– Идем, – меня тянет кто-то за руку. Обернувшись, понимаю, что это Марика.
– Нет. Он убьет его. Их надо разнять…
– Не лезь туда, дура. Зашибут. Вон, Потап с Лукой идут.
На самом деле вижу, как к ним устремляются мужчины. Лука хватает Илая, стаскивая его с Танка.
– Еще раз хотя бы посмотришь на нее, я тебя урою, слышишь?! – кричит Илай, вырываясь из хватки Луки.
– Пошел на х*й! Если захочу – трахну ее, понял?!
Илай снова зверем на него срывается. Тогда вмешивается Потап.
– Танк! – и это не крик вовсе. Грозный голос. И оба замирают как вкопанные. – Нах*р отсюда пошел! Ты в своем уме?! Иди протрезвей! – рычит сквозь зубы мужчина. Танк, словно бык. Из ноздрей едва ли не пар валит, на лице кровоподтек от удара Илая. Тогда Остап с Палачом уводят его за ворота. Лука же все еще держит Илая.
– Пусти меня, – рычит Илай, все еще пытаясь сорваться за ним. Обернувшись, вижу испуганную Катю. Жмется к Марике.
Лука выпускает Илая. Нейман – младший находит меня взглядом. А я к нему срываюсь.
– Эй, ты в порядке? – хрипло, обнимая меня. Чувствую его адреналин, грудь его рвано вздымается от дыхания, сердце колотится.
– Прости, я тебя пошла искать, а он на пути возник… Я его не провоцировала..
– Эй, эй, замолчи, – он обхватывает мое лицо руками, лихорадочным взглядом проходится по нему. – Ты думала, я тебя обвинять буду? Цыпленок, ты совсем перегрелась? – улыбается, а сам все еще злом пышет. – Я этого выбл*дка давно обещал урыть. Он не напугал тебя?
– Чуть-чуть, – хмурюсь. Илай крепко прижимает к себе.
– Прости, я подумать не мог, что у него мозгов на такое хватит.
Вдыхаю его пот с примесью адреналина, ногтями в спину его врезаюсь, желая раствориться в нем. Чувствую, как успокаивается. Так и стоим в обнимку. Слышу, как Потап возвращается с Остапом. Говорят, что Танку такси вызвали и домой отправили. Там его брат встретит. Слышу, как Катя просит врубить обратно музыку, а ребята отправляют ее спать.
– Идем наверх, – Илай обнимает меня и утягивает за собой. Заходим в ванную, я вижу порез на его брови.
– Нужно обработать…
Тянусь к шкафчикам, в самом верхнем нахожу аптечку. Ватные диски и бутылочка перекиси. Илай не двигается. Замирает, наблюдая за мной, пока я обрабатываю его ссадину. Мне плохо от того, что ему пришлось драться. Мне плохо от того, что все случилось из-за меня. Я ведь не делала ничего дурного правда, но от чего чувство вины сейчас грызет меня?
– Ссадина небольшая, слава богу. Заживет быстро, – я убираю обратно бутылек с лекарством и закрываю коробку. Пытаюсь убрать ее в шкаф, но Илай ловит мою руку. Он забирает аптечку и, отставив в сторону, тянет мое запястье на себя.
– Иди ко мне, – его пальцы поднимают подол моей футболки. От касаний к оголенной коже живота вздрагиваю.
– Ева за стенкой, – выдыхаю дрожащим шепотом. Его губы обжигают нежную кожу шеи, спускаясь к вороту.
– А мы тихонько. Я весь вечер только об этом и думаю… о тебе на мне… – горячий шепот и мурашки по коже.
Илай тянется к ширинке и буквально в несколько секунд освобождает меня от джинсов. Его губы постоянно на мне, а я с ума схожу от того, что этот дикий и грозный тигр так нежен со мной. Всегда нежен.
Руки его горячие, жалят кожу своей нежностью. Я не привыкла к ней. Я не привыкла желать кого-то или хотеть секса. Я ни разу не кончала с Костей так, чтобы специально, чтобы ждать этого. Он никогда не заботился обо мне, только брал, ничего не давая взамен. А с Илаем… с ним я будто другая. Я хочу его, каждое его прикосновение зажигает во мне такое пламя, что не потушить ничем.
Подхватив под бедра, Илай усаживает меня на стиральную машинку.
Его голова между моих ног, а я откидываюсь назад, буквально врезаясь в зеркало за спиной. Впиваюсь пальцами в его волосы, а он проникает в меня языком. Я – другая. Красивая, желанная. Его пальцы поднимаются вверх, стискивают мою грудь, а я подаюсь жадно, буквально насаживаясь на его язык.
Пропала в нем. Сгорела. Утонула. Исчезла с лица земли. Той, прежней Нинель больше нет. Я больше не боюсь. Я счастлива и любима. Черт возьми, я наконец-то на своем месте. Там, где должна быть – в руках этого сильного и опасного хищника. Хищника, способного разорвать весь мир, но никогда не сделающего больно мне.
Он играет мной, моим телом играет. С губ слетают стоны, а его пальцы заменяют язык. Сначала один, потом к нему присоединяется другой. Нейман поднимается на ноги, впитывая мой образ. У самого дурман в глазах, на губах блестит мое возбуждение, и от понимания этого по телу волна пробегает. Каждый нерв загорается, потрескивает от напряжения. Обхватываю ногами его талию, прижимая к себе, а он на грудь мою нападает. Не поцелуи, нет. Это нечто большее. Это то, отчего этот ужасный шрам на моем животе словно затягивается и цветами зарастает. Благоухающими и красивыми, будто выжженная поляна по весне. Так и в душе у меня. Он смотрит так жадно, периодически отстраняясь от моей кожи, чтобы посмотреть, чтобы насладиться. А я верю ему. Губам его верю. Они заживляют каждую рану, каждый мой комплекс сжигают в прах.
– Моя умница, иди сюда, – он тянет немного, снимая меня с машинки, ставит на ноги, а они не держат ни черта. Коленки трясутся, и я начинаю падать. Тогда Илай ловит меня одной рукой. Удерживая так, гладит мою спину вдоль позвонка, заставляя прогнуть ее. Наглые пальцы Неймана раздвигают мои складочки. А я дрожу от этого незатейливого и собственнического движения. И когда он наконец-то входит в меня, с губ слетает стон.
– Тише, – рычание и новый толчок. Его плоть такая огромная. Она заполняет меня, растягивает. Я ощущаю себя такой… цельной.
Илай обхватывает мою шею. Не грубо, но так, чтобы я выпрямилась с ним между ног. Он замирает, а моя набухшая, возбужденная плоть пульсирует в желании продолжить.
– Эй, смотри на себя, – он ведет пальцами по скулам. Вниз по шее к груди. Обхватывает ее и сжимает слегка, словно она апельсин и он пытается выдавить из него сок. Его пальцы спускаются ниже, ласкают мой шрам под правой грудью. Движение внутри – я растянута, наполнена. С губ слетает очередной стон.
– Видишь, какая ты красивая… Я хочу, чтобы ты видела себя так, как вижу я, цыпленок, – жаркий шепот на ухо и новый толчок. Внутри меня спираль. И с каждым движением он затягивает ее сильнее. Илай гладит мой живот, так нежно касается шрама на нем. Моего уродливого шрама, а сейчас кажущегося мне особенностью, моей изюминкой…
– Ты – моя. Вся, Нинель.
Смотрю на свое отражение из-под полуопущенных ресниц. Не узнаю себя. Красивая. Щеки румянцем пылают, губы искусаны, грудь от каждого движения подскакивает. И ладонь его огромная, загорелая, на фоне моей бледной кожи. Его высокая фигура за моей спиной. Он опутал меня собой, он внутри меня, насквозь прошил меня своими нитями. Стоны, затуманенные взгляды, искаженные в напряжении губы и одно на двоих безумие. Мы купаемся в нем, с головой прыгаем. И я больше не боюсь смотреть на себя в зеркало. Нет. Я с жадностью смотрю на эту стройную, с фарфоровой кожей девушку. Я даже шрамов своих больше не вижу – только глаза мои огромные, черные, только губы мои – его. Он словно мысли мои читает. Подцепив подбородок, заставляет повернуть голову и целует меня. С жадностью и голодом. С отчаянием.
Я больше не могу. Упираюсь ладонью в поверхность зеркала, запрокидываю голову, а он еще резче, еще сильнее двигается во мне. И в какой-то момент меня накрывает. До боли сильное напряжение прокатывается по телу, а потом взрыв… я содрогаюсь на нем. Я больше не принимаю – я беру. Сама насаживаюсь на его твердый член, сама растягиваю себя, получая, выпивая этот кайф до последней капли. А потом я слышу, как он рычит. Тихо рычит, но болезненная хватка его пальцев не дает мне запутаться. Чувствую каждую унцию его кайфа. Мы делим его на двоих. Он только наш. Его и мой. И я знаю точно, такого не было никогда и у него.
Когда все заканчивается, Илай буквально ловит меня. Повисаю у него на руках веревочкой… Впервые я счастлива, наслаждаясь собой. Вдыхаю аромат его кожи. После секса он пахнет иначе – так, что кровь бурлит. Он пахнет, как земля после дождя – одним вдохом проникает в легкие, пьянит.
– Не устала?
Качаю головой, улыбаясь. Смотрю на него. Каждую ресничку его пересчитать могу, каждую морщину в уголках глаз. Тянусь рукой дрожащей, касаюсь его щетины. Веду по губам его. Он улыбается. И понимаю, что сейчас единственное хочу – уснуть у него на груди. Прижаться и закрыть глаза. Я знаю, сегодняшний сон будет самым прекрасным.
Илай поднимает меня на руки и несет в кровать. В комнате темно, я только силуэт его вижу. Тогда он наклоняется и целует меня.
– Засыпай, цыпленок. Я скоро приду.
Он поднимается, а я за руку его ловлю. Сердце вдруг сжимается от страха.
– Ты только далеко не уходи, хорошо?
Он улыбается. Клянусь, в непросветной темноте я отчетливо чувствую его улыбку.
– Полчаса максимум, и я с тобой. Спи, ничего не бойся.
Глава 33. Братское плечо
До сих пор трясет от злости. Стоит только вспомнить наглую рожу Танка. Если Палач думает, что на этом наш разговор закончен, то он ошибается. Танк уже давно роет себе яму. Сейчас он перешел черту.
Парни все еще в беседке. Когда я подхожу к ним, Палач едва поднимает ко мне взгляд. Он практически в хлам. Сколько выпил? На него это не похоже совсем. Последний раз он так бухал, когда мать его бросила. И вот сейчас снова. Даже смотреть жалко на него.
– Эй, Нейман, – Лука подкуривает, устремляет осоловевший взгляд в небо. – Ты смотри хоть режим теперь не нарушай, – произносит с хитрой улыбкой. – Трахаться нельзя хотя бы за неделю до боя.
Вот с*кин сын. Не мог промолчать.
Приблизившись, прижимаю его к себе за шею.
– Спасибо, что беспокоишься, брат. Как бы я справился-то без тебя…
Он смеется.
– Кстати о « справился»… – подает голос Палач. – Давай, Лука, рассказывай, что там за херня у тебя случилась, и куда ты успел влипнуть?