Забытая Чечня: страницы из военных блокнотов — страница 38 из 38

Почему ж они так же в танках сегодня горят?

Ах Россия, Россия, родная Россия,

Береги своих юных солдат.

Госпиталя

Госпиталя, госпиталя…

И кровь, и стоны.

В бреду кричит сосед сержант:

«Давай патроны!»

В сестер влюблялись и врачей вполне серьезно,

И все хотели поскорей туда — на Грозный.

Остались братцы наши там,

Кто пал, кто дышит.

Давай, водила, по газам —

Авось услышат.

Под траки полегла трава,

Моторы пели.

Броня горела, как дрова,

Мы не сгорели.

За залпом залпы:

Лупит «град»,

Отходим снова.

По книжкам знали Сталинград

Сорок второго.

Туда, где выстрелы с домов —

Прямой наводкой.

Прикройте только пацанов,

Всех первогодков.

Здесь трусов нет, нет подлецов —

В тылу остались.

А если кто-то и дошел,

Те разбежались.

Нет пьяных на передовой,

 Пусть врут с надрывом.

Мы опьянели от огня

И от разрывов.

Госпиталя, госпиталя…

И кровь и стоны.

Госпиталя, госпиталя…

Баллада о солдате

Не забудем тех, кто нам дороги

На чужой земле, но в России.

На асфальте разбитого города

Умирал солдат за Россию.

Не убит я, я ранен, я знаю.

Я живой, на меня посмотрите.

Прокричал солдат, умирая:

«Только маме не говорите».

Ах, война, что ты сделала, подлая.

Кто-то грязью вас хочет полить.

Почему вы в окопах, вы поняли —

Чтоб другим досталось пожить.

Посмотрю, как птицы взлетают.

Вы подняться и мне помогите.

Попросил солдат, умирая:

«Только маме не говорите».

А зачем их туда посылают,

Матерей-то опять не спросили.

Почему вас всегда убивают,

Самых лучших и самых красивых.

Только зла в душе не носили бы.

Генералы — они тоже разные:

Кто в окопах с бойцами — красивые,

В кабинетах — те безобразные.

Ваши судьбы война протаранила,

Ваши матери с вами под пулями.

Поколение ваше израненное.

Не сломали бы вас, не согнули бы.

А глаза у него застывают.

Братцы, Бога за меня помолите.

Прошептал солдат, умирая:

«Только маме не говорите».

* * *

На 4-й сторонке обложки фото из личного архива автора (первая военная фотография):

Ю. Щекочихин и офицеры новосибирского СОБРа после обстрела в центре Грозного. Подвал молокозавода, январь, 1995 г. Подпись на обороте: «Юрию Щекочихину на память в знак признательности за его вклад в построение правового государства. СОБР Зап. Сиб. РУОП»