И – нет! – сейчас мне не казалось зазорным и постыдным плакать в присутствии постороннего.
«Сочувствие, – с утешающей интонацией пробормотал внутренний голос. – Обычное человеческое сочувствие. За годы жизни на Хексе ты отвыкла от него, но оно способно открыть любое сердце без всякого заклинания».
А в следующее мгновение я расплакалась. Горько, безутешно, как могут плакать только дети. И слова сами собой потекли из моих уст.
Я тараторила быстро и бессвязно, зачастую перескакивая с одного на другое и теряя окончание мыслей. Но Вериаш слушал внимательно, ни разу не перебив меня, чтобы уточнить какие-нибудь детали. Он словно знал все, что я хотела поведать. Просто давал мне возможность выговориться.
Я рассказала ему про тот страшный поход к музею, когда ливень больно хлестал по лицу, и чудилось, что в мире не осталось ничего иного, кроме этого бесконечного холодного дождя. Про существо во мраке, которое жадно ожидало крови, желая вдосталь напиться ею. Про страшный выбор, перед которым поставил меня Луциус. И про то, как нож сам собой вошел в мой живот.
Не знаю, как, но мне все же удалось умолчать о встрече с загадочной незнакомкой и про услышанный из ее уст рассказ про непонятных игроков. Боюсь, Вериаш решит, что я сошла с ума, если услышит эту историю. Слишком она невероятная. Даже я сомневалась, что тот разговор произошел на самом деле, а не привиделся мне в горячке смертельного ранения. А еще я предпочла оставить при себе истинные причины гибели моих родителей и братьев. Как-никак, но Вериаш все-таки состоит на государственной службе. Он обязан защищать королевскую власть всеми возможными способами. Поэтому вряд ли ему стоит знать мою маленькую тайну.
– Ваша семья, – вдруг проговорил он, когда я замолчала, изнеможенно хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. – Я знаю, как она погибла и почему вы так боитесь возвращения на Хекс.
Слезы, остановившиеся было за время моего иступленного монолога, хлынули с удвоенной силой.
– И я знаю, на какой именно крючок поймал вас Луциус, – продолжил Вериаш. – Не составило особого труда выяснить, расследованием какого дела он интересовался перед тем, как начать эту грандиозную аферу. Работница архива – симпатичная молодая стажерка – пыталась было убедить меня, что не имеет никакого отношения ко всему этому. Но стоило только слегка надавить на нее, как она раскололась. Да, Луциус умеет нравиться женщинам. Иначе как объяснить то, что эта глупышка пошла на самое настоящее должностное преступление и спокойно отдала ему важнейшие документы.
– Значит, для меня теперь все закончилось, – угрюмо подытожила я. – Вы вышлете меня на Хекс, а там обо всем позаботится Викорий.
В темно-карих глазах дознавателя вспыхнула обжигающая ярость. Такая сильная, что я невольно подалась назад.
– Почему вы думаете, что я способен так поступить? – нарочито спокойным тоном осведомился Вериаш, но я слышала, как в его груди клокочет гнев, рискуя в любой момент всесокрушающе вырваться наружу.
– Тицион – король Нерия. – Я пожала плечами. – А по всему выходит, что все эти годы он покрывал преступников.
– Покрывал преступников… – задумчиво повторил Вериаш, словно эта мысль впервые пришла ему в голову. С неожиданной силой сжал мою ладонь, затем встал.
– Есть еще что-то? – спросил он, тяжело глядя на меня сверху вниз. – Доминика, вы ведь опять далеко не все мне рассказали. Почему вы думаете, что Луциус выжил? А если он все-таки погиб – то где его тело?
Я бы скорее откусила себе язык, чем поведала ему остальное. Нет, это полный бред! Я сама неспособна поверить в то, что в нашем мире ведется какая-то непонятная игра, затеянная людьми, которые сумели стать богами.
Но внезапно мои губы словно сами собой шевельнулись, и я с немалым изумлением услышала голос, в котором с некоторым усилием опознала свой собственный.
– Луциус нарушил правила, – запинаясь, робко проговорил он. – И потом, зачем игрокам новый конкурент? Игра ведется давно, все роли давно расписаны.
Мне пришлось приложить все свои усилия, чтобы замолчать. На лбу мгновенно выступил обильный пот. Нет, Вериаш точно использует какую-то магию, которая принуждает меня к излишней и даже опасной откровенности! Правда, мне никак не удавалось понять источник этой силы.
Я думала, что Вериаш рассмеется, услышав мое сбивчивое и донельзя непонятное объяснение. Или же на крайний случай недоуменно сдвинет брови и засыплет меня вопросами. Но реакция дознавателя меня озадачила и одновременно напугала.
– Молчать! – вдруг рявкнул он, хотя я и не собиралась больше ничего говорить. Теперь уже его лицо заблестело от испарины, а в глазах я впервые увидела нечто, больше всего напоминающее отчаянный животный ужас. И глядя на него, мне самой стало очень страшно. К какой же тайне я ненароком прикоснулась?
Вериаш между тем потер лоб. Его пальцы дрожали, но он даже не пытался скрыть этого. Затем искоса глянул на меня, словно решая, что же делать. И меня в очередной раз прошибла холодная дрожь. Ох, надо было все-таки откусить себе язык, чтобы не болтала попусту!
– Отец сейчас в столице, – тихо, словно разговаривая сам с собой, принялся рассуждать Вериаш. – Но он наверняка захочет услышать все собственными ушами. Значит, через пару часов уже будет здесь. Что же, придется подождать. Он настоятельно советовал мне не лезть в дела, связанные с игроками. И я намерен исполнить его просьбу. Но оставлять вас без присмотра тоже нельзя. Как я прекрасно помню, вы особа, склонная к неожиданным исчезновениям. Что же, решено. Вы едете со мной!
– Куда? – вяло возмутилась я, на самом деле испытывая донельзя противоречивые чувства по поводу приказа дознавателя. С одной стороны, мне все это не нравилось. Словно я по незнанию ткнула палкой в осиное гнездо. Но с другой стороны, это давало мне столь желанную отсрочку. Получается, я буду избавлена от необходимости этим вечером выслушать признание в любви от Стефана. Он твердо вознамерился сделать мне предложение, а я, в свою очередь, так же твердо не желаю лишаться свободы.
«Ты полагаешь, это спасет тебя? – скептически вопросил внутренний голос. – Рано или поздно, так или иначе, но все нерешенные вопросы должны быть разрешены. Не лучше ли вскрыть этот нарыв сразу же, пусть через боль и кровь, но поставить окончательную точку в своих бесплодных метаниях? Замужество так замужество. Все лучше, чем изгнание на Хекс и мучительная гибель. Или так и будешь тянуть дракона за хвост, веселя богов тщетными попытками найти пятый угол в комнате?»
– Собирайтесь, – словно не услышав моего вопроса, потребовал Вериаш. – На улице прохладно и сыро, так что накиньте плащ.
– Хорошо, – на удивление спокойно согласилась я, в этот момент мысленно решив, что все-таки не намерена отказываться от нескольких лишних часов свободы. Так, наверное, приговоренный к смерти до последнего тянет и радуется каждой задержке, не в силах налюбоваться на этот мир и надышаться перед смертью. После чего встала с кровати и направилась к двери.
– Куда вы? – ударил меня в спину злой окрик Вериаша.
– В прихожую. – Я обернулась и удивленно пожала плечами. – За плащом и зонтом.
Лицо Вериаша вытянулось, словно он не ожидал такого ответа.
– Подождите, подождите, – забормотал он, нервно то сжимая, то разжимая кулаки. – Вы наверняка столкнетесь с кем-нибудь по дороге. Мы потеряем время на объяснения. Нет, так не пойдет. Ваши товарищи… – тут он замялся на миг, видимо, подыскивая им достойное и не слишком обидное определение, затем с явным усилием продолжил: – Ваши товарищи – очень упрямые типы. Если не сказать больше. Обязательно попытаются напроситься в сопровождающие. Стефан и Элмер так уж точно. За ними потянется Альтас в поисках новых развлечений. Крагену может взбрести что-нибудь в голову, и он поднимет на ноги всех своих адвокатов. Нет, исключено! Слишком шумно и многолюдно. Почему бы не выскользнуть из дома тихо и незаметно?
В глубине души я даже возликовала от этого предложения. Конечно же, я только за! У меня не было ни малейшего желания угодить в центр очередного скандала или выяснения отношений.
– Элмер – маг высшего уровня подчинения, – продолжил бормотать себе под нос Вериаш, словно ни капли не сомневался в моем согласии. – Альтас хоть и пьян, но даже в таком состоянии даст ему сто очков форы. Поэтому маскировочные заклинания отметаются сразу. Что же делать?
– А почему бы не вспомнить приключенческие романы и не выбраться из окна? – негромко пошутила я. Мне почему-то было одновременно и страшно, и весело. Будто все происходило не со мной. Поэтому я никак не могла настроиться на серьезный лад.
Я думала, что Вериаш поймет мою иронию и рассмеется. Но он как-то странно покосился на меня и одним прыжком преодолел расстояние, отделяющее его от окна. Рванул на себя створки – и комнату наполнил холодный ветер, напоенный влагой недавнего дождя.
– Второй этаж, – пробормотал Вериаш. – В принципе не так уж и высоко. Брошенный плашмя энергетический щит в должной степени смягчит падение. Окно выходит на задний двор. Если в этот момент никто из слуг не будет там прохлаждаться, увиливая от работы, то нас никто не заметит.
Тут я всерьез встревожилась. Неужели Вериаш действительно собрался прыгнуть из окна и заставит меня последовать его примеру? Как-то это… очень странно для дознавателя. И даже объяснение, что он не желает встречаться с моими приятелями и терять время на разговоры, выглядит малость неправдоподобно и натянуто. Да что там – малость! Такое чувство, будто Вериаш немного не в себе после моей обмолвки про игроков. Нет, стоило все-таки откусить себе язык, дабы не болтать лишнего. В немоте определенно есть свои плюсы.
– Эй! – окликнула я Вериаша, замершего в раздумьях около подоконника. – Вообще-то, я пошутила насчет окна. Думаю, куда лучше все-таки потратить несколько минут на объяснения и как все нормальные люди выйти через дверь. Тем более мои друзья наверняка встревожатся, если решат проведать меня и обнаружат комнату пустой.