Купер вел меня точно по направлению к городскому центру и замковым воротам. Они были открыты, и дюжина солдат Верени в красных кафтанах охраняла их, еще больше солдат патрулировали валы и стены.
Я ожидала этого. Для меня стали неожиданностью расспросы у городских ворот, но я знала, что замок охраняется, и снова прокрутила короткий диалог в своей голове. Я направилась прямиком к ближайшему стражу.
- Прошу прощения.
Он посмотрел на меня, и на него, кажется, не произвело особого впечатления мое лицо – это вызвало и облегчение и беспокойство.
- Я принесла послание из Энемуска для Хранителей, которые прибыли несколько дней назад, - быстро проговорила я. – Могу я войти внутрь, чтобы поговорить с одним из них?
Он замер.
- Из Энемуска? Кто отправил послание?
- Я не могу сказать, но это очень важно.
Это был риск, но Энемуск был фамильным домом Энтов, а Хранители были здесь, чтобы помочь разобраться с государственными бумагами. В следующее мгновение солдат уже смотрел на молодого человека, стоящего во дворе, и кивнул один раз. Молодой стражник развернулся и побежал в сторону замка.
Мною начала овладевать паника. Я предполагала, что меня проводят внутрь, где я смогу поговорить со странником Квентином наедине. Что, если молодой стражник выберет другого Хранителя, и приведет с собой домина Мидерру или мастера Фавела? Смогу ли я поговорить с ними здесь? Они могли узнать меня, а сообщения из Энемуска у меня на самом деле не было.
Однако не смотря на все свои опасения, я очень остро чувствовала, что Купер стоит позади меня. Он вышел далеко за рамки своих обязанностей, сопровождая меня, я понимала, что Куперу пора возвращаться к своей жизни. Обернувшись, я увидела, что он смотрит на меня, прищурившись, и подошла ближе к нему.
Не успела я заговорить, как он тихо произнес:
- С этим охранником ты справилась лучше, чем с тем, что стоял у городских ворот. Ума не приложу, где ты научилась так лгать.
Почему-то его слова задели меня.
- Это потому, что я знала, что придется лгать, чтобы попасть в замок... – тут я остановила себя. Я не должна была оправдываться перед ним. – Ты можешь возвращаться обратно на баржу. Я не знаю, как благодарить тебя за все, что ты для меня сделал, но я сама найду обратную дорогу.
Он посмотрел на внутренний двор и солдат Верени, расхаживающих кругом.
- Я подожду.
Я выдохнула через нос. Он был самым трудным человеком из всех, кого я встречала.
Зазвучали шаги, и, обернувшись, я увидела, что молодой солдат вернулся. Он пришел один, но доложил старшему офицеру:
- Капитан сказал, все в порядке.
И тот указал мне вперед:
- Проходите сюда.
Напряжение в моих плечах слегка ослабло.
- Я не знаю, сколько времени это займет, - прошептала я Куперу.
- Я подожду.
Не имея выбора, я оставила его и последовала за молодым стражником через двор в замок. По крайней мере, меня впустили внутрь.
В паре шагов от входа стражник облегчил мне ситуацию, спросив:
- Кого из Хранителей вы хотите видеть?
- Странника Квентина, если можно.
- Это который из них?
- Самый младший, с белыми волосами, одет в синюю мантию.
Стражник кивнул. Было очевидно, что он не видит во мне угрозы безопасности замка, потому что без колебаний вел меня вперед, вниз по правому коридору. Мы миновали слуг и охранников, и он привел меня к идущей вниз лестнице.
Одним этажом ниже он вышел в другой проход с многочисленными открытыми арками, которые, казалось, были подвальными складскими помещениями. Пойдя вниз по коридорам, он заглянул в несколько арочных проходом, прежде чем остановился у одного из них.
- Послание для вас.
Я подошла и встала за стражником, глядя в комнату, заполненную коробками. Там же стоял стол, заставленный канцелярскими принадлежностями. Светящийся кристалл внутри холодной лампы освещал ее. Странник Квентин сидел за столом. Он посмотрел на меня.
- Ты?..
Я предупреждающе покачала головой.
Сначала он не сказал ничего. Затем встал.
- Благодарю тебя, стражник. Я сам займусь этим.
Тот кивнул и вышел. Я подождала, пока он дойдет до лестницы.
Странник Квентин стоял у стола. Его синяя мантия была помятой, как будто он не снимал ее несколько дней.
- У тебя для меня послание?
Он выглядел точно так, как я помнила. Черты лица Квентина отличались от Ворданы, и хотя его лицо было узким, оно было не таким угловатым, и глаза были посажены не так глубоко. Но его телосложение и волосы были до боли знакомыми. Я недоумевала, почему он был здесь один, и где работают домин Мидерра и мастер Фавел.
Внезапно, пройдя весь этот путь, я растерялась.
- Нет… у меня нет послания, - выдавила я. – Я пришла потому… что мне нужна твоя помощь.
Он замер.
- Моя помощь?
Я так боялась, что он прогонит меня, что прошла через арку в захламленную комнату и начала свой рассказ. Я поведала ему все… хорошо, почти все. Я рассказала ему все, что он должен был знать о первой смерти Ворданы, о проклятии деревни и Стефана, о последствиях.
Он слушал с нечитаемым выражением, пока я не добралась до части с Винн Хигеорт. Тогда он подошел ближе, его интерес стал очевидным. Продолжая говорить, я вспомнила, что в Пулдурлатсате он не обращал на меня внимания, пока я не упомянула ее имени. В этом было что-то важное. Я просто еще не понимала, что именно.
Закончив свой рассказ, я задыхалась и смотрела на него с жадной надеждой.
- Мой лорд – человек, который должен выходить из дома, должен управлять своими землями, видеть небо над головой и чувствовать землю под ногами. Он теряет себя, заключенный в этих стенах.
Квентину моя заключительная страстная речь оказалась неинтересной.
- Ты говорила, что именно странница Хигеорт уничтожила Вордану окончательно?
Опять, он вернулся к Винн.
- Да, - ответила я быстро. – Вордана носил на шее бронзовый сосуд, какой-то вид магического устройства, а она сумела сорвать его и бросить в угли в кузнице.
Квентин отвернулся от меня.
- Она – легенда, - прошептал он.
- Легенда?
Он кивнул.
- Она пересекла весь этот континент и теперь вернулась домой. Она побывала в эльфийских землях здесь и в горах Пика Оспины, откуда привезла древние тексты, чей возраст исчисляется столетиями, если не старше.
Я должна была вернуть его внимание, чтобы узнать, как можно помочь Стефану, но мои инстинкты подсказывали мне оставаться на теме Винн Хигеорт.
- Описывая проклятье, она использовала слова «толеалхан» и «повелитель воли», и заявила, что Вордана наложил на Стефана «хае». Эти слова говорят тебе о чем-нибудь?
- Хае?- повторил он, нахмурив брови. – Да. Это значит, что у этого Ворданы была сила. Хае – это приказ, который укореняется глубоко в сознании жертвы, пока та не поверит, что последствия нарушения приказа последуют на самом деле.
- Еще она сказала, что если колдун наложил проклятье, то только другой колдун может его снять.
К моему удивлению, он покачал головой.
– Нет, это не совсем верно. Единственный способ снять хае – заставить жертву поверить, что оно снято. Если он или она поверит, что хае было снято – поверит так же сильно, как и в то, что проклятие было наложено – хае потеряет свой эффект.
Я замерла.
- То есть, если я смогу заставить Стефана поверить, что проклятие снято, оно уйдет?
Квентин фыркнул.
- Если твой господин потерял руку, хае было заложено глубоко. Нужно что-то радикальное, шокирующее, чтобы убедить его до той степени, о которой я говорил.
Стоя там и глядя на его волосы, худощавое строение и экспрессию, я внезапно поняла, что нужно делать. Я знала, как снять проклятие, и план сформировался в моей голове.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы облечь его в слова, а затем я рассказала Квентину о своей идее, о том, что мы могли сделать. И тогда настала его очередь застыть в изумлении.
- Нет, - ответил он. – Если мы поступим по-твоему, никто не узнает об этом. Это придется оставить в тайне, чтобы до твоего господина не дошли слухи, и он не начал сомневаться.
Мне хотелось кричать от его эгоизма. Он хотел славы. Он хотел стать легендой, как Винн Хигеорт. Но я спросила сдержанно и спокойно.
- Ты можешь придумать что-то другое?
Он немного помолчал, а затем покачал головой:
- Нет.
- Тогда мы должны попробовать осуществить мой план! – я не могла проделать весь этот путь впустую, и сейчас, когда была так близка к цели, я не могла сдаться. – Ты думаешь, Винн Хигеорт стала легендой, пытаясь выполнять только те задачи, которые могут принести ей славу? Нет! Она помогла моей деревне, не имея других причин, кроме желания помочь. Так и становятся легендой. И если ты следуешь ее путем, если ты путешествуешь, и готов принять любой вызов, любое приключение на своем пути, то ты станешь знаменитым.
Он смотрел мне прямо в лицо, впитывая мои слова, а затем перевел взгляд на стол. Куски бумаги, наполовину исписанные словами, лежали на нем, но чернила уже высохли, как будто он перестал писать задолго до моего прихода – видимо, эта задача была ему неинтересна.
И тут меня осенило. Ему было скучно.
Он не относился к тому типу ученых, какими были его старшие товарищи.
- Где домин Мидерра и мастер Фавел? – спросила я, резко меняя тему.
- Вверх по лестнице. Катологизируют важные документы. А я писал… вернее, пытался писать, отчет для домина Тилсвита, главы миссии Гильдии в Беле.
- Значит, обязанностей у тебя здесь немного, ведь для защиты твоих старших есть сотни солдат?
Он не ответил, и я вновь задумалась, какой вид защиты он может обеспечить.
Я наклонилась вперед:
- Пойдем со мной. Прими этот вызов. Тебе нельзя говорить или писать об этом здесь, но ведь однажды вы вернетесь в Белашкию. Оттуда молва не достигнет ушей моего лорда. Пожалуйста, Квентин. Ты познаешь мир вдали от Гильдии, приключения ждут тебя. Не упусти этот шанс.