- Нет, - отрезала я. – Это не так.
Я знала, что она не поверит мне, как и остальные собравшиеся. Внезапно, я поняла, что больше не голодна, и, отвернувшись, быстро пошла к реке.
Не только Коралина делала все возможное, чтобы убедить всех в усадьбе, что Стефан теряет связь с реальностью. Теперь и ее горничная ходит в деревню и распространяет сплетни о том, что он стал опасен для себя и, возможно, для других.
Мне стало страшно за поместье и… за Стефана.
Что нам было известно о Коралине и ее отце Лучиано? Стефан удосужился узнать хоть что-то, кроме того, что они богаты?
Я знала, что у них дом в Энемуске, но ничего более. Все мои мысли вращались вокруг этого слова.
Энемуск.
В раздумьях я шла между скоплениями хижин, разбросанных по обе стороны пристани, на которой каждые несколько дней останавливались баржи. Эти баржи были кровеносной системой торговли в Северной Древинке. Каждая деревня вдоль реки содержала небольшой сарай у пристани, который вмещал по меньшей мере четыре мула, деревня оплачивала корм животных и обеспечивала уход за ними. Но ни в одной деревне мулы не задерживались надолго. Они были необходимы, чтобы тянуть грузы вверх по течению, и любой мастер баржи был рад обменять своих уставших животных на свежих. Эта система была выгодна всем.
Рядом с пристанью я увидела знакомую баржу, которая как раз причаливала. Трое мужчин с шестами слаженно работали, чтобы направить ее в нужное место. Когда мой взгляд остановился на человеке, спрыгнувшем на причал, чтобы пришвартовать баржу, меня осенило.
Я поняла, что нужно делать.
Когда я приблизилась, он выпрямился, и его глаза замерли на моем лице.
- Купер, - просто сказала я.
Ему было около тридцати, лицо широкое, ничем особым не примечательное. Волосы были темными или даже черным, но он стриг их так коротко, что сказать точно было сложно. Он носил сапоги, темные штаны и застиранную голубую рубашку. Рукава были закатаны, обнажая жилистые руки.
Не считая Беатрис, Купер был единственным человеком, которого я считала своим другом. Стойкий, молчаливый и вспыльчивый, однажды он помог мне в тот момент, когда я отчаянно нуждалась в помощи. Он был добр ко мне.
- Что случилось? – спросил он, даже не поздоровавшись.
- Ты направляешься на запад, в Энемуск?
- Да, а что?
- Возьмешь меня с собой?
Он отшатнулся назад, как будто его застали врасплох, а затем, запинаясь, проговорил:
- Ты хочешь уехать отсюда... со мной?
Я кивнула.
- Мне нужно кое-что разузнать об одной семье из тех мест.
Это, похоже, запутало его еще больше, хотя я говорила предельно ясно. Наконец, Купер покачал головой.
- Что это за семья?
- Семья новой жены моего лорда.
Его глаза распахнулись от удивления.
- Лорд Стефан снова женился?
Я предполагала, что он уже слышал об этом. И предпочла бы не быть тем, кто сообщил ему эту новость. Купер знал о моих отношениях со Стефаном. К моему стыду, на его лице отразилась жалость.
- Ох, Елена...
Он повторил слова Беатрис. Но меня не нужно было жалеть.
- Так ты возьмешь меня на борт? – спросила я.
Все еще оценивая ситуацию, он нахмурился.
- Ты ищешь информацию о семье невесты?
- Она пытается убедить всех, что он до сих пор безумен и опасен для самого себя.
- А он?
- С ним все было хорошо до ее приезда.
На этих словах лицо Купера окаменело. Во взгляде была боль. Видимо, он, как и все, счел меня ревнивой отвергнутой любовницей.
Подойдя ближе, я дотронулась до его рукава.
- Пожалуйста, Купер. Здесь что-то не так, и я беспокоюсь не только о Стефане. Эта женщина имеет на него какое-то влияние, и я переживаю за людей в поместье и деревне, если она получит власть над ними.
Он посмотрел вниз, на мои пальцы, сомкнувшиеся на его рукаве.
- Это не выдумки, - добавила я. – Ты возьмешь меня?
Отвернувшись, он вздохнул:
- Ты же знаешь, что возьму.
* * *
У Купера было немного товаров, так что он скоро должен был завершить торг. Поэтому, не теряя времени, я поспешила в поместье, чтобы подготовиться к путешествию. Хотя я и планировала захватить кое-какие вещи, меня больше беспокоили не сборы, а то, чтобы затащить Беатрис в нашу комнату и подробно ее проинструктировать. Как только мы оказались внутри, я закрыла дверь и рассказала ей о своих планах.
- Скажи леди Коралине, что я поехала в Кеонск за припасами, которые нельзя купить в нашей деревне. Скажи, что я делаю так два раза в год. Не хочу, чтобы она знала, что я отправилась в Энемуск.
Беатрис кивнула, но ее, похоже, обеспокоило мое предстоящее отсутствие.
- Что ты хочешь найти там?
- Я не знаю, но мы должны понять, кто она такая. Несмотря на все свое богатство, она не ведет себя как… леди. Мы не можем бороться с ней вслепую, а все, что нам пока известно – это то, что она пытается убедить всех, что Стефан не в своем уме.
- Что мне сказать милорду?
Мы обе знали, что если я расскажу Стефану о своем отъезде, он может остановить меня.
- Поговори с ним наедине и скажи, что я уеду на несколько дней, чтобы найти способ помочь ему, как сделала это в прошлый раз. Попроси его ничего не говорить Коралине, и будем надеяться, что он послушает. Мы обе знаем, что он не поверит в историю о том, что я отправилась за припасами, поэтому лучше быть настолько честными, насколько это возможно.
Я бросилась за дорожной сумкой.
- Скажи Стефану, что он должен приказать Джеймсу спать на стуле в его комнате каждую ночь, пока я не вернусь. Он должен сделать это, невзирая на то, что скажет Коралина. Ты сможешь его убедить?
- Постараюсь, - ответила Беатрис, и когда я посмотрела на нее, твердо произнесла. - Я смогу его убедить.
Я обняла ее. Я никогда не делала этого раньше, но какое же это было огромное облегчение – иметь рядом друга, на которого можно положиться.
- Ты скоро вернешься? – спросила она.
- Как только смогу.
* * *
К полудню я сидел в задней части баржи Купера, которая медленно спускалась по реке Вудрашк. Хотя судно и груз принадлежали Куперу единолично, для управления баржей требовалось три человека. Два его наемных работника с деревянными шестами находились спереди, их главной задачей было не дать барже слишком близко приблизиться к берегу. Груз располагался в середине. Купер стоял на корме, рядом со мной, сжимая в руках длинный шест.
- Далеко до Энемуска? – спросила я. За всю свою жизнь я покидала Пудурлатсат лишь раз, когда Купер взял меня с собой в Кеонск.
- Вниз по реке сильное течение, это займет дня два, или меньше, все зависит от того, сколько остановок мы сделаем. Но город не стоит на берегу реки, поэтому нам придется совершить небольшое путешествие вглубь страны.
Я не знала этого и испугалась, что он сочтет меня невеждой, ничего не знающей о своей стране, но Купер этого даже не заметил.
- Там недалеко, - продолжил он. – Я обычно нанимаю фургон и упряжку мулов для груза и успеваю добраться от реки до города меньше, чем за половину дня.
Я кивнула, и мы продолжили путь в уютном молчании. Я подняла лицо к небу. В Древинке почти всегда небо было затянуто тучами, и даже в начале осени часто шел дождь, но сегодня был прекрасный день, и солнце проглядывало сквозь облака. После месяца в поместье, я чувствовала себя почти виноватой за мир и покой, которые воцарились в моей душе. Как же было хорошо находиться здесь, под открытым небом. Но вскоре все мои мысли вернулись к тому, что же я буду делать, когда достигну Энемуска.
Для начала мне нужно выяснить, где живет отец Коралины. Затем, мне каким-то образом нужно больше узнать о самой Коралине. Кто она? И чего хочет? Поскольку она вышла за Стефана ради его титула, я не могла увидеть никакой выгоды в том, что она пыталась вызвать сомнения в ясности его ума. Я верила, что если смогу разгадать эту тайну, пойму, чего же она хочет на самом деле.
И, возможно, смогу ее остановить.
- Смотри, там, в камышах, - прошептал Купер, прервав мои тревожные раздумья.
Посмотрев, куда он указывал, я увидела пару больших гусей с тремя птенцами в гнезде. Это было прекрасное зрелище, хотя и краткое, так как баржа вскоре проплыла мимо. Я улыбнулась Куперу.
- Должно быть, здорово видеть такое каждый день.
- Да.
- Вот почему ты выбрал такую жизнь, а не стал кровельщиком или кузнецом.
Он посмотрел на меня с таким видом, будто я сказала нечто важное.
- Это все, что я знаю, - наконец ответил он. – Я вырос на воде, раньше эта баржа принадлежала моему отцу. Сейчас они с мамой владеют закусочной в Кеонске. Я зимую с ними, когда становится слишком холодно, чтобы спать под открытым небом, и думаю, что сошел бы ума, если бы мне все время приходилось оставаться на одном месте – каждый день одно и то же.
Это была самая личная вещь из всех, что он мне когда-либо говорил. Я не знала, что сказать, но, к счастью, кажется, он и не ждал ответа.
Приблизительно за час до заката мы причалили к деревне. Экипаж баржи начал швартоваться, в то время как Купер сложил два ящика и поднял их.
- Мы переночуем здесь, - сказал он. - Но перед ужином мне надо разобраться с делами. Здесь одна посылка и ящик на продажу, а еще нужно купить яблок, если их здесь кто-нибудь продает. Яблоки всегда хорошо идут в Энемуске в это время года.
Я поднялась, раздумывая, смогу ли помочь, но ящики, которые он таскал, выглядели слишком тяжелыми.
Владельцы барж, вроде Купера, зарабатывали себе на жизнь различными способами. Иногда им платили за доставку товаров. Но в большинстве случаев, судя по тому, что я поняла, он покупал товары в одном месте и с небольшой наценкой перепродавал в другом, где они были в дефиците. В деревне были нужны ткани, нитки, посуда, а в городе требовались свежие фрукты и овощи. Маленькие таверны всегда нуждались в бочонках с элем и вином.
Фокус Купера заключался в том, чтобы дешево купить, никого не обманывая, а позже перепродать с выгодой, опять же, не обманывая никого. Дела владельцев барж шли хорошо только