сейчас, искать в интернете среди сонма разных «ников» реальных людей. Ну, или хотя бы собрать в одну кучу все псевдонимы, которыми пользуется на разных площадках один и тот же пользователь.
Ребята из компьютерного отдела работу по сопоставлению людей, посещавших интернет-ресурсы всех четырех жертв Коллекционера, начали еще вчера, а сегодня с утра Крячко и его сверхинициативный помощник ее продолжили. И к тому времени, когда Гуров связался со Станиславом, она была уже почти закончена, но результат оказался удручающим. У Елизарова и Немоляевой на всех их страницах в соцсетях и мессенджерах, а также онлайн-сервисах было более миллиона подписчиков у каждого. У Пескуновой их общее число превышало семьсот тысяч человек, да и ресурсы депутата регулярно просматривало свыше полумиллиона пользователей. Из этого огромного числа реальных фамилий, псевдонимов и ников полицейским за несколько часов работы удалось отфильтровать семьдесят пять процентов информации и выявить около пяти тысяч пользователей, которые регулярно или периодически бывали на страницах четверки, пострадавшей от квартирного вора. Причем реальные данные Крячко с помощником к тому времени, когда позвонил Гуров, удалось добыть только на половину этих людей, и завершить весь объем работы Станислав планировал не раньше полудня.
– В общем, Лева, думаю, к двенадцати часам у нас будет около семи тысяч людей, которые периодически посещали ресурсы всех четверых потерпевших, – удрученно констатировал Крячко в ответ на вопрос сыщика о том, как идут дела. – Ты, конечно, можешь надеяться на что угодно, хоть на Святого Духа, но проверить такое количество подозреваемых и найти среди них вора до завтрашнего вечера – задача невыполнимая. Нужно искать какие-то другие зацепки. Что-то еще, что приведет нас к преступнику, кроме его знакомства с сомнительным интернет-творчеством «терпил».
– Ну, так начни отсеивать лишних, – нетерпеливо подсказал Гуров. – Коллекционер, однозначно, обладает хорошими слесарными навыками, разбирается в электрике и электронике, а еще неплохо шарит в компьютерных программах. Ищи мужика с такими навыками, а остальных отсеивай.
– А почему именно мужика? – оживился Станислав. – Может быть, у нас не Коллекционер, а Коллекционерша?
– Да ладно, Стас, – отмахнулся от предположения друга сыщик. – Женщин, которые обладают требуемыми нам навыками, по пальцам пересчитать во всем мире можно. А чтобы такая дама еще и оказалась преступницей, так это вообще нонсенс!
– Лева, ты к своей Маше привык и совсем забыл, что мы живем в век так называемой эмансипации! – возразил другу Крячко. – У тебя Мария утонченная, красивая, умная, умелая, но очень слабо приспособленная к тем делам, которыми обычно занимаются мужчины. К тому же в силу того, что подавляющее большинство преступников, которых мы ловим, мужчины, ты стал со временем видеть в женщинах только тот образ, который культивировался в восьмидесятые годы прошлого века – нежная, скромная, умная, – а то, что русская баба коня на скаку остановит и в горящую избу войдет, из головы совсем выбросил. И вот тебе пример. Ты даже не удосужился уточнить, что Гамзянова не просто домработница, а во времена своей молодости в конце восьмидесятых – начале девяностых слесарем работала. А ее племянничек, Рахимов, на зоне специальность программиста получил. Чем тебе не преступный дуэт по нашему делу. А ты даже не подумал, что вор может работать не один, а в паре!
– Стас, все твои выводы, конечно, очень глубокомысленны, но не верны в корне, – усмехнулся в ответ Гуров. – И в отношении моей оценки женщин, и в отношении моих взглядов на количество подозреваемых. Единственное, в чем ты абсолютно прав, так это в том, что я ничего не знал о профессии Гамзяновой и учебе Рахимова. Впрочем, спорить с тобой у меня времени нет. Хочешь, ищи не только мужчин, которые одновременно являются слесарями, электриками и компьютерщиками, но и женщин. И, если тебе не лень, еще раз проверь версию о возможной причастности домработницы с племянником к четырем ограблениям, но результаты мне нужны к обеду.
– Лева, это нереально. Не успею! – взмолился Крячко.
– Боишься не успеть, бери помощников, – отрезал Гуров и отключился.
Сыщик понимал, что Станислав во многом прав. Искать среди подписчиков и случайных посетителей интернет-ресурсов четырех потерпевших человека, который их ограбил, было все равно что иголку в стоге сена. А сейчас это было единственным, что объединяло все четыре жертвы, – все они оказались популярными среди пользователей соцсетей и мессенджеров. Больше потерпевших ничего не связывало, и, несмотря на самую тщательную проверку, сыщикам не удалось найти ни одного человека, который был бы знаком сразу со всеми жертвами Коллекционера.
Поиск среди их подписчиков человека с тремя озвученными навыками – слесаря, электрика и компьютерщика – был сейчас единственной зацепкой для сыщиков, но Гуров понимал, что и ее недостаточно. Даже если удастся найти среди тысяч человек, которые регулярно посещали интернет-ресурсы всех четырех жертв, пользователей с такими навыками, этот факт сам по себе еще ничего не даст. В конце концов, вор может трудиться слесарем, а компьютерную грамоту и электрику освоить самостоятельно, без получения соответствующих дипломов. И сыщик прекрасно понимал, что нужна еще какая-то зацепка. Маленький фактик, который выведет на преступника. Но найти его пока не получалось, и оставалось только отрабатывать ту версию, которая была самой очевидной.
Да и по поводу Гамзяновой и Рахимова Станислав был не так уж не прав. По крайней мере, неожиданная стрельба, которую открыл Максим по Гурову, не просто делала его преступником, но и говорила о том, что он замешан в преступлении, об участии в котором Рахимова не знали сыщики. И это могло быть как какое-то из нераскрытых до сих пор убийств или разбойных нападений, так и те же самые квартирные кражи, которыми Гуров с Крячко сейчас занимались. И не факт, что тетя ничего не знала о противозаконных делишках своего племянника. Эта версия имела право на существование, и проверять ее придется однозначно, но Гуров не считал предположение о том, что Гамзянова вместе с Рахимовым непосредственно участвовали в четырех ограблениях, абсолютной истиной. И пока следовало заняться другими делами. В частности, понять, как мог преступник использовать отключение электричества для проникновения в квартиру Елизарова, а еще проверить утверждение Марии о том, что тепличные розы отличаются от тех, что растут в саду, на открытом воздухе, а заодно и понять, можно ли этот факт как-то использовать.
Гуров надеялся, что эксперт, которому он поручил задачу проверить, что именно происходило в подъезде Елизарова с электрооборудованием, когда там отключался свет, уже готов дать ему от