– Нет. Он сам попросил, когда увидел, как тяжело маме приходится. Почитаешь записку в книге об акварели. Свой-то почерк узнаешь.
Когда они вошли в квартиру, не успели даже дверь закрыть, мама вышла из кухни, подбежала, обняла сына и долго плакала. Он тоже был рад наконец-то обнять ее. Василий повернул голову в сторону сестры, но она лишь пожала плечами с обеспокоенным видом и стала тихо разуваться. Мама немного успокоилась, пригласила их завтракать и сразу поспешила на кухню.
Дети лишь переглянулись, но так ничего и не поняли. За завтраком мама тоже ничего не объяснила. Когда все доели, Наташа начала осторожно:
– Мама, ты последнее время часто плачешь. Если проблемы со здоровьем, бросай работу, а мы как-нибудь справимся.
– Заботливые вы у меня, а глупые. Неужели вы думали, что мать не заметит?
– Что не заметит? – настороженно спросил Василий.
– Свои дети будут, тогда поймете. Надеюсь, что и простить сможете. А сейчас можете сердиться на мать, если хотите.
– За что сердиться? Ты же у нас самая лучшая, – попыталась улыбнуться Наташа.
– Я наняла человека, чтобы узнать, что с вами обоими случилось. Обошлось дорого, но я узнала, что Васенька память потерял, а себя охотником считает.
– Тогда все в порядке. Я уже снова считаю себя московским студентом, только учебу подтянуть придется. И с запиской на ноутбуке я согласен. Торжественно обещаю не играть в компьютерные игры, пока сессию не сдам.
– А я постараюсь обеспечить тебя работой и после сессии, – серьезно сказала Наташа, – чтобы мама могла на работу попроще перейти.
– Если с Васенькой все будет хорошо, о работе можете не беспокоиться. Ой! Заболтались мы, а времени уж сколько. Пора спешить на учебу, пока метро не сильно загружено.
Перед уходом мама снова его обняла и снова в слезах. Брат с сестрой вместе доехали до его института, договорились о встрече после учебы и он пошел наверстывать упущенное.
Василий сфотографировал на телефон объявления у кафедры и у расписания, сел в аудитории подальше, как предупреждала Наташа, и достал книгу, о которой она говорила. Он повертел ее в руках и подумал: «А ведь раньше новая была».
В книгу вместо закладки была вложена бумажка. То же напоминание, что и на ноутбуке: «Я бросил играть и начал работать с Наташей, чтобы стать опытным художником». Только здесь снизу было дописано мелкими буквами: «А на самом деле – ради мамы».
Василий немного посидел неподвижно, вспоминая свою жизнь, затем резко закрыл книгу и спрятал ее в сумку. «Я знаю, чьи портреты напишу, как только научусь, но акварель подождет. Сейчас мне надо постараться, чтобы никто не заметил, что я многого не помню», – подумал он, достал конспект и принялся его изучать.