— Мальчишек всегда так просто обмануть, — сказала Джина, когда тишина установилась полностью. — Они ведь не такие, как мы, верно, тетя Кэролайн?
— Да, они совсем другие, — кивнула Кэлли, пересиливая себя, чтобы не расплакаться. Как это было трогательно: ее дочь рядом с ней. Они вместе играют и даже шутят, делятся самым сокровенным. Этого бы она ни на что не променяла. — Как думаешь, может, нам пора побежать к воротам?
Джина покачала головой.
— Мне так нравится сидеть тут с тобой, — прошептала она робко.
Это был один из самых прекрасных дней в жизни Кэролайн.
Чуть позже, оставшись с Кэлли наедине, Паоло спросил ее:
— И как тебе понравилось прятаться в гроте с племянницей?
— Ты догадался, что мы были там? — рассмеялась она.
— Ну конечно! Я же знаю остров как свои пять пальцев.
— Тогда почему же ты нас не выдал?
Улыбнувшись самой сердечной улыбкой, он ответил:
— Мне показалось, вам двоим надо немного побыть вместе. Вот я и решил не тревожить вас.
Смутившись, Кэлли опустила глаза.
— Я думаю, тебе лучше не смотреть на меня так. Не дай бог, родители увидят.
— И что? Мы же почти женаты.
— Но это же секрет. А так — тайное может стать явным, это нам не подходит.
Между ними и правда установилась невидимая связь. Проявлялась она везде: будь то за обеденным столом, или во время общей прогулки под солнцем, или во время вечерней игры в шахматы. Они как будто не могли жить один без другого. Это были и улыбки, и намеки, и летучие прикосновения.
Каждую ночь, не пропуская, когда все засыпали, Паоло приходил к ней. Кэлли ждала его и оставляла дверь открытой. И тогда начиналось волшебство. Больше она не боялась, что он уйдет и бросит ее.
— А давай сходим на пляж, — предложил Паоло, подойдя к ней как-то после ланча. — Нам надо поговорить.
Близнецы были тут как тут.
— И нас возьмите, и нас!
— Но только не на этот раз, — возразил он. — Я хочу немного посекретничать с Кэролайн, но потом мы непременно все расскажем вам. В любом случае вам было бы неплохо посидеть над домашним заданием, учитывая, что скоро вы вернетесь в школу. Как бы вы не отстали от школьных друзей.
Через минуту они уже были далеко от виллы, и Кэролайн спросила:
— Есть проблема?
— Да, — кивнул Паоло, и на его лице отразилось волнение. — Я думал над тем, что ты сказала на днях о моих родителях — что они могут узнать. И ты была права. Держаться от тебя подальше мне невмоготу, но все же я боюсь, как бы мы не попались. Я уже давно не подросток, чтобы красться к тебе под покровом ночи.
— И что же ты хочешь предпринять по этому поводу?
Он сжал ее руку и помог ей перепрыгнуть через низкую стену, которая разделяла сады и берег.
— Как что? Да просто объявить о нашей помолвке, и дело с концом. Пусть все знают официально!
Кэлли обхватила пальцами его руку.
— Думаешь, дети готовы услышать об этом?
— А чего гадать? Вот расскажем — и узнаем.
Она нервно кусала губы.
— А как же насчет твоих родителей?
— Мне кажется, они смогут это вынести. Главное, что мы с тобой во всем согласны, и нам едва ли нужно их благословение.
— И все же лучше, чтобы они его дали, — сказала она серьезно. — У меня уже так давно не было семьи, а я по ней сильно скучаю.
— Не сомневайся, дорогая, в нашей семье ты станешь очень важным членом. А моя мама с радостью запишет тебя в дочери.
— Да я волнуюсь не за твою мать.
Кажется, по выражению ее лица Паоло понял, о чем и о ком она переживает.
— С отцом я сам поговорю. Он больше не будет тебя терзать.
Она пнула ногой песок, который разлетелся брызгами в разные стороны. Какие все же красивые у нее ножки!
— Ну и когда, ты считаешь, им надо все рассказать?
— Сегодня, перед ужином. Я попросил Иоланду приготовить на вечер что-нибудь особенное. Мы провозгласим тост за наше будущее и выпьем шампанское, а дети пусть пьют фруктовый сок.
— А ты точно уверен, что мы сможем пройти через это?
— Точно, — он был удивлен ноткой недоверия в ее голосе. — А ты — нет?
— Уверена, Паоло, — подумав, сказала она. — Теперь, когда я немного пообщалась с детьми, мне кажется, у нас есть шанс создать более-менее счастливую семью. Я сумею подружиться с ними.
— И со мной?
Она слегка пожала плечами.
— Мне хочется сделать тебя счастливым.
— Я уже счастлив, моя дорогая.
— Правда?
— А как ты думаешь, почему я не вылезаю из твоей постели?
Ее голубые глаза сразу же заблестели лукавым смехом, и она ответила:
— Наверное, потому, что ты боишься остаться один. — И она стала танцевать вокруг него, чтобы он не схватил ее в объятия.
Желание снова вспыхивало в Паоло, когда он смотрел на эту женщину. Она всегда так действовала на него, его дорогая Кэлли.
Идея назвать ее своей женой была превосходной. Она тоже возбуждала и радовала, как не радовало его ничто другое. Теперь, пожалуй, он и жизни своей не мыслил без Кэлли.
Раньше Паоло смеялся над теми, кто верил в волшебную сказку про вторую половинку, а теперь он и сам нашел ее.
— Отныне ты принадлежишь мне, — заявил он вслух, радуясь этой мысли.
— Правда? — она прикрыла глаза. — В таком случае я в опасности?
— Очевидно, это так, поскольку за любое непослушание ты будешь непременно наказана, так что не пытайся ускользнуть от меня, — шутливо проговорил он, пытаясь все же поймать ее и обнять, но она успешно уворачивалась.
— В таком случае примешь это в качестве извинения?
И без предупреждения она поднялась на носки и поцеловала его в щеку, потом прикоснулась губами к открытой шее, там, где страстно пульсировала голубая жилка. В ответ его глаза загорелись, и он потянулся к ней.
Девушка знала последствия своего поступка, поэтому веселилась от души. Теперь уж он схватил ее и закружил по берегу, будучи полностью уверенным, что их никто не видит.
Они наслаждались обществом друг друга, насколько это позволяла ситуация. Да, в таком положении было не очень-то легко доставлять друг другу удовольствие, но они постарались. И спешка придала их играм некоторый риск, усилив удовольствие и подняв адреналин в крови. Чувства были острее и ярче — как вспышка!
Но вдруг Паоло встрепенулся:
— Слушай, а ведь ты можешь случайно забеременеть. Тебя это не тревожит?
— Нет, а что? — удивилась Кэлли.
— Ну, это может оказаться еще одной ненужной нам проблемой, — пояснил он, к ее огромной обиде. — У нас и так есть уже два ребенка.
И как недалек он был от правды! Кэлли потупила взор.
— Думаю, они все поймут, если будут нас любить, — сказала она тихим голосом.
Поймав ее руки, Паоло прижал их к своей груди.
— Посмотри на меня, Кэролайн. Ты говоришь, что мы любим наших племянников, как собственных детей, но разве можно сейчас гарантировать, что так будет продолжаться и дальше? Подумай об этом, дорогая. Ребенок, которого ты выносишь и потом родишь, начнет отвлекать все твое внимание. И как ты разделишь свою любовь еще и между близнецами, когда будешь занята своим собственным ребенком?
— Как? — ее глаза сверкнули непрошеными слезами. — Ведь Джина и Клементе мои собственные… дети моей сестры!
Да уж. И как он мог об этом забыть. Смерть Ванессы была еще жива в ее воспоминаниях.
— Прости меня, — проговорил он примирительно. — Я не хотел доводить тебя до слез.
— Ну, так случилось, — ответила она, ее губы дрожали. — Я тоже ведь частично виновата.
Паоло улыбнулся:
— Если ты не заметила, дорогая, ни одна женщина, не сможет соблазнить мужчину, если он сам этого не захочет! Защитить тебя от незапланированной беременности — моя забота, так что…
— Ну, нам на самом деле не о чем беспокоиться, — сказала Кэлли, придвинувшись к нему поближе. — По моему календарю сейчас самые безопасные дни.
— Но ведь мы не можем довериться бабушкиным приметам, верно? — резонно возразил Паоло.
— Тогда что же ты предлагаешь? Если забеременею, то мне придется отправляться тайком в Рим к врачу на аборт?
— Господи, да нет же! — воскликнул он, так его возмутило ее предположение. — Кэролайн, сокровище мое, я бы никогда не позволил тебе сделать аборт. Но мы и правда должны объявить о нашей помолвке. И чем раньше, тем лучше. Тогда, даже если ты и забеременеешь, мы сможем заявить, что зачали ребенка уже в нашей семейной жизни. Все законно и обществу не противно.
Убежденная его пламенной речью, Кэлли доверчиво заглянула ему в лицо.
— Да… ты прав.
— Значит, все между нами улажено. Без промедления возвестим о нашей помолвке. Хватит тебе двух недель на подготовку?
— Более чем достаточно, — сказала она. — Думаю, мы ограничимся скромной помолвкой. Пышность будет неуместна… из-за траура…
— Конечно, нам многого и не надо, главное, чтобы все было узаконено. Но будь на то моя воля, я бы такой грандиозный праздник затеял, если бы ты знала! Она бы всех впечатлила!.. Ну же, милая, что ты запечалилась? Гони грусть прочь! Мы вместе, что может быть важнее этого? Вернемся в дом и подготовимся к вечернему событию.
— Помолвка?
Известие о помолвке за ужином явилось для всех громом среди ясного неба. Лидия прикрыла рот рукой, удивлению ее не было предела, лицо осветила радость — впервые за все время траура. Дети тоже были поражены услышанным.
Кэлли жалела их больше всего. Как много им пришлось испытать в таком невинном возрасте. Впрочем, в такой период все беды скрашивает само благословенное детство.
Один только Сальваторе нашел в себе силы разговаривать:
— Помолвка? С Кэролайн?
— Именно, — подтвердил Паоло. — Я сделал ей предложение, и она согласна. Ты можешь поздравить нас, отец.
Сальваторе оскалился и хмуро посмотрел в сторону девушки.
— И когда это произошло?
— Несколько дней назад.
— И вы так долго ждали, чтобы обрушить эту новость на наши головы?
— Кэролайн сначала должна была хорошенько подумать, прежде чем ответить мне, — улыбнулся Паоло. — И я очень счастлив, что она согласилась.