Я не могла пошевелиться, даже дышать было тяжело. Если его деньги были на исходе, зачем он позволил мне нанять новых слуг? Зачем заказал мне новые наряды?
- Ты должна была знать, что когда-нибудь это произойдет, - добавил он в явном замешательстве. – Теперь я свободен и женюсь ради денег. Другого пути нет.
Я все еще молчала, и тогда он подошел ближе.
- Елена, это ничего не меняет для нас.
«Не изменится ничего, кроме того, что ты будешь женат, и у поместья появится новая хозяйка», - подумала я. Наконец, я смогла прошептать:
- Я попрошу подать ужин.
На полпути к арке он снова окликнул меня. Когда я обернулась, он, казалось, чувствовал себя несколько неловко.
- Конечно, Коралина будет жить здесь, - сказал он. – Тебе придется освободить спальню Бьянки и подыскать себе что-нибудь в комнатах слуг. Ты же не против, правда? Ты все равно только хранишь там вещи.
Я чувствовала себя так, будто получила удар в живот, но Стефан, казалось, не понимал всей важности своих слов. Возможно, для него это и не имело значения. Я не знала, как бороться с тем, кто, понятия не имея, разрушает мой мир, и тем, кто давал мне смысл в жизни.
- Нет, - наконец удалось ответить мне. – Я не против.
* * *
На следующий день лицо Беатрис побледнело, когда я рассказала ей эти новости.
- Ох, Елена... - вздохнула она.
Я остановила ее прежде, чем ее сочувствие довело меня до слез.
- Нам нужно многое успеть. Как только я уберу свои вещи, ты должна подготовить спальню для новой госпожи и гостевую комнату для ее отца. А я поговорю с Мэйси об ужине и схожу в деревню, чтобы договориться о продуктах.
Таким образом я кое-как пережила этот день. Я решала одну задачу за другой, и когда спустились сумерки, была в главном зале, проверяя, красиво ли стоят цветы на столе.
Стефан оделся в бордовую тунику, черные брюки и высокие начищенные сапоги. Он выглядел очень хорошо. Я была одета в платье цвета подсолнечника и собрала волосы, сколов их на затылке.
- Все готово? – спросил он. – Кажется, я слышу, что приближаются лошади.
- Да.
Я не могла заставить себя поднять на него глаза. Он этого даже не заметил.
- Мы должны выйти и поприветствовать их, - сказал он.
Я молча последовала за ним по коридору и через парадные двери вышла во двор. Он не ошибся, услышав стук копыт: наша стража проводила через ворота маленькую группу всадников. Мужчина и женщина возглавляли свиту, состоящую из нескольких слуг и шести стражей в кольчугах. Я смотрела на женщину, но на ней был плащ с надвинутым капюшоном.
Мы со Стефаном стояли у дверей, пока гости подъезжали. Мужчина во главе колонны спешился и откинул назад капюшон. На вид ему было лет сорок с небольшим, он был красив, темноволос, смугл, с бородкой. Под плащом бала надета богато украшенная шелковая туника. Он носил драгоценные кольца на четырех пальцах левой руки. Это был отец невесты, Лучиано Йованович.
Он обнял Стефана, как старого друга.
- Лорд Стефан. Как я рад увидеть тебя снова!
Значит, эти двое уже встречались. Я задумалась, когда же.
Лучиано развернулся и отошел назад, к сидящей верхом женщине, чтобы помочь ей спешиться.
- Позволь представить тебе мою дочь, Коралину.
Женщина откинула полы плаща, а затем сняла капюшон.
Стоящий радом со мной Стефан ахнул.
У меня перехватило дыхание.
Она была прекрасна… Даже более чем прекрасна, она была дивной.
Спереди ее блестящие черные волосы удерживала небольшая серебряная диадема. Бледная, безупречная кожа, идеальные черты лица и лиловые, немного раскосые, глаза, подкрашенные в уголках. Она была почти на голову выше меня, с красивой стройной фигурой. Как и ее отец, она не носили перчаток, демонстрируя длинные, изящные пальцы.
- Милорд, - сказала она глубоким голосом, слегка склонив голову.
Стефан потерял дар речи. Затем он шагнул вперед, осторожно взял ее руку и поднес к своим губам.
- Миледи, - выдохнул он, хотя они еще не были женаты и она пока не могла носить его титул.
Вспомнив о хороших манерах, Стефан обернулся к Лучиано:
- Вы, должно быть, устали и проголодались. Моя стража позаботится о ваших людях. Проходите внутрь, я покажу вам ваши комнаты. Ужин вскоре будет подан в главном зале.
Всеми позабытая, я стояла у входных дверей. Когда Коралина заметила меня, ее глаза слегка сузились.
Стефан, наконец, вспомнил о моем существовании.
- Это моя домоправительница, Елена. Она покажет вам ваши комнаты. Если вам что-нибудь понадобится, дайте ей знать. И она проследит, чтобы это было исполнено.
«Моя домоправительница».
Я была не уверена, что смогу это долго терпеть.
* * *
Ужин для меня оказался таким же унизительным. Мы с Беатрис играли роль невидимых слуг, разнося еду и подливая вино. Стефан ни разу не посмотрел на меня. Хотя они с Лучиано беседовали о посевах и торговле шерстью, взгляд Стефана часто перемещался на Коралину.
Она надела изящное платье глубокого красного цвета с низким вырезом, на шее у нее покачивался бриллиантовый кулон. Она, казалось, взвешивала каждое слово Стефана.
Когда я склонилась над столом, чтобы забрать тарелку, Лучиано оглядел меня с явным одобрением.
- У тебя прекрасный вкус, Стефан. Мне не удалось бы найти такую приятную... «помощь» даже в Энемуске.
К моему удивлению, Стефан улыбнулся, как если бы Лучиано сказал нечто смешное. Я занималась тарелками и проигнорировала обоих мужчин. Но когда я подняла взгляд, меня поразил гнев на лице Беатрис: он был так силен, что девушка могла натворить какую-нибудь глупость.
Когда мы вернулись на кухню за десертом, Мэйси заканчивала выкладывать на тарелки сливовые пирожные с кремом.
- Почти готово, - сказала она.
В бешенстве Беатрис протопала по кухне и нацедила из бочки кувшин десертного вина.
- Возможно, я споткнусь и опрокину это на кого-нибудь из них!
- Ты не будешь ничего делать, - твердо сказала я. – Может, ты и забыла, как жила до того, как стала работать здесь, но я очень хорошо помню все, о чем ты мне рассказывала.
Она посмотрела на меня, и ее гнев отчасти исчез. Ее лицо было узким, а губы тонкими. Когда-то Беатрис сбежала от отца, который бил ее, и долго не могла найти работы в деревне. Она пришла ко мне в «проклятое поместье» от отчаянья. В то время я была рада ее помощи. Сейчас я была рада ее дружбе.
- Я не допущу, чтобы тебя уволили из-за меня, - добавила я.
Она коротко кивнула, а затем, склонив голову набок, спросила:
- Как ты думаешь, она очень старая?
- Старая? – повторила я удивленно. – Едва ли ее можно назвать старой, Беатрис.
- Она старше тебя, ей по меньшей мере двадцать пять. Разве отцы их сословия не выдают своих дочерей замуж, как только это становится возможным?
Я не заметила этого раньше, но, несмотря на всю свою диковинную красоту, Каролина выглядела лет на двадцать пять – а то и на все тридцать. Беатрис была права в том, что большинство отцов, ищущих родства с благородными семьями, делают это, едва их дочерям исполняется семнадцать. Коралина была на десяток лет старше.
Мэйси поставила десертные тарелки на поднос и посмотрела на меня.
- Вам лучше забрать это.
Ей тоже не нравилась сложившаяся ситуация, но, как и мы, она ничего не могла изменить. До этого я не осознавала, что совершенно бессильна. У меня был ключ от каждой двери, я ведала всеми счетами усадьбы и командовала прислугой. Я знала все потребности Стефана и считала себя незаменимой.
Но я не была незаменимой.
Я жестоко заблуждалась.
Мы с Беатрисс отнесли сливовые пирожные в зал и подали их с десертным вином. Никто из сидящих за столом даже не взглянул на нас, а Каролина внимала каждому слову Стефана.
* * *
Каролина и Стефан поженились спустя три дня.
На следующий день Лучиано отправился домой в Энемуск. Он забрал с собой всех слуг и стражников, кроме личной горничной Коралины – полной женщины средних лет по имени Ольга.
С первых дней, когда Коралина поселилась здесь в качестве хозяйки поместья, я боялась, что она вызовет меня к себе, чтобы сообщить об изменениях в делах усадьбы. Судя по тому, что ее мать умерла несколько лет назад, она должна была управляться с богатым домом своего отца в Энемуске. И, конечно, у нее было свое мнение относительно того, как все должно быть обустроено. Я думала, что она сама будет обсуждать меню с Мэйси, и, по всей видимости, попросит меня отдать ей все ключи.
Однако этого не произошло, и через несколько дней я поняла, что дела поместья совершенно не интересует Коралину. Я не понимала, чем она занимается весь день, но новая леди оставила мне все повседневные обязанности и ключи. Я нашла это настолько странным, что, наконец, спустилась на кухню, чтобы поговорить с Мэйси.
- Миледи выражала недовольство по поводу еды? – спросила я. – Она высказывала какие-либо предпочтения? Уверена, что в Энемуске она привыкла к другим блюдам.
Мэйси замешкалась. Она была доброй женщиной, круглолицей и краснощекой, какой и следовало быть кухарке. Но я знала, что она могла приготовить более сложные и изысканные блюда, чем те, что обычно предпочитал Стефан.
Затянувшееся молчание заставило теперь уже меня смутиться:
- Мэйси?
- Я... - начала она, и заговорила тише. – Я думаю, она не знает, как правильно давать указания повару, и как управлять большим домом. Вчера я спросила у нее, с каким соусом подавать форель, так она… рассердилась. И велела впредь подобные вопросы обсуждать с тобой. – Она снова замолчала. – Никогда не встречала леди, которая не хотела бы знать подробностей меню своего поместья.
Я тоже не встречала, хотя мои познания в этом вопросе были ограничены. Леди Бьянка была очень требовательной, но, возможно, Коралина была другой. Быть может, они с отцом оставляли подобные вещи на усмотрение прислуги.
И если Коралину и беспокоило, что экономкой Стефана была молодая