Я всё сильнее хмурила брови, а Левицкий добавил:
— Так считали те недоумки. И все вроде бы должны были быть счастливы. Особенно, настоящий преступник.
Глаза Левицкого вмиг налились свинцом. Я очень рада за всех, но счастьем здесь и не пахло. Я на этот раз внимательно слушала Роберта, а между строк отчётливо читалось: в том, что мой отец — не убийца его матери, Роберт был уже уверен.
— Так кто их послал?
— Кто-то, кто представлялся мной. Мы с ними немного побеседовали, — Роберт кашлянул, видимо, вспоминая так называемый «разговор», а я превратилась в слух. — И парни признались, что они — обычные актёры, которых наняли посредством интернет-связи. Сначала задания состояли из угроз, после ставки подняли, и они согласились на более незаконные поступки. А потом их шантажировали. Присылали фото с их действиями, и они просто продолжали играть то насильников, — Роберт мрачно взглянул исподлобья, а я покраснела. — То детективов. Одного я узнал, он подходил ко мне у офиса с какой-то листовкой. И с первого раза не понял, насколько далеко я его послал. Как выяснилось, нас должны были увидеть вместе. Вот парень и старался.
— Они не знают, кто на самом деле их нанял?
— Нет, но это уже не так важно.
— Почему?
— Почему — совсем скоро ты и сама узнаешь. Пора ехать.
Роберт отодвинул стул и поднялся, я тоже последовала за ним. Сердце стучало от нехорошего предчувствия: Левицкий намекал на Алёну? Но в лаборатории были её родители! Новая догадка посетила мою голову. Нелепая, но всё же. А что если с её родителями произошёл несчастный случай, а она каким-то образом стала причастна к гибели матери Роберта и теперь пытается замести следы? Отец мог бы пойти на то, чтобы помочь Алёне в этом? Казалось, что он что-то знал. Неужели папа её всё это время выгораживал, зная, что Левицкий так просто всё это не оставит?..
Ехали мы молча. Хотя у меня внутри велась сотня диалогов. Я всё переваривала полученную информацию и распределяла роли, примеряя на каждого участника свою, потом меняла их местами и смотрела, что получилось. Но к чему-то одному так и не пришла. Роль убийцы Роберту, например, совершенно не подходила. Однако это не лишало его статуса мерзавца. Моего отца избивали по его указке. Пусть это была месть, но всё же поступки бесчеловечны. Роберт от них не отказывался, и даже утверждал, что идея отправить моего отца на тот свет приходила ему в голову. Больно сжималось внутри и от осознания, что нам с Робертом совершенно не по пути. Сейчас мы выясним правду, но что потом? Я скорее приму сторону отца, к тому же, Левицкий дал понять — кроме внезапной страсти у нас нет ничего общего. Наверно, это и к лучшему.
Так почему же так паршиво на душе? Словно под кожу мне впивались иголки от нерадостных выводов. И каждая проникала глубже, будто соревнуясь с предыдущей по умениям причинять боль. Голова раскалывалась от метаний. И когда мы подъехали к хорошо знакомому мне офисному здания, я удивлённо перевела взгляд на Роберта:
— Спасибо, конечно, что подвёз, но я здесь больше не работаю… — нарушила затянувшееся молчание. Вот уж не думала, что ещё раз переступлю порог фирмы Макарова.
В этот момент у Роберта зазвонил телефон, и возмущения по поводу бывшего места работы пришлось отложить. Левицкий хмурился, но удивления на лице я не наблюдала. Положив трубку, он ухмыльнулся и пристально посмотрел мне в глаза, а я затаила дыхание. Чувствовала, сейчас он произнесёт то, что мне совершенно не понравится. И оказалась права:
— Моя версия подтверждается.
Он замолчал, а у меня охватила дрожь.
— Твой отец сейчас даёт показания в участке о причастности к взрыву. Знающие люди донесли, — пояснил он.
— Но, это ведь не он. Он… Роберт, это же не он! Мы должны ехать туда и всё объяснить.
Это Алёна! Я не собираюсь молчать! Пыталась открыть дверь, но она оказалась заблокирована. Я перевела испуганный взгляд на Роберта, но он сохранял хладнокровие.
— Нет, сначала, мы должны убедиться и получить доказательства. Доверься мне.
— Ты хочешь сказать, мы сможем засадить за решётку реального убийцу?
— Возможно. Хотя я предпочёл бы самосуд, и не уверен, что не сорвусь, — мрачно добавил Роберт последнюю фразу и продолжил: — Но в любом случае, нужны доказательства, а не просто доводы.
Действительно. Что я скажу, когда ворвусь в полицейский участок? Что человек, который приказывал избивать папу, выяснил правду, и я ему верю? Что папа просто не виноват? Что им мои слова, если отцом двигает это дурацкое чувство любви? О котором я раньше читала с придыханием, но прямо сейчас ненавижу всем сердцем те книги, которые называют это чувство светлым. Отец будет выгораживать Алёну всеми способами. И я ничего не смогу с этим поделать без доказательств.
Согласившись с Левицким, я выбралась из джипа вслед за ним и мы отправились к серому зданию, в котором по всей видимости сейчас будут разрываться снаряды с правдой.
На этаж мы поднялись на лифте, охранник поздоровался, уточнив у Роберта, назначено ли ему. Так как сегодня Антон посетителей не принимал, и что совсем скоро уже уходит, да и вообще не уверен, что тот ещё не покинул офис. Но Роберт заверил, что мы ненадолго.
В приёмную я входила на полусогнутых, Алёна испугано замерла, когда мы появились на пороге, как ни в чём не бывало пришла на работу, пока мой отец в участке. Меня накрывала злость, а Роберт тем временем не сводил с неё глаз. Я видела как они смотрели друг на друга, и ждала начала разговора, отгоняя внезапно откуда-то взявшееся чувство ревности. Алёна первая отвела взгляд и опустилась на стул, а Роберт сделал к ней пару шагов.
Глава 18.4Ненормальная
Я считала, что девушке сейчас ох как не поздоровится, но то, что произошло позже вогнало в ступор. Роберт едва заметно кивнул, а по щеке девушки скатилась слеза. Она сейчас выглядела скорее усталой, облокотилась на стол локтями и положив голову на ладони закрыла глаза. Левицкий ничего не произнёс, хотя мне хотелось прямо сейчас прижать её к стене, пусть расскажет, почему в содеянном признается мой отец, и почему она молчит о своей роли во всём этом?
Роберт обернулся на меня, и больше не мешкаясь направился в кабинет директора компании. Что? Он так просто оставит её без объяснений? Я снова обратила внимание на Алёну, та как раз подняла глаза, и мы встретились взглядами. Отчаяние, безысходность, но никак не чувство вины, что тогда имел в виду Роберт? Он как раз открыл массивную дверь с железной табличкой: «Макаров Антон Павлович» и без приглашения шагнул внутрь кабинета. Я тоже не отставала, и вскоре мы предстали перед моим бывшим боссом вдвоём.
Сказать по правде, мне совершенно не хотелось его видеть, но Роберт не спрашивал, и я сейчас просто хлопала глазами, недоумевая, какого чёрта мы здесь забыли. Макаров стоял прямо перед нами, словно собирался выйти, и кажется, мы его задержали. Увидев взгляды этих двоих, мне вдруг показалось, что все те «любезности», которыми братья обменивались «до» по сравнению с тем, что будет сейчас — ерунда.
— Не хочешь ничего рассказать? — буквально прорычал Роберт и сделал шаг навстречу Макарову. Тот же на шаг отступил. Полоснул по мне взглядом, а я почувствовала себя от этого совершенно неуютно. — Эль будет очень интересно послушать, твою версию.
— Что ты себе позволяешь? У нас не назначено встречи… — нахмурил брови Антон и нервно пригладил волосы, продолжая отступать.
— Что ты знаешь о моём брате? — вдруг перевёл на меня взгляд Роберт. Причём здесь вообще Антон? Я взглянула на Антона, тот продолжал пристально наблюдать за нами, и вернулась к глазам Левицкого:
— То, что он твой брат, но у вас разные фамилии. И даже отчества. Значит не родной, — догадалась я, а Роберт отчего-то усмехнулся.
— Родной. У нас один отец.
— Макаров Павел Петрович? — охнула я. — Но как это…
— Именно. Я родился вне брака, на год позже Антона, — всё это Роберт вроде бы рассказывал мне, но смотрел теперь прямо в глаза «братцу». — Макаров Павел в моей жизни особого участия не принимал. Но после смерти оставил мне больше, чем Антону. Видимо, старика совесть замучила. А может, он знал, что его сыночек от законного брака не отличается большим умом.
— Это уже слишком! — воскликнул вдруг Антон. — Ей это неинтересно. Эль, — сахарно обратился ко мне мой бывший, — сходи погуляй, в кафе посиди, Алёну возьми, а то она сегодня очень плохо выглядит…
— Ты тоже неважно, — отвесил комплимент Антону Роберт. — И ты очень ошибаешься. Эль не терпится послушать твой рассказ. И, кстати, мне тоже интересно, что же наш дорогой «папочка» скрывал все эти годы? Или покрывал? Да так, что сердце не выдержало в итоге страшной тайны, — зловеще произнёс Роберт. И пока Антон испуганно хватался то за край пиджака, то за часы, Левицкий перевёл взгляд на меня:
— После оглашения завещания о нашем родстве узнали и мои дорогие родственники. А отчество тогда мать записала первое попавшееся, — объяснил он моё непонимание. Я хотела в ответ сказать, что Роберт Львович звучит куда лучше того же Роберта Павловича, но благоразумно промолчала.
— Роберт, я думаю, нам следует поговорить в более спокойной обстановке, — почувствовал, что «запахло жареным» Антон. — Предлагаю через час в кафе напротив…
— Я предлагаю тебе заткнуться, — прорычал Роберт. Кажется, он выходил из себя настолько, что казалось сейчас стёкла вылетят он напряжения. — Если ты не находишь слов, я помогу тебе. Ты охотился за новой разработкой и именно её выкрал из лаборатории. И мне, возможно, бы было плевать, но в тот вечер там была и моя мать! Она хотела поговорить с родителями Алёны.
— Я тебя не понимаю, — испуганно проговорил Антон, а я нахмурилась.
— Тогда объясню по-другому.
Роберт в два счёта оказался рядом с Макаровым, достал пистолет и направил его прямо на Антона. — Так понятнее, братец?
— Ты не сделаешь этого, — глаза директора организации забегали, а я пыталась устоять на ногах. Что происходит?