— Я всё ещё думаю, что ей стоит поехать в больницу…
— Нет, — твёрдо возражает Зейн. — Никаких больниц. Она будет в порядке.
Они говорят обо мне так, словно меня здесь нет. И мне не нравится, как длинные, тонкие пальцы этой девчонки лежат на груди Зейна.
— Привет, — говорю я, слегка махнув ей рукой. — Я Сиенна.
Она смотрит на Зейна и затем поворачивается ко мне, улыбаясь.
— Привет, Сиенна. Я Ариан, невеста Зейна.
Моя челюсть падает. Я смотрю на Зейна.
— Твоя невеста? Ты никогда не говорил мне, что у тебя есть невеста.
Взгляд Зейна переходит на меня, затем обратно на Ариан и в итоге останавливается на мне.
— Ты не помнишь Ариан?
Он медленно подходит ко мне и садится в кресло рядом с кроватью.
Я смотрю на Ариан, изучая её прекрасные черты — губки бантиком, красивые дуги бровей, тонкая фигурка, длинные шелковистые волосы. Я уверена, что никогда раньше её не видела. Качаю головой, страх подкатывает к горлу. Чего ещё я не помню? Кого ещё я могла забыть?
К счастью, эта Ариан понимает намёк, что ей пора уйти.
— Я буду рядом, если понадоблюсь, — обращается она к Зейну.
Дверь тихонько закрывается за ней. И первое, что у меня вырывается:
— Ты помолвлен?
Зейн кивает, в его глазах отражаются мучения.
— Почему? Почему ты собираешься жениться на ней?
— Всё это очень сложно, — говорит он и поджимает губы.
— Но… но что насчёт нас? — нерешительно спрашиваю я.
Выдох, срывающий с губ Зейна, едва слышен.
— Ты же сама не хочешь никаких «нас».
— Этого не может быть… — начинаю я, но Зейн перебивает:
— Сиенна, зачем ты приехала сюда, в столицу? — он следит за моей реакцией, рассматривает каждую чёрточку на моём лице, как будто это подробнейшая карта, и он пытается найти ключ, чтобы раскрыть все секреты.
Хм, это хороший вопрос. Я приехала в столицу, чтобы… чтобы…
Я смутно помню скоростной поезд, но хоть убейте, не помню, зачем я приехала. Расстроенно качаю головой.
— Не помню.
Зейн наклоняется ближе, пока его лицо не оказывается всего в паре сантиметров от моего. Я даже вижу крошечный шрам над его бровью, который не замечала раньше. Это в некотором роде даже мило.
— Тебе о чём-нибудь говорит имя Трей Винчестер?
Трей Винчестер. Хм.
Трей Винчестер.
Я прокручиваю это имя в голове несколько раз, но ничто не откликается.
— Нет. А должно?
Я пытаюсь найти на лице Зейна какую-нибудь подсказку о том, что я забыла, но вижу только его внутреннюю борьбу. В конце концов, он вздыхает и говорит:
— Разберёмся, не переживай.
Но когда он встаёт и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щёку, когда его губы задерживаются у моего уха, а тёплое дыхание щекочет кожу, моё единственное желание — это повернуть немного голову. Так, чтобы наши губы встретились.
И когда он выходит из комнаты, меня внезапно охватывает чувство, что я что-то забыла. Что-то очень важное.
Но что?
17. СИЕННА
— Вспомнила что-нибудь ещё? — спрашивает Зейн, когда мы идём по набережной, ближайшей к океану, держа в руках мороженое в рожках. Солнце ярко светит, обжигая спину.
Я слизываю тающий шарик со вкусом печенья, пока мороженое не потекло по моей руке.
— Не особо.
Зейн ведёт меня к скамейке на окраине парка, откуда открывается вид на гребни волн и серебряное здание-подкову, возвышающееся над океаном, как грозный страж. У нас отличный обзор на вход в это здание, куда одни сотрудники заходят, чтобы попасть в лаборатории по подводной трубе, а другие — выходят. Когда мы садимся, нога Зейна задевает мою. Я смотрю на него, пока он осматривается вокруг, будто бы ищет кого-то. Я слегка толкаю его плечом.
— Всё хорошо?
— Конечно, — улыбается он мне. — Я просто радуюсь нашей прогулке.
Я закатываю глаза и слизываю мороженое с другой стороны, пока не убежало.
— А как же Ариан? Она не будет ревновать? Ну, она ведь всё-таки твоя невеста.
Зейн пожимает плечами, будто это пустяк какой-то, но я замечаю, как порозовели его щёки.
— Она всё понимает.
Я наклоняю голову вбок, пристально глядя на него.
— Что — всё?
Он слегка встряхивает головой.
— Мы можем поговорить о чём-нибудь ещё? Я не хочу говорить о ней, пока я с тобой.
— Окей, — отвечаю я, пододвигаясь немного ближе, и кладу голову ему на плечо. Моё мороженое капает на его руку.
— Прости, — смеясь, говорю я и выпрямляюсь.
Зейн усмехается и достаёт из кармана салфетку, вытирая руку.
— Пустяки.
Обводя языком мороженое по кругу, я смотрю на океан. Солнце спряталось за тучами, надвигающимися со стороны залива, как предвестники бури. Холодок пробегает по моей спине, когда поднимается ветер.
— Похоже, будет дождь, — бормочет Зейн, но взгляд его направлен не на тучи. Он смотрит на кого-то, выходящего из подводной трубы. Темноволосый широкоплечий парень, шагающий уверенной походкой.
Зейн поворачивается ко мне. Прослеживая мой взгляд, он спрашивает:
— Узнаёшь?
Мотаю головой.
Кивком указывая на него, Зейн говорит:
— Его зовут Трей Винчестер.
К этому времени я уже добралась до вафельной части и жадно откусываю сладкое блаженство.
— Ясно.
— И Трей Винчестер — это… — продолжает Зейн, наблюдая за моей реакцией. — Ну, по сути, из-за него мы здесь.
Я замираю, не дожевав.
— Вот как?
— Из-за Трея Винчестера… — медленно повторяет Зейн, словно разговаривает с маленьким ребёнком. — Из-за него ты и я приехали в столицу.
Моя рука опускается, мороженое напрочь вылетело из головы.
— Не понимаю. Хочешь сказать, я его знаю?
Зейн кивает.
— Не просто знаешь… Ты любишь его.
Я чувствую себя так, словно у меня весь воздух из лёгких мощным пинком в живот. Я сгибаюсь пополам, касаясь головой коленей, и пытаюсь осознать слова Зейна. Я люблю этого человека? Как? Я ведь даже не знаю его.
— Ты уверен? — шепчу я, выпрямляясь, и прослеживаю взглядом за этим Треем, который садится на скамейку с симпатичной девушкой с медовыми волосами и затем тянется к ней, чтобы поцеловать. — Похоже, он уже занят.
— Долго объяснять.
Я отворачиваюсь и бросаю остатки мороженого в открытый сжигатель мусора в нескольких метрах от нас, попадая в самый центр круглого бака. Удивлённо оглядываюсь на Зейна.
— Отличный бросок, — с улыбкой отмечает он.
Я принимаю серьёзный вид.
— Расскажи мне. Расскажи мне всё.
Зейн вздыхает. Не отрывая взгляда от океана, он воспроизводит события последних дней — нет, вообще-то, по его словам, всё это началось несколько недель назад. Часть из этого я помню — например, как Рэдклифф похитил мою маму, а Зейн помог спасти её из МПЗ, но когда он рассказывает про «Грань» или про Трея, я не нахожу отклика в своей памяти. Словно он говорит о ком-то другом. Совсем не обо мне.
— Я вступила в «Грань»? В эту экстремистскую группировку?
Зейн кивает.
— Ты даже не представляешь, как сильно я бы хотел солгать тебе. Сказать, что ничего из этого не было, что ты не вступала в «Грань», что ты не любишь и даже знать не знаешь Трея, но не могу. Не могу солгать тебе. Это было бы неправильно.
Я смотрю на Трея и девушку-блондинку, пока они обедают вместе на скамейке.
— Он тоже ничего не помнит?
— Его воспоминания, как и твои, были искажены. Он думает, что помолвлен с этой девушкой. Её зовут Рейни Уильямс, — он внимательно смотрит на меня. — Узнаёшь её?
— Нет, — качаю головой. — Я её не знаю.
— Знаешь. Просто не помнишь.
Прикусив внутреннюю сторону щеки, я говорю:
— Так зачем мы здесь? Я имею в виду, в столице.
— Сразу после взрыва МПЗ, когда ты и Трей лечились у меня дома, я узнал, что Трей — мой брат. Одна мать, разные отцы, — Зейн сглатывает. — Мы здесь, чтобы помочь ему. Помочь ему вспомнить. И вернуть его домой.
— Не думаю, что от меня сейчас будет много пользы, — с грустью говорю я.
— Это была твоя идея, — пылко возражает Зейн. — Раньше в тебе горел огонь. Ты жаждала восстановить справедливость. Пожалуйста, не говори, что этого больше нет.
Я погружаюсь в свои ощущения. По большей части я чувствую себя растерянной, слегка раздражённой тем, что я не могу ничего вспомнить, во мне нет ни огня, ни пыла.
Разочарованно вздыхаю.
— Прости, — шепчу я.
Руки Зейна тут же обхватывают меня, прижимая к груди.
— Это неважно. Мы со всем разберёмся, — он звучит искренно, и когда я смотрю ему в глаза, в его тёплые золотистые карие глаза с жёлтыми крапинками, я чувствую себя уже не такой потерянной. Его взгляд опускается на мои губы и возвращается к глазам, будто ищет что-то. Всего пара сантиметров разделяет наши губы, и если я потяну его за шею совсем легонько…
В небе раздаётся гром, и первые капли падают на наши лица. Отстранившись, Зейн берёт меня за руку и тянет, вставая.
— Давай найдём место, где можно будет переждать грозу.
Начинается ливень. Мы, наклоняя головы, бежим к ближайшему зданию, которое находится через перекрёсток от парка. Зейн всё это время держит меня за руку, тянет за собой, чтобы я на своих коротких ножках поспевала за его длинными ножищами.
Когда мы добегаем до здания, оно оказывается закрытым. Я пытаюсь восстановить дыхание.
— Бизнес-центр, — перекрикивает шум дождя Зейн. Полагаю, он хочет сказать, что вход только по электронным пропускам или какой-нибудь системе распознавания лиц. Так что вместо этого он тянет меня в обход здания, и мы прячемся под козырьком. Дождь льёт водопадом, но небольшой навес не даёт нам промокнуть сильнее, чем уже есть.
Дыхание Зейна ровное, размеренное, а у меня одышка, грудь поднимается и опускается вдвое чаще, чем у него.
— Молодец, что поспевала за мной, — дразнит он. Капли воды с его волос стекают по шее за ворот рубашки.
— Эй, я старалась, — обиженно отвечаю я и опускаю взгляд на свои мокрые ноги. — На таких коротеньких ножках далеко не убежишь.