– Оправдываться я не собираюсь. Твою отставку я принимаю, но придется тебе остаться, пока я с твоим приятелем не поговорю.
Разговор был коротким. Полковник оказался самым старшим офицером из выживших, поэтому с помощью того же Федора передал обоим союзным королям, что война проиграна, а армия почти уничтожена. Что с ним дальше произошло, Борис не знал. В тот же день он собрал свои нехитрые пожитки, купил охотничий лук и отправился в лес.
А вот Федором бывший капитан интересовался часто. Узнал и о том, что волшебник в столице учеников обучает, и о том, что на старость в деревню жить переехал, и о том, что продолжает исцелять бесплатно всех, кто придет. «Потерянных жизней не вернешь, а лечением он ведь немало людей спасет», – убеждал себя Борис, чтобы справиться с жаждой мести. Возможно, это удалось, но неприязнь к волшебникам вообще и Федору особенно осталась до сих пор.
– Так вот почему учитель всех бесплатно лечит, – тихо пробормотала Элла. – Мы знали, что он бывший главный придворный волшебник, но о таком я впервые слышу.
– Выходит, вы ради меня пошли к тому, кого не любите больше всего? Вы ведь могли мне просто дорогу показать, – озадаченно посмотрел Рыжик на Бориса.
– Вы от темы отклонились, – сказал Борис вместо ответа. – Вот тот вражеский полковник Нестор как раз и есть командир крепости, из которой мы вчера отплыли. Похоже, он догадался, куда мы плывем, и решил незаметно немного помочь.
– Как же он мог догадаться, если вы почти незнакомы? – удивился Рыжик.
– За один бой насмерть я его узнал лучше, чем тебя за все путешествие. Уверен, он думает так же. Вы ведь заметили, что вопросы о нашей цели он задавал очень осторожно?
Глава 5
В Москве охотник продолжал притворяться студентом. Во вторник Вася честно купил булочку и сок, а остальное свободное время провел с книгой. На этот раз даже приятели с ним лишь поздоровались. «Кто бы мог представить, что можно провести целый день среди такого количества людей, почти не говоря с ними», – подумал он.
У Наташи по вторникам репетиций не было, но дома она продолжала учить роль. В перерывах она не только помогла брату с учебой, но и показала с помощью интернета, как пользоваться картой метро, по каким ориентирам надо добираться до института утром, а по каким – возвращаться вечером домой.
В среду дорогу выбирал Вася, а сестра лишь кивала или просто глазами показывала в сторону ориентиров. В этот день в его институте произошло кое-что важное, хотя каждый из свидетелей и участников воспринял это по-своему.
Преподаватель в конце лекции напомнил, что в понедельник последний срок сдачи самостоятельных работ по портрету и назвал фамилии тех, кто не сдал. Васина фамилия была среди них, но это его мало волновало. Выше головы не прыгнешь, а что-то похожее на картину у него уже начало получаться, хотя бы в альбоме.
Он тихо сидел на перемене, глядя вперед и раздумывая о том, как там дела дома: «Выживет ли городской человек один в лесу? Найдет ли того самого волшебника или хотя бы дорогу в деревню? А что, если погибнет? Или, наоборот, уже нашел волшебника и прямо сейчас я окажусь в своем мире?»
– Я же предупреждала не пялиться на меня, – услышал он недовольный голос рядом.
– Ой, Лариса! Извини, я тебя не заметил.
– Я думала, что рассердить меня сильнее тебе уже не удастся. Похоже, я ошиблась, – она, и правда, выглядела очень сердитой.
– Ты очень красивая, я не хотел тебя обидеть. Просто задумался. А еще, я стараюсь не пялиться на тебя. Для моей картины акварелью ты все равно не подходишь. Я уже другую девушку выбрал, – начал оправдываться Вася, опустив глаза, чтобы еще больше ее не рассердить.
– Вот как? И какая же она? – сразу сменила тему Лариса.
– В том и проблема, что никакая. Я уже кучу бумаги испортил, а нужные цвета получить не могу, – грустно признался он.
Вася взглянул на рассерженное лицо девушки и тут же отвел глаза в сторону. Несколько однокурсников, в надежде на что-то интересное или просто из любопытства, подошли поближе. Среди них и приятели Васи.
– Налицо недопонимание, – серьезно заметил Миша.
– Она тебя не про картину, а про девушку спрашивает, – улыбнулся Руслан.
– А вы показывали портреты тем, кого рисовали? – спросил его Вася.
– Это же акварель. Здесь можно и по памяти, без деталей, – ответил Руслан.
– Я не показываю, пока картина не готова, – добавил Миша, – иначе можно и поссориться.
– Тогда понятно, почему она позировать отказалась, – задумчиво ответил Вася.
– Вообще-то, я еще здесь, а мы не договорили, – сердито напомнила Лариса.
– Я ведь не на тебя смотрю, – не поднимая на нее глаз, ответил Вася. – Ты же этого хотела?
– Ты сказал, что я недостаточно хороша для портрета.
– Наоборот. Я сказал, что это я рисую недостаточно хорошо. Если уж я возьмусь рисовать портрет, я хочу, чтобы девушка была им довольна.
– Если так, то ладно, – гордо ответила Лариса и пошла к двери.
На следующей перемене к Васе подошло два парня. Его приятели тоже заинтересовались, но остались сидеть на местах.
– Похоже, ты времени даром не теряешь, – сказал один из них. – Я уже предупреждал, чтобы ты не приставал к моей девушке.
– Тогда тебе не о чем беспокоиться. Я вообще к девушкам не пристаю, – Вася глянул на него и сразу отвел взгляд, чтобы и этот не сказал, что он пялится.
– Скажешь, что это не ты с Ларисой на прошлой перемене говорил?
– Я и с тобой говорю, но ты же первый начал… – он остановился, чтобы не сказать что-то лишнее, а затем добавил: – Это ведь ничего не значит. Так же и с ней.
Ларисин парень покраснел от гнева, а его приятель с трудом сдерживал смех. Они говорили достаточно громко. Кое-кто, услышав ответ Васи, тихо хихикнул, но в разговор встревать никто не решился. Ревность Ларисиного парня была так чрезмерна, что за глаза его называли «Отелло».
– Она моя девушка, так что держись от нее подальше.
– Тебе не стоит беспокоиться, что она уйдет ко мне. Похоже, что ее я раздражаю еще больше, чем тебя, – спокойно объяснил Вася.
– Я сам буду решать, о чем мне беспокоиться, – сказал Отелло.
– Тогда почему бы и мне не решить, что я поговорю с ней, если она сама об этом попросит? Если она не будет возражать, можем и тебя позвать, чтобы ты убедился, что я к ней не пристаю, – ответил Вася, стараясь держать себя в руках.
– Я буду следить за тобой, – сердито пообещал парень Ларисы и пошел к своему месту.
– Тебе ведь говорили, что ничего такого не было, – на ходу напомнил ему приятель.
Что ответил тот, Вася уже не услышал. Он посмотрел вслед уходящим и подумал: «В рассказах по вечерам ревнивые люди вызывают смех, но я никогда не думал, что увижу такое на самом деле. Надеюсь, я не стану таким, как он, когда влюблюсь».
Возвращение домой с Наташей после репетиции и поход в магазин обошлись без происшествий. «Похоже, я смогу приспособиться к жизни здесь», – подумал он, когда они вошли в квартиру.
В четверг вечером Вася позвал сестру и показал готовую картину на большом листе бумаги.
– Это лучше, чем вначале, но у тебя еще три дня.
– Вряд ли картина станет лучше за это время, а мне надо заняться кое-чем для себя. Мне снова нужна будет твоя помощь на выходных, если не возражаешь.
– Ладно. Можешь завтра сдавать, только текст самостоятельной не забудь. Что там за помощь понадобилась?
– Я очень благодарен, что ты помогаешь мне во всем разобраться и сохранить то, что важно для твоего брата. Я не смею требовать большего, но надеюсь, что ты согласишься.
– Я уже спросила, чего именно ты хочешь, – нетерпеливо напомнила Наташа.
– Знания этого мира. Мои знания сохранились, а значит, сохранятся и те, которые я получу здесь. У вас все совсем не так, но слишком сложно, чтобы я разобрался в этом сам.
– Ты придумал, как вернуться?
– Наоборот, я уверен, что отсюда это невозможно. Иначе ты бы знала о таких путешествиях. Поэтому я не знаю, когда вернусь и вернусь ли вообще. Мне надо понемногу запоминать то, что может пригодиться там.
– Это звучит разумно, но вряд ли возможно.
– Хотя бы что-то простое, но полезное.
– Все зависит друг от друга. Ты не сможешь построить машину без двигателя, а он не будет работать без горючего. Без цемента, стекла и множества других вещей ты не сможешь построить такой дом.
– Ты можешь хотя бы подумать до выходных или в ноутбуке найти?
– В интернете, – поправила она его. – Хорошо, я подумаю.
Сестра направилась к двери, потом вернулась к портрету, осмотрела его с разных сторон и сказала:
– Картина подсохла и выглядит получше. Сейчас я маму позову. Она ведь волновалась, успеешь ли ты.
– Может, мне сначала порядок навести?
– Не стоит. Она все равно скажет это сделать.
Наташа была права. Мама посмотрела на картину и похвалила сына. Сразу же после этого она окинула взглядом комнату. Стаканы с грязной водой, много грязных кисточек, палитры, краски, альбом и просто листы бумаги, на которых художник проверял цвета… Мама тут же велела навести в комнате порядок.
Утром в пятницу шел небольшой дождик, но не помешал пробежке. Было холодно, но не настолько, чтобы дождь превратился в гололед. Возвращаясь домой, Вася сказал:
– Можно отнести картину в понедельник, но что делать, если тогда тоже будет дождь?
– Отнесешь сегодня. Я помогу упаковать ее в тубус. И не забудь, что преподавателя надо обязательно называть по имени и отчеству, а вот лесть держи при себе. Из уст студента она будет казаться насмешкой.
– Понял. Спасибо.
Тубусом оказалась черная труба, которая плотно закручивалась с двух сторон. Вася донес картину в целости до двери кафедры, но она была еще заперта. Студент аккуратно вытер мокрый тубус и достал из него сухую бумагу. Начали собираться преподаватели, но старого профессора пока не было. Пришлось гулять по коридору полчаса, пока он не пришел. Наконец, появился. Вася медленно пошел ему навстречу. Подходя к двери, профессор глянул на него и спросил: