тельна одна пураническая легенда, согласно которой враждебные Шиве аскеты наслали на него змею и антилопу, но Шива надел змею на шею как ожерелье, а антилопу навечно зажал в своей руке{109}. Как видим, оба божества оказываются неразрывно связанными с образом антилопы, состоявшим из трех звезд в созвездии Орион согласно древнеиндийской астрономии. Интересно отметить, что приверженцы секты пашупата, возникшей на юге Индии около 200 г. н. э. и названной так в честь Пашупати, ставшего одним из имен Шивы, стремившиеся даже внешне уподобиться своему божеству, ходили полуголые, со спутанными волосами и носили с собой палицы{110}. Возможно, это указывает на то, что и в Индии первоначальным оружием небесного охотника был не лук, а палица. Впоследствии и «Хвалебная песнь величию Шивы» называет одним из оружия этого бога «палицу со знаком мертвой головы»{111}. Хоть Шива также не считается родоначальником индийцев, в его образе отчетливо заметны мотивы плодородия, а одним из основных символов его культа является лингам — изображение мужского члена. Его космогоническое значение следует из мифа об определении верховенства в индуистской троице верховных богов. Когда Вишну и Брахма, остальные два члена этой божественной триады, заспорили о том, кого из них следует почитать творцом Вселенной, перед ними внезапно возник пылающий фаллос необозримой величины. Стремясь отыскать его начало и конец, Брахма обернулся гусем, а Вишну — кабаном. Гусь взлетел в небо, кабан опустился под землю, но оба верховных божества так и не смогли определить пределы этого явления, после чего они единодушно признали Шиву, воплотившегося в фаллосе, величайшим из богов. Для своих последователей он был важнейший из богов и носил у них эпитеты Махадева («великий бог»), Бхава («сущее»), Вишвантха («владыка всего»), Панчанана («пятиликий») и многие другие. Как «великий аскет» Махайогин, Шива был тесно связан с мистическим учением йоги, верховным наставником которой он являлся. В посвященном ему «Шива-пуране» этот бог характеризуется так: «Шива — это Чистое Существование, бессмертный Божественный Принцип. Шива — это Чистое Сознание, Безусловное, Трансцендентное. Шива — это бог Разума, Господь Йоги, Владыка Трех Миров и Победитель Смерти. Шакти (супруга-эманация творческой энергии этого божества. — М. С.) Шивы создала всю Вселенную»{112}. Как следует из одного гимна, с мистическими опытами аскетов в ведийский период был связан уже и Рудра, поскольку в свой трансцендентный полет отшельник отправился после того, «когда косматый (аскет. — М. С.) из сосуда с ядом пил вместе с Рудрой» (РВ X, 136,7). Судя по всему, под ядом здесь понимается какой-то галлюциногенный напиток, выпив который аскеты, «подпоясавшись ветром», отправляются в свой полет по различным мирам. Есть все основания считать уже знакомый нам знак из трех горизонтальных линий, изображающихся на некоторых изображениях Шивы и служащих одним из отличительных знаков его поклонников, наследием Рудры, восходящим еще к эпохе индоевропейской общности. Имеются и другие доказательства чрезвычайно тесной связи числа «три» с образом Шивы: символом этого бога является, помимо лингама, еще и трезубец, а мифы повествуют о третьем глазе Шивы, расположенном посредине лба, в честь чего он также назывался Трилочана («трехглазый»){113}. Весьма показательно, что в эпоху индуизма фиксируется связь между Шивой и созвездием Плеяды, тесно связанным с созвездием Орион в греческой мифологии. Согласно данному мифу, асура Тарака подвижничеством добился того, что его никто не мог убить, кроме семидневного младенца, сына Шивы. Пользуясь своей неуязвимостью, Тарака победил Индру и других богов индийского пантеона. Чтобы положить конец его власти, Шива женился на Уме. При зачатии семя Шивы упало в огонь, но бог огня Агни не смог удержать его и бросил в Гангу, которая отнесла семя на гору Химават, где родившегося младенца воспитали шесть жен мудрецов Криттики — олицетворение созвездия Плеяды. Новорожденный сын Шивы получил имя Сканда (букв. «Излитый», согласно другому толкованию — «Прыгающий»), а в честь своих приемных матерей был также назван Карттикея. Возглавив войско богов, Сканда убил Тараку и многих других асуров, за что стал почитаться в качестве бога войны, дублируя в этом качестве прежнего верховного бога индийского пантеона Индру. Изображался он обычно в виде юноши верхом на павлине со своими постоянными атрибутами — луком, копьем и знаменем с изображением петуха. На юге Индии он также почитался и под именем Субрахмапья («Расположенный и к брахманам»){114}. Согласно другой версии мифа, Сканда был сыном бога огня Агни и Свахи, дочери уже упоминавшегося выше Дак-ши. Поскольку Агни воспылал страстью к женам семи мудрецов, Сваха, поочередно принимая облик каждой из них, шестикратно сходилась с богом огня и собирала его семя в золотой сосуд. Только облик Арундхати, жены седьмого мудреца Васиштхи, Свахе не удалось принять в силу ее особой преданности мужу. В результате в данном варианте мифа Сканда рождается шестиголовым, с двенадцатью руками и ногами. Жены мудрецов также вскармливают новорожденного бога и затем, взойдя на небо, превращаются в шесть звезд созвездия Плеяды. Вслед за ними на небо восходят и их мужья-мудрецы, превращаясь в созвездие Большая Медведица. Рядом с ним в небе мерцает маленькая звездочка Алькор, олицетворяющая собой Арундхати, которая так и осталась неразлучной со своим любимым мужем.
Данный миф для нас интересен еще и тем, что в древнеиндийской астрономии были выделены созвездия на или около эклиптики для обозначения пути Солнца и Луны, так называемая система накшатров. Всего накшатр насчитывалось двадцать семь или двадцать восемь, однако при их перечислении брахманы постоянно ставили на первое место именно Криттику — созвездие Плеяды. По мнению исследователей, эта особенность весьма архаична и указывает на то, что некогда индийский календарь начинался годом, в котором Плеяды совпадали с весенним равноденствием, а это было, согласно расчетам астрономов, около 2500 г. до н. э{115}. М. Н. Боголюбов обратил внимание на то, что не только в индийском, но и в иранском зодиаке, использующем систему 27 небесных стоянок, отсчет ведется именно от Плеяд. Поскольку первой в подобных списках упоминается стоянка, располагающаяся в районе точки весеннего равноденствия, исследователь констатирует: «Из этого следует, что обе системы (индийская и иранская. — М. С.) сложились в период, когда точка весеннего равноденствия находилась вблизи Плеяд, т. е. в пределах III–II тысячелетий до н. э.»{116}. Бросается в глаза близость этой даты как с «эрой Хайка», ставшей точкой отсчета для древнеармянского календаря, так и с современными оценками лингвистов времени распада индоевропейской общности и началом выделения из нес протоармян и индоиранцев. Так, говоря о протоиндоевропейском языке, И. М. Дьяконов отмечал, «что разделение его на отдельные ветви происходило в основном в течение III тыс. до н. э.; при этом предполагается, что общеиндоиранский язык выделился относительно рано»{117}. Еще более категоричен В. И. Абаев: «Ясно, что арийский период, т. е. период до распада арийской общности, надо отодвинуть на ряд столетий вглубь и относить к III тыс. до н. э.»{118}. Завершая тему Криттики-Плеяд в древнеиндийской астрономии, следует отметить, что в их честь получила название не только лунная стояпка-накшатра, но также и один из двенадцати месяцев солнечного года. Он получил имя Карттика и, включая в себя два накшатра Криттика и Рохини, соответствовал второй половине октября и первой половине ноября. Согласно тексту «Вишну-дхарме», приводимому Биру ни, солнце в этот месяц носило имя Дхарти, что означало «Оказывающее людям добро и управляющее ими». Но еще более интересен следующий месяц Маргаширша, включающий в себя накшатры Мригаширша и Арда, т. е. в совокупности почти все созвездие Орион, и соответствующий ноябрю — декабрю. Солнце в этом месяце носило имя Митры, что означало «Любимое миром»{119}. Хоть в данном случае речь идет об индийском боге Митре, не следует забывать, что вместе с иранским одноименным божеством он восходил к единому индоиранскому прообразу. Таким образом, данные «Вишну-дхармы» свидетельствуют в пользу высказанного выше предположения об отождествлении иранского Митры с рассматриваемым нами созвездием. Кроме того, необходимо упомянуть еще об одной параллели между древнеиндийской и древнеармянской астрономией. Как отмечает А. И. Володарский, в ведийскую эпоху в Индии существовало несколько календарей, в том числе гражданский год Савана продолжительностью 360 дней. Для согласования его с солнечным годом к каждому четвертому году Савана добавлялся 21 день, в результате чего весь этот четырехлетний период составлял 1461 день{120}. Однако это количество дней в точности совпадало с количеством лет как в армянском «периоде Хайка», так и в древнеегипетском Годе Бытия. Создается впечатление, что с помощью восходящих к единому источнику знаний армяне и индийские арии, каждые по-своему, отметили в своих календарях время своего выделения из индоевропейской общности и начало своего бытия как самостоятельных племен.
Для завершения картины отметим, что образ двух собак, связанных с загробным миром, также имеется в индийской мифологии, но там они сопровождают не Рудру или Шиву, а Яму, брата Ману, родоначальника индийских ариев.