С другой стороны – все образование Василия Ивановича до 1918 г. включало 4 класса церковно-приходской школы, ученичество в шпорной мастерской и юнги в отряде минеров в Кронштадте. И хотя потом он и закончил 1-е Московские военно-инструкторские курсы (1918), Военную академию им. Фрунзе (1925), восточный факультет этой же академии (1927) и академические курсы при Военной академии механизации и моторизации РККА (1936), высокой образованностью не отличался, так и оставшись в душе крестьянином села Серебряные Пруды.
Воевать Чуйков начал только в 1942-м, вернувшись из Китая, где занимал должность военного атташе. И до окончания войны, несмотря на свои заслуги, больше армии не получал. С 1946-го он уже заместитель, а затем первый заместитель главнокомандующего Группой советских оккупационных войск в Германии и заместитель начальника Советской военной администрации в Германии. С 1949-го – главнокомандующий Группой советских оккупационных войск в Германии и т. д. В общей сложности Чуйков прослужил там восемь лет. Его резиденция с 1949 г. по 1953 г. располагалась в берлинском районе Карлсхорст, где ныне музей.
После окончания войны артист Б. М. Сичкин оказался свидетелем большого банкета для иностранных делегаций, где присутствовал и генерал Чуйков: «Французский министр подошел к Жукову и предложил тост. Жуков отказался пить и, передав генералу Чуйкову свой бокал вина, поручил ему выпить с французом. Но Чуйков не признавал вина. Пришлось заменить его более крепким. Он налил себе тонкий граненый стакан водки, чокнулся с французом и влил в себя содержимое стакана. Я человек пьющий и могу выпить много, но, глядя на это, пришел в восторг. Француз остался стоять с широко открытым ртом и не мог понять, как можно выпить квартальную норму спиртного за один раз.
Герой Сталинграда генерал Чуйков был легендарной и незаурядной личностью. Несмотря на свою славу, в жизни это был простой, жизнерадостный человек. Он не признавал условностей. Помню, на том банкете он расстегнул китель, из-под которого показалась тельняшка.
Начались танцы. (…)
Жуков пригласил на танец генерала Чуйкова. Чуйков в матросской майке, огромный, с железными зубами, напоминал обаятельного медведя. Он вышел на танцплощадку и вдруг неожиданно сделал "перемет" – переднее сальто. Очень сложное движение! Тем более на скользком паркетном полу, плюс – после двух литров выпитой водки. Это походило на смертельный трюк, но генерал сделал его безукоризненно и вызвал бурю аплодисментов.
Дальше Чуйков показал себя с лучшей стороны в присядках и под аплодисменты зала закончил танец. Позвал меня, и мы пошли за стол допивать».
После смерти Сталина Василий Иванович еще семь лет командовал войсками Киевского военного округа, став Маршалом Советского Союза в 1955 г. И вот в 1960-м – он главком Сухопутных войск – заместитель министра обороны.
Нетрудно догадаться, почему Маркиану Михайловичу оказалось непросто служить под руководством Василия Ивановича. Попов еще до войны командовал отдельной армией на Дальнем востоке и Ленинградским военным округом. В течение войны командовал фронтами, был заместителем командующего фронтами и начальником штаба фронта. А это огромнейший опыт в руководстве крупными оперативно-стратегическими объединениями войск вооруженных сил государства. Такого опыта у Василия Ивановича Чуйкова, при всем уважении к этой личности, не было. Зато после войны он стал маршалом. Прибавилось власти и амбиций. Что и говорить, если сам маршал Г. К. Жуков, будучи командующим 1 – м Белорусским фронтом, в боевой характеристике на В. И. Чуйкова написал: «Лично храбрый, смелый, решительный и требовательный командир. По характеру вспыльчив. В работе инициативен…» Словом, стиль руководства Чуйкова был своеобразный, чуждый генералу армии Попову. Да и люди они были разные, разного масштаба.
Подполковник В. Брюхов, прежде чем быть назначенным старшим офицером для особых поручений, был наслышан о «крутом и необузданном нраве» В. И. Чуйкова. Вспоминает он и один любопытный случай, когда в 1952 г. строилась прямая подземная линия связи Москва – Берлин: «За ее прокладку и работу на территории ГДР отвечал лично Главком. 31 декабря начальник войск связи Группы доложил Чуйкову о том, что все работы завершены. Чуйков доложил министру обороны и в Генеральный штаб. Поздно вечером, за несколько часов до Нового года, раздался звонок "ВЧ":
– Товарищ Чуйков, Хозяин выражает вам свое недовольство. Он хотел лично переговорить по прямой связи с Вильгельмом Пиком, но связь не работала…
Чуйков побледнел, потом побагровел от бешенства. По резкому, продолжительному треску вызова я понял, что случилось что-то неладное, и вбежал в кабинет. Впервые я увидел столь разъяренного Главкома. В приступе буйства он орал, перемежая слова потоком нецензурной брани:
– Срочно! Немедля! Сию же минуту ко мне генерала К…!
Я бросился выполнять приказ. Позвонил на квартиру начальника связи группы.
– Товарищ Брюхов, – с трудом услышал я ответ, – передайте Главкому, что я болен. У меня высокая температура, и врачи уложили меня в постель.
Я доложил Чуйкову, но ответ еще больше взбесил его:
– Я же приказал! Живого или мертвого доставить ко мне!
Я выскочил за дверь, как ошпаренный, и по телефону предупредил генерала, что выслал за ним машину. Вскоре этот сильно больной человек появился на пороге приемной. Лицо его пылало, пот градом катился по лицу.
– Что случилось? – чуть слышно проговорил он.
– Я не в курсе. Проходите в кабинет.
Даже через закрытую дверь было слышно, как беспощадно Чуйков распекал генерала, оскорбляя и унижая его. Выплеснув злобу, Главком выгнал начальника связи из кабинета. Убеленный сединами боевой генерал, тяжело шаркая ногами по ковру, еле двигался к выходу. Я помог ему добраться до кресла. Сев в него, он безжизненно откинулся на спинку; голова свалилась набок, по морщинистым щекам вместе с потом текли слезы. Я подал ему стакан воды. Смочив губы, генерал отстранил его и, посидев минут десять, с трудом встал и, отказавшись от моей помощи, побрел к выходу. Мне было жаль этого человека…
Вскоре раздался звонок из Москвы, который я переключил на Главкома:
– Василий Иванович, спасибо, связь работает. Хозяин переговорил с немецкими товарищами…
Оказалось, что работы по установке оборудования были выполнены в срок, о чем генералу доложил его заместитель. Тот, лично не проверив, доложил Главкому, но на одной из подстанций связисты замешкались и чуть позже включили линию. Тем не менее участь начальника связи группы была предрешена. Вскоре на его место прибыл другой генерал».
«Грубость и хамство удивительным образом уживались у Чуйкова с добротой и простотой», – делает вывод приближенный к будущему маршалу офицер.
Пройдут годы, и маршал Чуйков всерьез возьмется за мемуары. К литературной записи он привлечет писателя, участника войны И. Г. Падерина. Вскоре в записи Падерина появятся книги В. И. Чуйкова «Начало пути» («Сражение века»), «Закалялась молодость в боях», «Конец Третьего рейха». Объем написанного составил более 70 печатных листов. И хотя по авторскому праву писателю полагалась половина гонорара, он не получил за свой труд ни копейки.
Со временем у писателя стало ухудшаться зрение. Он перенес три операции. Писал очень мало, да и с деньгами было трудно. И вдруг В. И. Чуйков просит его написать к своему 80-летию итоговую книгу. А как известно, просьба маршала приравнивается к приказу. Падерин согласился, но впервые заикнулся о договоре. Маршал, не понимая, что это вопрос о гонораре, дал добро. Но когда работа была закончена и книга «От Сталинграда до Берлина» объемом 41 печатный лист (более тысячи машинописных станиц) вышла в свет, встал вопрос и о положенном гонораре. Только теперь до маршала В. И. Чуйкова дошло наконец, что ему необходимо расстаться с солидной суммой в твердых рублях. И он «взмахнул шашкой…» Сначала объявил писателя крохобором, а потом настоял, чтобы Падерина исключили из Совета ветеранов 8-й армии, где он долгое время был заместителем маршала. Но и дальше у писателя проблем не стало меньше.
И это также для Маркиана Михайловича было чуждо до конца дней его…
А в июле 1962 г., задолго до 15 ноября, когда ему официально должно было исполниться 60 лет, генерала армии Попова, приказом министра обороны № 01224, переводят в Группу генеральных инспекторов – военным инспектором советником.
Эту Группу не без иронии, а то и сарказма, называли «райской». Согласно секретному постановлению Совета министров СССР от 30 января 1958 г., она создавалась «в целях использования опыта и знаний маршалов, адмиралов, генералов армии, генерал-полковников и некоторых генерал-лейтенантов и вице-адмиралов, достигших такого возраста, когда по состоянию здоровья и перспективам на дальнейшее использование они не могут продолжить работу с полной нагрузкой».
По представлению министра обороны в эту группу зачислялись лица из числа бывшего высшего руководящего состава с большим практическим опытом, а также другие бывшие крупные военачальники и специалисты на должности генеральных инспекторов, военных инспекторов-советников и военных консультантов.
Работа включала выезды в войска на маневры и учения, чтение лекций и руководство экзаменационными комиссиями в военных академиях и училищах.
Распоряжением председателя Совета министров СССР Н. С. Хрущева от 20 июля 1960 г. в Группу генеральных инспекторов стали зачислять только со звания генерала армии и лишь в отдельных случаях – генерал-полковников «за особые заслуги» перед Родиной.
Как правильно пишет А. Тимофеев, «за Группой генеральных инспекторов следующих назначений для военачальников не следовало. Все знали, что это финал…
Основной комплекс Министерства обороны расположен на Арбатской площади, но и здесь, на тихой набережной, – главное командование сухопутных войск, ракетных войск и артиллерии. На пятом и шестом этажах – Группа генеральных инспекторов… (…)
В Группе – лишь две должности: генеральный инспектор, на которую мог быть назначен Маршал Советского Союза, адмирал флота Советского Союза и Главный маршал рода войск. А также военный инспектор – советник, с