Мадди решительно замотала головой.
– Нет, спасибо.
– А почему нет?
Ее лицо сразу помрачнело, и она зябко повела плечами.
– Да потому, что я буду стесняться. И вообще, давай поговорим о чем-нибудь другом.
Себастиан вздохнул, не первый раз спрашивая себя, перестанет ли когда-нибудь Мадди смущаться при упоминании о своем теле. Врач сказал ему, что, соблюдая некоторую осторожность, они могли бы заниматься любовью, однако Мадди решительно отвергала его ухаживания, и они спали порознь. Себастиан, конечно, понимал ее проблемы и не настаивал. Поэтому и сейчас он быстро переменил тему разговора.
– Мадди, можно попросить тебя об одном одолжении?
– Каком? – она подозрительно посмотрела на него.
– Ты же знаешь, что недели через две у меня встреча с Джаспером Конрадом?
– Ну…
– Я принес студийный магнитофон и синтезатор. Мне их дал Джой Трефьюзис, так что я теперь смогу записать песни на пленку и показать Джасперу. Я бы хотел, чтобы ты помогла мне при записи.
– Перематывать пленку и включать музыку?
– Да нет, глупышка. Я бы хотел, чтобы ты спела несколько песен. Большую часть композиции будет исполнять Тина. Было бы замечательно, если бы Джаспер мог послушать, как они звучат.
Мадди с сомнением покачала головой и решительно сказала:
– Себастиан, ты опять за старое? Ты же знаешь, как я к этому отношусь!
– Ну, Мадди, при чем тут ты! Я прошу об одолжении, и если ты откажешься, это будет с твоей стороны просто неблагодарно, особенно после того, как я приготовил на завтрак такие роскошные блины.
– Кажется, ты скоро займешься шантажом, – Мадди погрозила пальцем.
– Боюсь, что да. Послушай, я у тебя в долгу не останусь, ну, пожалуйста, Мадди.
Девушка все еще сомневалась и задумчиво ковыряла вилкой в тарелке.
– Ну, я не знаю. Дай подумать. Между прочим, мои блины стынут. Замолчи и давай завтракать.
Себастиан сидел в кабинете, колдуя над аппаратурой. В дверях появилась Мадди. Она улыбнулась и сказала:
– О'кей, ты победил. Когда начинать?
В течение трех дней Себастиан с восхищением видел, как Мадди постепенно избавляется от робости, а ее голос приобретает удивительную силу и уверенность. С каждой минутой он все больше убеждался, что именно в пении заключается ее будущее. И хотя Мадди не показывала виду, но она в эти дни казалась веселее, чем обычно. Она насвистывала теперь даже в ванной комнате. Когда Себастиан хвалил ее, она не просила его замолчать, а только улыбалась.
В конце недели Себастиан съездил в Лондон и привез недостающее оборудование для домашней студии. Весь уик-энд они провели в студии, записывая шесть композиций, которые должен был прослушать Джаспер.
Часы тренировки дали свои результаты. Пение Мадди было просто восхитительным. Себастиан, слушая в ее исполнении «Это любовь», не раз ловил себя на том, что у него наворачиваются слезы.
Поздним воскресным вечером запись была закончена. Себастиан сходил за бутылкой вина, налил два бокала и, усевшись рядом с Мадди, включил записанную ими музыку.
– Ну? – спросил он, когда затихли последние аккорды. – Что ты на это скажешь? Годится для Бродвея?
– Себастиан, песни звучат прекрасно. Ты такой талантливый! Джасперу наверняка понравится.
Он опустился перед ней на колени и, улыбаясь, заглянул в глаза.
– Это твой голос сделал их особенными, любимая моя.
– Честно говоря, даже не верится, что это мой голос, – улыбнулась девушка.
– Ну, теперь понимаешь, почему я все время говорю о твоем голосе?
Мадди упрямо пожала плечами.
– Может быть… Просто удивительно, что может делать современная техника.
– Снова ты за свое! – Себастиан картинно поднял руки, выражая глубочайшее возмущение. – Мне до чертиков надоело твоя лицемерная скромность.
Выразив таким образом свое негодование, он наклонился к девушке и благодарно поцеловал ее.
– Спасибо, родная. Ты это сделала для меня. И я уверен, в скором будущем ты будешь делать это ради себя самой.
– Может быть… – улыбнулась Мадди, чувствуя впервые за долгое время, как забрезжил маленький лучик надежды. – Может быть…
Глава 56
Себастиан стремительно миновал Флит Стрит и свернул на Сохо Сквер. В руке у него был кейс с нотами «Зачарованной» и кассетами с записанными песнями. Пройдя через продуваемый сквозняками холл большого здания в викторианском стиле, он поднялся в лифте на третий этаж, подошел к массивной двери с табличкой «Джаспер Конрад Продакшн» и, сделав глубокий вдох, нажал на кнопку внутренней телефонной связи.
– Себастиан Ланг. У меня назначена встреча с Джаспером Конрадом.
В ту же секунду раздался сигнал зуммера, и дверь отворилась. Себастиан вошел в роскошную просторную приемную, стены которой были оклеены плакатами с изображением грандиозных мюзиклов, поставленных «Конрад Корпорейшнз» на Бродвее. Среди этой роскоши он не сразу заметил очаровательную блондинку-секретаршу, обратившуюся к нему с приветствием.
– Доброе утро, мистер Ланг. Я немедленно сообщу мистеру Конраду, что вы пришли. Пожалуйста, присаживайтесь. Не желаете чашечку кофе?
Себастиан отказался и, сев в удобное кресло, стал листать номер «Сцены». Ему хотелось сосредоточиться на том, что он читал, но как он ни старался, в голову ничего не лезло.
Наконец через десять минут, ослепительно улыбаясь, в комнату вошел сам Джаспер Конрад.
– Себастиан! Чертовски рад тебя видеть! Как дела?
Они пожали друг другу руки.
– Все хорошо.
– А-а! Это приятно слышать! Пойдем в офис. Я хочу послушать твою запись, прежде чем мы займемся другими делами.
Громадный рабочий кабинет Джаспера был меблирован дорогой кожаной мебелью, на стенах сверкали металлом полки, заставленные дисками, пленками и видеокассетами.
– Присаживайся, – Джаспер указал на диван. – Выпьешь?
– Нет, спасибо, – Себастиан сел, положил на кофейный столик свой кейс и достал пленку и ноты.
– Отлично! – Джаспер взял кассету, подошел к музыкальному центру, стоявшему на одном из металлических стеллажей, и вставил пленку. Себастиан затаил дыхание, а владелец студии тем временем нажал кнопку «воспроизведение».
– Начнем… – Джаспер сел за стол, а в мощных колонках раздались первые аккорды…
Через полчаса музыка стихла.
Джаспер медленно встал, подошел к музыкальному центру, выключил его и, обернувшись, задумчиво посмотрел на молодого человека.
– Думаю, нам лучше пойти на ленч, – произнес он, и сердце Себастиана замерло от предчувствия победы.
– Обсудим, когда начнем записывать альбом и каких размеров театр нам понадобится для постановки мюзикла, – Джаспер широко улыбнулся и положил руку на плечо Себастиана. – Просто фантастика! Великолепно! И где это тебе удалось отыскать девочку с таким феноменальным голосом? Какой голос! Она сможет записывать альбом с нами?
Джаспер пригласил Себастиана на ленч в «Джерри Клаб», маленький ресторанчик на первом этаже здания. Немного расслабившись, Себастиан принял приглашение владельца фирмы и согласился выпить шампанского.
– О'кей, пора строить планы. Я хочу, чтобы альбом вышел в следующем году, в июне. Сейчас октябрь. Если мы начнем записывать в марте, то у нас остается пять месяцев. Сейчас начнем рекламную кампанию, а перед началом основной записи я хочу выпустить сингл с песней «Это любовь». Скажу тебе прямо, Себастиан, все лучшие мюзиклы обязаны своим успехом тому, что синглы и альбомы с песнями расходились массовыми тиражами, – Джаспер внимательно посмотрел на Себастиана. – Эта вещь может получиться классной, очень классной. Отличные песни, необычный сюжет. Все, что нам нужно, это несколько звезд для участия в постановке. И еще я хочу видеть эту девушку, которая помогала тебе делать запись. Как ее зовут? Я ее знаю?
Себастиан покачал головой.
– Нет. Она хорошо известна, но в другой области искусства. Ее зовут Мадлен Винсент. Она была балериной в труппе Королевского Национального балета в Ковент Гарден.
– Значит, она член «Эквити»[5], у нее есть опыт работы на сцене?
– О, да!
– А почему она больше не танцует?
Себастиан пытался тщательно подбирать слова. Собственно говоря, большой проблемы нет, раз выход альбома – дело решенное. А если до премьеры мюзикла пройдет целый год, то можно уверенно сказать, что она успеет восстановить свое здоровье.
– С ней произошел несчастный случай, и травма положила конец ее танцевальной карьере. Так бывает часто, что маленькая проблема становится большой преградой для танцоров.
– Ну, это бывает. Если только она не калека, мы сделаем с ней то, что Ллойд Веббер и Райс сделали с Элейн Пейдж. До того, как Пейдж сыграла Еву Перон в «Эвите», ее тоже никто не знал. После Рождества я попрошу тебя познакомить меня с этой… Мадлен Винсент. Она симпатичная?
– Очень. По крайней мере, я так считаю.
– Ага, вот даже как? – Джаспер подмигнул, и Себастиан почувствовал, что краснеет.
– Да, если быть правдивым, я и писал партию главной героини Тины, имея в виду голос мисс Винсент.
– Ну, ну. У каждого композитора должна быть своя муза. Она его вдохновляет, – ухмыльнувшись, резюмировал Джаспер и, посерьезнев, сказал:
– Ладно, теперь поговорим о деле.
Себастиан вел автомобиль по ночной дороге, как всегда в пятницу загруженной транспортом. Из колонок автомагнитолы лилась музыка «Очарованной», и он снова и снова ставил кассету, чувствуя удивительную радость после беседы с Конрадом. Причина его восторженного состояния заключалась не только в том, что мюзикл, который он написал, принят к постановке, но и в том, что сегодня он, наконец, возвращается домой с прекрасным подарком для женщины, которую любит. Сегодня он может предложить ей не только собственную работу, но и будущее, такое же блистательное, как и то, от которого ей пришлось отказаться.
Себастиан затормозил возле местного магазинчика и купил бутылку шампанского.