— Кошки? Я не рассказываю о кошках. Я рассказываю о книгах.
Я абсолютно точно знал это.
— Хм. Я думал, ты проводила всё это время в Интернете, обсуждая кошек.
— Не важно.
— Это имеет смысл, — я посмотрел на неё.
Её серые глаза вспыхнули.
— Не могу дождаться объяснений. И если ты не понял, это был сарказм.
— Я думал, это звучит как воодушевление, но в любом случае проводить весь день в Интернете, обсуждая кошек, это своего рода подготовка к становлению сумасшедшей кошатницей в старости.
Кожа вокруг её рта напряглась.
— Я бы кинула эту книгу в тебя, но я слишком сильно уважаю её, что сделать это.
Закинув голову назад, я рассмеялся.
— Только ты можешь найти это смешным.
— Это смешно. — Опустив подбородок, я увидел, что она сдерживает усмешку. Наши взгляды встретились и застыли. Молчание простерлось между нами, сгущая и так душный воздух.
— Так. — На этот раз она прервала молчание, и я приподнял брови, когда Кэт отвела взгляд. — Эта девушка, которая пришла в кафе. Эш? Он была действительно… очаровательной.
— Ага. — Очередное женское минное поле. Эти девушки чертовски коварны.
Она подтолкнула качели пальцами ноги.
— Вы двое встречаетесь?
— Мы встречались. — Я наклонил голову, заинтересованный тем, куда заведет нас этот разговор. — И я уверен, что Ди уже указывала на факт того, что мы встречались. Она не могла не уточнить это.
Краска на её щеках приобрела более насыщенный цвет, и я знал, что был прав.
— Эш не вела себя, словно отношения были в прошлом.
— Это она так считает.
Кэт посмотрела на меня.
— И это всё, что ты можешь сказать?
— Да. — Я поднял бровь. — Зачем мне ещё что-либо говорить? Особенно тебе. — Я дразнил её, но это так плохо у меня получалось, что на практике выходило только издевательство. Я знал это, но разговор быстро превращался в крушение поезда, на которое я был не в состоянии перестать смотреть.
Её плечи напряглись, а выражение лица стало бесстрастным.
— Почему ты здесь, Деймон?
Чёрт. Это был хороший вопрос. Я сам задавал его себе снова и снова с тех пор как пришёл.
Она продолжила, её серые глаза были равнодушными.
— Потому что если ты пришёл просто чтобы насмехаться, можешь возвращаться обратно.
Я почувствовал, что улыбаюсь и уверен, это только подтвердило, насколько испорченным я был.
— Но я не хочу уходить.
— Очень жаль, — ответила она, поднимаясь с качелей. — Знаешь, ты можешь просто сидеть здесь и быть ослом без слушателей. Как тебе это?
Кэт начала проходить мимо меня, и я оттолкнулся от перил и встал перед нею до того, как она успела вздохнуть. Чёрт, я не хотел двигаться так быстро. Она отшатнулась, прижимая книгу к груди.
— Святые небеса, как ты так быстро двигаешься?
— Я не двигался слишком быстро. — Я посмотрел вниз на неё. Она едва доходила мне до груди, но её личность, её отношение были гораздо выше. Та прядь волос снова выбилась, касаясь её щеки. — Ты все ещё переживаешь насчёт школы?
Она нахмурила брови.
— Что?
Я решил спросить медленнее.
— Ты. Все. Ещё…
— Нет. Я слышала тебя. — Она переместила свой вес на другую ногу. — Но почему… почему тебя это волнует? Почему ты…
Эта прядь волос начала уже раздражать меня, поэтому я поднял руку и поймал её между пальцев. Текстура была мягкой, словно шёлк. Она затаила дыхание, и мой взгляд нашёл её. Вблизи эти глаза были действительно удивительными, поразительного оттенка серого, а зрачки были большими и черными. Осторожно, так чтобы не задеть кожу её щеки, я заправил прядь за ухо. Припухлость на её глазу намного уменьшилась, и кожа почти восстановилась после ночи, когда на неё напали, но этот участок был розовее всего остального, будто бы её рука была не достаточным напоминанием.
На секунду я снова увидел её, лежащую на дороге, неподвижную и абсолютно беспомощную. Моя грудь больно сжалась. Я отмахнулся от этого образа, задаваясь вопросом, когда же перестану видеть его.
Кэт, кажется, задержала дыхание. Её вопрос крутился в моей голове. Почему тебя это волнует? Я не должен был. Меня не волновало.
— Деймон? — прошептала она.
Звук моего имени, произнесенного без злобы, был редкостью, и это произвело электризующий эффект. Эти хорошенькие розовые губы произносили моё имя идеально. Я хотел узнать, каково моё имя на вкус на её губах и языке. Думал ли я раньше о том, чтобы поцеловать её? Скорее всего, потому что внезапная потребность, почти непреодолимое желание завладеть её ртом не удивили меня.
Позволила бы она поцеловать себя?
Скорее всего, нет.
Должен ли я её поцеловать?
Скорее всего, нет.
Если я продолжу и сделаю это, ударит ли она меня по лицу?
Да.
Я опустил руку и отступил на шаг назад. Когда я втянул воздух в следующем вдохе, который мне действительно не следовало делать, аромат персиков и… и ванили окружил меня.
Я ничего не сказал, когда развернулся и покинул крыльцо. И Кэт не остановила меня. Я не оборачивался, и также не слышал звука, закрывающейся двери. Я знал, что она стаяла там, наблюдая за мной.
И я также знал, что определенная часть меня беспокоится за неё.
Позже этой ночью, после того как Ди вернулась домой и уже спала, я сидел на кровати с открытым ноутбуком. Мои пальцы перемещались по клавиатуре, пока я просматривал блог.
«Сумасшедшая одержимость Кэти».
Я засмеялся себе под нос.
Хорошее название.
Это был не первый раз, когда я просматривал его. В ночь, когда Ди вернулась от колонии, я первый раз взглянул на него. С тех пор Кэт добавила более десяти новых рецензий. Каким образом она умудрялась прочитывать так много книг за такое короткое время? Плюс она делала и другие вещи. Что-то с названием «Тизеры вторников», которое на самом деле представляли собой лишь пару строк из книг, которые она читала. Также там было «В моём почтовом ящике», где она снимала себя, когда говорила о книгах, которые она купила, одолжила или получила от издателя.
Я просмотрел пять этих чертовых видео.
И каждый раз, как она брала книгу в руки, всё её лицо превращалось в одну большую, сверкающую улыбку, какую я ещё никогда не видел у людей и скорее всего не увижу. Она любила эти книги. Без сомнения.
Я нажал на шестое видео то, которое было снято до её переезда сюда, и был потрясен, увидев другую Кэти. Она была такой же, конечно, но в её глазах горел огонёк, который сейчас, кажется, исчез. Я задался вопросом, что погасило внутренний свет Кэти. Я сглотнул. Должно быть это был я, обращавшийся с ней как придурок, вмешивающийся в её жизнь и почти погубивший её.
Я закрыл крышку и запустил свой ноутбук через комнату. Прежде чем он врезался в стену, я поднял руку, останавливая блестящий металлический кусок навоза, прежде чем тысячи долларов разлетелись в стороны в виде крошечных осколков. Он завис в воздухе, будто невидимая рука поймала его, и я медленно опустил его на стол. Я резко выдохнул.
Этим вечером я хотел поцеловать Кэт. Не имело смысла обманывать себя. И это был не первый раз. Я также знал, что и не последний. Я уже признал, что она меня привлекала, поэтому желание поступить так имело смысл.
Желать чего-то и делать это две разные вещи.
Желать чего-то и действительно хотеть это также две разные вещи.
Как можно желать кого-то, когда он тебе даже не нравится?
И снова это было не совсем правдой. Она мне нравилась. Неохотно. Она была умной. То, как она строила из себя всезнайку, было мило. Её вспыльчивость была исключительной.
Но я не соврал, когда говорил, что эти чувства не были похожи на то, что было между Доусоном и Бетани. Эти двое были… они были влюблены в друг друга и не один из них ни на одну грёбаную секунду не задумывался о последствиях.
Последствия — это все, о чем я думал. Воспоминание о Кэти в том последнем видео преследовало меня, убеждая меня лучше моих аргументов, что я не был хорошей парой для неё.
К сожалению, мое тело проигнорировало этот факт.
Это будет долгая ночь, подумал я, когда засунул руки под одеяло и закрыл глаза. Очень долгая ночь.
Глава 12
Первый день школы не был волнующим событием для меня. Для Ди же, это было важно. Первый день нашего последнего года в Средней Школе Петербурга — это то, что она прокричала мне, когда мой будильник прозвонил в третий раз, и у нас было сорок минут, чтобы собраться, что-то поесть, и добраться до класса.
По мне так, это было глупо, что мы пошли в школу в четверг, у нас будет два дня занятий, а затем выходные. Почему просто не начать учиться со вторника?
Я с большим трудом заставил себя встать, повезло, что нашлись джинсы и чистая рубашка. Черт возьми, я был счастлив, что обнаружил тетрадь на заднем сидении своей машины.
Средняя школа Петербурга была небольшой по сравнению с большинством других. Всего пара этажей, было легко добраться от одного класса до другого. После классного часа и первого перерыва, я задавался вопросом, как дела у Кэт. Быть новичком отстой, особенно когда ты переехал в такой маленький городок, где все выросли вместе. Дети здесь были друзьями с пеленок.
Когда я зашел в класс тригонометрии, то увидел Кэт, сидящей за предпоследней партой. Я заметил несколько пустых мест на другой стороне класса и знал, что мне нужно идти туда.
Вместо этого я переложил тетрадь в другую руку и направился прямиком вдоль ряда, на котором она сидела. Она, не отрываясь, смотрела на свои руки, но я знал, что Кэт была в курсе моего приближения. Слабый румянец на скулах выдал её.
Вспомнив, как у нее перехватило дыхание в тот вечер на крыльце, я усмехнулся.
Но затем мой взгляд скользнул к неудобному гипсу, охватывающему ее тонкую руку, и моя ухмылка увяла. Сильная злость прокатилась по мне от воспоминания о том, насколько близко она была к тому, чтобы стать игрушкой Арума. Моя челюсть сжалась, когда я прошел мимо и приземлился на место позади нее.