— Мисс Макнайт. — К своему ужасу, она узнала в нем Макса Боумена, главного редактора журнала «Совершенство». — Весь вечер хотел поговорить с вами.
— О чем? — Она отступила назад.
Он улыбнулся, бросил использованное бумажное полотенце в корзину и опустил рукава.
— О вашей работе. Давайте выйдем в зал.
Голова Алли кружилась, когда она вернулась к Финну. Макс предложил ей прежнюю должность с повышением в зарплате, и она согласилась. Мне нужна работа. Не могу я жить все время на сбережения.
Острый взгляд Финна сразу же заметил перемену в ней.
— Проблема?
— Просто устала. — Она пожала плечами. — Поедем домой.
Финн взял ее под локоть и вывел на улицу.
Свежий воздух охладил ее разгоряченное лицо.
— Жди здесь. — Он дотронулся до ее руки. — Я организую машину. — Едва он скрылся, как Алли почувствовала, что у нее за спиной кто-то стоит.
— Хотел выказать тебе свое восхищение, — голос Саймона оборвался.
— Спасибо. — Девушка увидела, что Финн возвращается. — Нам пора.
— Да.
Алли взяла Финна под руку, и они устремились вниз по лестнице.
— О, я идиот! — Саймон стукнул себя по лбу. — Парень, поздравляю тебя.
Финн удивленно обернулся.
— С чем?
Алли тут же поняла, что сейчас случится нечто ужасное. Она искоса взглянула на Саймона. Его губы растянулись в слащавой улыбке, на лице застыло выражение подобострастия.
— Извини, Алли. Догадываюсь, ты оставила сюрприз напоследок. — Он многозначительно посмотрел на ее живот, и женщина незамедлительно скрестила руки на груди, словно защищаясь. — Никто ничего не заподозрил. Летящее платье. — Он посмотрел в окаменевшее лицо Финна. — Наслаждайся отцовством. Лучше ты, чем я.
Алли зажмурилась, желая в душе провалиться сквозь землю. Финн быстро сообразил, что к чему, и с силой сжал ее локоть.
— Алли? — От его голоса веяло арктическим холодом.
— Что? — Она с трудом разлепила веки и взглянула в его хмурое лицо.
— Ты беременна? — В зеленых глазах застыло разочарование и укор, он не ждал подобного предательства.
Черт бы его побрал!
— Не смей меня осуждать, Финн. Не смей.
— Ты беременна? — Его глаза скользнули по ее фигуре, затем вернулись к лицу. Если бы взглядом можно было сжечь, она бы уже превратилась в головешку.
— Да. — Она решительно сжала губы.
— От Саймона?
Она в ужасе отшатнулась от него.
— Нет! — Рыдания душили ее, но она набралась храбрости. — От тебя.
На его лице появилось выражение недоверия. Секунды превратились в часы.
— Я… буду отцом? — ошеломленно спросил он.
Она молча кивнула.
Финн застонал и закрыл глаза рукой. Алли нервно теребила платье. Что он сделает? Что скажет?
Подъехала машина, и в следующую секунду он отнял руку от лица. Его глаза смотрели враждебно.
Алли открыла дверцу и нырнула внутрь — только бы остаться с ним наедине и объяснить сложившуюся ситуацию. Финн не двигался.
— Ты едешь? — неуверенно спросила она.
— Нет.
— Но…
С уничтожающим взглядом он захлопнул дверцу. Стекла жалобно звякнули.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Он несся по улице со скоростью ветра, словно все демоны из его далекого, темного прошлого гнались за ним. Финн даже не заметил, как мостовая сменилась каменистой почвой, ноги сами несли его на побережье. Высокая трава цеплялась за брюки, мелкие камешки забивались в ботинки.
Морской ветер дул в лицо, утреннее солнце жгло кожу, на бровях повисли капли пота. Почувствовав влагу на глазах, он крепко зажмурился.
Он все еще видел перед собой лицо Алли, слышал ее голос.
Ребенок. Ребенок Алли.
Мой ребенок.
Он внезапно представил себе, как ее живот округляется, а тело расцветает в ожидании появления свидетельства их страсти и любви.
Мой ребенок.
Эти слова вибрировали в его мозгу, сливались с криком чаек. Внезапно ему стало трудно дышать, словно из легких кто-то выкачал весь воздух. Финн крепче закрыл глаза, чувствуя, как в душе поднимается знакомая паника.
В памяти всплыли картинки — Алли, рассерженная, вся в слезах, обвиняет его в чем-то, кричит.
Ребенок.
Обрывочные воспоминания соединялись, вертелись в хороводе, снова рассыпались. Их поспешная свадьба в Лас-Вегасе, ее любовь к шоколадным тортам, безуспешные, но трогательные попытки Алли приготовить ему традиционные датские блюда.
Мне нужно подумать.
Финн глубоко вздохнул, холодный пот струился по шее, по спине, мышцы свело судорогой. Он затряс головой, стараясь избавиться от пронзительного звона в ушах, и снова прижал руки к глазам.
— Парень, ты в порядке? — донесся откуда-то голос.
— Да. Спасибо, — машинально ответил он.
Спустя какое-то время Финн почувствовал, что может мыслить разумно.
Он вспомнил. Не все, но достаточно, чтобы осознать себя как личность, кем он был и кем стал.
От страха по спине побежали мурашки. Каким отцом он будет? Неужели помешанным на работе трудоголиком, у которого нет времени на жену, на сына?
С каких это пор ты жалуешься на свою жизнь? Голос Николая раздался как наяву. Ты любишь свою работу и тот стиль жизни, который она тебе дает.
Нет. Пришло время меняться.
Он и так наделал множество ошибок.
В памяти всплыла холодная реакция Алли на его приезд.
Даже будучи беременной, без работы, она настаивала, что со всем справится сама.
Как же сильно, должно быть, он ее обидел!
Финн шел по тропинке, раздвигая перед собой разросшуюся траву.
Теперь ей деньги нужны больше, чем раньше, и он должен найти завещание.
Тропинка оборвалась, и он решил сделать привал. Внизу волны яростно бились о скалы, поднимая тучи брызг.
Финн не знал, как долго просидел, глядя на море. Когда он поднялся, солнце было уже высоко.
Гнев утих, и решение возникло само собой.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Алли увидела знакомую высокую фигуру в конце переулка. Финн решительно двигался по направлению к ней. Алли сжала в руке утреннюю газету.
Нужно во что бы то ни стало сохранить спокойствие.
Он резко остановился перед ней.
— Ребенок мой.
Это был не вопрос, а утверждение, и Алли кивнула.
— Я знал о твоей беременности?
— Нет.
— Почему?
Алли посмотрела по сторонам.
— Не здесь.
В квартире она внимательно наблюдала за ним. Несмотря на бурные выяснения отношений, которые с завидной регулярностью случались во время их недолгого брака, она никогда не видела его таким взволнованным, как сегодня. Он беспокойно мерил шагами гостиную, затем остановился на середине комнаты.
— Почему ты не сказала мне? — спросил он, не поворачиваясь к ней лицом.
— А ради чего?
Он развернулся и смерил ее изумленным взглядом.
— У меня есть право знать. Ты вообще собиралась поставить меня в известность? Что за эгоизм?
В его голове снова всплыли разрозненные обрывки прошлого.
— Эгоизм? Я не знала, что беременна, пока не вернулась домой. Я очень хотела рассказать тебе, но ты ведь всегда был против детей. Что бы ты сделал на моем месте?
— Не перекладывай вину на меня, Алли.
— Ты всегда говорил, что компания на первом месте, но я не осознавала, насколько она важна для тебя, пока не стало слишком поздно. Однажды ты так прямо и заявил: «Я не хочу детей». Я знала, что ты никогда не переменишь своего мнения. Конец истории.
В комнате воцарилось напряженное молчание. Алли наблюдала, как Финн сжимает и разжимает кулаки, костяшки его пальцев побелели. Выражение лица предвещало бурю, словно кто-то уже зажег фитиль и скоро должен прозвучать взрыв.
Она скрестила руки на груди и молчала.
— Ребенку нужен отец, — резюмировал он.
Этого она ожидала меньше всего.
— В случае, если ты не заметил, на дворе двадцать первый век. Нет ничего необычного в том, чтобы растить малыша в одиночку.
— Ты не поняла, Алли. — Его глаза сузились. — Я не стану ждать, пока моя жизнь разлетится на куски.
— О, ты знаешь, как ее склеить, — вспыхнула она. — Я не откажусь от ребенка. Кем ты меня считаешь?
— Несмотря на высокий интеллект и начитанность, ты иногда несешь несусветную чушь. Развода не будет.
В воздухе запахло войной.
— Ищешь подходящие слова для ответа? — наконец улыбнулся Финн.
Алли глубоко вздохнула, но промолчала.
— Ты забыла, что у тебя за душой ничего нет? Ты безработная.
— А ты забыл, какую боль мы причинили друг другу? Не начинай все снова. Ты здесь не живешь, это мой дом, — добавила она, — а твой в Дании, и надолго ты здесь не останешься.
— Ты не можешь прогнать меня. Если ты попытаешься, я буду бороться, и я выиграю.
То, что она почувствовала при этих словах, нельзя было сравнить с болью физической. Он нанес удар в самое сердце. Все-таки война!
— Мы пришли к соглашению, зная, что оно временное, — наконец выдавила из себя Алли.
— Я не знал всех фактов, — многозначительно сказал Финн. — И если ты думаешь, что я собираюсь уклоняться от своих обязанностей…
— Это ребенок, Финн, а не обязанность. Мы выполним наши условия договора и расстанемся. Ни помощи, ни денег, ни твоего присутствия я не желаю.
Его лицо исказилось, на нем застыло обиженное выражение, словно его только что предательски ударили в спину. Он потер ладонью подбородок.
Она на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла, то увидела перед собой того упрямого Финна, которого когда-то знала. Щеки ее вспыхнули, Алли уперла руки в бока и с решительным видом промаршировала к мужчине.
— Я способна сама принимать решения и нести ответственность за свои поступки.
— Не забывай, это и мой ребенок тоже.
— Поверь мне, были времена, когда я не хотела об этом вспоминать.
— Даже так? — зло бросил он.
— Думаешь, мне очень хотелось разрушать наш брак? Разве я не пыталась каждую минуту, каждую секунду сохранить его? Но у меня ничего не получилось, Финн. Я устала. Мы расстались, я уехала домой и уже потом обнаружила, что беременна. У тебя же появилась новая подружка. Ты зажил прежней холостяцкой жизнью. Так лучше наш ребенок будет иметь одного, но любящего родителя, чем двух, но несчастных.