— Что-нибудь пропало? — поинтересовался следователь.
— Как будто ничего. По крайней мере, я не обнаружила потери.
— А золото, деньги? — настаивал мужчина.
— Деньги у меня были с собой в сумке — я их забыла выложить. А золото частично на мне, частично в шкатулке на зеркале, но почему-то ничего не взяли.
— Ну, может, меха, акции или пластиковые карточки, а паспорт и другие документы проверяли, сберкнижки? — подсказывал он.
— Да ничего у меня такого нет. Конечно, кроме паспорта, но он у меня в сумочке, с которой я пришла.
— А где вы были?
— Ночевала у однокурсницы.
— Вы подозреваете кого-нибудь?
— Нет! Вроде некого, — ответила нерешительно хозяйка.
Тут в кухню заглянул сотрудник и вызвал в коридор Антона Сергеевича. Тот вскоре вернулся к пострадавшей:
— Кто вам оставил послание на зеркале?
— Не знаю!
— Не может быть! Почему не хотите сказать, кто приказывает вам молчать? Кто для этого влез к вам в квартиру? На вас ещё не покушались? — строго глядел на Лену сотрудник прокуратуры. — Вы боялись ночью оставаться дома и поэтому отправились к подруге?
— Нет, это она боялась ночевать одна, поэтому я и ночевала у неё, — лепетала Лена.
— Назовите адрес подруги, фамилию и имя! — потребовал мужчина.
— Зачем? — попыталась возразить потерпевшая.
— Так положено! Говорите!
Лене пришлось назвать фамилию Алины, а вот точный адрес, кроме улицы, она не знала: вчера её просто привели в дом, номером которого она не поинтересовалась.
Следователя такой ответ не устроил. По его лицу было видно, что он не очень доверяет девушке, подозревая, что она чем-то напугана и поэтому скрывает ценные для следствия сведения.
— Ладно, не хотите говорить — не надо. Вы не сможете долго бегать от своего преследователя и рано или поздно обратитесь опять к нам. Хорошо, если будете ещё целы и невредимы!
Последняя фраза не на шутку взволновала Лену, и она пролепетала:
— Зачем вы меня пугаете?
— Это я вас пугаю? По-моему, вас кто-то уже так запугал, что вам жизнь не дорога. Вы ещё не поняли? Вас могли сегодня ночью убить! — сказал добрый мужчина.
— Как уби-ить? Вы, наверное, шутите? — проблеяла хозяйка.
— А для чего тогда к вам лезли? Чтобы поздравить с днём рождения? Ведь ничего же не взяли, а угрозу оставили! Что вы такое знаете? А? — пытливо всматривался в лицо потерпевшей следователь, но она молчала.
Конечно, она помнила о покушении на ту бедную девочку, которая заняла её больничную койку, но думала, что всё осталось далеко позади, и она со своим смехотворным, как она о себе думала, даром, никому не нужна. Неужели она представляет для кого-то реальную угрозу?! Кто боится её, что готов убить?! Если она рассказывала Боброву в больничном коридоре о видениях, связанных с Вероникой, и кто-то их мог подслушать, то Вероника мертва и, значит, ей уже всё равно. Кто же тогда? И за что?
Следователь видел, как пострадавшая о чём-то усиленно соображает, морща высокий лоб. Нет. Не хочет говорить! Не хочет себе помочь, ну и не надо — другой работы невпроворот. В соответствии с его мыслями зазвонил телефон. Мужчина приложил его к уху, несколько раз промычал и ответил:
— Хорошо! Сейчас выезжаем.
Глава 41. Новые сведения по делу Пустаковой
Наконец-то Лена осталась одна. Входную дверь со взломанным замком закрыла на хлипкий засов и занялась приведением квартиры в порядок. Устала быстро, да и голова разболелась, но кухню, прихожую и ванную всё же отмыла. Головокружение напомнило, что совсем забыла о пище и, соответственно, о таблетках. Пока ела, разрабатывала в уме план дальнейших действий: надо вызвать из домоуправления мастера, вставить в дверь новый замок, потом собрать вещи в стирку, вымыть комнату. Хватит ли на всё сил? Вот бабушке не стоит знать, что произошло — не надо её расстраивать.
Лена не сразу нашла в блокноте номер домоуправления, позвонила туда и сделала заказ. Оказалось, плотник в отгуле и придёт только завтра в порядке очереди. Адрес записали в журнал и отключились. Лена в раздумье остановилась:
— Как же на ночь останусь с такой дверью? Что же теперь делать? А если и в самом деле на меня открыт сезон охоты?
Лена вытащила из сумочки новенький мобильник, ввела телефонный номер Боброва и после некоторых колебаний нажала на вызов. Через пару секунд ответил знакомый голос.
— Виталий Анатольевич! — произнесла она самым виноватым тоном, на который была способна. — Простите меня, пожалуйста, за мою э-э-э, — Лена подбирала слова, — грубость! Простите!
— Ладно, ничего. Молодо-зелено. Что у вас случилось? Что-то интересное привиделось?
— Нет! Пока нет! Виталий Анатольевич! Я не знаю, к кому обращаться! Помогите мне! Меня сегодня ночью хотели убить!
— Мне правильно послышалось? Вас хотели убить?
— Да! Верно!
— Как это произошло? Вы по ночам гуляете?
— Нет. Я ночевала у подруги, а мою квартиру открыли — замок взломали. Тут милиция была. Сказали, что раз меня не ограбили и угрозу оставили, значит, убить хотели. Но я им не стала ничего рассказывать.
— Какую угрозу? — не понял Бобров. — Ладно, сидите дома. Я, как смогу, подъеду. Никуда не уходите, слышите?
— Да куда я пойду? У меня на двери замок взломан. А плотник в РЭУ не работает сегодня.
— Понятно. Я приеду. Только одно дело закончу! — поспешно пообещал Виталий Анатольевич, и отсоединился.
Стало легче, когда часть забот переместилась на плечи другого человека. Страх разжал корявые пальцы, отпустив сердце, и оно заработало в обычном режиме.
В квартиру внезапно позвонили. Лена на цыпочках подобралась к глазку: на площадке стояла бабушка.
— Что у тебя с замком? — не поняла она, внося тяжёлые сумки в прихожую. — Кто тебе поковырял его? Опять ключ захлопнула?
Лена промычала что-то невразумительное, вроде согласилась, и помогла переложить продукты в холодильник. Ирина Ивановна оценила аппетит внучки, порадовалась, что всё съедено, и стала снова готовить еду на несколько дней.
— Как ты себя чувствуешь? — кричала из кухни бабушка. — Как сегодня спала? Что-то бледная ты! Бессонница мучает?
— Да нет. Всё в порядке. Просто мало на воздухе бываю, — слукавила Лена, отрывая от рулона мешок для мусора.
Пока Ирина Ивановна занималась приготовлением пищи, внучка в любимой комнате убирала следы ночного вторжения. Часть вещей оказалась в стиральной машинке, протёртая мебель заблестела, полы отмылись, наконец можно вздохнуть с облегчением.
Около шести вечера, когда бабушка и Лена сели по-семейному ужинать, Ирина Ивановна неожиданно вспомнила:
— Знаешь, я вчера виделась с Женей, моей институтской подругой. Помнишь, мы у неё когда-то были в гостях — тебе тогда лет десять было?
— Это у неё сиамский кот бросался на людей?
— Да-да! Ты тогда сильно испугалась, и Жене пришлось закрыть его в туалете. Так вот. У неё до сих пор есть связи, и я попросила помочь нам в получении для тебя льготной санаторной путёвки для лечения нервов.
Лена слушала, кивала, и размышляла о том, как выпроводить бабушку, не обидев, чтобы она не столкнулась со следователем. Но не успел появиться подходящий предлог, как в дверь позвонили.
— Кого-то ждёшь? — полюбопытствовала Ирина Ивановна, допивая кисель.
— Сейчас посмотрим! — уклончиво ответила Алёна.
Это был Бобров с папкой подмышкой. Он втянул носом ароматный запах котлет, не стал отказываться от угощения, прямиком проследовав в кухню. Ирина Ивановна засуетилась вокруг гостя, а Лена приложила палец к губам, предупреждая: при бабушке ничего не говорить. Однако мужчина не понял предназначенного ему жеста и, быстро работая ложкой, сообщил:
— Я там новый замок принёс, сейчас поем и вставлю. Но всё равно на ночь надо закрываться на засов, да и днём тоже, а то у вас на площадке такая тишина, как будто одна здесь проживаете. Даже если кричать начнёте, никто не услышит, — продолжал он, уплетая вторую котлету. — Да! Так как вам угрожали?
Ирина Ивановна удивлённо оглянулась, но Лена, стараясь не показывать смущения, перевела разговор на другое:
— Что там у вас нового по делу Вероники? Нашли убийцу?
— У-у! — замотал головой мужчина.
— А водителя нашли?
— Нет ещё! Уже объявили всероссийский розыск, да в страны СНГ фотографии разослали. Но пока результата нет. Как провалился, — наслаждаясь киселём с булочками, говорил гость. — Да, проверили оба имени погибшей. Пока криминальный след не обнаружен ни за одним. Только выяснили, что Пустакова Вероника была пять лет назад замужем, и при разводе вернула девичью фамилию. А по мужу была Лютова. Проверили бывшего мужа. Он с семьёй живёт в Германии, в последние полгода в Россию не приезжал. Также ещё не обнаружена женщина — предполагаемая убийца Пустаковой. Проверили всех медсестёр больницы, среди них нет похожей. К тому же составили список дежуривших в те ночи, когда пытались убить Пустакову и когда убили вместо неё Марию Никифоровну Фёдорову, а также в тот день, когда покушались на Лилию Кострову, которая заняла вашу койку. Что интересно, — отодвинув пустую чашку и кивнув Ирине Ивановне в знак благодарности, продолжил Бобров: — Ни одного совпадения. Но я всё равно принёс фотографии медперсонала, дежурившего в то время.
На стол легла пачка фотоснимков.
— Где раздобыли? — удивилась девушка.
— С личных дел перефотографировали.
Лена перебрала все карточки, но узнать таинственную медсестру не смогла.
— Я лица ведь не видела, — как бы извиняясь, сказала она, возвращая фото.
— Ну что ж. На нет и суда нет! — вздохнул Бобров, убирая карточки в папку. — Пойду отрабатывать обед, — улыбнулся он, поднимаясь со стула.
Через час, сложив принесённые с собой инструменты, мужчина протянул ключи от нового замка хозяйке.
Бабушка, немного озадаченная непонятным разговором, до этого предприняла тщетную попытку узнать, о чём шла речь и кто угрожал её внучке. Сейчас она возилась на кухне, гремя посудой, а Лена в прихожей рассказывала следователю о ночном происшествии. Виталий Анатольевич тоже решил, что Лене угрожает реальная опасность, и тоже связал это с делом об убийстве Пустаковой. Лена вернула следователю деньги, потраченные на замок, и пообещала без надобности не покидать квартиру, не ходить по улицам одной и закрываться дома дополнительно на засов.