— По-моему, тебе все равно стоит позвонить своему врачу по срочной линии, — сказал он.
— Как говорится, береженого Бог бережет. Я, наверное, давно должна была позвонить, учитывая, какой у меня срок. Возможно, я пропустила прошлый прием. Доктор будет недовольна. — Она поддерживала живот, думая о том, как странно любить кого-то, кого она еще официально не видела. Чувствовать, как внутри ее растет малышка, как она брыкается и потягивается, было очень приятно. Когда же Алиса увидела ее ангельское личико на трехмерной сонограмме, ей захотелось поскорее познакомиться с дочкой.
В свое время известие о беременности стало для нее ударом. Она помнила это по-настоящему, а не предполагала на основе нынешнего положения дел у них с Блейком.
— Я не сразу привыкла к тому, что у меня будет ребенок.
— Да? — Он вопросительно выгнул брови.
— Отчетливо помню, как держала тест и видела две полоски. Я была в шоке и замешательстве. Тогда я могла думать только об одном — как сказать тебе. — Она опустила глаза в пол. — Очевидно, я ничего тебе не сказала. Сама не понимаю почему… все, о чем я могла думать, когда пришла в себя в темном чулане, — как скорее вернуться домой, к тебе.
Он осторожно приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.
— Сейчас ты здесь, и я все знаю. Вот что самое главное.
И все же какой-то кусок ее памяти исчез, что казалось ей важнее всего остального: почему она все-таки ушла от мужа?
Глава 10
Неподдельная тревога в глазах Алисы разрушила еще немного защитных укреплений Блейка. Он понял, что напрасно дотронулся до нее, и убрал руку.
— Наверное, тебе стоит позвонить врачу.
Он ждал, пока она набирала линию для срочной связи с врачом. Оставила сообщение для медсестры; та перезвонила через несколько минут. Впервые с того времени, как все началось, он позволил себе подумать, что значит стать отцом.
Хотел ли Блейк иметь детей? Если окажется, что он — отец, у него просто не будет другого выхода. Придется приспосабливаться на лету, несмотря на то, что дети в его ближайшие планы не входили. Ведь вначале он твердо решил выяснить, что случилось с Кэролайн.
Никто и ничто не должно отвлекать его от обещания, данного самому себе. Все выяснить и добиться справедливости, которую заслужила его мать…
Его отец заново открыл дело и погиб. Если у Блейка появится маленький ребенок, имеет ли он право рисковать, чтобы узнать правду?
Он подумал о братьях, которые обзавелись женами и детьми. Возможно, он ханжа, но он велит им закрыть расследование, если решит, что так будет лучше. У каждого О'Коннора свой крест, когда речь идет о чувстве ответственности или желании узнать правду.
Алиса закончила разговаривать, и Блейк повернулся к ней.
— Сестра сказала, что все хорошо, если нет кровотечения. Я действительно пропустила прием и не перезвонила, поэтому они ждут меня завтра. Они волновались за меня. Я не знала, что им сказать, поэтому снова заговорила о схватках. — Она пожала плечами.
— На какое время тебя записали?
Ему нужно организовать для них сопровождение. Хьюстон — большой город с высоким уровнем преступности, поэтому он попросит об одолжении одного-двух сослуживцев, у которых завтра выходной. Если похитители каким-то образом связаны с приемной ее врача, она, возможно, попадет прямо в их лапы. Ее фирма — другое дело. Туда можно не ездить, пока не подвернется удобный случай.
— В одиннадцать.
— Значит, сначала дождемся, пока Лиз заедет на работу и, может, что-то выяснит. Сегодня мы не поедем к тебе на работу. По-моему, тебе лучше всего остаться здесь и полежать, задрав ноги вверх. — Я как раз собиралась предложить то же самое, — досадливо вздохнула она.
— Терпение помогает выиграть сражение, — нравоучительно заметил он.
— Досадно, когда тебя в чем-то ограничивают. Не пойми меня неправильно, дождаться не могу, когда познакомлюсь с малышкой.
— Я тебя понимаю. Ты замечательно заботишься о… ней. Теперь ты не одна, и, даже если тебе кажется, что ты ничего не делаешь, следствие движется вперед. Тебе придется довериться другим.
— Ничего. Я все заслужила.
— Нет, — шумно выдохнул он. — Не заслужила. Хотя он не мог назвать ни одной причины, по которой она могла скрывать от него беременность, наверняка что-то ей помешало.
— И все же можно задать тебе один вопрос?
— Да. Правда, не уверена, что знаю ответ на него. — Она скрестила ладони на животе.
— Ты узнала о ребенке до того, как ушла?
— Тут я могу ответить со всей определенностью: нет. Я узнала о беременности потом. В этом я совершенно уверена.
— Ты собиралась мне рассказать?
— Не знаю! Не помню! — Она пожала плечами. — Знал бы ты, как это раздражает! Поскольку разговор зашел в тупик, он замолчал. В самом деле, какая разница?
Блейк понимал, что будет заниматься ребенком, особенно если окажется, что отец — он.
Посмотрев на часы, он решил, что ей будет удобнее в кровати.
— Спать хочешь?
— Наверное, это звучит безумно, ведь я уже принимала душ, когда пришла к тебе, но… я бы не отказалась снова помыться. Еще один душ покажется мне райским блаженством. — Она всегда принимала душ перед тем, как лечь спать.
— Тебе помочь? — Он понял, как двусмысленно звучит его предложение, как только слова слетели с его губ. — Не пойми меня неправильно. Я имею в виду — тебе нужно помочь подняться наверх?
— Сейчас я готова принять любую помощь.
— Надеюсь, ты понимаешь, что я буду во всем участвовать. Не собираюсь устраняться от воспитания дочери, допускать, чтобы ты растила ребенка одна. — Он решил сразу заявить о своих намерениях.
— Хочешь услышать кое-что странное? Твои слова меня почему-то встревожили. Как будто за ними кроется что-то плохое. — Алиса с трудом встала. — Представь, какая нелепость! Отец ребенка рядом — тем более такой хороший и порядочный, как ты… я должна радоваться! А твои слова сейчас буквально вызывают у меня паническую атаку.
Значит ли это, что ребенок не его?
Озадаченное выражение лица Блейка отражало то, что происходило в голове Алисы. Она нисколько не сомневалась в том, что он — отец ее ребенка.
— Ты боишься меня? Боишься, что я отберу у тебя ребенка? — На данном этапе это очень важный вопрос. И ответа на него она не знала.
— Нет, мне так не кажется. Разве мы с тобой ссорились перед тем, как я ушла?
— Нет. — Он протянул ей руку, она оперлась о нее, и они медленно пошли к лестнице.
— Как мы жили? Расскажи. Может быть, это поможет мне все вспомнить. Мы с тобой были счастливы?
— Нет, — уныло ответил Блейк. — Я думал, что у нас все нормально. Ты сильно изменилась после смерти своего отца.
— Я знаю, что он умер от воспаления легких, но долго ли он болел до того? Известно ли, с чего все началось? — Алиса в самом деле не могла вспомнить. — Он заболел внезапно.
— Больше ничего? Никаких подозрительных обстоятельств? — Если учесть, что ее похитили, вопрос вполне закономерный.
— Ни о чем подобном ты мне не рассказывала. Следствия не открывали. Ничто не указывало на подозрительные обстоятельства. Твой отец заболел и умер от пневмонии в больнице.
— Что-то знакомое… — Алиса помолчала, а потом сменила тему: — Ты сказал, что мы с тобой не были счастливы…
— Мы отдалились друг от друга. Я думал, что у нас все нормально и после того, как ты уладишь дела отца и поможешь матери, все станет по-прежнему. — В его глазах было столько искренности, а в голосе — столько грусти!
— Но ничего не стало по-прежнему.
— Да. — Блейк покачал головой. — Я должен был с тобой поговорить.
— Не нужно обвинять себя в разрыве наших отношений. Судя по всему, я все сделала сама.
— Алиса, я долго позволял себе в это верить. Но теперь понимаю, что сам во многом виноват. Значит, я недостаточно старался убедить тебя в том, насколько ты важна для меня.
— Блейк, возможно, я все равно ушла бы, — ответила Алиса, хотя не могла это себе представить, не говоря уже о том, что ее муж мог затеять настоящую ссору.
— Верно. Но тогда меня не мучили бы многочисленные предположения «что было бы, если бы…» — Возможно, все окончилось бы точно так же.
— Но я не испытывал бы такого сожаления. Сейчас мне кажется, что я унесу его с собой в могилу.
Его слова стали для нее словно удар ножа.
— Жаль, не получается убедить тебя в том, что все произошло не по твоей вине. Я помню одно: ты был замечательным мужем. Очнувшись в трейлере, я не могла дождаться, когда вернусь домой, к тебе.
— Возможно, ты заговоришь по-другому после того, как к тебе вернется память.
Невозможно правильно ответить на такие слова. Алисе хотелось возразить, но она смолчала. А если он прав? По непонятным пока причинам Алиса твердо знала: во всем виновата она.
— Можешь идти сама? — спросил Блейк.
— Да. — Она выпустила его руку.
— Здесь осталась не только та твоя одежда, что была в гардеробной. Уборщица сложила все в коробку и убрала в шкаф в гостевой комнате. Может, ты найдешь там какие-нибудь старые вещи, в которых можно спать.
— Вряд ли на меня налезут мои старые вещи.
— Возьми какую-нибудь мою рубашку. В коробке есть нижнее белье и твои любимые легинсы для йоги, — сказал он.
— Да, было бы здорово.
Отчего-то она разволновалась, узнав, что он не выкинул ее одежду, хотя после ее ухода прошло много месяцев.
— Все время забывал, что собирался отдать коробку в какой-нибудь благотворительный фонд. — Он начал спускаться по лестнице. — Как говорится, с глаз долой — из сердца вон.
После его слов все ее надежды лопнули, как проколотый воздушный шарик. Однако ее ждал душ перед сном. Очень хотелось расслабиться под струями теплой воды. У нее устали ноги… Более того, у нее ломило все кости. И все же она не собиралась сокращать время душа.
Боль немного ослабла, когда вода расслабила мышцы. В дверь постучали. Потом Алиса услышала голос Блейка. Он сообщил, что достал коробку с ее одеждой.