Как только я прохожу несколько зданий, Трина и Кудряш возникают словно из ниоткуда и идут рядом, как ни в чём не бывало.
— Как всё прошло? — тихо спрашиваю я, как бы себе под нос. Я не поворачиваю головы, делая вид, что мы незнакомы.
— Хорошо, — бормочет Трина. — Во мне умерла великая актриса.
Кудряш фыркает рядом от смеха.
— Уверена, вы были очень убедительны, — говорю я, глядя прямо перед собой и едва шевеля губами.
— Что дальше, босс? — спрашивает Кудряш слишком громко.
Я бросаю на него испепеляющий взгляд. Мы сворачиваем в пустой переулок.
— Я встречусь с Треем за ужином. Вы прикрываете тыл.
— Тыл, — повторяет Кудряш, кивая.
Затем, постоянно оглядываясь через плечо, я объясняю им свой план. В глазах Кудряша я замечаю сомнение в нашем успехе.
— Самое главное сейчас — достать хлороформ, — говорю я. — Справитесь?
Трина кивает без колебаний.
— Отлично. Встретимся в «Тимбере» в восемь-тридцать. И что бы ни случилось, не опаздывайте.
***
«Тимбер» оказывается роскошнее, чем я ожидала. Ресторан расположен в историческом районе Рубекса, где находится много старых кирпичных зданий. Гирлянды на деревьях ведут прямо к нужному входу. Перед тем как войти в ресторан в восемь, я делаю глубокий вдох и беру себя в руки. Я должна подавить все свои чувства к этому человеку.
Когда я захожу в здание, меня встречает хостес. Я говорю ей, что у меня назначена встреча с Треем Винчестером, и она провожает к нужному столику. Проходя по ресторану, я пытаюсь окинуть взглядом всё: белые скатерти, горящие свечи в стеклянных подставках в центре столов, приятная музыка, напоминающая пение птиц и плеск волн. Свет приглушён, но я через весь зал замечаю Трея, одетого в брюки и пиджак, и мой пульс взрывается. Я проклинаю своё сердце, пока занимаю место напротив него. Он смотрит вниз, пересчитывая зубцы на своей вилке, но стоит мне сесть, он поднимает глаза. Его приклеенная улыбка тут же исчезает.
Он матерится, а я подаюсь вперёд, опираясь локтями о стол.
— Где Рейни?
Выдаю очаровательнейшую из всех своих улыбок.
— У неё сейчас немного связаны руки.
— Ты что-то с ней сделала?
— Да нет, конечно. За кого ты меня принимаешь?
Трей смотрит на меня тяжёлым взглядом.
— Ты не должна быть здесь.
— Ты прав, — говорю я. — Ты абсолютно прав, но благодаря тебе… стоп, — я делаю паузу, будто задумавшись. — Как будет «благодаря тебе» наоборот? Ладно, забей. Короче, из-за тебя и твоей подставы меня преследовали по всему Рубексу, Зейн уехал, а мне пришлось два дня скрываться на лодке, — я наклоняюсь ещё ближе, сужая глаза. — Так что ты прав. Я не должна быть здесь, но вот она я. И ты даже не представляешь, насколько я зла, — беру нож для мяса и кручу его между пальцев. Трей округляет глаза, глядя на этот нож.
— Что тебе нужно, Сиенна?
— Зачем ты это сделал?
— Сделал что?
— Зачем ты выдал меня? Неужели ты настолько меня ненавидишь?
Его лицо смягчается, но не успевает он ответить, как к нам подходит официант, чтобы принять заказ. И хотя мой живот ноет при мысли о чём-то посущественней батончиков, я не собираюсь здесь задерживаться, поэтому прошу принести просто воды.
— Я вовсе не ненавижу тебя, — говорит он, как только официант отходит от нашего столика.
То, как он произносит эти слова и как он смотрит на меня в этот момент, вызывает во мне чувства, которые я не хотела бы испытывать. Я заталкиваю их как можно глубже.
— Тогда почему?
— Потому что я был напуган.
— Напуган? — усмехаюсь я. — И чего же ты испугался? Трей, которого я знала, ничего не боялся.
— Но я не он, — он вздыхает, вперив взгляд в стол. — Правда в том, что, как я тебе уже говорил, мне снились все эти сны, — он вновь поднимает глаза на меня. — Сны о тебе. О нас. Сначала я думал, что это от стресса, что ты каким-то образом запудрила мне мозги и заставила поверить в то, что не является правдой, — он делает паузу, и я жду, когда он продолжит. — Но затем я стал замечать, что что-то не так. Взорванное кафе стоит целым и невредимым. Рейни не хочет знакомить меня ни с родителями, ни с друзьями. В памяти у меня какие-то пробелы, — он показывает на свою руку. — И ещё эти татуировки. Всё это как-то не вяжется.
У меня перехватывает дыхание. Часть меня безумно хочет, чтобы он вспомнил, но другая часть — та, что не хочет больше страдать, — заставлять изображать равнодушие. Нужно придерживаться плана.
— Ну, это фиговое оправдание. Я пыталась помочь тебе, но ты меня подставил. Дважды, — я ударяю ножом по столу. — Для меня ты безнадёжен. Вы с Рейни можете хоть пожениться, завести чудесных детишек и всю жизнь прожить во лжи. Мне плевать.
От одних только слов всё внутри меня сжимается, но я стараюсь не показывать этого.
Трей внимательно смотрит на меня.
— Ты не думаешь так на самом деле.
— О нет, думаю, — я вновь наклоняюсь вперёд. — Знаешь разницу между мной и тобой, Трей? Я никогда не отказывалась от нас. А ты знал, что мои воспоминания были стёрты? Но я сделала всё, чтобы вернуть себе свои, настоящие. В отличие от тебя, я не собиралась ложиться и умирать, — и хотя я клялась себе, что никогда больше не буду плакать из-за него, слёзы набегают на глаза. — Я не хочу больше тратить на тебя ни минуты. Я не дам тебе снова причинить мне боль, — я вытираю слёзы и быстро поднимаюсь из-за стола. — Это всё, что я хотела сказать.
— Сиенна, подожди.
Перед глазами всё расплывается от слёз, но я всё равно петляю между столиками. Я не планировала срываться, но это можно обернуть в свою пользу.
— Сиенна, стой!
Я пробиваюсь сквозь очередь людей, стоящих перед рестораном в ожидании свободных столиков. Снаружи ночной воздух охлаждает лицо, оставляя следы слёз и потёкшей туши. Трей хватает меня за руку и разворачивает к себе.
— Я сказал: стой, — рычит он.
С растрёпанными волосами и отчётливой яростью в глазах он гораздо больше похож на человека, которого я любила, и от этого моё сердце болит только сильнее. На мгновение я забываю про план. Есть только Трей и я.
Я вырываю руку из его хватки.
— Почему я должна тебя слушать?
— Потому что мне есть что сказать.
— Мне плевать, что ты там хочешь сказать.
Ладонь Трея обхватывает мою шею и притягивает ближе.
— Сиенна, пожалуйста, просто помолчи и выслушай меня.
Моё сердце стучит так громко, что я не уверена, смогу ли разобрать его слова за этими тяжёлыми ударами.
Выражение его лица смягчается.
— Прости. Мне жаль, что я подвёл тебя. Жаль, что не оправдал твоих ожиданий. Но больше всего мне жаль, что я не поверил тебе.
Я с трудом сглатываю, слова застревают в горле. Где же Трина и Кудряш?
— Что ты такое говоришь?
Свободной рукой Трей притягивает меня за талию, прижимая к себе.
— Я не хочу, чтобы ты отказывалась от нас.
Не успеваю я ответить, как ладонь с платком накрывает рот и нос Трея, и он теряет сознание.
33. СИЕННА
Не обращая внимания на взгляды прохожих, мы затаскиваем Трея в ближайшее такси. Я и Трина забираемся на заднее сиденье, посадив Трея между нами, а Кудряш занимает место спереди.
— Куда? — спрашивает водитель с тёмными кустистыми бровями и такими же усами.
Я торопливо называю адрес, пока тот окидывает взглядом Трея.
— Выпил лишнего, — объясняю я, и в этот момент голова Трея оказывается у меня на плече.
Водитель пожимает плечами и выезжает на дорогу, выбирая, где посвободнее. Машины сигналят, он высовывает руку из окна и показывает средний палец тому, кто едет за нами.
— Понапокупали прав, — ругается он.
Трина смотрит на меня, плотно сжимая губы, чтобы подавить смех.
Когда водитель останавливается перед домом, где живёт Рейни, я понимаю, что у нас проблемы. По меньшей мере дюжина силовиков окружили здание, держа пистолеты наготове. Я тихо матерюсь.
— Что случилось? — спрашивает Трина, рассматривая людей, одетых в чёрную форму с широкой белой полосой, тянущейся по плечам.
— Рейни, — выдавливаю сквозь стиснутые зубы. — Видимо, ей удалось высвободиться и вызвать силовиков.
Теперь нам туда никак не попасть.
— Эм, Сиенна, — говорит Кудряш. — Не похоже, что она высвободилась.
Через окно такси он показывает на работников скорой помощи, которые вывозят каталку через стеклянные двери. На ней лежит тело, застёгнутое на молнию. Лица не видно, торчит один только светлый локон.
Но я знаю, кто это.
Судорожно вдыхая, я прижимаю руку к груди.
Рейни мертва. И я, возможно, последняя, кто видел её живой.
— Поехали отсюда, — говорю я водителю, отворачиваясь от окна, когда один из силовиков обращает внимание на наше такси.
Водитель переводит взгляд с толпы силовиков на Трея, сидящего без сознания, а затем на моё лицо.
— Я тебя знаю! — выкрикивает он. — Ты та самая девушка, которую они ищут!
Силовик направляется в нашу сторону. Водитель высовывается из окна и орёт:
— Она здесь! Она прямо здесь!
Всё происходит слишком быстро. Кудряш вырубает водителя, обходит машину, вытаскивая бессознательное тело на бетонную дорогу. Силовик подносит запястье ко рту, выкрикивая что-то, и бежит к нам, поднимая лазерный пистолет. Кудряш занимает водительское сиденье и вжимает педаль газа на полную, мы летим по дороге, петляя из стороны в сторону, пока Кудряш пытается вернуть управление.
— Это сложнее, чем я думал, — бормочет он, по его лбу стекает пот. Я слышу звуки выстрелов и шипение в местах, где лазерные лучи плавят металл, оставляя крошечные дырочки.
Кудряш матерится, глядя на приборную панель.
— Они попали в бензобак, — его глаза округляются, когда он бросает взгляд на зеркало заднего вида. — Твою же ж. Они у нас на хвосте.
Я оборачиваюсь и вижу двух силовиков на летающих мотоциклах, догоняющих нас. Они вихляют между машинами, наклоняясь чуть ли не до земли от этих манёвров.