рука-то примотана к тяжелой палке и сил на это простое действие дивчине явно не хватает. Нет, пора себя обозначить, а то девонька еще в панику с перепугу впадет, дергаться начнет, а ей сейчас это вредно. Я на правый бок повернулась, приподнялась на локте и выдала заранее приготовленную фразу:
- Доброе утро, прекрасная незнакомка.
Едва услышав мой голос, пресловутая незнакомка дернулась, как от удара током и попыталась отползти подальше. Безуспешно, разумеется - не больно-то много поползаешь на переломанных ногах. В глазах у нее такой испуг плеснул, что захотелось ее прежних компаньонов собственноручно к стенке поставить. Вот странно: раньше не замечала за собой подобной кровожадности. Это что, сознание мое меняется бытием? Ладно, потом разберемся. А пока надо ситуацию выправлять, а то дама сейчас как есть со всеми своими бинтами и палками через стенку палатки выйдет.
- Не бойтесь, вам здесь не причинят вреда. Можете считать, что вы у друзей.
Я старалась говорить как можно дружелюбней. Еще и улыбку изобразила как у американцев, во все тридцать два зуба. Потом сообразила, что не все в этом мире понимают по-русски и, стараясь ничего не напутать, повторила то же самое по-английски. Ну, насколько хватило слов.
Наша невольная гостья, видя, что никто к ней не кидается с ножом или с бейсбольной битой, немного расслабилась. По крайней мере, она перестала пытаться убежать и принялась разглядывать внутренности нашей палатки и меня. Я выждала некоторое время, давая ей освоиться с обстановкой и продолжила попытки общения:
- Меня зовут Анна, на этом острове всеми делами заведую именно я. А как вас зовут?
Девушка немного помедлила с ответом, видимо, напряженно решая, стоит ли ей сохранять свое инкогнито, и, устремив на меня взор своих больших глубокого изумрудного цвета глаз, произнесла весьма приятным голосом на чистейшем русском языке:
- Меня зовут Ирина. А что с Патриком?
Я всегда считала, что это слишком жестоко – рубить хвост по кусочкам.
- Ему повезло меньше, чем вам. Увы, он погиб.
Из прекрасных глаз по щекам протянулись две мокрые дорожки.
- Если вас это утешит, - добавила я, - могу сказать, что он умер без мучений. А сейчас я позову доктора, она вас осмотрит.
И, откинувшись на спину, я по-английски гаркнула в сторону храпа:
- Сара! Она очнулась!
Австралийка появилась через минуту и сразу же принялась свою пациентку осматривать, ощупывать, ставить ей уколы и градусники и совершать прочие врачебно-мистические манипуляции. Совершив положенный ритуал, она заключила:
- Ол райт! Теперь давайте гипс.
Гипсовые бинты - штука весьма тяжелая. Я знаю, в детстве не раз на меня эту гадость мотали. Что ломала? Ну вы даете! Неприлично задавать девушке столь интимные вопросы. Да и кто в детстве хоть что-нибудь себе не ломал! Собственно, на мой взгляд, гипс – это излишне, достаточно и правильно наложенной шины. Но Сара заявила, что примотанные к рукам и ногам палки - это отстой, и нет на свете ничего лучше крепкой гипсовой повязки. Так что сегодня утром пришлось извести на это дело едва ли не треть весового лимита. И спорить тут не о чем - понимаю, надо! Собственно, из-за этого я не взяла себе легкий и удобный алюминиевый костыль.
Лерка с миской воды и бинтами появилась моментально. Дальнейшую рутину описывать скучно. Ирину перепаковали в гипс, подложили утку, накормили легким рыбным бульоном, после чего она снова отрубилась, а мы занялись каждый своим делом: Лерка разобрала любимый пистолет, Сара улеглась в тенек на матрас, а я, вздохнув, продолжила зубрить: «ту ран, ту ит»…
Идиллию прервал раздавшийся в ближнем лесу заполошный вопль
- Puttana! Твою мать!
Я насторожилась. Сайга у меня была всегда под рукой. Я подтянула ее поближе и, на всякий случай, переместилась поближе к выходу.
Из леса донеслось:
- Fuck you!
Это уже не попугай, это какой-то мужик! Чужой, да еще и нерусский! Голос грубый, незнакомый. А наши-то в отъезде, да и Борюсик с Фридрихом на рыбалке. Ну да ничего, нынче половина группы на месте, авось отобьемся. А вдруг это те, что ищут беглецов? Так-так… где тут у меня была рация?
Внезапного появления у чужаков не вышло, спасибо попугаю. Так что они, едва выйдя на поляну, оказались под прицелом двух стволов. Сара оружие брать в руки отказалась сразу и наотрез, а Дзетта, напротив, быстро научилась управляться с помповым дробовиком. Думаю, ей и пулемет был бы не слишком тяжел. Про Лерку и говорить нечего, из девок она, наверное, лучший стрелок. Сама я, пинанув рыбаков домой, вылезти из палатки не успевала и решила остаться внутри. В самом деле: если я начну выскребаться наружу, то минимум с полминуты буду изображать из себя прекрасную мишень. Опять же, стрелять из ружбайки я все равно могу только лежа. Ну да, висит на боку пистолет. И что? Дальше десяти метров запросто промажу. В общем, подползла я к москитной сеточке, закрывавшей вход, «саежку» свою приготовила и замерла в засаде, чтобы шебуршанием себя не обнаружить.
Только я устроилась, как из лесу вышли чужаки. Мне с моего места видно было не особо хорошо. Но разглядела, что оба с дробовиками, и что ружья у обоих за спиной. То есть будем пока считать, что не воевать пришли. Уже хорошо. Сейчас посмотрю, как разговор пойдет, и вылезу. В конце концов, разговаривать - мое дело. Сара, она человек-то хороший, но больно уж прямолинейный. Но выждать все же надо: может, эти кадры только отвлекают нас, и с другой стороны сейчас группа захвата выскочит! Ну так и я пока в засаде полежу.
В общем вышли эти двое на нашу полянку и уперлись в два ствола. Ну да, доверие к людям из нас эти самые люди и выбили. К ним навстречу Сара поднялась. Видать, сообразила, что я не просто так в палатке задержалась. Пришельцы подошли поближе, и я смогла их худо-бедно рассмотреть. Лохматые, небритые, не особо чистые. Одеты практично: камуфляжные штаны, легкие рубахи, крепкие ботинки с фиксацией голеностопа, на головах бейсболки. На ремне у каждого нож, фляга и подсумки. Рюкзаков с едой нет - видать, либо рассчитывают на добычу здесь, либо еда у них в лодке. В самом деле, не вплавь же они сюда явились! Хотелось бы второго – пришли, поговорили, ушли. Подальше и навсегда. Понимаете, вот сразу, с первого взгляда мне эти кадры не понравились. Саре, очевидно, тоже. Она – чистюля и аккуратистка, и для нее такое вот зрелище – что для быка красная тряпка. Дальнейший разговор шел на английском, и я понимала происходящее с пятого на десятое. Но все-таки понимала! Знание – сила, это я теперь ощутила на собственном опыте.
- Кто такие? Чего приперлись? – «дружелюбно» поприветствовала их Сара. Таким тоном, что впору лёд намораживать.
- Вы не особенно-то вежливы, миссис.
Низкий, грубый мужской голос. Как раз тот самый, который оскорблял нашего попугая. Не дай Бог, наш птах еще и английские матюки выучит! Полиглот хренов… А что, нехай! Итак, попугай, нарекаю тебя Полиглот!
- А чего мне с вами быть вежливой? Вы явились без приглашения, и не потрудились хотя бы помыться перед визитом.
- Для этого есть свои причины, мисисс…
- Сара.
- Очень приятно, миссис Сара. Меня зовут Чарли Браун. Мне бы хотелось побеседовать с главой вашей общины. Возможно, у нас найдутся общие интересы, и мы сможем быть полезными друг для друга.
Да, вылезать все же придется. Но вот не верю я отчего-то в добрые намерения. Как-то в последнее время слишком много встречалось мне людей, которые хотели сделать мне гадость. Это что, их специально таких сюда запихали? Или просто у людей от безнаказанности крыша поехала? Подумайте: в обычной жизни идут мимо люди. Кто-то вежливо улыбается, кто-то толкает плечом, кто-то вообще не замечает. И что, половина этих людей готова стать вот такими отморозками? Насколько мы вообще удалились от обезъяны? Сохранит ли хотя бы треть людей то, что принято называть моралью, лишившись постоянного контроля со стороны государства? Да, здесь жесткие условия, нет многих привычных вещей и удобств. Но ведь то, что есть, эти полтора килограмма, это достаточная пайка, чтобы создать себе вполне комфортные условия для жизни! А если руки не из жопы и крыша не поехала, то можно и вовсе шикарно устроиться. Так ведь нет – сбиваются в банды и начинается старая песня: «я сильнее, поэтому ты мне должен». Но тут не срастется, оружие-то есть у всех. По крайней мере, у тех, кто думать умеет и пацифизмом не страдает. И правильно говорил Михалыч: не такие большие сейчас и здесь банды, чтобы позволить себе положить даже двух-трех человек. Может статься, эти двое – четверть личного состава. Так что пойду-ка я знакомиться. Мужиков я предупредила, чтобы осторожно подходили – мало ли кто тут вокруг шастает. А еще я пистолет подготовлю. Ну да, стреляю я из него плохо, но обращаться с ним Лерка научила.
Я дослала патрон в ствол, сняла свою «Беретту» с предохранителя, вернула в кобуру и решительно вжикнула «молнией» москитки, являя себя миру.
Опираясь на Сару и немного на «саежку», я дохромала до гостей. Переводчиков нынче под рукой нет, придется справляться самостоятельно. Будем надеяться, моего словарного запаса хватит на то, чтобы объясниться. Зря, что ли, который уж день с утра до вечера зубрю этот чертов английский!
- Анна, - коротко представилась я. Фамилию решила не называть. Все равно переврут.
- Чарли Браун, - повторился грубый. – А это мой приятель Дик Спенсер.
Второй осклабился и кивнул. Вот честное слово, Ломброзо бы от души порадовался таким зримым доказательствам своей теории. Пожалуй, гоблины во «Властелине колец» и то посимпатичней были.
- Здравствуйте, миссис.
Мне пришлось собрать в кулак все силы, чтобы не хихикнуть. Где, интересно знать, этот Дик Спенсер пропил свой голос? Не иначе, политуру хлестал с утра до вечера. В общем, погоняло ему будет Сиплый. Хороша парочка: Грубый и Сиплый. Ну ладно, это все лирика, а мне переговоры вести надо, да еще время потянуть, чтобы Борюсик с Фридрихом успели вернуться. С полчаса придется трындеть о всякой ерунде.