У Тины духу не хватило сказать, что на вечер у неё самой тоже большие планы. Уиллоу унеслась прочь, воодушевлённая; через некоторое время от неё пришло панически-восторженное сообщение: «Ты представляешь, он в костюме с бабочкой и с БИТОЙ!!!» – причём восклицательных знаков там было столько же, сколько и всех остальных, вместе взятых. Потом телефон притих. Тина посчитала это хорошим знаком и со спокойным сердцем вернулась к своим делам.
Субботний день покатился по накатанным рельсам – ритуальные пляски вокруг стиральной машинки, затем танго со шваброй под бормотание новостного канала, потом чтение в своё удовольствие… Впрочем, с последним не заладилось. Под руку почему-то попался вольтеровский «Кандид», но обещанного заглавием оптимизма там не обнаружилось. На очередном витке злоключений главного героя откуда ни возьмись навалилась неодолимая дремота, не помог даже крепкий кофе без сахара. Когда Тина очнулась, сначала ей показалось, что уже глубокая ночь, но на самом деле только едва-едва стемнело. До появления Кёнвальда оставалось ещё несколько часов.
– Прогуляться, что ли? – спросила она у дремлющей на коленях Юки. Та дёрнула белоснежным хвостом, намекая, что приличные люди никуда не ходят, пока их питомцы изволят почивать. – Да ладно, я ненадолго. Зайду в магазин и куплю что-нибудь к ужину. Кённа наверняка ведь голодный придёт… Интересно, чем он промышляет, когда не питается по гостям?
Пополнение запасов продовольствия рассудительная Юки сочла достаточно уважительной причиной и, встряхнув головой, спрыгнула с коленей.
Дождь к тому времени давно прекратился, мостовые немного просохли. Но было свежо, зябко даже, и дул ветер. Пока Тина догадалась накинуть капюшон, с деревьев на шиворот порядочно накапало, и кофта стала прилипать к спине. В супермаркете, около огромных промышленных холодильников, это ощущалось особенно остро, стало даже свербеть между лопатками.
«Неужели тени? – промелькнула трусливая мысль. – Нет, чего им делать среди замороженных куриных тушек… Померещилось, может?»
Очередей на кассе не было. Быстро расплатившись, Тина вышла и, завернув за угол, поставила сумки на лавку. Потом сняла и хорошенько встряхнула спортивную кофту; помогло это мало, потому что футболка намокла тоже. Однако дурацкое свербящее ощущение ослабело.
– Наверное, правда показалось, – прошептала она, оглядывая пустую улицу. – Нервы сдают.
Несколько раз по пути домой чудилось, что следом кто-то идёт, но засечь никого так и не удалось. Уже у самого парка Ривер-Флойд Тина заметила вдали, под деревьями, огоньки и вздрогнула: крысиные глаза, почему так высоко? Но потом пригляделась и выдохнула с облегчением: это просто кто-то курил в темноте. Губы невольно дрогнули в улыбке.
– О, смотри, какая идёт, – грубовато хохотнул один из курящей компании – крепкий парень, явно только недавно расставшийся со школой, а возможно, ещё и доучивающийся последний год. – Эй, мисс! Выпить с нами не хочешь? – И он высоко поднял бутылку с пивом, болтнул ею в воздухе.
Запахло кисловато и неприятно.
Улыбка стала шире и ненатуральнее – рефлекс. Таких компаний Тина опасалась и раньше, до того как узнала о тенях; но, по крайней мере, хулиганов могла приструнить полиция – или, до её приезда, электрошокер.
– Эй! Иди к нам! Ответить не судьба, не?
– Большое спасибо, в другой раз! – крикнула она вежливо и ускорила шаг.
Зашуршали ветки, стекло грохнулось об асфальт и звонко, дробно прыснуло в стороны. Кто-то басовито выругался, кто-то зашипел.
– Не, так не пойдёт! – Парень, перескочив через оградку, вывернул на тротуар. – Эй, ну леди в пледе, ну ты чего, не ломайся. Давай с нами по бутылочке, хорошее же пиво. Ну?! – повысил он голос требовательно.
Во рту пересохло.
Пьяных – а парень одолел уже явно не одну бутылку – Тина не выносила. Не будь у неё сумок, нагруженных всякой всячиной, она давно перешла бы на бег, а там – попробуй-ка угнаться за молодой тренированной женщиной, которая каждое утро делает бросок на десять километров. Но покупки; но подтаивающая уже вырезка в пакете, и пакет молока, и килограмм картофеля – чёрт её дёрнул набрать столько…
– Слушай, я тебе говорю, ты б хоть ответила!
– Она и ответила, – прозвучал голос впереди, в полумраке, очень-очень холодный и спокойный, прямо как омут. – По-моему, вполне внятно. Какие-то проблемы?
Кёнвальд не выступил в круг света от фонаря – проявился в реальности, точно образ призрака на фотографии. Небольшой рост и тонкокостное, почти мальчишеское сложение сейчас особенно бросалось в глаза. Он откинул капюшон, убрал с лица белую прядь, посмотрел насмешливо, сощурив глаза – пригасшие, точнее, приглушённые до обычного человеческого оттенка синевы.
Тина рефлекторно юркнула к нему за спину – даже прежде, чем успела это осознать.
Мускулистый парень набычился и пошёл вперёд, ссутулившись, сунув руки в карманы.
– Чего-то я не понял, ты…
– Совершенно верно, не понял, – вкрадчиво улыбнулся Кённа и, в мгновение ока очутившись рядом с бугаем, цепко ухватил его пальцами за подбородок и потянул вниз. – Ничего страшного, я повторю. Эта леди занята, у неё другие планы. В них совершенно точно есть я, и меня, уверяю, вполне довольно.
Парень завращал глазами, попытался что-то сказать – и не смог. Дёрнулся раз, другой, но Кёнвальд держал крепко, хотя не прикладывал никаких видимых усилий и, кажется, не злился даже – так, забавлялся. Компания в кустах, впрочем, не спешила на помощь приятелю; кто-то откровенно гоготал, а нетрезвый женский голос даже предложил проникновенно: «Вы ещё засоситесь там».
– Хватит, пусти его, – попросила Тина, когда бледность у бедного парня приобрела интересный зеленоватый оттенок. – Как ты абсолютно правильно заметил, у меня уже есть планы на вечер, и в них ты, а не идиотские пьяные потасовки.
– Брось, мы даже не начинали ещё, – усмехнулся Кённа, однако пальцы разжал. Бугай рухнул на асфальт как подкошенный, с нечленораздельным воем потирая пострадавшую челюсть. – Давай сумки, я донесу. Что у нас на ужин?
– Хм, я пока не решила, но, скорее всего, запечённый картофель с сыром и паприкой и отбивная в томатном соусе. Если, конечно, я не забыла купить томаты.
На холм они поднимались пешком, без колдовских выкрутасов – не считая синих огней-спиралей, которые вспыхивали над плечами у Кёнвальда всякий раз, когда света вокруг становилось маловато. Болтали о разностях, обсуждали погоду, местные новости, сволочные кошачьи характеры и почему-то Аманду, чей нрав от второй беременности, против ожиданий, смягчился. От резких движений предостерегающе булькало в сумке молоко и звякали банки; сырой ветер доносил то запах дешёвого табака, то корично-ванильные ароматы из пекарни Кирков, то звуки трансляции баскетбольного матча… Иногда, жестикулируя, Тина случайно задевала рукав чужой толстовки или ощущала мельком, на выдохе, привкус фиалок на языке.
Что-то из этого, а может, и всё вместе взятое создавало чувство общности, давным-давно разделённой на двоих жизни; с Кёнвальдом было легко, даже слишком.
«Интересно, а он ощущает то же самое? – всплыла вдруг мысль. И вспомнилась сразу обронённая фраза о давнем знакомстве с мисс Рошетт. – Он стольких знал уже, стольких запомнил… Я не могу быть особенной. Не могу ведь?..»
Хотелось спросить об этом – и страшно, до оторопи страшно было получить честный ответ.
С нависшими над тропинкой ветками вишен и непослушными побегами самшита Кённа управился просто и бескровно: посмотрел на них пристально, и они сочли за лучшее самостоятельно сдвинуться в сторону и отряхнуть последние дождевые капли уже там.
– Ловко, – признала Тина. И пожаловалась: – А я, пока до дороги добралась, нароняла себе за шиворот столько, что спина начала чесаться…
Кёнвальд усмехнулся искушающе:
– Почесать тебе?
– Нет, благодарю, – ответила Тина чопорно. И задумалась. – Вообще в какой-то момент я решила, что за мной опять увязалась крыса, такое уже случалось на днях. А сейчас берут сомнения, чего-то ты слишком вовремя появился. Следил?
Он не стал отпираться.
– Так, издали – вернулся пораньше. Вот с крысами меня ещё не путали, – поморщился он. – О, времена… Впрочем, всегда присматривать за молодыми колдуньями или девами-фейри было проблематично. Представь, ты только подходишь к источнику, раздвигаешь цветущий вереск – а между глаз тебе летит стрела. Или молния, например.
Тина отвернулась и склонилась к замочной скважине, якобы пытаясь попасть в неё ключом, а на самом деле, конечно, чтобы спрятать улыбку.
– О, то есть опыт вуайеризма у тебя давний и богатый?
– Брось, ханжеские манеры тебе не идут, – невозмутимо откликнулся Кённа. – Что ещё делать человеческому мальчишке, которого воспитывают бессмертные, прекрасные и по большей части бесстыжие? Даже этот молодой граф, Валентин, за века поднабрался привычек фейри, а он был человеком исключительной честности, прямоты и упрямства, причём с монастырским воспитанием… Кстати, обо всей этой лисьей шпане. Есть новости об учителе – собственно, я отлучался не только ради охоты на тени, но чтоб связаться с ним.
Они вошли в холл, и Тина щёлкнула выключателем. Вспыхнул свет; кошки по привычке стали стягиваться к дверям в надежде перехватить лакомство прямо из шуршащих магазинных пакетов.
«Разбаловала на свою голову, – подумала она, присаживаясь на корточки и почёсывая Королеву за ухом. – Меня бы кто побаловал…»
– И как, получилось?
Выражение лица у Кённы стало мечтательным.
– Как сказать… До него самого я не добрался, есть подозрение, что он гостит в Эн Ро Гримм – там осенью намечаются игры. Но я встретил того, кто может с гарантией передать весточку. Ты слышала когда-нибудь о проводниках? И о ржавом поезде?
Тина покачала головой. Он снова улыбнулся, с какой-то болезненной нежностью, точно глядя в беспросветную даль, в сердечную глубь, в сладостное давным-давно, – и начал рассказывать.
…Фейри незаметно исчезли – в войну. А вместе с ними канули в небытие чудеса и сама память о них. Кто-то из стариков, родившихся ещё в другом веке, порой начинал рассказывать о том, что нужно оставлять блюдечко с молоком для брауни, если хочешь, чтоб в доме был порядок, или о смертельно опасных для человека шутках келпи. Но никто уже не верил в те истории, включая самих рассказчиков. Миф, легенда, побасёнка – это в лучшем случае, а чаще их и вовсе клеймили враками, которые только для детей, мол, и годятся, и то для тех, кто не понимает ещё ничего толком.