Лицо его исказило презрение, перемешанное с разочарованием. В глазах было что-то незнакомое, от чего закружилась голова.
– Убирайся, – прошипел он очень странным и совсем незнакомым голосом, уничтожающим все на своем пути. Кэтрин знала, что запомнит его навсегда, он оставит страшный рубец в ее сердце. – Да, и еще, Кэтрин…
Она смотрела на него и ждала, вглядывалась сквозь уплотняющуюся пелену перед глазами. Она понимала, что дрожит всем телом и он видит это, но остановиться не могла. От одного его взгляда в душе поднимались волны, будоражащие душу и сжимающие горло.
– Никогда больше не приходи сюда.
Через три дня, когда Лука сидел в переговорной комнате и беседовал с посетителем, мобильный телефон перед ним постоянно вибрировал, раскаляясь от звонков и постоянно приходивших сообщений.
Он помрачнел, но жестом дал понять сидящему напротив человеку, что он может продолжать. Встреча шла своим чередом, но со временем его стало настораживать слишком активное движение за окном и необъяснимая суета. Сотовый телефон продолжал поминутно звонить.
Наконец перед стеклянной стеной появилась директор отдела по связям с общественностью, и лицо ее не предвещало ничего, кроме проблем.
– Прошу меня простить, – произнес Лука. – Похоже, что-то срочное. – Он взял телефон, открыл дверь и встал перед Изабеллой: – Что случилось?
– Ну как вам сказать, – неуверенно начала та. – Публикации в прессе. Полагаю, вам лучше это увидеть.
Он запретил себе даже вспоминать имя той, которая могла быть всему причиной. Его пугало ощущение, что его опять предали. Мобильный завибрировал в руке, но Лука даже не взглянул на экран. Он не собирается отвечать, когда все сотрудники в комнате смотрят на него во все глаза.
Он прошел к себе в кабинет, мельком взглянув на пустой стол Кэтрин, и закрыл за собой дверь.
Подойдя к компьютеру, он открыл почту, удивляясь количеству новых писем. Сжав зубы, он кликнул на первую ссылку, отправленную ему доброжелателем.
«СВЯТАЯ КЕЙТ ЗАНИМАЕТСЯ СЕКСОМ С ПАСЫНКОМ-ПЛЕЙБОЕМ!»
«СВЯТАЯ КЕЙТ ПЕРЕШЛА ОТ ОТЦА К СЫНУ!»
«СВЯТАЯ КЕЙТ, ИЛИ ДРАМА МАЧЕХИ!»
Ниже были фотографии. Кэтрин на его крыше. Более того, рядом был полуобнаженный Лука, и они страстно целовались. Не зря она казалась ему коварной предательницей, она такой и была.
Мобильный опять просигналил – пришло сообщение от Рафаэля. Всего два слова: «Немедленно разберись».
Подобная лаконичность не могла помочь ему успокоиться в данной ситуации. Он был настолько зол, что чудовище рядом с ним выглядело милым животным. Он жаждал крови. Жаждал мести. Он дал себе слово, что на этот раз не успокоится, пока окончательно не уничтожит Кэтрин.
Глава 12
Возвращаясь из магазина, Кэтрин обратила внимание на большой черный автомобиль, медленно подъехавший к ее дому, слишком шикарный для английской глубинки, где она поселилась.
Она покинула Рим двенадцать дней назад и вернулась в Англию. Двенадцать дней прошло с того момента, как она села в самолет, чтобы вскоре очутиться дома. Кэтрин никогда в жизни не была так счастлива тому, что может вернуться в любимый Йоркшир. Перед ней опять были зеленые холмы, над головой синее небо, а под ногами мягкая трава. Она теперь жила в небольшом доме из красного кирпича, расположенном в маленькой деревне в пяти милях от ближайшего городка Халл.
Даже общество постоянно ворчащей матери казалось ей лучше любого из членов семьи Кастелли.
Она медленно подошла к машине, остановившейся так, что сомнений в том, что эти люди ищут ее, не оставалось. Кэтрин взяла сумку в другую руку и посмотрела на небо, по которому неслись почти прозрачные облака, смешанные с небольшими тучками, предвещавшими изменение погоды.
Дверь со стороны водителя распахнулась, и она увидела Луку. Он будто выплывал из машины, превращаясь в страшное чудовище, нависшее над лужайкой, словно еще одна туча.
Она так много сил потратила на то, чтобы забыть о кошмаре в ее жизни, но он решил о себе напомнить.
Впрочем, нельзя сказать, что Кэтрин была очень этому удивлена. Она уже видела газеты, как, впрочем, и все в небольшой деревне и, вероятно, во всей Англии. Обо всем мире Кэтрин думать боялась.
Кэтрин убедила себя, что если сможет выдержать негативную реакцию, которую неминуемо вызовут в деревне опубликованные фотографии, то ей удастся справиться со всем на свете. Включая ту бурю, которая поднимется, когда она родит, как и ее мать, внебрачного ребенка. Второго в их семье. Хотя сейчас она даже думать боялась, что будут говорить люди, когда ее беременность станет заметна.
– Значит, ты решила отказаться от борьбы? – спросила Роуз, когда поняла, что Кэтрин вернулась навсегда. – Это дает о себе знать кровь твоего отца. Он тоже был слабым и предпочел сдаться.
Отвечать на вопрос матери она не стала. Проигнорировала она и то, что услышала после публикаций в прессе.
Кэтрин убедила себя, что может ходить по улицам, закутавшись в темное пальто, что оно сделает ее невидимой.
Стоящий напротив Лука был вполне видим и более чем реален. На нем были брюки и простая рубашка, которая на любом другом мужчине выглядела бы непримечательной, но ведь это был Лука. Он выглядел так же мужественно и элегантно, как и в сшитом на заказ костюме. Волосы были как обычно растрепаны, и это немного смягчало суровую красоту лица, в любом случае он всегда выглядел потрясающе. Несмотря на тот взгляд, каким смотрел сейчас на Кэтрин.
Однако сегодня ее не пугало его настроение. Он уже не сможет разбить то, что и так разбито. Он погубил ее на той самой крыше, и весь мир мог увидеть это в газетах.
– Как мило, – произнесла она самым ледяным тоном, на какой была способна. Она не попыталась улыбнуться ему, не смогла, даже из вежливости. – Означает ли твой визит возможность мне в свою очередь вылить тебе на голову ведро помоев?
– Ты уже сделала все, что смогла, через журналистов, – оскалился он в ответ. – Поэтому я и приехал сюда, хотя мне потребовалась неделя, чтобы отыскать тебя в этом захолустье. Чего ты добиваешься?
Кэтрин отпрянула и заморгала:
– Ничего. Хотя мне было бы приятно услышать слова сочувствия после таких новостей. Но поезд уже ушел.
– Что за игру ты затеяла? – Он говорил спокойно, но она поняла, что это обманчивая тишина, которая бывает перед грозой. От предчувствия перед глазами вспыхнули искры, будто она уже видела первые всполохи молнии. – Как ты надеешься победить?
Кэтрин перекатилась с мысков на пятки и засунула руки глубже в карманы.
Лука выглядел… сумасшедшим, сейчас она это отчетливо поняла. Она никогда не видела, чтобы глаза его были такими, как у дикого зверя, казалось, напряжение держит его в тисках и не собирается отпускать.
Лука сильнее, чем требовалось, хлопнул дверцей, кажется, от этого великолепная и мощная, как он сам, спортивная машина даже покачнулась.
Кэтрин решила, что сейчас он набросится на нее, и невольно попятилась, но он просто стоял и смотрел. Впрочем, от такого взгляда кровь закипала в венах.
Затем он оперся рукой о крышу и скрестил ноги, будто холодный йоркширский ветер, трепавший верхушки деревьев, не доставлял ему ровным счетом никаких неудобств. Будет ли он стоять так вечно, если она ему не ответит?
– Мне ничего от тебя не нужно. – Взгляды их скрестились, и Кэтрин ощутила давящую боль в груди. Вероятно, в ее душе всегда будут жить тоска и надежда, что этот человек мог бы стать другим. Но этого не случится. Ей не стоит позволять ему так вести себя с ней. – Я уже сказала, у тебя будет ребенок, а какие ты сделаешь выводы, только твое дело.
– А если я откажусь признать его, ты попытаешься сделать так, чтобы он считался ребенком моего отца, верно? – Взгляд был острым, словно лезвие, хотя выглядел он вполне расслабленным. – Таким образом, ты все равно получишь содержание, а ребенок – треть состояния. Это даст возможность вести роскошную жизнь, так ведь, дорогая мачеха? Позволь мне угадать. Все два года замужества ты пыталась забеременеть, но ничего не получилось. Потом отец умер, и ты поняла, что шанс упущен. Для Рафаэля существует лишь одна женщина – Лили. Так было даже тогда, когда она считалась мертвой. Поэтому оставался я.
Кэтрин захотелось переехать его на этой неуместно шикарной машине.
– Все верно. Ты меня раскусил, – кивнула она. – А как быть с тем фактом, что до ночи с тобой я была девственницей? И ты отлично знаешь, что это правда.
– Существует немало слов, которыми тебя можно охарактеризовать. – Он посмотрел на нее с прежним презрением. – Но невинность – не одно из них.
– Да? – едко усмехнувшись, произнесла Кэтрин.
– Ты не можешь позволить себе проиграть? – Было видно, что в нем закипает гнев. В такой ярости ей приходилось видеть его нечасто. – Если я никак не отреагирую, весь свет решит, что это ребенок моего отца. Ты в любом случае будешь иметь право на содержание до конца дней, пока твоя корыстная душа не покинет этот мир.
Кэтрин открыла рот, чтобы бросить в ответ что-то неприятное ему и обидное, но внезапно душу заволокло темное облако, пугающее, как воды Северного моря. Она попыталась разогнать его, ведь не раз давала себе слово, что этот мужчина никогда не увидит ее слез.
У нее ничего не получилось.
Они хлынули из глаз и предательски потекли по щекам.
Кэтрин громко всхлипнула и разрыдалась.
За два года, а особенно за последние двенадцать дней, в ней накопилось слишком многое, ей немало пришлось вытерпеть. И эти фотографии на страницах газет, колкости матери, твердящей, что по ее глупости история повторяется, но на этот раз все гораздо хуже. Давала о себе знать рана, нанесенная Лукой, а теперь он втыкал в нее иглы, бросая оскорбления.
Сложно поверить, что перед ней тот же мужчина, который был так нежен в их первую ночь в Сономе. Тогда он заботился о ней.
Кэтрин рыдала и не могла остановиться.
– Как ты можешь? – спросила она, затаив дыхание. – Тебе ведь прекрасно известно, что ребенок может быть только твоим!