Гермес. Под кругом этого тела располагаются тридцать шесть деканов, занимающих среднее положение между кругом Всего и зодиаком, разделяющих эти два круга и словно возвышающих первый круг и свыше созерцающих зодиак.
<…> Они движутся вместе с планетами и обладают равной силой с движением Всего, направленным в обратную сторону по отношению к движению семи <кругов>… Так вот, давай будем понимать это так: «скрути семи планет, а также все остальное управляется деканами,> а вернее, они поставлены словно в качестве стражей надо всем в космосе, сохраняя Всё и оберегая его упорядоченность.
<…>
Тат. А обладают ли и они (деканы. — М. С.) энергией, направленной на нас, отец?
Гермес. И величайшей, дитя. Ведь если они воздействуют и на те <небесные тела>, то разве могут они не оказывать влияния и на нас — на каждого в отдельности и на всех вместе? В самом деле, дитя, энергия того, что вообще случается, исходит от них; например, [обдумай то, что я говорю] смены царствований, падения городов, голод, моровая язва, наводнения, землетрясения; ничто из этого не происходит, дитя, помимо их энергии. [Обдумай также вот еще что: ] <…> поскольку они повелевают теми <небесными телами>, а мы подчинены семи планетам, то не думаешь ли ты, что и в отношении нас самих их энергия упреждает энергию планет, которая действует на нас вследствие их, но через планеты?
Тат. А каково будет, отец, очертание их тела? Не таково ли, как у тех, кого большинство называет демонами?
Гермес. Конечно, их род не является каким-то особенным родом демонов. Их тела также не состоят из какой-либо собственной, материи, и не приводятся они в движение душой, как мы; напротив, они есть энергии этих тридцати шести богов.
Далее, имей в виду по поводу них, Тат, следующее: они сеют на земле семена, которые называют [танами] <некими энергиями>, и одни из них спасительные, а другие — гибельные»{354}.
Благодаря данному фрагменту картина герметической космогонии приобретает законченный вид. Очевидно, что кругообразное Всё, находящееся над тридцатью шестью деканами в данном тексте, тождественно Пантоморфу (по-гречески слово «Пан» и означает «Всё»), являющемуся правителем сущности этих же самых деканов в «Асклепии». То, что в последнем произведении правителями сущности для семи небесных сфер оказываются Случайность и Рок, что вроде бы противоречит высказанному в «Определениях Асклепия» утверждению, что Роком является ситуация, когда неразрывно связанные со звездам демоны управляют земными делами, находит свое объяснение в диалоге с Татом, где утверждается, что энергия этих самых деканов как непосредственно, так и посредством подверженных их влиянию семи планет предопределяет происходящее на Земле. Описание социальных и природных катаклизмов, производимых на нашей планете энергиями этих тридцати шести деканов, практически тождественно описанию этих же катаклизмов, производимых подчиненными солнцу хорами демонов в «Определениях Асклепия», из чего следует логический вывод о тождественности этих сверхъестественных сущностей. То, что в обоих текстах особо подчеркивается, что их энергии могут быть как благими, так и губительными, не оставляет никаких сомнений в том, что под хорами демонов в «Определениях Асклепия» имелись в виду не все звезды, а именно те из них, которые образуют тридцать шесть деканов.
Наконец, следует отметить целый ряд важных положений, которые следуют из рассмотренных герметических текстов. Выше мы видели, что в диалоге Гермеса с Татом эти тридцать шесть деканов четко отделяются от круга зодиака. В свое время О. Нейгебауэр на основе детального анализа древнеегипетских текстов доказал, что древнеегипетские деканы составляли на небесной сфере круговой пояс, идущий параллельно и несколько южнее эклиптики{355}. С этим его выводом полностью согласны как отечественные, так и зарубеждные исследователи истории астрономии. С другой стороны, как отмечает Г. Е. Куртик, «в эллинистический период деканы стали отождествлять с третями знаков зодиака, и характер астрологического воздействия этих третей был связан с характером божества соответствующего знака»{356}. Таким образом, рассмотренная особенность герметического текста представляет собой чисто египетскую черту, поскольку в греческой астрологии подразделение небесного круга на тридцать шесть частей было перенесено уже на зодиак. Как было показано выше, задолго до эпохи эллинизма деканы играли важную роль в египетской религии, самым непосредственным образом влияя на посмертную судьбу человеческой души. Хоть в диалоге Гермеса с Татом тридцать шесть деканов по своей значимости поставлены над всеми остальными небесными телами, однако в «Определениях Асклепия» тождественные им хоры демонов подчиняются одновременно как своим соответствующим звездам, так и солнцу. Это противоречие можно устранить, если принять во внимание ту огромную значимость, которую придавала древнеегипетская религия и астрономия гелиакальному восходу звезд. В этом случае их энергия смешивалась с энергией дневного светила, что, очевидно, играло решающую роль в предопределении человеческой судьбы согласно древним мифо-астрономическим воззрениям. Если предложенное объяснение верно, то перед нами еще один пример древнеегипетского влияния на герметические тексты.
Кроме того, следует обратить внимание и на находящееся над тридцатью шестью деканами кругообразное тело Всего, объемлющее все в диалоге Гермеса с Татом, она же придающая различные формы существам Всеформа в «Асклепии». В другом диалоге «Об обыкновенном уме» Гермес говорит: «Бог же вокруг всего и во всем. Ибо он есть энергия и сила, и нет ничего трудного, дитя, в том, чтобы мыслить его, а если хочешь, то и созерцать его. Взгляни на порядок космоса и космичность порядка… взгляни на столь великого бога, движущегося вместе со всеми сущими в нем благими и прекрасными богами, демонами и людьми»{357}. Мысль о том, что «бог — вокруг всего и во всем», представляется Гермссу столь важной, что на протяжении данного диалога он еще дважды повторяет ее. В «Асклепии» мы также видим похожие утверждения: «Всеобщее, содержащее в себе все, которое само по себе уже есть все, придает движение душе и космосу, а также всему тому, что содержит в себе природа. Во множественном единстве жизни Всего разнообразные виды, различаемые по их видовым признакам, объединены, и потому космос также оказывается единым; следовательно, все происходит от единого»{358}. В другом месте этого же произведения наряду с аналогичными рассуждениями с богом вновь связывается разнообразность форм: «В самом деле, бог есть все и все происходит от него и зависит от его воли… Вне его ничего не было, нет и не будет; ибо все — от него, все — в нем, все — через него: все разнообразие качеств, наибольшие количества, величины, превосходящие возможности любого измерения и разновидности всех форм (курсив мой. — М. С.)»{359}.
Определенную аналогию мы находим в образе Осириса, почитавшегося жителями долины Нила задолго до написания «Герметического корпуса». Казалось бы, Всё герметиков нельзя отождествить с древнеегипетским Осирисом. С одной стороны, миф рассказывает о расчленении и последующем воссоединении Осириса, а сам он традиционно изображался в основном в виде стоящего или сидящего на престоле бога загробного царства либо в обличье Саху-Ориона возглавляет небесные деканы, а не находится над ними. Тем не менее определенное сходство между двумя персонажами существует. Во-первых, характеристики Осириса как «владыки всего сущего» и «хозяина Вселенной» вполне соответствуют руководящему положению Всего в мироздании, согласно герметическим текстам. Во-вторых, древнеегипетская традиция прославляет Осириса как «повелителя вечности» и «властелина вечности». Однако, согласно многочисленным указаниям трактата «Ум к Гермесу», практически такое же отношение к вечности имеет и бог герметической традиции: «Бог созидает вечность, вечность — космос, космос — время… Далее, вечность — в боге, космос — в вечности, время — в космосе, становление — во времени. Далее, вечность покоится вокруг бога, космос движется в вечности… Силой бога выступает вечность, делом вечности — космос, никогда не возникший, но вечно возникающий благодаря вечности. <…> Итак, космос зависит от вечности, подобно тому как сама вечность зависит от бога; и душа вечности — бог, душа космоса — вечность…»{360} В-третьих, древнеегипетская «Книга мертвых» неоднократно подчеркивает связь Осириса с формами: «Хвала тебе, о Осирис, повелитель вечности, Ун-нефер, Херу-Хути (Хармахис), чьи обличья не считаны и чьи формы исполнены величия..»{361}, он прославляется как «повелитель целого», «Осирис-во-всех-творениях-своих» и «Осирис-во-всех-состояниях-своих»{362}. В обращении к нему этот бог характеризуется как «Осирис, победоносный, правитель мира во времена, установленные милостью твоей; ты есть властелин небесного царства»{363}, а в другом месте подчеркивается, что он движется по кругу: «Имя твое создано в Ре-сетау, а сила твоя — в Абту (Абидосс). И вот ты воскрешен, о Осирис, и ты совершаешь путь по небесам вместе с Ра, и ты смотришь на поколения людей, о Тот, кто движется по кругу, о Ра»{364}. Наконец, в другой главе этой книги отмечается, что загробный мир, властелином которого стал Осирис, связан с созданием форм бытия. В ней умерший говорит: «Приветствую тебя, Аукерт (т. е. загробный мир), скрывающая в себе спутника своего, создатель форм бытия…»