– Я в своем уме, милорд, и всего лишь выполняю свою работу. – Антуан был сама вежливость. – Понимаю, мои методы далеки от идеальных, но госпожа Октион – преступница, по вине которой, возможно, погибла ученица. Она вовсе не добропорядочная преподавательница, а ученица лича, того самого, который навестил нас пару минут назад.
Слова темного мага произвели эффект разрушительной океанской волны. В актовом зале вновь стало тихо. Праздничная атмосфера окончательно улетучилась, и догадливые домовые зачехлили инструменты.
– Подтверждаю. – Ректор придал весомости заявлению друга. – Я и господин Де Грассе застали Селестину Октион за проведением запрещенного ритуала и выявили подлог предъявленных при найме документов.
Воспользовавшись тем, что внимание публики временно переключилось на Роберта, Селестина исхитрилась укусить Антуана. Тот рефлекторно разжал пальцы, всего на мгновение, но его хватило, чтобы ведьма бросилась наутек.
– Не так быстро!
Стена огня отрезала беглянку от выхода. Точно такая же выросла возле окон. Тут Селестина проявила себя во всей красе, сбросила маску. Развернувшись к противостоявшим ей мужчинам, ведьма расправила плечи и усмехнулась. Затравленное выражение лица сменилось на легкое презрение. Волосы тоже претерпели изменения, чуть потемнели, утратили седые пряди.
– Терпеть не могу эти тряпки!
Она рванула подол длинной ведьмовской юбки и оторвала его до колен.
– Так-то лучше, – удовлетворенно кивнула Селестина. – Осталось поменяться платьем с одной из юных красоток, и вообще замечательно. Что, – она осклабилась, вызывающе глянув на ректора, – думал, предел моих мечтаний – травки и старушечьи балахоны?
В зале раздались одинокие хлопки – это аплодировала Амалия.
– Милорд, – темная ведьма обратилась к ректору, – разрешите с ней разобраться? Руки чешутся.
Роберт покачал головой. Селестина слишком опасный соперник.
– Счастливо оставаться, неудачники! А я последую за будущим господином мира.
У ног Селестины образовался зияющий провал, но шагнуть в него ведьма не успела. Приятели действовали слаженно и ловко: один блокировал ее магию, второй спеленал жертву.
– Убьешь меня, до девчонки не доберешься! – пригрозила несломленная Селестина.
Губы ее шевелись, кончики пальцев чуть искрились – ведьма готовилась нанести ответный удар. И действительно, нити чар, шипя, истончались, словно невидимое пламя сжигало их изнутри.
– Лучше отдайте ее страже, милорд, а то не сдержусь.
К де Грассе вернулось былое самообладание, а с ним и приличествующая вежливость. Он повернулся спиной к Селестине, чего она точно не ожидала, и направился к лежавшей на полу Элжбете. Подле нее, размазывая слезы по щекам, копошилась Маргарит. При приближении Антуана она шумно сглотнула и отвернулась.
– Не бойся! – Темный маг опустился на корточки подле нее и потянулся к Элжбете. – Ты не виновата.
– Но она умерла из-за меня! – всхлипнула ведьмочка. – И Даниэль…
От макияжа не осталось и следа, платье испортили пятна потекшей косметики.
– Даниэль Отой жива, не смей думать иначе! – рыкнул Антуан. – А на твою соседку я сейчас взгляну, уверен, ничего не потеряно.
Темный маг приложил ухо к груди девушки и прикрыл глаза. Селестина словно перестала существовать, он сосредоточился на чужом едва уловимом дыхании. Элжбета не умерла, но жизнь теплилась в ней еле-еле, как огонек догоревшей до основания фитиля свечи. Де Грассе собирался раздуть это пламя и попросил Маргарит отойти.
– Ректор с ведьмой уже закончил? – мимоходом поинтересовался он: не хотелось получить удар в спину.
Ведьмочка обернулась и застала кульминацию схватки, закончившейся безоговорочной победой лорда Уоррена. Дракон прибег к собственной уникальной магии и, добавив капельку стихийной, впечатал Селестину в плиты пола. Оттуда она уже не могла выбраться и бессильно дергалась в каменной темнице. Волны магии гуляли по полу, истощая создательницу. Вскоре Селестина убедилась в тщетности своих попыток выбраться и затихла.
Де Грассе перехватил кивок Роберта и вновь занялся Элжбетой. Ему требовалась предельная концентрация, спасибо, силы хватало.
Жизнь медленно, по капле возвращалась к Элжбете. Вот щеки ее порозовели, пульс участился. Девушка дернулась и, моргнув, попыталась оттолкнуть Антуана, приняв его за лича. Огонь стихийницы лизнул темного мага, но не причинил вреда.
– Поберегите силы и ложитесь спать, юная леди. – Де Грассе поднялся на ноги и отряхнул колени. – И никакой магии! Дней десять точно. Освобождение от практических занятий напишу, заверите у секретаря.
Восторженная Маргарит, позабыв о былой неприязни к Антуану, рассыпалась в благодарностях. Темный маг отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи, и, обращаясь одновременно ко всем и никому, заметил:
– Бал придется переносить, гостям лучше заночевать в академии. Я не могу поручиться за их безопасность в Бресдоне, милорд ректор, полагаю, тоже.
Амалия взяла на себя роль распорядительницы, и вскоре зал опустел, остались только два мага, устроившиеся возле поверженной ведьмы.
– Ну, что собираешься делать? – хмуро поинтересовался Роберт и пустил поверх пола струю огня, так, чтобы просто отвлечься.
– Есть одна идея… – Де Грассе почесал подбородок. – Она успела мне кое-что шепнуть, теперь понимаю, важное. Сумел-таки научить девчонку!
Антуан хотел произнести последнюю фразу небрежно, вышло нежно и с гордостью.
– Не завидую личу! – Лорд Уоррен улыбнулся, хотя обстановка совсем не располагала.
– Я сам ему не завидую, – хмыкнул темный маг. – Даниэль его очень большая ошибка.
– Не стоило показывать своих возможностей, – слегка пожурил ректор и послал магического вестника в Бресдон и в министерство магии.
Он не собирался ограничиться собственным расследованием, история Натана Олбрека обязана выйти за пределы академии.
– Да ладно! – отмахнулся Антуан. Сейчас его занимали совсем другие вопросы. – Давно шушукались, подозревали. Или отцу только моя учеба глаза мозолила? Я позор рода, Роберт, пакость, лишившая папочку друзей и возможности жениться повторно. Боялись, видишь ли, пасынка с темной силой. Она была как у Даниэль, чуть что, сразу в бой.
По лицу де Грассе пробежала тень, и он ненадолго замолк. Упоминание строптивой студентки резануло сердце. Оказалось, потерять ее больно. Одно дело, держать на расстоянии, но знать, что в любой момент окажешься рядом, совсем другое – сознавать, что ее сердце, возможно, прямо сейчас перестало биться. Мысль о бездыханном теле леди Отой поднимало со дна души темную силу, успокоить которую могла только кровь.
Роберт разминал пальцы и готовился к утомительному допросу пленницы. Он понимал, добровольно правды она не скажет, поэтому собирался сразу прибегнуть к испытанным на Гедеоне чарам.
– Можешь не выяснять, где ее прячут.
Ректор нахмурился. Он не понимал странной просьбы приятеля и причины его довольной ухмылки. Селестина тоже, судя по взгляду, приняла темного мага за сумасшедшего, даже перестала дергаться.
– У меня талантливая ученица, – подмигнул Антуан и опустился на одно колено перед замершей в ожидании ведьмой.
Со стороны казалось, будто он делает ей предложение.
– Увы, план не удался! – Де Грассе чиркнул ногтем по плите и отдернул палец: драконьи чары обожгли. – Ваша дружная компания полагала, портал не удастся отследить, а первокурсница ничего не смыслит в магии. Бывает, бывает. Меньше надо было с цветочками возиться, ты тоже начала мыслить как растение. Ни одного путного заклинания!
Селестина насупилась и отвела глаза – отвернуться не позволяло заклинание.
– Объясни толком! – потребовал Роберт.
– Охотно! – Антуан устроился на полу, заложив ногу за ногу. Он контролировал весь зал и лениво поглядывал на поверженную ведьму, словно кот на пойманную мышь. – Связующее заклинание. Движение прекратилось, я уже знаю, где они. Осталось понять, что собираются делать. И это нам поведает любезная Селестина. А станет врать и играть в молчанку, лорд Уоррен сделает из нее аппетитное барбекю.
– Вот почему ты не сдох, урожденный? – с чувством пожаловалась пленница.
– Вредный потому что, тебя ждал.
Де Грассе улегся на пол и, подперев голову руками, обманчиво ласково предложил:
– Сама скажи. Я ведь воскресить могу и владею десятками способами умерщвления. Устрою внеплановую практическую лекцию для студентов. Они только сначала испугаются, потом примут активное участие в разборе тебя по косточкам.
Вместо ответа Селестина показала язык. Красноречиво.
– Она твоя.
Темный маг легко и плавно поднялся на ноги и отряхнул помятый праздничный костюм.
– Я в библиотеку, – коротко доложил он. – Жду через полчаса.
Искрящиеся снежинки – на улице снова завьюжило – ворвались в актовый зал вместе с открытой дверью. Селестина моргнула, когда она захлопнулась. Что-то подсказывало ведьме, именно так прозвучал ее похоронный колокол.
Ректор не стал миндальничать. Вытянув руки, он вырвал и поставил стоймя плиту-темницу Селестины и опоясал ее стеной огня. Пламя проникло сквозь камень, превратив его в жидкое стекло. Ведьма завизжала, когда на коже начали стремительно проступать и лопаться волдыри.
– Первая попытка.
Фигура Роберта видоизменилась, значительно увеличившись в плечах и торсе. Рубашка затрещала, пуговицы разлетелись по полу. На шее лорда Уоррена проступила драконья чешуя. Она стремительно расползалась по рукам, уплотняясь на глазах.
– Кладбище! – Селестина заговорила до того, как ректор совершил полуоборот. – Учитель собирается провести ритуал.
– Какой?
Раздвоенный язык вырвался изо рта ректора, в голосе появились шипящие нотки.
– Девчонка отдаст то, что ей не принадлежит.
– Жаль, этого не сможете сделать вы. – Плита с Селестиной взлетела под потолок. – С такой тухлой душой дар – немыслимое расточительство. Повисите пока, стража уже в пути.
Воздух покрылся паутиной бледно-зеленых нитей. Точно такие же коконом спеленали ведьму, лишив ее даже призрачного шанса на спасение. Убедившись, что она никуда не денется, ректор направился в библиотеку. Ему не терпелось узнать, что задумал де Грассе.