ничего не знал о стиле проведения вампиром дебатов, но чувствовал, что ему придется столкнуться с опытным противником. Такие улыбчивые типы никогда не кричат, а нежно воркуют, даже когда вскрывают тебе ножом живот. Они всегда спокойны и усыпляют бдительность собеседников радушной улыбкой, окаменевшей маской, ставшей их вторым «я».
– Спасибо за приглашение, Сиятельный Лорд. Вы очень любезны в отличие от ваших слуг, даже не удосужившихся снять с меня кандалы. – Моррон одарил вампира точно такой же светской улыбкой и опустился в кресло, непринужденно пачкая дорогой бархат грязной одеждой.
– Да брось, Дарк, какое там «Сиятельство»? – беззвучно рассмеялся родовитый вампир. – Я Лорд, но и ты член Совета Легиона, пусть даже бывший, к тому же живая легенда среди твоих собратьев-мертвецов. Персоны нашего положения должны общаться по-простому, без титулов и регалий, в особенности когда вокруг никого нет.
Викторо развел руками, показывая, что они в кабинете одни. Однако моррон не сомневался, что их разговор не только прослушивался, но и записывался на пленку. Вампиры любят прокручивать по нескольку раз собственные монологи, не только чтобы переосмыслить сказанное, но и отточить технику воздействия на оппонента, расширить диапазон интонаций и усовершенствовать мастерство расстановки словесных ловушек. Кроме того, в тайной комнате где-то поблизости наверняка сидело несколько здоровенных охранников, готовых прийти на помощь хозяину, в случае если гость вдруг злоупотребит гостеприимством.
– Хочешь разговора на равных, Викторо, тогда тоже надень браслеты. – Дарк продемонстрировал собеседнику раскрасневшиеся запястья. – Забавные игрушки. Уверен, тебе понравится!
– Не стесняйся, сними их сам, – махнул рукой Донато. – Я же знаю, ты можешь.
В подтверждение слов вампира Дарк, как настоящий цирковой иллюзионист, сделал едва уловимый взглядом поворот кистей, и тяжелые наручники со звоном упали на пол.
– Ладно, Дарк, не испытывай мое терпение, рассказывай, зачем заявился? Что тебе нужно, бывший легионер? – Голос вампира стал хищным, а за стеклами антикварных пенсне появился деловой блеск.
– Узнать, как ты ко мне относишься, – невозмутимо ответил моррон, не сводя с собеседника взгляда недавно поевшего, но уже слегка проголодавшегося удава.
– А как я могу относиться к старгородскому палачу, моррону, предавшему Легион и не держащему своего слова? – спросил Викторо, наливая в высокий инкрустированный кубок то ли крови, то ли красного вина. – Неужели ты пришел только за этим? Неужели ради ЭТОГО вопроса стоило убивать двоих моих слуг, пугать моих помощников глупыми бреднями о начале войны и калечить бедную Жалотту?!
– Не стоило, поэтому и слуги твои живы, и с любимой Жужу ничего не случилось, – бойко парировал Дарк, отразив строгий взгляд вызывающей усмешкой. – А зачем, позволь узнать, твои слуги устроили в моем доме склад объедков? Где Миранда и почему ты не хочешь видеть меня в Варкане? Зачем, Викторо, зачем ты наступаешь острым каблуком на мою больную мозоль?!
– Чушь какая-то... бред! – довольно убедительно разыграл недоумение глава клана. – Я, конечно, уважаю решения нашей Ложи, но не предпринимал никаких действий ни против тебя, ни в отношении бывшей служанки Самбины. Я вообще стараюсь держаться вне политики и всяких мелких дрязг. С чего ты, собственно, взял, что в твоих бедах повинны вампиры и тем более из моего клана?
– А разве Варкана не твой город? Кто еще осмелится «обнажить клыки» на твоей территории?!
– Да кто угодно, – вдруг рассмеялся Викторо и едва успел поймать упавшее с прямого носа пенсне. – Варкана – конгериат, нейтральная территория, где могут открыто проживать представители любого клана и где не преследуются даже преступники-отщепенцы. Эх, морроны, морроны, ничего вы о нас, вампирах, не знаете, а туда же, судите!
Дарк давно не чувствовал себя дураком, он уже успел подзабыть, как это, сидеть и глупо моргать глазами. Но сейчас, глядя прямо в лицо лукаво улыбающегося вампира, Аламез вдруг почувствовал себя неотесанным деревенщиной, попавшим в светское общество, студентом-прогульщиком, осмелившимся спорить с заслуженной и уважаемой профессурой.
– Если не ты, то кто? – наконец-то прервал затянувшуюся паузу Дарк. – Кому из твоего рода я перешел дорогу?
– Ложе, – тут же ответил Викторо, – но ее эмиссары не стали бы тебя пугать. Они или попытались бы тебя сами убить, или сообщили бы твое местонахождение морронам. Так проще, да и хлопот меньше... Шалость с запугиванием могла устроить лишь одна группировка, очень дурная и несерьезная...
– Ты знаешь их?
– К сожалению, да, – кивнул головой Лорд, подливая в опустевший бокал вина. – Это бывшие члены моего клана, которые оказались чересчур своенравные и... не прижились.
– Твои бывшие любимчики? – догадался Аламез и без разрешения хозяина засунул в рот пахучую сигарету, с трудом вынутую из промокшей в канализации пачки.
– Можно сказать и так, хотя лично я определил бы бывший статус этих персон немного по-другому. – Викторо наполнил второй бокал и поставил его на стол рядом с Дарком. – Наверное, ты в курсе, что члены Ложи считают меня чудаком. Кроме того, они ставят в упрек, что я очень падок на молоденьких вампиров, балую их, дарую больше привилегий, чем заслуженным членам своего клана.
– А разве это не так? – искренне удивился моррон. – Разве эта девица...
– Жалотта не любовница, – перебил Викторо, – как, впрочем, и остальные, кого я пригрел. Если уж вдаваться в подробности моей интимной жизни, то развлекаться я предпочитаю с людьми. Они такие забавные... в особенности провинциальные красотки с легким налетом столичности.
– Давай без постельных приключений, ближе к теме! – Хоть Дарк и не доверял Викторо, но выпил вина. У древнего клана Донато не было традиции травить гостей, даже если они были незваными.
– Подавляющее большинство Лордов Ложи считает нас, то есть вампиров, вершиной божественного творения. Лично я придерживаюсь другого мнения, – резко перешел к обсуждению серьезных вопросов Викторе – Вампиры, как и вы, морроны, производные единицы человечества. В основе же нашей биологической структуры лежит человеческий организм, так сказать, базовая модель. Именно человеческая общность двигает наш мир вперед, настырно тащит на своих плечишках девяносто, а то и больше процентов нагрузки того, что именуется прогрессом, а мы, как и вы, охотно перенимаем и используем достижения тех, кто слаб и недолговечен, то есть паразитируем.
– А это еще здесь при чем, каким боком ко мне относится? – От сидения в мягком кресле моррона начало клонить ко сну, что, естественно, не могло не отразиться на резкости его высказываний и подсознательном нежелании воспринимать любую новую информацию.
– Я не выбираю любимчиков из числа новообращенных, а кропотливо, годами разыскиваю талантливых людей, от которых и лично я, и клан может многому научиться, – откровенно признался Викторе – К примеру, Жалотта, с виду дура дурой, а лучше нее в политических интригах и журналистской белиберде никто не разбирается. У нее нюх, можно сказать, дар. Точнее нее никто не скажет, какая публикация правда, а где заказная «утка», кому какую сплетню подпустить выгодно, кто кому что проплачивает и зачем. За последний год сорок семь из сорока восьми ее прогнозов оправдались, а ведь она только читает газеты и не имеет доступа к секретной информации. Вот это мозги, вот это чутье!
– И в чем же твой доморощенный гений ошибся? – поинтересовался Аламез.
– Она до сих пор считает, что старгородскую бойню устроил не ты. Глупо, не правда ли... и портит статистику.
– Передай, что она не ошиблась. – Дарк залпом выпил вино и затушил в бокале чадивший окурок.
– Ни за что, даже если ты сейчас и честен, – покачал головой Донато. – Это ничего не изменит, а проблем прибавит. Девушка, к сожалению, и так становится слишком наглой и непредсказуемой. Боюсь, от нее придется избавиться намного раньше, чем я планировал.
– Так, значит...
– Да, судьба моих любимцев незавидна, мне приходится с ними расставаться. У людей и только что обращенных вампиров, к несчастью, совершенно отсутствует иммунитет к звездной болезни, – развел руками Викторе – Когда гений приносит больше проблем, чем пользы, наступает горькая минута прощания: находится ответственное поручение на дальних островах или важная научная разработка в закрытой лаборатории...
– Но, видимо, не все соглашаются снять генеральский мундир и облачиться в скромную сутану затворника.
– К сожалению, так. Скажу даже больше, десяток-другой моих бывших фаворитов ведут себя вызывающе агрессивно. Пользуясь несовершенством законодательных актов Ложи, они поселились здесь, прямо у меня под носом, в Варкане, и всячески пытаются разнообразить мою спокойную, приятно-скучную жизнь. Общество «Вольный клык», неужто не слышал?
– Только о «вольных стрелках», шеварийских наемниках-мародерах на службе у герканского короля. Они бесчинствовали в Филании как раз накануне войны 1630–1665 гг.
– Нет, это, конечно же, не те мародеры, – рассмеялся Викторо, – но ты точно подметил. Когда речь заходит о «воле», значит, кто-то кому-то очень хочет напакостить, притом чужими руками. Вот и ответ на все три твоих вопроса.
– Да неужто?!
– А ты подумай. Предводитель «Клыка», некто Филас Коран, он долго был моим личным аналитиком, знает много и обо мне, и о тебе, и о Легионе. Похитив красавицу, «клыки» спровоцировали твой приход ко мне. По их мнению, ты непременно попытался бы меня убить. Это же так просто, прямо как дважды два четыре, – развел руками Донато.
– Просто, да не сходится, – возразил моррон. – Твоя теория трещит по швам, как полесский сюртук после месяца носки. Хороший аналитик предугадал бы ход событий с момента, как я переступлю порог твоего дворца. Кроме того, ты ни за что не отпустил бы от себя слугу, знающего слишком много и умеющего грамотно пользоваться информацией.
– Ты прав, я действительно пытался его убить, но, к сожалению, безупречные планы зачастую рушатся из-за тупости исполнителей, – признался Донато. – А что же касается твоей реакции на похищение... Дарк, извини, но тебя уже давно считают кровожадным чудовищем в человечьем обличье, вышедшей из-под контроля машиной для убийств.