— И все? Тебе больше нечего сказать?!
— Спасибо, — совершенно искренне отозвался перевертыш. — Только я не понял, что ты там говорил насчет того, что я ей не чужой?
— А разве нет? — неподдельно удивилась Гончая. — Что-то ты, я гляжу, слишком быстро забыл о своем происхождении!
Стрегон непонимающе повернулся:
— В каком смысле?
— Вот дуралей, — сокрушенно вздохнула Белка. — Как считаешь, почему Таррэн отправил за мной именно тебя?
— Потому, что я тебя хорошо чувствую.
— Правильно. А почему ты меня хорошо чувствуешь?
— Потому что… — Он запнулся и изумленно замолк.
— Ну? — нетерпеливо подпрыгнула она. — Дошло наконец?!
Стрегон ошеломленно моргнул и остановился, лихорадочно припоминая инициацию. А еще — тот стремительный бросок, благодаря которому его зубы пропороли плечо Белки, а на языке осталось несколько капель ее крови, которые он так неосторожно сглотнул.
— Торкова лысина! Бел!
— Ну хвала небесам, сообразил. Я уж думал, надо носом ткнуть, чтобы ты додумался. И перестал наконец ломать голову над тем, почему же меня никто к тебе не ревнует!
— Демон… я же тебя поранил!
У него перед глазами снова встали картины недавнего прошлого. Особенно тот миг, когда громадная хмера сбросила его на землю, прижала страшноватой лапой и свирепо зашипела на придурка, посмевшего по глупости глотнуть их общей крови. Той самой крови, которую, похоже, и учуяла Снежинка! Торк! Аон-то все гадал, отчего молодой лорд так спокойно отнесся к единению! Почему даже сходство с Сар’рой не заставило его подозревать полукровку в неподобающих чувствах к своей невыразимо привлекательной супруге. Никому из перевертышей он ее не доверил! А тут — просто проигнорировал! Потому что ревновать ее к кровному брату было бы глупо! А ревновать к перевертышу, которого она обратила собственноручно, все равно что подозревать в предательстве побратима!
Стрегон, неожиданно поняв все, все-таки не сдержал тихий стон:
— Значит, ты все это специально подстроил?! И нарочно сделал так, чтобы я достал тебя тогда! И Траш тоже не вмешалась сразу, потому что это ты ее попросил! Бел! Я же теперь… мы с тобой…
Белка, натолкнувшись на его диковатый взгляд, смутилась.
— Знаешь, мне всегда не хватало именно брата, — тихонько вздохнула она. — Сестренка-то кровная появилась, даже не одна. А вот с братьями как-то не везло. И в какой-то момент вдруг подумалось… в смысле, что ты бы, наверное, подошел. Как увидел тебя в той деревне, обомлел: морда кислая, смурная, руки-крюки, нос картошкой, патлы белые, лохматые… как раз то, что надо! А потом и случай подвернулся. Потому что и бросить было жалко, и побить за дурость неохота, и отпускать восвояси обидно, и без изменения оставить страшно. Короче… ну это… надеюсь, ты не слишком расстроился? В том смысле, что я так резко… ну то есть, что без предупреждения? Вернее, что сперва сделал и только теперь сообщаю, хотя понять можно было уже сразу?
Белка неуверенно замолкла, а не услышав ответа, еще тише позвала:
— Стрего-он? Скажи что-нибудь, а?
Стрегон прикрыл глаза, заново осмысливая свое странное положение, а потом рассмеялся:
— Ну и зараза ты, Бел! Как ты мог всех нас надуть?! Столько времени мне голову морочить… столько наговорить, не намекнув даже словом… так осторожно выдавать по крупицам правду! И так бессовестно молчать, когда мы все с ума сходили оттого, что ни Торка не понимаем!
Белка виновато опустила плечи:
— Мне не хотелось потерять тебя так же глупо, как Сар’ру. Знаешь, я был так рад, когда тебя нашел. Так беспокоился, пока мы топали к золотым. Так намучился, пока вытаскивал тебя из той пропасти, что… — Она покаянно вздохнула. Однако брошенный наверх быстрый взгляд был отнюдь не виноватым. — Короче, я решил: это не повторится, пока я жив. Но добиться этого можно было лишь одним способом.
— Ну, Бел…
— Так ты не возражаешь? — робко улыбнулась она, пытливо заглянув в лицо напрягшегося перевертыша. — Стрего-о-он? Стрегончик? Ну скажи, что не будешь драться! Пожа-а-алуйста…
Стрегон, не сдержавшись, расхохотался в голос, а затем подхватил Гончую на руки, с искренним восхищением изучая ее лицо, которое уже пять лет не доставляло ему никакого беспокойства.
— Хмера ты дикая, — с чувством сказал он, без всякого трепета встретив лукавый взгляд названой сестры. — Кошка наглая! Ехидна предусмотрительная! Да как с тобой драться-то, а? Признайся, ты ведь давно все это задумал, а?! И давно решил, что сделаешь все по-своему?!
Белка снова шмыгнула носом:
— Почти сразу, как тебя увидел. Ты был такой беленький, симпатичненький, славненький…
— А Таррэн знал?!
— Я ему только перед инициацией намекнул. И то не впрямую.
— Кошка, — снова с нескрываемым удовольствием рассмеялся перевертыш, осторожно поставив ее обратно на землю. — Всех облапошила! Даже эльфов!
— Я им потом скажу, — честно пообещала она. — Когда они окончательно созреют. А Таррэн и без того догадался, что ты мне нравишься, он у меня у-у-мный… Иногда сам его боюсь, веришь?
— Нет, — отсмеявшись, покачал головой Стрегон.
— Ну и правильно. Хорош бы я был, если бы стал хоть кого-то бояться!
— Пойдем. — Перевертыш, окончательно успокоившись, протянул ей руку. — Наши там наверняка все глаза проглядели, тебя искавши, пока мы тут гуляем.
— Я скорее поверю, что они портки свои друг другу раз по десять в кости продуют, чем что-то там проглядят. С их носами, да нас не учуять… но ты прав: засиделись мы что-то, да и спать уже пора. — Белка звучно зевнула. — Устал я сегодня что-то. Ты меня прокатишь на спинке?
Стрегон ухмыльнулся:
— Ни за что. Но донести, если попросишь, так и быть, донесу.
— Неси, — снова зевнула Гончая, выразительно протягивая руки и обхватывая новоявленного брата за шею. — Чегой-то я совсем с ног валюсь… видно, ушастые типы окончательно доконали. Так их тут много, так много… прямо прибил бы, если бы мог. Или выловили бы кого-нибудь из них с тобой на пару, оглушили хорошенько и отдали какому-нибудь барыге за приличный процент. Как считаешь? Выгодная была бы сделка?
Стрегон подхватил сонную Белку на руки и быстрым шагом направился проч ь.
— Не думаю, что мы нашли бы подходящего покупателя.
— Твоя правда: слишком редкий товар. Проще обычными шкурками торговать. Кроличьими. Или беличьими — это кому как нравится.
— По мне, так беличьими выгоднее, — двусмысленно заметил перевертыш. — Больше удастся выручить. Как считаешь?
Однако Белка не ответила: доверчиво уткнувшись носом в его грудь, она успокоенно задремала и не увидела, что сверху, с деревьев, прячась среди густой листвы, их проводили чьи-то внимательные глаза.
ГЛАВА 20
Владыка Эоллара до самого рассвета оставался безучастным к царящему вокруг веселью. В какой-то момент он поднялся с трона и, вежливо кивнув присутствующим, удалился. Но не в опочивальню, а в пустующий зал совещаний, куда немного позже пригласили чужеземных лордов и членов совета старейшин. Правда, не всех, а только глав наиболее влиятельных родов: рен Роинэ, рен Аверон, рен Аберан, рены Ритар и Ровен и конечно же рен Ивенар, чей род испокон веков отвечал за царящую на Эолларе благоприятную погоду.
Рены Таурас и Шапирэ, будучи универсалами, уже имели продолжительную беседу с владыкой, после которой покинули бал и больше не объявлялись. А рены Эганарэ и Эвисталле во дворце вообще сегодня не появились. Таким образом, из десяти глав старших родов в зал совещаний пришли только шестеро. А из чужаков — лишь сами высокие лорды, которым расторопные слуги деликатно посоветовали оставить свиту за закрытыми дверьми.
Таррэн, будучи третьи сутки на ногах, воспринял эту просьбу с раздражением. Однако совету все-таки внял: раз уж ллер Адоррас так внезапно надумал пообщаться, то, видимо, успел принять какое-то решение. То ли касательно портала, то ли насчет спорного двадцать второго пункта договора, то ли насчет династического брака. Не важно. Главное, что сна их снова лишили. И раньше полудня, похоже, не видать им мягких постелей, как своих ушей.
«Хреново, — сухо заметил Элиар, получив приглашение владыки. — Или что-то стряслось, или я ничего не понимаю в политике».
«Скорее второе, — ворчливо отозвался Тиль, покидая бальный зал и выискивая глазами куда-то подевавшуюся Эланну. — Такое впечатление, что нас собираются подвергнуть любопытному эксперименту и выяснить, сколько времени мы способны прожить без сна!»
«Я уже ничему не удивлюсь».
Таррэн, как обычно, смолчал, но подумал: а не натворила ли чего недозволенного его своенравная пара? И не пришибла ли кого сгоряча, когда носилась дикой хмерой по окрестностям? Хоть они были вдвоем со Стрегоном, но что-то больно тихо вокруг. Так тихо, что поневоле на ум приходит сравнение с затишьем перед бурей.
Вот и стража у дверей отчего-то оказалась удвоена. Вот и невозмутимый рен Эверон куда-то запропастился. Вот и опять его место занял холодный, как айсберг, и такой же непробиваемый тип в чешуйчатом доспехе. Правда, внутри зала совещаний, как ни странно, стражи не оказалось: только задумчиво подпирающий седую голову владыка, его верный телохранитель, члены совета старейшин и все. Никаких вооруженных воинов под стенами, никаких духов леса на потолке. Просто длинный стол, несколько кресел и бокалы с вином, чтобы промочить горло во время беседы.
У Таррэна немного отлегло от сердца.
— Прошу вас, ллеры, — сделал приглашающий жест ллер Адоррас, едва за гостями закрылась дверь. — Прошу прощения, что оторвал от празднества, но мне показалось, вам будет небезынтересно узнать мое предложение касательно спорных пунктов договора.
«Наконец-то, — ворчливо заметил Элиар. — Эти ушастые сволочи мне уже всю душу вымотали. Надеюсь, больше они не станут изворачиваться?»
Тиль мудро промолчал, а Таррэн выразительно покосился на побратима и взглядом посоветовал тому заткнуться, чтобы не дать владыке повода подслушать чужие мысли. Все же темные не настолько хорошо владели магией разума, чтобы с уверенностью утверждать, что он не сумеет этого сделать.