', длину основания увеличили до 220 м. Видимо, пользуясь знаниями и достижениями предшественников, архитектор пирамиды Хуфу (вероятно, им был Хемиун – внук Снофру и единокровный брат Хуфу) смог спроектировать здание высотой 146,6 м, длиной основания 230,3 м и углом наклона граней 51°50'40''.
«Ломаная» пирамида Снофру в Дахшуре
Множество мифов бытует о материале, из которого построены египетские пирамиды, хотя, в первую очередь, истории о бетоне и полимере касаются все же пирамид Гизы. При ближайшем рассмотрении на многих блоках видны окаменелости – раковины различной формы, дисковидные нуммулиты, иногда даже акульи зубы – все это характерно для известняка, складывающего плато Гизы. Выходит, материал для возведения не привозился издалека, а брался здесь же. Это подтверждают и остатки каменных карьеров – к востоку от пирамиды Хафра и юго-востоку от пирамиды Менкаура. Также значительное количество камня было добыто при выравнивании скальной платформы для сооружения пирамиды Хафра с северо-западной стороны. Впоследствии – при IV–VI династиях – многие отвесные участки карьеров были заполнены скальными гробницами. А вот качественный белый известняк и гранит для облицовки транспортировались из других мест – из каменоломен Туры на восточном берегу Нила, напротив Гизы, и из Асуана.
На самом деле секрет пирамидного строительства кроется не в древнеегипетских технологиях, а в людях, их образе жизни и организации работ. В древние времена, когда не было компьютеров, смартфонов и телевизоров, скоростных автотрасс и самолетов, время текло медленнее. Мы привыкли, что все должно делаться быстро, а если это не получается, значит, действие невозможно или в замысле кроется ошибка. С такими представлениями мы подходим и к древним людям, забывая, что на изготовление многих предметов и памятников они могли тратить месяцы, годы и десятилетия. Не задумываемся мы также и о том, что сама природа Египта диктовала правителю необходимость привлекать простое население на общественные работы, будь то канал, храм или пирамида. Что мы имеем в виду? Представьте себе рядового крестьянина, сидящего без дела по четыре месяца в году, пока его поле залито водой Нила… Это касалось всех крестьян Древнего Египта. Человек по сути своей существо непоседливое, и развлечение он себе придумывает быстро. Кто-то будет пить пиво, другой – играть в шашки (ну или в сенет), а третий от скуки затеет драку с соседом или – того хуже – организует заговор против царя. Чтобы этого не произошло, верховной власти нужно было найти занятие для простаивающей рабочей силы. Часть крестьян посылали на ремонт и строительство новых ирригационных сооружений, а кто-то отправлялся возводить пирамиду или храм. И это не пустые фантазии.
Остатки каменного карьера с восточной стороны пирамиды Хуфу
Камни облицовки, лежащие у подножия пирамиды Хафра
Чешский египтолог Мирослав Вернер считает, что секрет технологии строительства Великой пирамиды лежит в организации работ[135]; но где и как жили участники столь грандиозного проекта? Если учесть, что на нем одновременно были задействованы тысячи человек, их приходилось где-то селить и чем-то кормить. Более того, где-то хоронить, с учетом того, что тяжелые условия работы провоцировали достаточно высокую смертность.
В 1984 году американская экспедиция во главе с Марком Ленером обнаружила в юго-восточной Гизе (в местечке Хейт эль-Гуроб, или «Стена ворона») целый поселок, занятый бараками, мастерскими, кухнями, хранилищами продовольствия и другими подсобными помещениями, названный «поселением строителей пирамид». По найденным предметам и благодаря проведенным анализам установлено, что поселение функционировало при IV династии, главным образом при Хуфу и Хафра, и жили здесь вахтенные разнорабочие, под руководством профессиональных мастеров и архитекторов строившие пирамиды Гизы. Совсем рядом размещалось не менее масштабное, чем поселение, «кладбище строителей пирамид», в нижней части которого нашли упокоение погибшие на стройке. Мы рассказывали о нем ранее, поэтому только напоминаем, что в процессе пристального изучения скелетов антропологи выявили производственные травмы, ясно говорящие о роде деятельности похороненных там людей: у многих были следы переломов, большинство имело серьезные деформации позвоночника, которые можно получить только при колоссальных физических нагрузках.
Остатки каменного карьера с северной стороны Хафра в Гизе
Залезть на вершину пирамиды
Однажды мы шли по Гизе после рабочего дня и столкнулись с гафиром (охранником) некрополя. Тот сначала поздоровался, потом хитро подмигнул и шепотом спросил, не хотим ли мы ночью залезть на пирамиду Хуфу всего-то за сотню египетских фунтов…
Как известно, любые официальные восхождения на пирамиды Гизы (впрочем, как и на другие египетские пирамиды) сейчас запрещены. И если охрана иных пирамидных некрополей смотрит на это сквозь пальцы, то туристической полиции в Гизе разрешено даже открывать по горе-скалолазам огонь. Давно прошли времена, когда вереницы европейских дам и джентльменов поднимались по грандиозным каменным ступеням, чтобы насладиться видом с вершины седьмого чуда света, устроить там пикник, принять солнечные ванны или – того лучше – с ужасающим грохотом сбросить вниз каменный блок. Теперь лишь в исключительных случаях Министерство туризма и древностей Египта дает разрешение на такой подъем, причем не для удовлетворения любопытства, а с целью проведения научных изысканий, как это было, например, с американским египтологом и геодезистом Марком Ленером, поднимавшимся на вершину пирамиды Хуфу для установления реперной точки в ходе реализации его проекта Giza Plateau Mapping Project. Без особого разрешения от египетских чиновников такие «путешествия» могут закончиться плачевно, вплоть до депортации и запрета въезда в страну, а для археолога – еще и лишением права на деятельность в Египте.
Вот и мы, услышав противозаконное предложение гафира, сначала оторопели, а затем дружно рассмеялись. Мы тщетно пытались объяснить незадачливому охраннику, что для археолога залезть на вершину пирамиды – далеко не самое главное и интересное. Главное – изучить, понять, сохранить и увеличить знания о прошлом цивилизации, которую – так уж получилось – мы любим. А значит, узнать чуть больше о нас самих.
Из писем домой:
«Сезон для всех нас начинается в Каирском аэропорту. Когда выходишь из самолета и первый раз за год вдыхаешь теплый воздух египетской ночи, тут же понимаешь, что вернулся в родное место, почти домой. И до раскопа уже совсем рукой подать. К сожалению, из-за трагедии над Синаем, когда в египетском небе погиб наш самолет, прямых рейсов из Москвы в Каир вот уже несколько лет не существует. Каждый раз мы летаем по-разному, окольными путями: через Стамбул, Амман, Рим, Цюрих – как дешевле. В этом году первыми в Каир прилетели наш архитектор и эпиграфист. Они открыли раскоп, наняли рабочих, наладили быт, начали работу: архитектор измерял гробницы, оставшиеся с прошлого года, эпиграфист копировал новые рельефы и надписи. Остальные участники экспедиции подтягиваются по мере необходимости. Они прилетают в разное время, но на выходе из зоны контроля их непременно встречает знакомый гизехский таксист с табличкой на русском языке. Для каждого она своя: «Ну что, красивая, поехали к скелетам?», «Серега, спасай! Не хватает рук на раскопе!» или «Подвезу до археологов за апельсин» и так далее. Вот так начинается сезон для большинства из нас.
Российская археологическая экспедиция ИВ РАН в Гизе в 2017 году
«У нас есть традиция. В конце сезона, когда раскоп закрыт и отчеты сданы, мы пьем пиво на древних мастабах. Иногда к нам присоединяются инспектора с чаем. Обычно это происходит уже на закате. Всегда немного грустно и одновременно легко. Грустно оттого, что сезон завершился, а легко потому, что в очередной раз проделана большая работа. Каждый год мы стараемся делать ее еще чуть-чуть лучше. Задавать более сложные вопросы, копать качественнее, рисовать точнее. Мы все лучше понимаем Гизу и ее необъятность.
Экспедиция когда-нибудь завершится навсегда, все материалы будут опубликованы, все мысли высказаны. А Гиза останется. Останутся и тысячи других памятников по всему Египту, где работы еще непочатый край. Какой же в этом всем смысл? Наверное, как и в любом другом деле, только один – каждый следующий раз делать чуть-чуть лучше, чтобы двигаться вперед. Дует ветер, верблюды у подножия Хафры поднимают золотистую пыль, солнце садится… Привет от пирамид!
Заключение
Пожалуй, на этом мы завершим повествование о раскопках в Гизе и будем готовиться к новому сезону. Надеемся, что вам было интересно. Конечно, любая археологическая экспедиция – это проект, который когда-нибудь заканчивается. Обязательно завершится и российская экспедиция у пирамид. Но вот что точно не иссякнет, так это стремление к новым приключениям, трепет от научного поиска и радость новых открытий. Все, о чем мы здесь рассказали – это лишь небольшие эпизоды из многовековой истории знакомства небезразличных людей с загадочной и удивительной цивилизацией на берегах Нила. Каждый из вас может продолжить знакомство и написать новые главы этой истории. Или помочь написать эти главы другим – тем, кто решится связать свою жизнь с египтологией и археологией.
Плато у подножия Великих пирамид хранит множество загадок и тайн, которых хватит на много поколений исследователей. У нас, если честно, дух захватывает, когда мы думаем, сколько впереди еще не решенных проблем. Что уж говорить о других памятниках по всей Нильской долине и за ее пределами! Желая дать читателям возможность хоть немного оценить масштабы открывающейся перспективы, мы подготовили вторую книгу – «Страна пирамид. Новейшие открытия археологов в Египте». Там мы продолжим повествование, посетив на этот раз раскопки коллег из разных стран.