– Даниэль!
А вот теперь темный маг сердился. Он без труда отстранил студентку и, удерживая ее лицо на уровне своего, вновь зажег магический огонек. Даниэль предпочла закрыть глаза: пусть хоть так она не увидит своего позора. Завтра ее вышвырнут из академии, а через пару месяцев сделают женой Роберта Уоррена – хотела близкого знакомства с мужчиной, получи.
– Вот что мне с тобой делать, а? – Вопреки ожиданиям голос Антуана звучал устало и задумчиво. – Не стану лгать, будто не завожу романов со студентками, но не таким образом.
– А каким? – обиженно буркнула девушка и таки открыла глаза. – В качестве замены наказаниям, когда у студентки выбора нет?
– Никаким! – огрызнулся де Грассе и, отпустив ее, передвинул подушку-мешок на новое место. – Забудьте, юная леди. Одно радует: на балу невесту изобразите идеально, Луиза не подкопается.
– Нет, вы скажите! – не унималась Даниэль.
Все внутри ее клокотало от ярости. Антуан посмел ее отвергнуть! Более того, поставить ниже неведомых прошлых пассий. Этого леди Отой стерпеть не могла. Де Грассе еще поплатится! Полная решимости отстоять свое достоинство, она уселась рядом с преподавателем, напрасно притворившимся спящим. Если потребуется, девушка просидит так всю ночь.
– Несносная девчонка! – в сердцах пробормотал Антуан и рывком сел, едва не задев ее лбом. – Встретил на свою голову!
Последующего Даниэль не ожидала.
Чужие губы оказались требовательными, настойчивыми. Там, в таверне, девушка не испытала и половины эмоций, которые обрушились на нее теперь. Она не помнила, как ее прижали к душистому сену, когда, не прерывая поцелуя, де Грассе всем весом навалился сверху. Мир сосредоточился на чужом запахе, таком желанном, рождавшем непонятное томление, руках, зарывшихся в ее волосы. Приоткрыв губы, Даниэль неумело вторила движениям мужчины, не сопротивлялась, когда его язык проник внутрь, обвился вокруг ее языка. Тело превратилось в желе, податливое воле Антуана. Мысли путались, руки бесцельно блуждали по спине мужчины. Сердце сжималось, но уже не от страха или беспокойства, а эйфории, будоражащей кровь, превратившей ее в раскаленную лаву. Даниэль тянулась к де Грассе, извиваясь, тесно прижималась к нему. Пожелай он, девичья честь осталась бы в памяти старой мельницы, но темный маг резко оборвал поцелуй, бесконечный, такой сладкий и запретный. Тяжело дыша, словно после изнурительной тренировки, приподнявшись на вытянутых руках, Антуан пристально смотрел на Даниэль. Раскрасневшаяся, растрепанная, она в изнеможении разметалась на сене. Желание еще не схлынуло, раз за разом накрывая удушливой волной.
– Стоп, леди, так далеко мы с вами не зайдем, – хрипло пробормотал темный маг и на минуту смежил веки.
– Почему?
Обиженная девушка попыталась сорвать очередной поцелуй, притянуть голову Антуана к себе – он не позволил. Приступ страсти прошел, де Грассе снова мыслил здраво в отличие от той же Даниэль. Ей по-прежнему хотелось запретного, чтобы слова отца не разошлись с правдой. Пусть Антуан ее соблазнит, она никому не скажет. Ему ведь тоже хотелось, девушка чувствовала. Он целовал ее не со скуки, дышал столь же рвано, как она, и еще… Тяжело обмануть бывшую ученицу колледжа целителей, даже если она неопытна в постели.
– По многим причинам. Да и с девственницами надо аккуратнее, – усмехнулся преподаватель и поправил взъерошенные волосы. – Мало того, что вечно не то сделаешь, так еще терзания насчет женитьбы. Хватит с вас поцелуев. Сомнительное вы одноразовое развлечение, Даниэль Отой!
– Я не развлечение и уж точно не одноразовое.
Волшебство момента лопнуло, словно мыльный пузырь. Оправив задравшиеся юбки, девушка застегнула платье и потребовала отдать ей мешок:
– Вы мужчина, вам удобства ни к чему.
– Тогда куртку верните, – мстительно ответил Антуан. – Она все же моя. И не жалуйтесь, если замерзнете или не сможете заснуть.
Надувшаяся Даниэль шумно выдохнула воздух и нехотя согласилась:
– Хорошо, я улягусь с вами, хотя после случившегося следовало бы поднять вопрос о вашем моральном облике. Министерство бы чрезвычайно заинтересовало количество одноразовых студенток.
– Хватит!
Темный маг хлопком в ладони оборвал разговор. Девушка не отважилась его продолжить. Может, де Грассе ей и симпатизировал, но без зазрения совести назначил бы суровое наказание за острый язык. Да и какие у нее права? Птичьи. Пусть спит с кем хочет, а ей останутся на память поцелуи. Но мысль о том, что Антуан, может, даже здесь ласкал другую, вызывала глухое недовольство.
Свет в который раз погас, и преподаватель устроился на потревоженном сене. После его короткого вопросительного «Даниэль?» леди Отой покорно легла рядом, достаточно близко, чтобы заработать общественное порицание. Она все еще дулась на темного мага. Казалось, случившееся ничуть его не волновало, Антуан спокойно заснул, а Даниэль никак не могла. Она ерзала, попеременно злилась и проникалась нежностью к мужчине под боком, в конце и вовсе положила его руку себе на талию. Так наконец и забылась тревожным сном.
Глава 16
Если бы могла, Даниэль разнесла бы по камушку всю академию, но приходилось сжимать зубы и терпеть. Радовало одно: в расписании появились занятия Амалии, на которых можно было выпустить пар. Иногда девушке казалось, чем злее она приходила, тем лучше получались задания. Не с первого, так с пятого раза леди Отой добивалась того, чтобы дар выполнял команды, из черного облачка, сгустка энергии перетекал в шепот фраз, пока безобидных, но это только начало.
После совместной ночи на мельнице де Грассе отдалился, упорно делал вид, будто не замечает, даже не донимал во время лекций. Отныне подколки и желчные замечания доставались другим. Темный маг щедро одаривал ими нерадивых студентов, не скупился и на наказания. После одного из них Грегор, главный заводила группы, вернулся с позеленевшим лицом и запросился к стихийникам. Когда же он узнал, что Антуан временно подменял Гедеона, и вовсе едва не перевелся в другое учебное заведение. Схожие мысли обуревали остальных одногруппников Даниэль – на смену общей теории пришла та самая страшная магия смерти. Пожалуй, никто, кроме девушки, ее не любил, да и она сама в обычном состоянии не пришла бы на лекцию. Теперь же Даниэль требовалось заглушить одни эмоции другими, более сильными. Магия смерти с успехом с этим справлялась. А еще это шанс увидеть Антуана. Зачем, девушка сама толком не знала. Даниэль пробовала поговорить с ним, даже подкараулила в коридоре, но холодный взгляд и сухой тон заставили ограничиться первым попавшимся учебным вопросом. Отныне девушка практически ненавидела Антуана. Леди Отой не прощала тех, кто ее столь грубо отталкивал.
Масла в огонь подливал отец. Второй, тяжелый разговор с ним состоялся после занятий в приемной ректора. Даниэль направилась туда, чтобы вернуть документы. Мужчины могли строить какие угодно планы, но девушка собиралась и впредь учиться в Бресдоне. Она почувствовала неладное сразу, как повернула дверную ручку. Обычно улыбчивая Аманда сидела с траурным выражением лица и, завидев Даниэль, активно начала подавать знаки уйти. Девушка их проигнорировала и направилась к столу секретаря.
– Милорд ректор на месте или еще болеет?
Аманда кивнула и, покосившись на дверь кабинета начальника, предупредила:
– Только вам туда точно не стоит, бесполезно. Я уже приказ об отчислении подготовила.
– Вот как? – Дурное настроение девушки сгущалось в грозовую тучу. – И на каком основании? Я совершеннолетняя и сама несу за себя ответственность. Или всплыли нарушения дисциплины, столь серьезные, что обычным выговором не отделаешься?
Аманда ожесточенно терзала карандаш. Она очутилась между двух огней, и второй стороной была вовсе не Даниэль, как девушка ошибочно полагала.
– Личное распоряжение ректора.
Спасительная формулировка нашлась, сняла с плеч Аманды ответственность.
– Тогда я хочу немедленно поговорить с ним. Уже не как студентка, а как леди Отой.
Секретарь тяжко вздохнула. Она рано обрадовалась, в конфликте появилась третья сторона. Однако Аманда не забыла о своих обязанностях и, стоило Даниэль сделать шаг к двери ректорского кабинета, встала на пути посетительницы.
– Милорд занят, зайдите позже.
– «Позже» не предвидится, поэтому я войду сейчас.
Леди Отой не отличалась исполинским ростом или огромной физической силой, однако обладала неоспоримым козырем, заставившим Аманду отступить. Раздраженная девушка не стала тратить время на слова и выпустила на волю черное облачко дара. Аманда вынужденно отступила, не рискнув проверить уровень подготовки первокурсницы.
Дверь заперли изнутри. Даниэль пару раз дернула за ручку и постучала, сначала деликатно, затем, потеряв терпение, забарабанила, выкрикнув в замочную скважину: «Бесполезно, я никуда не уйду, милорд!» И ректору пришлось открыть, чтобы на шум не сбежалась половина академии.
Роберт совсем не походил на больного. Даниэль догадывалась, он давно восстановился после беседы с Гедеоном и потратил оставшиеся дни на расследование. Также девушку не удивило присутствие отца. Именно к нему она направилась в первую очередь.
– Даниэль? – Уолтер недоуменно посмотрел на нее.
Девушка закипала от ярости. Ни одного вопроса о ночных скитаниях, ни единого признака беспокойства на лице. Казалось, если бы Даниэль унесли демоны, лорд Отой так же сидел бы в ректорском кабинете и пил чай. Эффектное появление дочери не произвело на него впечатления, мужчина продолжал флегматично размешивать сахар.
– Верни, пожалуйста, документы. Они не твои.
Даниэль старалась говорить спокойно, не сорваться.
– Леди Отой, – вступил в разговор Роберт, – не стоит выносить семейные размолвки за пределы дома. Вы сможете обсудить интересующие вас вопросы в экипаже по дороге в Дорсет.
Ректору не нравилось ощущать себя мебелью в собственном кабинете, но ослепленная раздражением девушка изначально сосредоточилась только на отце. Теперь она вновь вспомнила о Роберте и