— Аарон Гонтарь, — медленно произнесла я. — Командир «Разящего клина», Пятая Тень Совета…
Дед показал мне часть жизни этого гов… крайне нехорошего человека! И пусть в тех видениях я так и не увидела лица безумца, возглавляющего «Длань Бога», зато видела тех двух пособников, что остались ему верны…
Закрывая меня своим телом, впереди выросла разгневанная гора по имени Никлаус.
— Уничтожу любого, кто попытается причинить ей вред, — тихо, но решительно заявил Темный.
Хихикать, подтрунивать над зарвавшейся девчонкой и даже улыбаться члены Совета перестали.
Нет, ну что за несправедливость!
— Не берите в голову, — высовываюсь из-за широкой спины Доставалы, — он шутит!
Никлаус резко развернулся и сжал меня в своих огромных ручищах. Кости отчаянно захрустели, сердце взволнованно сбилось с удара, а губы расплылись в счастливой улыбке ровно до той секунды, пока разгневанный мужчина не выдохнул рядом с моим ухом:
— Еще раз так сделаешь, запру в спальне, привяжу к кровати, и будешь ты тихой, счастливой и вечно беременной!
И так это мощно было сказано, что я ужаснулась и невольно кивнула.
Доставала отстранился и пристально посмотрел своими сердитыми серыми глазами, а мне отчего-то так стыдно стало. Ведь и ежу понятно, что нездоровые темные тени под глазами — это не новый мейк-ап, а последствия бессонных ночей, проведенных мужчиной в компании тревоги и волнения.
— Прости… — и мысленно добавила: — «За то, что я сейчас сделаю».
К счастью, Темный мыслей читать не мог, потому этого крохотного нюанса в моем раскаянье не заподозрил. Ничего не говоря, Никлаус поджал губы и, схватив мое запястье, буквально поволок к выходу.
Широкий торопливый шаг. Еще один такой же. А после…
— Я бросаю вызов Пятой Тени!
Никлаус застыл, сгорбил плечи, и в наступившей тишине все отчетливо услышали его тяжелый печальный вздох.
— И пусть меч и магия рассудят, кто из нас прав, — закончила я чуть тише, по-прежнему обращаясь к широкой спине Темного.
Зашушукались члены Совета, заскрипели отодвигаемые стулья, послышался шелест одежд и шаги приближающихся к нам людей… и нелюдей.
Мимо нас, нарочно задев плечом Доставалу, прошествовал улыбающийся Аарон, но, оказавшись в дверях, притормозил и обернулся.
— Хочу напомнить, что малышка сделала вызов по всем правилам и никто, — красноречивый взгляд в сторону Никлауса, — не вправе мстить за смерть погибшего.
Нестерпимый жар невидимой волной хлынул во все стороны от напряженного тела Доставалы, обжег кожу в том месте, где пальцы мужчины сжимали мою руку.
Поравнявшийся было с нами Анхель вздрогнул и резко отпрянул, спасаясь от хлынувшего жара. Я же не нашла ничего лучшего, чем приблизиться к Никлаусу, прижаться к его напряженной спине и обнять.
— Поверь в меня… — прошептала едва слышно, так чтобы слышал только он, а затем резко отпрянула и, на всякий случай обогнув застывшего мужчину по широкой дуге, притормозила рядом с Первым.
— Где пройдет сражение?
Анхель кинул быстрый взгляд на Доставалу, затем на удаляющегося по коридору Аарона и наконец повернулся ко мне:
— Ты уверена?
— Где пройдет сражение? — повторила с нажимом, не желая вдаваться в подробности и объяснять причины своего поведения.
Глава Совета нахмурился, задумчиво провел пальцами по подбородку, словно здесь и сейчас заново оценивал мои возможности, и неожиданно ухмыльнулся:
— Все вызовы проходят на арене.
— В таком случае вперед! — бодренько потопала я к выходу, рассчитывая либо нагнать Пятого, либо вызнать дорогу по пути.
Ни того, ни другого не произошло. Я даже половину коридора не прошла, когда на мое плечо опустилась рука Анхеля и вокруг засверкали искры портала.
«Ареной» оказалась небольшая овальная площадка, огороженная полупрозрачной стеной-щитом, защищающей от прорыва. Умно, с учетом того, что в поединке бойцы используют магию, меч и… да все, что угодно, они здесь используют! Это только для красного словца называется «вызовом», в действительности — никаких правил. Что, в принципе, понятно — Темные не любят себя ограничивать ни в чем.
Аарон был уже здесь. Даже не оглянувшись на меня и Анхеля, рефаим стянул с себя плотный кардиган темно-зеленого цвета, кинул на ближайшую лавку, а затем коснулся ладонью стены и уверенно вошел на площадку для боя.
Я немного притормозила, ожидая, пока сверкнет еще одна вспышка портала, из которого выйдет Никлаус. Проморгала, он оказался сзади и тут же сжал в капкане сильных рук.
— Подожди, — хрипло выдохнул он. — Я передам Светимость…
— Нет, — категорично качаю головой и ловко поворачиваюсь. — Я должна справиться сама.
Кривая улыбка трогает губы мужчины, но в глазах нет даже намека на одобрение, поддержку или… Хм, а чем там еще обычно провожают девушек на смертельный поединок?
Додумать не успела — Никлаус резко выдохнул и наклонившись, накинулся на мои губы. Это было настолько необычно, что я опешила. Впервые меня целовали с такой жадностью, с такой одержимостью. Впервые сжимали в руках так крепко, словно я могла раствориться и исчезнуть прямо на глазах.
Мне не хватало воздуха, не хватало силы воли, чтобы отстраниться. Все, что существовало в этот конкретный момент, — только настойчивые губы Никлауса, тепло его тела и немного грубоватые ласки рук.
— Кхм… Вы еще прилюдно детей начните делать!
Я, естественно, советчика проигнорировала, Никлаус только недовольно рыкнул в ответ и вновь принялся за неистовый поцелуй на грани сумасшествия, от которого меня одновременно била дрожь и бросало в жар.
«Меня сейчас вывернет!» — предупредил салатовый дракончик, кусая подушечку моего большого пальца.
Фантазия тут же подсунула несколько вариантов данной угрозы, это, естественно, сбило с настроя и заставило меня очнуться.
— Ник… — с трудом выдохнула я, отворачиваясь от беспощадных губ Темного.
Доставала глухо застонал и прижал меня к себе. Его грудная клетка ходила ходуном, а сердце билось в таком бешеном ритме, словно хотело побить все рекорды.
— Я выиграю, — встав на носочки, осторожно кусаю его за подбородок и коварно улыбаюсь, — а потом, если захочешь, то отшлепаешь меня.
Не знаю, сколько бы мы вот так стояли, но к нашей обнимающейся парочке подошел Анхель и буквально вырвал меня из захвата Темного.
— Пора! — строгим голосом сказал он, обращаясь конкретно к Никлаусу.
Воспользовавшись моментом, я поднырнула под руку Доставалы и приложила ладони к невидимой ограде арены. Сделав пару шагов по белоснежным крупицам песка, остановилась напротив замершего на середине арены Тени и нервно переступила с ноги на ногу.
— Боишься? — усмехнулся рефаим.
— А это поможет? — философски пожимаю плечами.
Быстрое, едва уловимое движение, и в руках соперника оказался палаш из затемненной стали. В ту же секунду в моих собственных возникли два меча дайсе.
«Врежь ему!» — заорала жажда мести.
«Понеслась, родимая!» — поддержал воинский дух.
«Даже говорить ничего не буду…» — буркнул пессимизм.
Пятый перетек в боевую позицию, выставляя клинок палаша для защиты, а я задумчиво прикусила губу и позволила себе целую секунду промедления, чтобы подумать.
Крестный был не слишком высокого мнения о бойцах, предпочитающих палаш во время боя. Истинных мастеров этого оружия на Светлых землях были считаные десятки, и в основном такими клинками награждались «за заслуги» немолодые вояки армии Королевского союза. Лично я считала, что подобное оружие лучше хранить на полке, именно как знак отличия, воевать им, мягко говоря, не самая здравая мысль.
Но это у нас на Светлых землях, как обстоят дела на Темных — в курсе только Темные. Не за голубые же глазки этот психопат, мечтающий воскресить своего отца, заслужил место в Совете.
Сила, которую дал дед, — это, безусловно, мой козырь, но есть ли необходимость выкладывать сильные карты, предварительно не разменяв шестерки?
И я напала…
С тихим приятным звоном встретились друг с другом клинки, не причиняя никому вреда. Я сделала еще пару атак, которые рефаим с легкостью отбил, затем последовала серия быстрых, резких нападений с его стороны, и мы оба синхронно отступили.
Это еще не поединок, это только разведка — оценка способностей своего соперника, подстройка под его технику ведения боя. Но теперь очевидно следующее — попотеть придется обоим.
— Этот вызов — словно подарок для меня, — ухмыльнулся рефаим, перетекая в боевое положение. — Мало того, что я наконец избавлюсь от тебя, так в придачу получу массу удовольствия, наблюдая за отчаяньем и бессилием Никлауса.
Обернувшись, замечаю членов Совета, удобно разместившихся на лавках по краю арены. Судя по оживлению, делают ставки. Ну и пусть себе делают — я бы на их месте тоже развлекалась.
«Интересно, а Доставала сообразил поставить на нашу победу?» — подняла голову жадность.
Но Темному в этот момент явно было не до ставок и выигрыша. Он ходил туда-сюда вдоль прозрачной стены барьера и нервничал. Ой, да какого черта… Темный не просто нервничал, он грыз ногти и паниковал!
— Ему будет нелегко хоронить твое тело, — провоцируя меня на глупости, издевательски продолжил Аарон.
Зря…
Ухмыльнувшись, я сделала несколько шагов, сокращая расстояние до цели, легко увернулась от пролетевшего над головой лезвия палаша и наугад махнула зажатым в правой руке клинком, отвлекая соперника. Пятый на провокацию повелся, инстинктивно выставляя для защиты свой клинок и невольно открывая весь левый бок. Церемониться или жалеть язвительного психопата не стала, со всей силы наотмашь рубанув левой рукой противника.
Болезненный стон стал лучшим подтверждением того, что «хорошо смеется тот, кто предусмотрительно отбегает подальше». Повинуясь этому же принципу, я стремительно присела, спасаясь от удара, и кувырнулась в сторону. Вскочив на ноги, оглянулась на противника и снова заняла позицию для атаки.
— Дрянь! — сквозь зубы выдохнул Аарон, прижимая ладонь к кровоточащей ране на боку, чтобы наложить обезболивающее заклинание.