аз выгнулся и безвольной тряпкой опал на каменистое дно. А через пару секунд его обмякшая туша, сквозь потрескавшуюся кожу которой пробивались голубые лучи, разлетелась на мелкие куски. Окрасив воду в буро-коричневые тона, они начали медленно опускаться вниз, привлекая внимание подводной живности. Когда слегка помятый эйсард, убирая в ножны кинжал, осматривал окрестности, охотника там уже не было.
«Изобретательный азор, – мысленно похвалил его Кир-Кули, стирая с лица желудочный сок убитого чудовища. Желеобразная масса, не желая растворяться в воде, облепила мужчину с ног до головы, и кожа под ней начинала неприятно зудеть. – Такие бы идеи – да в нужное русло… – вздохнул он. – Жаль, Илин из рода Ули, что придется тебя убить».
На берег Кир-Кули вышел уже полностью чистым и практически сухим. Несколько бытовых заклинаний избавили его от хлопот, а быстрая регенерация залатала легкие ожоги на теле. Киприн окинул хозяина внимательным взглядом и издал приветственный вопль, затем несколько раз кувырнулся, подняв очередной фонтан брызг, сверкающих в мягком свете Элмы и Кроука, как крупицы горного хрусталя.
– Уже двое на вольных хлебах, – проговорил эйсард, распуская волосы. В отличие от одежды они выглядели неухоженными. Конечно, липкой дряни из нутра озерного червя на них не было, но причесать эту белоснежную гриву все же стоило. – И почему-то мне кажется, что именно охотник поучаствовал в побеге Кейли-Оз. Сама до такого гениального в своей простоте плана она бы не додумалась, – на кончиках белых пальцев засияли послушные голубые огоньки. Постепенно вытягиваясь, они превратились в сверкающие иглы, которыми Кир-Кули принялся водить по длинным, до пояса, прядям. Они отсвечивали цветом его силы, когда увенчанная магическим «гребнем» ладонь скользила по ним.
Мужчина собрал волосы в низкий хвост и опять залюбовался киприном. Тот лежал на волнах, качавших его большое тело, словно колыбель. Чешуйки тускло поблескивали, фиолетовые глаза были прикрыты, а на лбу горел светящийся символ. От ящера шла практически осязаемая эмоция умиротворения. И Кир-Кули невольно улыбнулся. Его органы чувств работали на полную мощь, докладывая о том, что вокруг, кроме них двоих, нет ни одной живой души. Разве что ветер да растения… по-своему живые, но не опасные.
«Что ж… неприятности закаляют, достойные противники тренируют, а решение новых проблем вполне может скрасить ожидание, – решил эйсард, поправляя тончайшие жгуты, свисающие на рукав из-под усеянного металлическими звездами погона. – Если есть повод развлечься… Почему бы и нет?»
А в поселении белолицых стражей тем временем пропал еще один шарту. Он обратился в красновато-серое облако, которое под покровом ночи нырнуло в лес и затерялось среди черных стволов. Ничего примечательного или подозрительного. Так летающие дома обычно уходили на охоту. Так же они спешили и на призыв хозяина, чтобы затаиться на время в каменном сердце магического перстня. Никто не заметил новой потери, никому до этого не было дела. Лишь небесные светила бесстрастно смотрели вниз с усеянного звездами небосклона, а где-то вдали сквозь высокие заросли спешила на задание маленькая шестиногая змея. Но так и не добежала, попав в руки раненого охотника.
Очнулась я от протяжного воя, доносящегося с улицы. Рядом подскочило что-то небольшое и мохнатое, двумя длинными прыжками переместилось на подоконник, откуда пулей метнулось вниз. Спросонья я не сразу сообразила, что это был Таас, вернувший обычные кошачьи габариты. Видимо, он дремал рядом со мной, пока обладатель заунывного голоса не решил потренировать свои голосовые связки, перебудив всю округу. Хотя на улице уже рассвело, может, это только я такая соня, а остальное население Неронга давно уже занято делами?
Подгоняемая любопытством, я встала с кровати и тут же треснулась коленом об ее угол. Шипя от боли и тихо ругаясь на свою неуклюжесть, добралась до раскрытого окна и выглянула во двор. Там было свежо и безлюдно. На стоянке осталась всего пара карет. Город нехотя просыпался, а заведение Ариши погружалось в утреннюю дремоту. Две четвероногие фигуры, петляя по двору, короткими перебежками двигались к воротам. Собака с лишним хвостом легко уклонялась от нападений Тааса, будто заигрывая с ним. А кот, снова похожий по размеру на пантеру, продолжал атаковать. Опять двадцать пять! Но… до чего же, черти, хороши! Решив, что посланника Сэн и его красноглазую «подружку» развлекает бесконечное выяснение отношений, я решила заняться своими делами. Переместив взгляд с открытого окна на прикроватную тумбочку, посмотрела на большие часы, величественным монументом стоявшие там.
Странные такие часы. О том, что это именно они, можно было догадаться по конструкции: круглый циферблат в золотом скульптурном обрамлении украшали тринадцать забавных символов, похожих на смайлы. Это что же получается, здесь в сутках двадцать шесть часов? Хм… Не зря мне казалось, что дни в этом мире длиннее, чем дома. Правда, я не имела ни малейшего понятия о том, сколько в местном часе минут, а в минутах секунд, но интуитивно чувствовала, что разница с нашими невелика. На каждом из кругляшей была выгравирована мордашка, причем, со своей индивидуальной эмоцией. От центра к ним тянулись пять стрелок разной длины и формы. Что можно измерять тремя, я знала, зачем еще две – без понятия.
Пока размышляла на эту тему, три разноцветные стрелки сошлись на одном из изображений, и оно ярко вспыхнуло. В ареоле золотистого свечения крошечная мордашка с сонными глазами нагло зевнула, покосившись на меня. Я так и застыла на месте, глядя на чудо местной маготехники. Идеальное попадание! Выражение на физиономии смайла было копией моего, когда я в Муху к первой паре вставала. От воспоминаний о доме из груди вырвался печальный вздох. Оставив в покое часы, я побродила еще минут пять по комнате, пока не отважилась заглянуть в ванную. После недолгих мысленных уговоров открыла кран и, сглотнув, принялась умываться. Руки дрожали, а желание сбежать становилось все ощутимей. Уж не бешенством ли меня тут заразили? Говорят, боязнь воды – первый признак этой болезни. Превозмогая страх, я привела себя в порядок и вернулась в комнату. Похмелье меня, к счастью, не мучило, и самочувствие было просто отличное. Особенно вдалеке от воды.
Сменив халат на платье, отданное мне одной из шлюх, я принялась обуваться. Черные ленты несколько раз обвили мои голени крест накрест, создав синякам траурное обрамление. Хмыкнув, я прошлась взад-вперед по ковру, проверяя, насколько удобны колодки. Конечно, до домашних тапочек и кроссовок этим босоножкам было далеко, но и от вчерашних туфель они сильно отличались, причем в лучшую сторону. Надев плащ Гория, я направилась к выходу. Мысль – а не сбежать ли отсюда по-тихому, пока хозяйка не явилась? – назойливо вертелась в голове. Но выглядеть неблагодарной скотиной не хотелось. Впрочем, муки совести я бы как-нибудь пережила, будь у меня возможность вернуться в родной мир. Расчетливо, да! Но что поделаешь, если симпатией к горожанам я так и не прониклась и думать об их благополучии в ущерб собственному здоровью смысла не видела. Никто, кроме Эвана, мне тут не нравился. Так что надо было быстренько привести в порядок несчастных животных, которых Ариша, помнится, называла мумами, и топать во дворец.
Сейчас уже утро, рассмотрят меня стражники как следует и отведут к наследнику Светлоликого. Или принца вызовут для того, чтобы выяснить, я это или не я. Дворец ведь не бордель, там мне вряд ли предложат расплатиться за ночлег собственным телом. Или все-таки предложат? Занятая размышлениями, я открыла дверь и, выйдя из комнаты, побрела по пустому коридору в направлении лестницы. Хотя хозяйка этого заведения и предложила мне отправиться к азорам, Эвана я хотела видеть куда больше, нежели странных всадников, от воспоминаний о которых на затылке начинали шевелиться волосы.
– Ну и кто ты у нас бу-у-удешь? – раздался за моей спиной знакомый женский голос с тягучими интонациями, которые лично меня коробили.
Сжав в кулаке ключи от комнаты, я хмуро посмотрела на подпирающую стену Кики – вчерашнюю рыжую куклу с роскошным бюстом и напудренным лицом. Правда, сейчас оно не было покрыто слоем «штукатурки», да и туши на ресницах лежало гораздо меньше, чем ночью, поэтому подружка Гория выглядела моложе и симпатичней, чем при первой нашей встрече, вот только злой блеск ее глаз портил общее впечатление. А заодно он портил и мое настроение.
– Значит, это все-таки ты-ы-ы, – покачав головой, заключила рыжая.
– Очень ценное наблюдение, – я кисло улыбнулась, – это и правда я.
Выглядеть растерянной дурочкой перед Кики мне не хотелось. Поэтому я расправила плечи, гордо вздернула подбородок и демонстративно откинула назад по-прежнему великолепные волосы. Следовало признать – были свои плюсы в знакомстве с Неронгом и его наместником, жаль, слишком мало.
– Ну-у-у? И что ты тут забыла, сейлин? Таким чи-и-истеньким непорочным кралям место на ложе повелителя, а не в стенах нашего заведе-е-ения, – с явным презрением ко всем «чистеньким непорочным кралям» в моем лице заявила рыжая.
Рассматривая плащ охотника на моих плечах, она недовольно поджала губы и прищурилась. О-о, да кто-то здесь, похоже, ревнует. Напрасно. Решив разрядить обстановку, я спокойно пояснила:
– Во-первых, не называй меня сейлин. Я ею не являюсь. Не подошла Светлоликому по каким-то там параметрам, чему и рада.
– И поэтому ты ри-и-инулась отбивать чужих мужиков, – сделала совершенно неправильный вывод Кики, складывая на груди руки и глядя на меня как на последнее ничтожество. Гм, может, зря ей сказала, что не являюсь избранной?
– Никого я не отбивала! И нечего строить из себя оскорбленную супругу! – Мой мрачный вид ее насторожил, и она сделала невольный шаг назад. – Не знаю, какие у вас отношения с Горием, но я его впервые встретила ночью на улице, когда находилась не в самой приятной ситуации, а он предложил мне помощь. Это – во-вторых. – Рыжая недоверчиво хмыкнула, я же прикусила губу, не давая сорваться ругательствам. Какой он ее мужчина? Клиент разве что. Или у них безумный роман? Ну да, спустя тысячу лет проживания в одном городе вспыхнул. Непохоже что-то. – А в-третьих, я собираюсь почистить и причесать мумов, после чего намерена убраться отсюда. Как ты верно заметила,