В среду Наташа показала брату сайт с простыми механизмами. Большую часть в его королевстве наверняка уже знали, а он некоторые видел впервые. Художнику запомнить картинку было легко. Он поблагодарил и вернулся к своим наброскам.
Каждый вечер он показывал сестре то, что получилось. Большинство набросков Наташа забраковала. Один слишком неестественный, другой недостаточно радостный, на третьем кажется, что они насмехаются друг над другом… Только в пятницу вечером она согласилась, что последний набросок достоин того, чтобы написать подобную картину.
На радостях Вася сразу же начал творить и лег поздно. В субботу после ужина он показал готовые лица. Только после одобрения Наташи он продолжил рисовать все остальное.
Еще один день ушел на то, чтобы сделать очень детальный фон. Конечно, не такой, как на фото, но художник старался не просто заполнить пустое место, а передать радостную атмосферу ожидания праздника, царившую вокруг. В воскресенье после ужина картина была готова.
Пара держалась за руки и шла по не очень людной заснеженной улице. На домах и деревьях вокруг было полно праздничных огней. Кое-где в ближних окнах можно было увидеть украшенные елки или силуэты танцующих пар. Молодые люди в центре картины с нежными улыбками смотрели друг на друга и держались за руки. Парень нес на плече небольшую елочку.
Было еще не так поздно. Вася оглядел работу критическим взглядом с разных расстояний и углов. Ему хотелось услышать мнение мамы и сестры, но картина еще не высохла, а цвета при сушке меняются. «Покажу утром, когда полностью высохнет», – подумал он.
В понедельник после утренней пробежки Вася пригласил всех посмотреть на результат его усилий. Наташа улыбнулась, глянула на маму и встревоженно спросила:
– Почему ты плачешь? Картина ведь красивая.
– Даже слишком, – ответила мама и поспешила в свою комнату.
Дети лишь переглянулись, не зная, что и думать. Они вышли в коридор. За маминой дверью плача было не слышно. Там раздавались другие странные звуки. Это было похоже на перестановку мебели, но Наташа не решилась постучать. Наконец, все стихло. Дочка неуверенно постучала в дверь. Мама открыла сама и сказала:
– Я в порядке. Вам скоро надо уезжать, так что поторопитесь с завтраком.
– Ты не скажешь, что случилось? – обеспокоенно спросила Наташа.
– Если что-то не так с картиной, я могу изменить или порвать, – предложил Вася.
– Что ты! Я же видела, сколько стараний ты в нее вложил, – запротестовала мама. – Можешь смело отправить ее на выставку и продать, если хочешь. Картина очень хорошая. Она мне кое-что напомнила, но я не хочу об этом рассказывать. По крайней мере, не сейчас.
Наташа заметила за маминой спиной на кровати старый фотоальбом. Большой и толстый. Такими уже давно мало кто пользуется. Она больше не настаивала и молча пошла на кухню.
Когда вышли из дома, Вася спросил сестру:
– Ты уверена, что нам стоило вот так оставлять маму одну?
– У меня тоже есть грустные воспоминания. Если нарисуешь что-то подобное, я тоже могу заплакать. Это нормально.
– Тогда ладно, – согласился он и надел наушники.
На перемене Миша поделился с приятелями новостью о новой работе. Тоже небольшой игре, но на этот раз работы было месяца на два, а плату хозяин обещал вполне приличную.
– Поздравляю. Как же тебе это удалось без опыта? – спросил Вася.
– Наоборот. Мои программистки уже выложили игру в интернет. Я показал хозяину свои рисунки и эту игру с моей фамилией в титрах. Он усмехнулся, но меня взял.
– Выходит, не зря старался, – устало сказал Руслан. – А я уже жалею, что сюда пошел. У них временно человека берут не потому, что работы накопилось, а потому, что моему начальнику лень самому думать.
– У них заказов не хватает? – спросил Вася.
– Как раз наоборот. Я случайно услышал, что прошлого помощника уволили, когда он ничего нового придумать не мог. Потому никого на постоянную работу и не берут.
– Все равно скоро сессия. Тебе это даже удобнее, – ответил Миша. – Поработаешь еще пару недель, а примерно с середины декабря можешь сказать, что идеи закончились, и уволиться. Лишь бы рекомендацию дали.
– Как бы не так. В новогодний период у них заказов очень много, поэтому договаривались, что сейчас я могу уйти, когда захочу, но и отзыв будет так себе. Чтобы получить очень хороший отзыв, мне надо до середины января отработать. Правда, за работу в выходные обещали доплачивать.
– Почему же ты согласился на такие условия? – удивился Вася.
– Я тоже думал, что фирма маленькая, значит, и работы будет мало. К тому же, они обещали для портфолио дать фото всего, над чем я работал. Придется просить вашей помощи, если согласитесь.
– Придумать три разных варианта, кажется? Это сложно. Я еле придумал один вариант для конкурса… Ой, то есть для выставки, – сказал Вася, потирая лоб.
– Может, хотя бы идеями поделитесь, если будут?
– Я могу в свободное время делать очень черновые наброски. Просто цветными пятнами или линиями, а ты вместо зеленого пятна в одном случае нарисуешь вазу, в другом – шкаф, в третьем – пальму, – предложил Миша.
– Спасибо, ты меня очень выручишь.
– Я результатов обещать не могу, но если что-нибудь придумаю, поделюсь, – добавил Вася.
Дома он рассказал об этом разговоре Наташе. Она не возражала, чтобы он помогал приятелям, если это не помешает работе и учебе. Как обычно по понедельникам, она записала на диктофон английский текст и его перевод.
Через час сестра пришла с новым заказом. Вася написал потрет и вернулся к учебе. В тот вечер мама выглядела как обычно, только немного задумчивой. О причине своих слез она так и не рассказала. Дети понимали, что лучше не спрашивать.
Утро вторника мало чем отличалось от остальных. За окном шел небольшой снег. Как обычно, Наташа раздвинула шторы и громко сказала:
– Васька, вставай. Пошли бегать.
– Надоело мне бегать. И вообще, сегодня воскресенье. Знала бы ты, какой сон мне… – он замер на полуслове, увидев на мольберте портрет какой-то незнакомой девушки.
– Не ленись. Сегодня вторник, – сказала Наташа, а затем наклонилась к нему и прошептала на ухо: – Мама ничего не знает. Мы с тобой вместе работаем, а остальное расскажу на бегу. Поторопись, если не хочешь оказаться в милом домике с красивыми решеточками на окнах и добрыми людьми в белых халатиках.
Она резко выпрямилась и ушла. На столе лежала толстая стопа альбомов и таких красок, которых у него раньше не было. К ноутбуку снова кто-то что-то приклеил. Еще тот портрет незнакомки, а в остальном комната не изменилась. Судя по отметкам на календаре, сегодня двадцать девятое ноября. «Прошло почти два месяца, а я так надеялся, что все это сон», – подумал Василий, быстро оделся и вышел в коридор.
Несмотря на жесты сестры, он не сдержался и заглянул на кухню:
– Доброе утро. Мы убежали на пробежку.
– Поторопитесь. Завтрак уже почти готов.
Так хотелось подойти и обнять маму после долгой разлуки, но Василий подумал: «Она ведет себя, как обычно, а значит, Наташка права. Моего отсутствия мама каким-то чудом не заметила». Наташа выбрала их обычный маршрут, но бежала очень медленно. Не из-за снега, а чтобы все рассказать. Она уже давно приготовила речь, но не учла собственных эмоций. Конечно, она бы сказала, что любит брата, но тот, другой, был таким хорошим… Василий сам начал разговор:
– Говори, что ты там обещала рассказать.
– Мы с тобой дружим. Я сделала сайт, чтобы находить заказы на портреты. Ты только рисуешь, а все остальное делаю я. Тот заказ уже готов. Новых нет, но ты должен научиться рисовать акварелью не хуже и делать портрет хотя бы за два дня.
– Два дня? Ты не помнишь, сколько я над самостоятельной промучился с этой акварелью? – возмутился он.
– Альбомы пронумерованы. Посмотришь, как учился он, и все повторишь. Тот портрет он вчера за три часа нарисовал. Книга у тебя в сумке, так что готовься.
– Кто это «он» и как можно портрет за три часа успеть?
– Другой ты. Не перебивай, а то что-нибудь забуду. Твои друзья тоже нашли работу. Одному ты обещал немного помочь, если придумаешь оформление помещения, но это не обязательно. Лариса узнала, что ты работаешь и теперь хорошо к тебе относится.
– Вот это новость! Я с ней встречаюсь?
– Нет, просто разговариваешь иногда, но и это ее парню не нравится. Бабушка и учительница английского считают, что ты потерял память. В остальном нам удалось скрыть твое отсутствие.
– Он вместо меня учился?
– И надо сказать, вполне неплохо, как для необразованного охотника. Ах, да. Говорила же не перебивать. На шкафу твоя самостоятельная по пейзажу маслом. В диктофоне я прочитала и перевела английский. Домашние задания в сумке. Мы с тобой вместе ездим в институт, а после занятий ждем друг друга у входа в твой и назад тоже вместе.
– Прямо друзья. Можно сказать, не разлей вода, – задумчиво заметил Василий.
– Просила же не перебивать. Ты написал портрет Ларисы, дома лежит. Есть еще готовая картина для выставки, но ее мы решили в последние дни отдать. Так вот, вы с Ларисой поспорили, чью картину на той выставке дороже оценят, так что ни с кем ее не обсуждай.
– Так много всего произошло. Похоже, вам тут было весело.
– Тебе два месяца учебы наверстывать, так что, милый братик, держись ото всех подальше и учись. Я ведь за ним не следила, только самое главное знаю. Смотри, не вздумай испортить то, чего мы с таким трудом добились.
– Я там тоже не отдыхал, знаешь ли.
– Если захочешь назад поменяться, я возражать не буду. Другой ты очень заботливый и трудолюбивый.
– Что, совсем не соскучилась? А я о вас каждый день думал.
– Так ведь это почти ты и был. Без памяти, ссор и глупых игр, а в остальном я считала, что это ты и есть. Нам даже от мамы удалось все скрыть. У нее здоровье сдавать стало, так что ты с ней помягче и без рассказов о путешествиях.
– Ладно. Скажи честно. Это ты заставила его работать?