*Дастур– зороастрийский священнослужитель высокого ранга.
*Вертрагна(Бахрам)– ангел победы.
*Шахристан– средневековый город, обнесенный стеной.
*«Ядгар зареран»– поэма героико-эпического характера, посвещенная борьбы за торжество зороастрийской религии.
*«Калила и Димна»– знаменитый арабский сборник поучительных рассказов Ибн-аль-Мокаффа.
Фарангис очнулась, когда к ней обратилась жена главного советника, которая заметила счастливое лицо царицы. «Странно, кому она посылает загадочную улыбку? – задумалась знатная женщина. – Ведь в том ряду сидят только мужчины. Неужели главному зодчему?»
На протяжении всей свадьбы влюбленные время от времени обменивались взглядами и улыбками. Все гости были заняты обильной вкусной едой, вином, которое в золотых кувшинах подносили слуги. И влюбленным казалось, что никто не смотрит на них. Тем более гостей развлекали молоденькие акробаты в набедренниках, клоуны в цветных шароварах с арбузными шапками и крашеными лицами.
Разумеется, столь важная свадьба не могла обойтись без стихов поэта Феруза. Он вышел в центр и принялся громко читать. Вначале все слушали, а затем стало шумно, и советник вернулся на место, прервавшись на полуслове. Однако улыбка царицы вернула поэту веселость духа.
На другое утро Фарангис сидела за столом в комнате зодчего, и они обсуждали, какими будут покои царицы. Решили начать с колонн и Феруз показал ей свои наброски. Прежде всего решено было убрать лишние колонны, а остальные заменить на новые, более изящные, с тонкой резьбой. У меня есть подходящий мастер, – сказал советник. – Его дом в Самарканде, но он coгласен приехать сюда.
– А каким образом будут меняться колонны, ведь крыша может упасть на головы строителей?
– О, это очень просто, – улыбнулся Феруз. – Рядом с колонной устанавливается более высокая подпорка, затем старую колонну меняют на новую либо вообще убирают.
– В самом деле – все просто, – засмеялась Фарангис. – Но я все равно не додумалась бы до этого.
– Это придумали наши предки.
– И все же у тебя очень богатый ум, – сказала с гордостью Фарангис.
В их глазах светилась любовь. Царица заполнила все мысли поэта, и он посвящал ей газели почти каждый день. Слова сами лились из души, он едва успевал записывать их.
В тот день вся царская семья собралась в саду на широкой тахте. Фарангис являлась старшей женой, ведь она была из царского рода, хотя и младшей по возрасту. За обедом она рассказала правителю о своем желании сделать свои покои более нарядными, красочными.
– Так вот почему ты ходишь к советнику Ферузу, – сказал супруг и одобрительно кивнул. – У царей все должно быть красивое, иначе дихканы совсем возгордятся.
После этого Феруз стал смело входить в женские покои дворца, где умелые мастера приступили к делу. В этих комнатах советник мог видеться с царицей почти каждый день. И когда мастера уходили, влюбленные вели беседы без опаски.
Наконец настал тот день, когда их губы впервые слились в поцелуе. Сердца раздирал стыд, и все же влюбленные оказались слабы пред столь безумными чувствами. И, устроившись на ложе, царица и зодчий предались нежным объятиям и ласкам.
Спустя три месяца царица зачала, или, как говорят в таких случаях, в ее раковине зародился жемчуг. Едва она почувствовала это, как в тот же день сообщила Ферузу. Он, возликовав, поднял ее на руки и закружил по залу. Счастливая Фарангис почти была готова бросить престол и бежать с любимым куда глаза глядят. Отныне дитя связало их еще сильнее. Никогда прежде она не испытывала такого счастья. Это ее радовало и одновременно пугало.
В ОЖИДАНИИ
Весть о ребенке царь узнал, будучи в саду. В тот день он вернулся с охоты, и вечером в большой белой беседке, в центре которой стояла резная тахта, собралась вся его семья. Три служанки в нарядных одеждах ждали приказов.
– Я желаю сообщить моему супругу светлую весть, – сказала царица, сидя за низеньким столиком. – Кажется, я ношу под сердцем царское дитя.
Глаза царя загорелись. В восторге он хлопнул себя по копенке, воскликнув:
– Смотри, чтобы это был мальчик, истинный наследник! Девочек-принцесс нам хватит. Иначе я прогоню тебя из дворца, – пошутил царь, громко смеясь, и поднял чашу вина. Другая жена царя вознесла хвалу своей подруге Фарангис и великой Анахите – богине всех рожениц, напомнив при этом:
– Моя дорогая, в таком случае вы не можете сидеть с нами за одним столом*.
– Я знаю, и потому сейчас уйду.
– Нет, сиди на месте, – сказал царь. – Это маленький грех, да и царица до конца еще не уверена.
– Отныне я буду молить нашего Творца, чтобы он послал нам наследника престола. Завтра на базаре я куплю глиняную Анахиту, а то прежняя фигурка совсем выцвела, – сказала Фарангис.
И подруга поддержала ее:
– Непременно купите новую, потому что с годами старые идолы теряют силу. Я свою фигурку тоже заменю. И детям уже нужны новые.
Базар в Бухаре, где продавались деревянные и глиняные статуэтки идолов, назывался Мох, как и речка, текущая неподалеку. Работал он пишь два раза в год, и потому в жизни горожан было важным событием попасть гуда: на базар стекались по-4ти все жители города. Царская семья со своей свитой, заехав из Арка, тоже направилась на базар. Вскоре процессия уже двигалась по лицам шахристана, где все горожане останавливались и кланялись царю, как было заведено с давних времен. Наконец царственные особы добрались до речки, и на берегу в тени могучих чинар уже шла бойкая торговля. Более состоятельные мастера установили на базаре временные лавки. Товары плотников и ваятелей были разложены прямо на земле, на расстеленной белой ткани. Если же она становилась грязной, ткань сразу меняли, чтобы не оскорбить своим непочтением святых идолов. К ним также нельзя было прикасаться грязными руками. В отдалении от шумной толпы стоял малый храм, построенной мобедом Моха. Это было четырехугольное здание с залом и алтарем. Широкий айван при входе украшали белые деревянные колонны. Обычно в храм заходили люди после покупки новых идолов, чтобы помолиться. На базаре было не протолкнуться: все нуждались в новых фигурках разных божеств. Одним был нужен оберег для охраны здоровья, другим для удачи в делах, а третьи приобретали талисманы, чтобы защитить дом и близких от злых духов Ахримана. По обыкновению, к нему еще покупали связку красного жгучего перца, который подвешивали над дверью в доме.
Недалеко от храма царь повстречал главного зодчего с женой и дочками. Все они поклонились.
– В каких святых нуждается твоя душа? – спросил правитель.
– Прежде всего, Хварна – покровитель свободы, ибо без нее поэт не может жить, творить.
– Не увлекайся свободой, потому как она опасна. Я думаю, тебе еще нужно купить фигурку Сароша – нашего бога послушания, который не будет лишним для всех моих придворных.
– Согласен с тобой, повелитель, тем более Сарош является и хранителем знаний. А еще я нуждаюсь в образе Анахиты.
Царь удивленно вскинул брови и спросил:
– Анахита?! Зачем она тебе? Может, твоя жена ждет младенца? Хотя по ней это пока не видно. Да, нынче в Анахите нуждаюсь я и вот еще кто, – и царь указал пальцем на живот царицы. – Я жду наследника.
Фарангис с трудом заставила себя улыбнуться – за свой обман ей было стыдно. Пусть даже она не любила мужа, пусть даже супруг неприятен ей с первых дней замужества, и все же измена считалась грехом. Особенно для столь благородной госпожи. Это мучило царицу, но стоило ей увидеть Феруза, как все муки совести прекращались.
Зодчий пожалел, что упомянул об Анахите: «Как бы это не навело царя на мысль, что царица носит в чреве чужое дитя. Ведь слухи о нашей любовной связи уже поползли по дворцу, но царь пока им не верит».
– Советник Феруз, идем с нами, – сказал правитель. – Поможешь нам выбрать самых красивых идолов. Тем более ты дружен с мастеровым народом.
Но Фарангис неожиданно отказалась сопровождать мужчин, сказав:
– Я подожду вас здесь, в моем положении лучше не ходить туда, все-таки там святые вещи.
Царь согласился с этим, и слуги вмиг установили для нее кресло, а над головой натянули белый шелковый шатер.
Между тем царь и его свита двинулись вдоль торговцев, разглядывая глиняные и деревянные фигурки ангелов и божеств. Лучше всего продавались статуэтки великого Ормузда и богини Анахиты – они были наиболее почитаемы, а затем следовали красавец Сиявуш и могучий Митра. Далее по рангу шли другие: Хаурват – покровитель лекарей, Рашну –хранитель справедливости, честности. Эти качества высоко ценились зороастрий-цами. Также большой популярностью пользовались фигурки животных – особенно крылатые лошади и верблюды, чтимые тюрками.
Завидев царя, мастера сразу кланялись. Государь отвечал им улыбкой и шел дальше. Временами процессия замедляла шаг. Это советник называл царю имя знатного устоза, затем брал его изделие на ладонь и хвалил тонкий вкус умельца ведь мелкие фигуры требовали большого мастерства. Выбранных идолов отдавали служанкам, которые бережно заворачивали их в белые тряпицы и укладывали в корзину. Свита удалялась, а уже после казначей отсчитывал монеты и отдавал мастеру.
Когда все покупки были сделаны, процессия вернулась к храму. Слуги в тени густой чинары установили трон, усыпанный бирюзой, и расстелили красный ковер. Напротив виднелся храм: люди в новых, чистых одеждах входили и выходили…