словак. Их вы надеюсь, понимаете? — давил на нее Бураков.
— А если я откажусь? — с вызовом в голосе поинтересовалась Валентина.
— Подумайте о детях. Если этот документ попадет в гестапо, то кто позаботится о ваших милых девочках? — открыто шантажировал ее собеседник.
— А вы не думали, что я могу донести на вас? — решила и Стружук припугнуть наглого милиционера.
— Не исключено. Но опять же, рассуждайте здраво, как отнесутся к моему провалу другие товарищи? Не захотят ли они отомстить? Да и рано или поздно сюда вернется законная власть и спросит у всех, кто, чем занимался. Сотрудничество с нами даст вам шанс спокойно вернуться к мирной жизни, — рассуждал Бураков.
— А в случае моего провала? Кому нужны будут мои дети? Кто о них позаботится? — всячески не хотела идти на сделку женщина.
— Мы заберем их в лес, — обещал Бураков. Сделал он это так непринужденно и легко, что заставил Валентину только усомниться в его словах.
— Даю на размышление несколько дней, — забрал он со стола лист бумаги.
— Я сам найду вас, и от вашего ответа будет зависеть дальнейшее будущее вашей семьи, — не то угрожал, не то просто предупреждал незваный гость. Он оделся и вышел. Стружук села на стул и обхватив голову руками, оперлась локтями о столешницу стола. Как она боялась всего этого. Зачем ей такой риск? Что теперь делать? Идти к властям и просить защиты? А заявление? Кому она нужна? Немцам? Смешно! Может партизаны защитят ее семью? Тоже маловероятно.
Снова хлопнула входная дверь. Валя подняла голову. Что забыл ей сказать Юрий Валерьевич? Чем еще стращать станет? На удивление это был не он, а Гриша. Чижов струсил снег с сапог и снял бушлат.
— Кто это был? — спросил полицейский таким тоном, словно он был здесь хозяин.
— Старый знакомый покойного мужа, — соврала Валентина.
— Чего хотел?
— Пришел навестить мужа. Приехал издалека и не знал, что Коли нет в живых, — продолжала врать женщина.
— Ты надолго? — поинтересовалась хозяйка.
— До утра.
Он положил на стол авоську, в которой было несколько свертков, и виднелась пара банок тушенки.
— Готовь ужин, пойду с девчонками поиграю, — распорядился гость и отправился к детям. У Валентины потеплело на душе. Гришка никогда не станет ее мужем, кому нужны чужие дети? Да и у него самого была семья. Федька проболтался, что у Григория жена красавица. Пусть даже в таком качестве любовника он был ей по-своему дорог. Продуктами снабжал, к девочкам относился хорошо и как мужик в постели неплох. Федька к ней хоть и тоже захаживал, но лишь для того, чтобы спрятать какое-нибудь барахло. Как женщина она его не интересовала. Может по возрасту не подходила или дети смущали. Она понятное дело не молодуха, но и не настолько старая, чтобы не суметь доставить мужчине удовольствие. Вон Гришка-то, при молодой жене к ней захаживает, и дети его не смущают. Девочки у нее молодцы. Они хоть и малые, но все прекрасно понимают. Слышат они взрослую возню и ее стоны, но ведут себя словно мышки, тихо, тихо.
Сегодня Гришка не стал выдерживать паузу, чтобы дать детям уснуть. Кровать предательски скрипела и она, прикрывая рукой рот, постанывала от удовольствия. Когда он откинулся на спину и устало засопел у нее под боком, Валя завела разговор.
— Гриш, а твоя жена знает обо мне?
— Зачем ей это знать? — резонно спросил Григорий.
— А ты ее любишь? — последовал второй вопрос. Извечная женская тема, любишь, не любишь.
— Стешу? — не стал уходить от ответа любовник. Он представил себе образ жены и улыбнулся в темноте.
— Конечно, люблю, — абсолютно откровенно ответил мужчина, и женщина сразу почувствовала, что он не врет.
— А она тебя? — своим вопросом задела Гришку за живое Валентина. На какое-то мгновение ночной гость замолчал.
— Не знаю. Наша свадьба случилась так спонтанно. Я хотел спасти ее от угона в Германию, поэтому и предложил выйти за меня замуж. Она согласилась, — поделился сокровенным мужчина. Оба притихли, размышляя каждый о своем.
— Странно у нас, получается, любишь ее, а спишь со мной, — прижалась к мужчине Стружук.
— Была бы Стеша ближе, не спал бы. В увольнение не так легко уйти. А еще, сколько километров идти к Гуте Степанской и обратно? — пожаловался Чижов.
— Получается, что я тебе нужна просто как баба? Получил удовольствие и в казарму. Так можно и к проститутке ходить, — возмутилась Валентина, претендуя на нечто большее, чем простой интим.
— Тебе что-то не нравится? — приподнялся на локте Гришка, чтобы увидеть ее лицо. Такой тон мужчины напугал Валю. Она позволила себе позариться на чужое. Стала набивать себе цену, что в нынешней ситуации делать не стоит. Гришка спас ее от поездки на работу в Германию, помогает продуктами. Что ей еще нужно? Спугнет мужика, и он действительно уйдет к другой.
— Все нравится Гриша, — обняла она его за шею.
— Меня все устраивает, милый, — прошептала женщина, чтобы сгладить свое случайно вырвавшееся возмущение. Он снова лег рядом.
— Жена это святое. Ты мне нравишься, но менять тебя на Стешу, я не собираюсь, — четко обозначил свою позицию Чижов.
— Понимаю, — вздохнула Валентина.
— Ты ласковая, хорошая и я не собираюсь искать ни какую проститутку, но и тебя предупреждаю, ни каких мужиков. Ты моя, — властно произнес Чижов.
— А как же Федька?
— Ты же сказала, что он к тебе не пристает? — напомнил Гришка сказанные ранее слова Валентины.
— Не пристает, — согласилась она.
— И ни каких друзей мужа, — вспомнил шуцман о странном госте. Женщина положила свою голову на грудь любовника и постаралась сменить тему.
— Гриш, в пивной мужики о партизанах говорили. Кто такой Ковпак?
— Дошли слухи и до нас, — буркнул Чижов.
— Это командир их отряда, причем достаточно большого. С ними немцы ни как справиться не могут. Он в Полесье целые районы освобождает, — поделился информацией любовник.
— В Полесье? Это совсем рядом, — заметила Валя.
— В том то и дело, что рядом. На Житомирщине тоже неспокойно, — сгущал краски полицейский.
— А если они к нам двинутся? Что делать будем? — шептала Стружук под ухо своему ухажеру.
— Чего тебе-то бояться? Это мне переживать надо, — погладил он волосы Валентины.
— Эти партизаны могут на Сарны пойти? — не переставала интересоваться женщина.
— На Сарны? — задумался шуцман.
— Сарны большой городок. Здесь находится важная для Германии железнодорожная станция. Если судить по деятельности партизан, то для них это хорошая мишень, — размышлял мужчина о возможности такой операции.
— А кто нас защитит, если они такое удумают? Немцев в городе не так уж и много, — озвучила свои наблюдения Валентина.
— Ты думаешь, в Берлине дураки сидят? В город словаков нагнали. Тут их теперь целый полк. То они на аэродроме ютились, а это расквартировались по всему городу. Плюс наш батальон и комендантская рота, — перечислял он воинские части, которые смогли бы защитить город в случае нападения противника.
— Словаки говоришь? — постаралась запомнить эти данные Стружук. Вот считай и первое донесение для Буракова. Скажет о полке союзников и батальоне шуцманшафта.
— А не маловато будет? — решила она поиграть в разведчицу.
— Может и маловато. Надежды на словаков особой нет. Они вояки слабые, — охарактеризовал Чижов сателлитов фашистской Германии.
— Об этом, что в Берлине не знают? — немного с издевкой спросила женщина.
— Я, что тебе Гитлер? — недовольно засопел шуцман.
— Разберутся без меня. Пока бояться нечего. Партизаны еще далеко, — не хотел обсуждать эту тему Григорий.
Бураков появился ровно через два дня, как и обещал. Причем пришел к Валентине прямо на работу. Выбрал столик в пивной подальше от входа и стал ждать официантку, чтобы сделать заказ. Стружук сразу догадалась к кому он пришел. Уж явно, чтобы не пивка попить. Оттолкнув в сторону пьяного крестьянина возомнившего о себе невесть что, она направилась к новому посетителю. Эти польские паны, вырвавшиеся из дальних хуторов, отрывались по полной программе, будто бы попали в город в первый раз. Громко разговаривали, пели польские песни и позволяли себе лишнего по отношению к женскому персоналу учреждения. Ущипнуть за зад, полапать грудь или еще что-то подобное было в порядке вещей. Официантки к этому привыкли и знали, как дать отпор назойливым клиентам. Валентина чистой тряпкой смахнула крошки со стола не совсем желанного посетителя.
— Чего желаете? — громко поинтересовалась она.
— Услышать твой ответ, — тихо произнес Юрий Валерьевич.
— У меня нет выбора,
— Значит да? — уточнил клиент.
— Я готова вам помочь, если вы гарантируете безопасность моих детей, и наше сотрудничество зачтется в последующем, — продолжила женщина. Партизан ухмыльнулся.
— У Советской власти крепкая память и она ничего не забывает и не прощает. Если с тобой что-то случится, мы позаботимся о твоих детях, — повторил свое обещание Бураков.
— Тогда у меня есть, что вам сказать. Для защиты города немцы перебросили в Сарны полк словаков. Кроме них здесь остался батальон шуцманшафта и небольшой гарнизон нацистов, — передала Валя свое первое сообщение. Юрий Валерьевич довольно кивнул головой.
— Источник надежный?
На какое-то мгновение женщина задумалась.
— Это не твой ли ухажер проболтался? — улыбался милиционер. Стружук замерла. Партизаны даром время не теряли, коль знали о связях Валентины с Григорием.
— Будем считать, что в связь с полицаем ты вступила по-нашему приказу, — сделал ей поблажку Бураков.
— Я все проверю. Ты внимательно слушай и приглядывайся ко всему, — давал наставления милиционер.
— Когда придешь за расчетом, расскажу, как будешь выходить на связь. Мне в городе появляться не стоит. К тебе придут другие, — тихо произнес мужчина. Чтобы не привлекать внимания громко произнес: «мне бокал баварского пива и сушеную рыбку». Получив от информатора донесение и рассказав о способах дальнейшей связи, Бураков покинул подвал. Поднялся по ступенькам и нос к носу столкнулся с любовником Стружук. Юрий Валерьевич поднял воротник куртки и пониже опустил козырек кепи. Эти меры безопасности не помогли. Гришка опознал ночного визитера.