– Дурак я, что не просмотрел все файлы в ноутбуке Верстовского.
– Мы же нашли все, что нужно.
– Не все. Самого главного не узнали.
– Чего, Миш?
– Зачем ему нужна ты, вот чего. Тебя-то он к чему привязать собирался?
– Может, думал, что при мне Манин на убийство не пойдет. Не будет же он двоих убивать.
– Да ему все равно, по-моему.
– Не скажи. Манин не урка какой-нибудь. Он считает себя благородным мстителем.
– Не вижу особой разницы и не верю, что такой тип, как Верстовский, притащил тебя просто, чтобы не так страшно было. Для компании.
– Не для компании, а как возможного свидетеля или… защитника, например.
– То есть он хотел тебя вместо себя подсунуть? За твою спину спрятаться, когда убийца придет? Не смеши, Сима. Нет. Тут что-то другое.
Михаил замолчал. Серафима сбоку взглянула на него. Когда он хмурится вот так, как сейчас, еще красивее становится. Наверное, никто так не думает, но ей Княжич видится таким красавцем, что дух захватывает. Он волнуется за нее. Никто раньше так за нее не переживал. Это здорово быть любимой таким человеком. Сильным, смелым и очень благородным. Да, благородным! Ведь его, как и Манина, предал лучший друг. Жену его никто не убивал, конечно, но можно сказать, что убили его самого. Бандиты, которых нанял бывший друг, лишили его профессии и здоровья. А потом друг и жену увел. До кучи.
И что сделал Княжич? Ничего. Вернее, сделал, но совсем другое.
Он построил дом, посадил деревья и стал растить сына. А не мстить.
Это мелко для него. Недостойно.
По ассоциации со строительством дома, она вспомнила о человеке, который выходил из ворот Княжичей ночью. И замерла с остановившимся взглядом. Она же ничего не сказала Михаилу! Забыла. Вычеркнула из памяти. А все потому, что решила, будто к Княжичам ночной гость не имеет никакого отношения, ведь этим человеком был Манин или тот, кого он подослал.
Она заявила Манину, что знает, как он собирается убить Верстовского. А если он собирался сделать все иначе? Если человек, пахнущий кожаным парфюмом, не просто наблюдатель? Если на самом деле Манин подослал киллера, который прикончит старого негодяя Верстовского дедовским способом: придушит или зарежет? Не предполагалось никаких театральных эффектов вроде летучих ядов?
Серафима вцепилась в сиденье, пытаясь поймать что-то ускользающее.
Он примеривался к дому Княжичей, этот киллер. Хотел использовать соседнее строение, чтобы затаиться в нем, понаблюдать, а потом напасть на Верстовского в подходящий момент. А вдруг он уже там?
– Димка!!! – крикнула она в голос и с ужасом посмотрела на Княжича.
– Ты что? – испугался тот, увидев ее остекленевший от страха взгляд.
– Господи! Димка! Гони, умоляю тебя!
– Да черт побери! Что случилось? – заорал Михаил, заражаясь ее безумием.
– Почему я не сказала тебе? Как могла забыть? Дура! Дура! – твердила Серафима, не понимая, о чем ее спрашивают, и раскачиваясь на сиденье.
Княжич в бешенстве нажал на тормоз. Резина заскрежетала по асфальту. Машина несколько раз дернулась, пытаясь затормозить на полном скаку, и встала. Серафима сунулась вперед, ударившись лбом о торпеду, и пришла в себя.
– А теперь говори! – гаркнул Михаил, глядя на нее белыми глазами.
Деревенеющим от волнения языком Серафима поведала об увиденном той ночью.
– Это был Манин или кто-то из его людей. В вашем доме сейчас может находиться убийца, понимаешь? Он может причинить вред Димке!
Михаил тронулся с места.
– Если его цель – Верстовский, то он постарается прийти и уйти незамеченным. Зачем ему лишний шум? Ты же знаешь Димку. Увидев чужого, он сразу благим матом заорет.
– Убийца может не знать, что в доме ребенок.
– Вряд ли. Если приходил на разведку, то выяснил. Димкины игрушки по всему двору раскиданы.
Серафима покачала головой.
– Не успокаивай меня, Миш. И сам не успокаивайся. Если что-то случится…
– Не каркай! Мы уже близко.
Но Серафима никак не могла взять себя в руки. Она должна что-то сделать. Немедленно. Пока не поздно.
Она выхватила из кармана телефон и судорожно набрала номер.
– Алло! Соедините, пожалуйста, с пятьсот двадцатым.
Михаил покосился. Что она задумала?
– Манин, я знаю, что вы посылали к дому Верстовского человека. Он сейчас там?
– Я никого не посылал, – услышал Михаил растерянный голос в трубке.
– Ну, значит, это были вы сами.
– Вы что-то путаете.
– Не врите!
Голос Серафимы звенел от напряжения.
– Вы приходили на соседний участок, чтобы следить за нашим домом! И не вздумайте отпираться! Я видела вас!
– Да никуда я не приходил! И никого не присылал! С ума, что ли, сошли! За главаря мафии меня принимаете? Кого я мог прислать? Киллера?
Именно так она и думала.
– Я принимаю вас за человека, который собирается отомстить Верстовскому! – продолжала кричать в трубку Серафима.
– Да! Я собирался! И собираюсь! Но для этого мне не нужно лазить по чужим домам! Не знаю, что вам там померещилось, но все это напоминает бред сумасшедшего!
– Мне не померещилось! Я видела, как вы вышли из ворот, прошла вашим путем… и почувствовала запах дорогого парфюма!
– Парфюма?!
Михаил слышал каждое слово, потому что оба орали во всю глотку.
– Да!
– Вы разве не в курсе, что парфюмеры не используют никакого парфюма? Никогда, слышите? Никогда!
Серафима уже открыла рот, чтобы крикнуть «врете!», но вдруг осеклась. Конечно, она это знала. Верстовский не раз говорил, да и тогда, на презентации, Манин стоял совсем близко. От него немного пахло шампанским, чуть-чуть крахмалом от манишки в вырезе смокинга и, кажется… больше ничем.
Но почему Верстовский сказал, что уверен: это его бывший друг шастает по соседскому участку? Он-то уж точно не мог забыть о правиле парфюмеров.
– Вы слышите?! – продолжал надрываться в трубке голос Манина.
– Поклянитесь памятью Инги, что вы не приходили и никого не подсылали следить за Верстовским, – хриплым шепотом произнесла Серафима и взялась за горло.
– Да идите вы к черту! – в бешенстве крикнул Манин и отключился.
Серафима продолжала сидеть, прижав трубку к уху, и слушала короткие гудки, а потом повернулась к Михаилу.
– Не он, Миш. Но это еще хуже. Значит…
Княжич переключил скорость. Машина рванула вперед.
Серафима сидела ни жива ни мертва. Она не знала, что и думать. Кто тогда это был? Если просто вор, так и черт с ним! Но что-то подсказывало ей: никакой это не вор! Или все-таки…
– У вас ничего не пропало, Миш? Ценного? Или ты не проверял?
– Зачем мне проверять? Я же не знал, что кто-то был в доме. Хотя я бы заметил.
Серафима кивнула, хотя Михаил на нее не смотрел. Она уже знала, что он очень внимательный и всегда обращает внимание на мелочи, незаметные обычному глазу. Это потому, что в спорте мелочей не бывает. Так однажды он ей сказал. Конечно, невнимательный вряд ли бы стал чемпионом мира, особенно в биатлоне. Они же не только на лыжах бегают. Они еще и стреляют. А чтобы метко стрелять…
Серафима взглянула на его лицо, хотела что-то спросить и в то же мгновение подумала, что тем неизвестным с дорогим кожаным ароматом мог быть Денис.
Она даже зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.
Почему она раньше об этом не подумала? Даже в голову не пришло! Только зачем Денису ее выслеживать? Он уже получил все, что хотел. Или не уверен, что вопрос закрыт, и теперь ищет ее, чтобы убедиться – она не станет затевать с ним разборки? А если его афера вскрылась и он думает, что по ее вине? Тогда он вполне может решиться на то, чтобы ее убрать. Убить то есть. В тюрьму никому неохота.
Стараясь, чтобы Княжич не заметил ее смятения, она откинулась на сиденье и закрыла глаза.
Как Денис мог узнать ее теперешний адрес? В магазине? Там знают, но только название населенного пункта. Хотя это не проблема. Он, наверное, несколько раз наведывался в поселок и в конце концов узнал, где дом, в котором она теперь обитает. Все сходится.
И что теперь делать?
Серафима почувствовала, как зачесалось между лопатками. Это холодная капля проползла по спине. Денис с издевательской ухмылкой на лице, каким она видела его в последний раз, так и встал перед глазами.
– Рыжуха, ты чего?
Михаил посмотрел на нее тревожным взглядом. Надо же, а ей казалось, что ее состояния никто не заметил. Оказывается, он еще внимательнее, чем она думала.
– Я все пытаюсь понять, кем был тот человек. Наверное, все-таки он не к вам приходил.
– А к кому тогда?
– Возможно, ко мне. То есть следили за мной, а не за вами и не за Верстовским.
– Кто?
– Денис.
– Твой бывший муж?
– Не муж. Просто жили вместе. Недолго. А потом он отобрал у меня дом.
Ей не хотелось говорить об этом сейчас. Она боялась, что Михаил начнет расспрашивать, уточнять.
Он немного помолчал.
– Считаешь, что он видит в тебе опасность?
– Да. Только не знаю, какую.
– Закон на твоей стороне, и не знать об этом он не может.
– Он юрист, поэтому наверняка подстелил себе соломки.
Княжич крутанул руль, машина свернула к поселку.
– А ты пыталась? Ну… вернуть дом?
– Можно сказать, что нет. На это деньги нужны. Денис ушлый.
– Уже почти дома. В таком состоянии тебе нельзя сразу идти к Верстовскому.
– Сама знаю.
– Проверим Димку и попытаемся подумать вместе. Пом провожу тебя.
Прошлое всегда возвращается
Серафима кивнула, не в силах что-то говорить. Мысли о Денисе отняли у нее последние силы. Она первая вылезла из машины и направилась к крыльцу. У самой двери Михаил ее обогнал.
– Погоди, сейчас открою.
Он вставил ключ в отверстие замка, но тот не поворачивался.
– Что за…
Княжич потянул за ручку, и дверь открылась.
Они молча кинулись наверх, в детскую. Там было темно и тихо. Серафима кинулась к постели и стала ее ощупывать.