А потом госпожа Мокрица ушла, в самом прямом смысле этого слова: беззвучно развоплотилась, будто и не было тут таковой.
Я в ужасе скосила глаза на амулет Призрачной Защиты, призванный присматривать за выполнением нашего с домовладелицей контракта и оберегать её от моих злодейских посягательств. По счастью, с точки зрения артефакта никаких правонаружений не произошло — он продолжал источать ровный красный свет, и не думая переходить в боевой режим или звать Чёрную Стражу.
Между тем, тяжелые руки исчезли с моих плеч, и мгновение спустя голос Мера, вновь обычный и светский, произнёс:
— Вообще-то я не склонен относиться с предубеждением к эктоплазменным формам жизни, но порой их психическое состояние оставляет желать лучшего. Полагаю, этой особе давно пора было уйти на перерождение. А ты как считаешь?
— Полностью согласна, — сказала быстро, — Со всем и авансом.
Вот вы хотели бы спорить с кем-то, кто призраков развоплощает без специальных ритуалов, чуть ли не по щелчку пальцев? Я точно не хочу. Невольно задумалась, не было ли в роду у парня тёмных эльфов — такие штуки больше им свойственны. С другой стороны, видала я как-то представителей сего народа, и их уж ни с чем не спутаешь, особенно зубищи.
— Очень мило, — выдал между тем Мер, с удовольствием оглядываясь по сторонам, — Мне нравится. Тут есть домашние духи?
Я смотрела на остроухого со все возрастающим подозрением; пусть хоть небеса на землю падают, но не может существу, наделённому природной магией, быть комфортно в такой обстановке. А это было не показное: тьма ластилась к нему, обнимая и лаская, будто любимого ребёнка.
Мне с запозданием, как распоследней дуре, стало страшно, сразу и основательно. Что он такое?!
— Дени? — остроухий заглянул мне в глаза, и…
Хм. Интересно, а где госпожа Мокрица? Видимо, таки улетела на кладбище. Ну что же, призрак с шеи — студентке легче!
— Так что, покажешь мне, где жить? И покупки надо оставить, — сказало остроухое недоразумение. Все же, если подумать, повезло мне его призвать! Пусть он и малохольный, но стратегически и финансово полезный, как пишут в умных исторических книгах о завоёванных землях сомнительного толка. Чем эльфы хуже?
Бывали у вас случаи, когда вы покидали один дом, а возвращались словно бы в совершенно другой? Вероятно, ответ — да. Предполагаю, это совершенно обычная история для тех, кто уезжал на долгие годы и прошёл немало дорог вдали от родимых пенатов. Ещё, думаю, вернуться и застать дома совершенно незнакомую картину — нормальная практика для счастливчиков, попавших в излом реальности (вот уж не приведи Тьма — проснуться единожды и понять, что никто тебя не узнает, и жизнь твоя — совсем не та, что помнишь ты). Ещё такая ерунда может быть, если уходил утром один человек, а вечером вернулся совсем другой. Такое тоже случается: бывают такие дни, которые, кажется, длятся годы и тысячелетия, навсегда меняя тех, кто их пережил.
Шутка в том, что я ни в одну из описываемых категорий не попадала, но, зайдя в комнату, все равно ущипнула себя — проверить, значитца, не сплю ли я или не проглотила ли где-то походя галлюциногенных грибочков.
— Это что тут такое происходит?!
Кажется, голосок мой сорвался на пребанальнейший визг, потому ужасные чудища, творящие неведомые бесчинства, изволили обернуться и посмотреть-таки на меня.
Ну, из хороших новостей — Филя был просто счастлив.
— А, хозяйка, — Чуча смущенно затоптался, — Я боялся, что ты того… не поймёшь, но твой зачёт по демонологии решил сделать Филе подарок.
Я со спокойствием совершенно охреневшего от жизненных поворотов человека осмотрела ещё раз горы игрушек, сладостей, украшений и какой-то ещё совершенно невнятной, но явно дорогостоящей ерунды.
— Ага, — сказала я. — И откуда он это все взял?
— Говорит — позаимствовал, как еду вчера.
Я сдавленно простонала, опасаясь даже предположить, сколько это все может стоить. Да случись оказия, меня за воровство в крупных масштабах судить будут!
— Вы понимаете, что меня исключат, если поймают? — вкладываю в вопль все отчаяние всех мировых народов, но Рат непрошибаем — распушил хвосты, чтобы Филе сподручнее было с ними играть, да ещё смотрит с укоризной, будто я его своими словами обидела, и зло стрекочет.
— Эм… Говорит, воровал у самого Легиона документы, — быстро перевёл с бесовского на человеческий Чуча, — Просит не оскорблять его предположениями, будто он может попасться этим с размаху прихлопнутым примитивным людишкам… Вот не смотрите на меня так, хозяйка; я просто того, цитирую.
— Ясно, — сказала я мрачно, а в голове завязалась извечная борьба жадности с осторожностью. Видеть счастливо перебирающего разноцветные цацки брата — отрадно, но кто сказал, что способности Рата — не пустое хвастовство? Легиона он обворовывал, как же… В таких вот завиральных историях ничего удивительного, в общем-то: каждый бес считает себя чуть ли не владыкой иномирья, пока сущь покрупнее не объявится. Но как понять, действительно ли он так хорош, или скоро местный закон и порядок постучится ко мне в дверь?
— Мер, — повернулась к остроухому, как к единственному эксперту в вопросе, — Как думаешь, он правда хороший вор?
Полукровка посмотрел на меня с выражением не совсем понятного шока на лице.
— А это… твой? — как-то беспомощно вопросил он, кивая на Филю. Ну что за глупый вопрос? Нет, на улице нашла и принесла, чтобы комнату украшал!
— Мой, конечно, — говорю раздраженно, — Так что там с Ратом?
— Эм, — Мер смутился и явственно растерялся; смотрел он так, будто хотел у меня что-то спросить, но ответ узнать не решался. — Извини, повтори, пожалуйста — я не расслышал.
У меня вообще чувство возникло, что кто-то из нас чего-то не понял — очень уж странная реакция.
— Хозяйка, — влез вдруг Чуча, — Ты объясни по-человечески, что это брат твой, а не кто-нить ещё. А то путаешь гостей…
Тут уж и я идиоткой себя почувствовала — понятно же и закономерно, что ничего хорошего по поводу этой ситуации остроухому в голову не пришло.
— Да, — затараторила, — Извини, Мер, я задумалась, вот и невежливо получилось. Это Филя, мой младший брат. Это ничего, что он тоже с нами поживёт?
— Конечно, все хорошо, — так же быстро выдал полукровка, глядя куда угодно, но не меня. — Ты не подумай, я не осуждал или что-либо в этом роде! Просто тебе семнадцать, у вас в мире такие порядки, и я подумал…
Ну да, могу себе примерно вообразить, в какую сторону поползли его мысли! Ничего хорошего при таком раскладе как-то не думается. Одно радует — по крайней мере, этот разговор смущал не только меня. Всегда приятно ощущать такую вот ерунду в компании, а не в одиночестве!
Так или иначе, Рат как-то подозрительно весело фыркнул, и мы с тут же встряхнулись, вспоминая, что мы — циничная колдунья и магическое существо, а не какие-то детки растерянные!
Хотя, если уж совсем по правде, одно другого, кажется, совсем не исключает.
Остроухий пообещал, что проблем со Стражей действительно ждать не стоит — наша белка, мол, не попадается.
Нет, без загадочных выворотов сознания не обошлось: сначала этот малохольный порывался выплатить пострадавшим компенсацию, что-то причитая про бесов и их дурные привычки, но я оную придурь пресекла на корню. Вот уж правду говорят, что хуже патологической лживости может быть только патологическая честность…
— В общем, — сказала я, — Давай награбленное разбирать.
— Признаю, это даже звучит дико, — скривился остроухий, — Чтобы я у кого-то воровал?
И столько в этом "я" всего прозвучало, что я даже усмехнулась, глаза пряча — кажется, туго и со скрипом, но все же начала понимать, откуда у его странностей ноги растут. Простое объяснение для вежливости да правильности: Мер не считает такое поведение плохим, но считает унизительным для себя лично. Неудивительно, если все сложить. Готова спорить, остроухому и просить-то никогда не приходилось, равно как приказывать — окружающие просто делали все, чтобы ему угодить. Аристократ, выросший в закрытой семейной общине, знающий о мире только от любящих его людей и очень хорошо отобранных слуг. Нет, уверена, образование ему дали хорошее… но что оно значит супротив личного опыта? Даже обучая нас, будущих колдунов, в первую очередь смотрят не на посещаемость или дисциплину, а на результат, то бишь, умение выживать. Но семья Мера, кажется, предпочитала держать чадушко подальше от грязи да пыли людских дрязг… и мне ли их за это винить? Сама знаю, как хочется ребёнка от окружающего мира спрятать: на примере Фили познала, хоть мы с ним и сводные.
Но ещё знаю, что ошибка это. Как его не прячь, рано или поздно мир окажется сильнее. На что, интересно, родители остроухого рассчитывали? Пусть он и сильный колдун, но что это значит без хитрости да жестокости? На любую силу отыщется большая.
— Все когда-нибудь стоит попробовать, — сказала ему философски, — Считай, что это украли мы с Ратом, а ты просто помогаешь мне по хозяйству. Так что давай разделим на несколько куч и поймём, что к чему получится приспособить. Идёт?
Иномирец глазищи свои прекрасные закатил, но все же за дело взялся. А Филю с сущами и уговаривать не надо: их сладостями не корми, но дай внести в процесс веселья да разнообразия.
— Слышь, хозяйка, а это чего такого Филя в руках держит? — голосок у Чучи был настороженный, потому отвлечься пришлось.
— Статуэтка, не видно, что ли? Красиво сделана, кстати, и заколдована — вон как глаза красным горят. Залюбуешься! И чары не опасные, я проверила.
— Не, типа — что за зверь? — не отставал наш трёхногий нянь. — Мне от него не по себе чего-то.
— Осьминог вроде бы.
— С крыльями? И тело не осьминожье.
— Хм? — остроухий тоже оторвался от разгребания горы блестяшек разного назначения. Глянул на счастливого братца с уродцем в обнимку — сначала мельком, а потом внимательно так, ещё и бровь вверх поползла. Ну, я тоже на Филю уставилась, но ничего опасного в его новой любимой игрушке не увидела. Даже больше, исходила от неё магия — тёмная, вкусная, вдохновляющая. Что не так?