"Точно я и впрямь очутился вдруг на оживших страницах какого-нибудь русского романа", – подумал Королев. Он чувствовал – настало время разобраться, почему же все обстоит именно таким образом. Азарт от предвкушения победы над новой загадкой был даже сильнее, чем желание снова ступить на родную землю…
Главной же странностью мира Схарны казался Андрею местный религиозный культ. Он, с одной стороны, был невероятно силен – святилища Занзары стояли повсюду. В человеческих городах и в пещерах у гномов, в лесных поселениях Верхних лесничих, в мрачноватых владениях темных эльфов, и на островных колониях орков. На всем пространстве Схарны не было ни одного существа, имевшего иные религиозные воззрения – даже багбиры и лепреконы упоминали имя Занзары в моменты сильного удивления или испуга. Но с другой стороны…
Зайдя в любой из многочисленных храмов, там очень редко можно было обнаружить кого-нибудь, кроме самих жрецов. Схарнийцы не совершали посвященных Занзаре сложных обрядов. Не имели они и священной книги, подобной Библии или Корану. Да что там – все документально зафиксированные упоминания о богине существовали только в описаниях подвигов ее пророка Ингардуса. Складывалось впечатление, что культ Занзары, несмотря на наличие святилищ, монастырей и ордена рыцарей-паладинов, имеет на Схарне чисто декоративную функцию…
Слова, звучавшие вчера в трактире, отдавались эхом и в голове Борланда. Весельчак думал о Земле. Он и раньше, конечно, знал, что Схарна – не единственное место, где существует жизнь, и что уклад этой самой жизни в иных мирах может существенно отличаться от того, что Борланд привык ежедневно наблюдать вокруг себя. Но вот представить себе мир, жестокий настолько, как тот, что был описан Андреем… Это было выше его сил. Как ни старался Освободитель, не мог он понять, кому и зачем вообще может быть нужным существование такого места, как Земля. Места, где люди воюют друг с другом даже когда войны никто не объявлял. Где родители безнаказанно унижают, бьют, а то и насилуют собственных малолетних детей. Где человека могут зарезать в темном переулке ради нескольких мелких монет, на которые и от мертвого осла уши-то не купишь. Где очень опасно хоть чем-нибудь отличаться от общей серой массы окружающих – ведь чем сильнее ты отличаешься – тем больше степень твоей вины…
Неудивительно, что все толковые ребята – Борланд имел в виду земных волшебников – предпочли сбежать из такого общества, избрав тайную, но относительно спокойную жизнь. Лучше уж не иметь признания, что полагается магу в силу его умений и заслуг, чем не смыкать ночами глаз, ожидая, когда у порога зазвучат зловещие шаги помощников палача.
"Не хотел бы я оказаться там. Даже на простую экскурсию – не хотел бы, – Борланд невольно содрогнулся, вспомнив о том, что поведал накануне землянин. Но не о зверствах Инквизиции даже, а о том, во что превратилась жизнь на Земле веками позже.
Кое-что из рассказанного Королевым было, впрочем, по-настоящему интересным, а не страшным или отталкивающим. Система взаимоотношений между земными магами – то, с чего, собственно и начался рассказ Андрея. Кое-кто из схарнийцев, узнав о ней, даже почувствовал себя немножко уязвленным.
Оказывается, волшебники Земли делились не на две, а на четыре категории. И те, кого на родине Андрея звали белыми, нисколько не походили на Заффу, Дорнблатта, Индалинэ или самого Борланда…
Черные маги там тоже имелись. Они-то вот как раз мало отличались от тех, кого направлялись громить Весельчак и компания. Разве что, были еще более мерзкими.
Однако для Заффы сей факт не стал особым утешением, поскольку гораздо большими негодяями являлись белые маги Земли.
В то время, как черные – кого бы ни считали они своим идолом – пускали в ход магию исключительно для достижения собственных корыстных целей, деятельность землян, именовавших себя белыми волшебниками, была обусловлена, как они сами утверждали, стремлением к некоему "общему благу". Что ж, вполне достойная цель… если не слишком вдаваться в подробности того, каким образом она достигалась. Крови во имя упомянутого "блага" было пролито столько, что впору бы и задуматься – а может, ну его? Не проще ли жить, как жили, захаживая друг к другу на чай с пирогами и обмениваясь подарками? Но люди Земли, в жизнь которых, подчинив себе основные мировые религии, активно вмешивались белые маги, продолжали упорствовать в навязанном им заблуждении…
Самую же интересную сторону дела являли собой те, о ком в Схарне прежде и слыхом не слыхивали. Светлые и темные маги, главные участники многовекового противоборства, ставшего основой для огромного количества баек, легенд и произведений искусства.
Хотя, если разобраться, светлые маги планеты Земля, по большому счету, являлись аналогом схарнийских белых. Свои задачи они видели в том, чтоб привнести в окружающий мир как можно больше добра. Говоря приземленным языком – накормить голодных, исцелить больных и защитить слабых. Темные маги добивались, в принципе, тех же целей. Правда, они не делали эту деятельность основой всей своей жизни. Кардинальным же отличием темных волшебников от светлых была готовность… о, нет – непоколебимая решимость совершить зло, если того требует ситуация.
Казалось бы, речь идет не более чем о фанатичных эгоцентристах. Но это – лишь при самом поверхностном взгляде. Слова "совершить зло" вовсе не означали безжалостного устранения со своего пути любых препятствий, включая немощных старушек и несмышленых детей. Имелось в виду стремление вершить справедливое возмездие по отношению к тем, кто его действительно заслужил.
Кому-кому, а Борланду такая позиция была предельно ясна и понятна, а главное – близка. Он знал не одного человека, достойного быть заживо втоптанным в раскаленные угли. Но там, на Земле, темным магам было невероятно трудно донести до окружающих свою философию. Ведь подавляющее большинство людей исповедовало чужие, фальшивые, века назад утратившие смысл догмы, одной из которых было утверждение "не ты давал жизнь – не тебе ее и отбирать". Даже если имелась в виду жизнь законченного негодяя, который сам, не задумываясь, отбирает чужие…
Темные маги родной планеты Андрея Королева уже давно и не пытались никому ничего доказывать. Да и светлые принимали все меньше участия в человеческой жизни. Эпоха, когда волшебники и простые люди земли жили в мирном соседстве, завершилась давным-давно. Тамошние маги в последние века – длившиеся, кстати, столько же, сколько и схарнийские – сконцентрировались на внутреннем противоборстве. А жизнь простых людей – она и вовсе превратилась тролль знает во что. Услышанного Весельчаку хватило, чтоб сделать вывод – самый нищий из арланских пастухов куда как более счастлив, чем иной земной богатей. Ведь никому не придет в голову перерезать пастушку горло, чтоб завладеть нехитрым содержимым его карманов. Да и схарнийский толстосум находится в гораздо большей безопасности, нежели земляк Андрея Королева. Борланд не мог припомнить, чтобы кто-нибудь из арланских властителей вдруг начал уничтожать состоятельных людей или распихивать их по тюрьмам с целью завладеть оставшимися без хозяев богатствами…
"Возможно, мне и захочется в будущем посетить какие-нибудь из иных миров, – подумал Борланд. – Но я очень сильно сомневаюсь, что это будет Земля".
Дорнблатт раскурил трубку и надолго задумался, время от времени пуская к потолку кабинета замысловатые колечки белого дыма. Взгляд волшебника перебегал с карточного расклада на дощечку с рунами, а следом – на магический кристалл, заряженный душой грифона. Все гадательные ритуалы, которые только что осуществил архимаг, указывали на то, что назревающий конфликт благополучно разрешится в пользу Света. Но, несмотря на это, Дорнблатт был далек от того, чтоб впадать в эйфорию и идти заказывать туш королевскому оркестру. Причина таилась в том, что каждый из ритуалов сообщал дополнительные сведения, о которых молчали остальные два.
Так, дух грифона сообщал, что противоборство займет гораздо больше времени, чем может даже предполагать кто-либо из его участников. Руны намекали на то, что истинный враг скрывается совсем не там, где его ищут. В раскладе же – для ректора Академии то был самый неприятный момент – содержалось прямое указание на скорую гибель одного из самых могущественных волшебников Схарны… Поскольку речь шла только о событиях, которые еще не произошли, не представлялось возможным притянуть сюда недавнюю гибель Ангуса1.
Но Дорнблатт не торопился и впадать в уныние. В конце концов, в мире и кроме него было предостаточно сильных магов, и, если уж начнется большая война, в ней, без сомнения примут участие все они. Вот только этого как раз и не хотелось бы – чтоб такая война грянула вдруг на спокойных просторах Схарны.
"Ни один из способов гадания не может дать стопроцентного результата, – подумал Дорнблатт. – Карты и руны только предупреждают о наиболее вероятных вариантах развития событий – и эти варианты можно предотвратить. Но вот грифон… Связанное с кристаллом создание само давно погибло и обитает ныне в тонком слое реальности. Ему под силу заглянуть в единственно истинное будущее. Стало быть, покончить с черной мразью одним ударом нам не удастся. Надо бы как-нибудь предупредить ребят – пусть будут поосторожнее в Диких землях".
Докурив, Дорнблатт достал из ящика стола небольшие ножницы и принялся вырезать фигурки из плотной белой бумаги. Заставший его за этим занятием мог бы подумать, что старый волшебник впал в детство. На деле же ректор Академии готовился к еще одному ритуалу гадания – пожалуй, самому сложному и ответственному. Суть процесса заключалась в том, чтобы предоставить изначальным силам самим бороться друг с другом на ограниченном участке пространства – в данном случае таковым являлся рабочий стол архимага. Требовалось лишь овеществить энергетические потоки. Именно для этого Дорнблатт и готовил бумажные силуэты.
Многие начинающие волшебники промышляют изготовлением магических шахмат – там сделанные из дерева и эластичной глины фигуры перемещаются по доске, повинуясь воле игрока – даже если он не является кудесником. То, чем занимался сейчас Дорнблатт, было сродни этому ремеслу. Только гораздо серьезнее – неофиту за такое лучше не браться. Ведь одной из составляющих ритуала является не что иное, как сила Мрака – хоть ее при этом используется совсем немного, неокрепшему новичку и такое количество может доставить немало проблем.