Мер фыркнул и потер рог каким-то забавным, явно автоматическим жестом, как люди порой касаются к вискам или ерошат волосы в задумчивости.
— Слушай, — сказал он как-то устало. — Я сейчас не готов разбирать разницу между биологическим родителем и духовным прародителем, а ещё вникать в перипетии ваших бурных разборок с Легионом. Скажем так: я понятия не имею, какие цели он на самом деле преследует, так что будем считать меня недостаточно компетентным в вопросе лицом. Однако факт вашей схожести имеет место, и я сразу заметил его. Потому-то и посчитал, что ты…
— Любимый сынок твоего дядюшки.
— Если вкратце — да. И решил немного…
— Поиграть и изучить меня, — закончил принц. — Могу понять. Отчего-то мне кажется, что мы с тобой в чём-то похожи.
Я сидела тихонечко, как мышка, свела крылышки и не отсвечивала, потому что, слава Матери — у Мера получалось достучаться до принца. Впрочем, чего ещё ждать от Зверя-то? Он действительно совершенно ужасен, пророчества не лгали. Правда, это не включает в себя костяных корон, поясов из кишок и мерзкого характера — тут, как ни странно, люди сами справляются на отлично. Самое ужасное в Звере — то, что он заставляет нас видеть ту часть правды о себе и мире, с которой тяжело — а порой и невозможно — смириться.
А ещё мне подумалось, что принц прав. Они похожи, как если бы взяли сходных по духу и очень достойных по сути своей людей и вырастили в диаметрально разных условиях, безжалостно исковеркав одного и позволив расправить крылья другому. Интересно, это часть дивной задумки Легиона или чьей-то ещё? Или вовсе совпадение? Впрочем, как там говорил Мер — совпадений не существует? Сейчас начинаю думать, что он очень прав по этому поводу: во что не плюнешь, попадешь в чей-то там Великий Замысел.
— Итак, мы оба понимаем расклад, — сказал принц между тем. — Мне нет нужды разглагольствовать, пугать тебя и причинять Дени боль.
— Да, — легко сказал Мер. — Это совершенно лишнее и может заставить меня очень нервничать. Потому озвучь, будь добр, свои условия.
— Все просто — займи её место и скажи мне своё истинное имя, чтобы я смог контролировать тебя.
Что?!
— Даже не вздумай! — вякнула я.
Куда там! Они даже глаз друг от друга не отвели. На лицах обоих полуулыбки, позы эдакие расслабленные — чисто светский раут. Хотя, если подумать, почему нет? Я тут при историческом моменте присутствую. Принц демонический и принц человеческий, встреча на высшем уровне, так сказать!
М-мужчины. У них разборки из-за всяких дорогих игрушек — ну, вы понимаете, власть там, мир разрушить, бога убить — а ты сиди себе в перекрестье огней и молчи в тряпочку. Эх, обычно скептически отношусь к Аниным высказываниям на эту тему, но в чём то права она была, права!
— Я не смогу этого сделать, — спокойно отозвался Зверь.
— Тогда, боюсь…
— Тебе придётся продемонстрировать серьёзность намерений, да-да. Тем не менее, я не смогу назвать своё истинное имя, даже если очень захочу, потому что не знаю его.
А?
— Ты говоришь правду, — хмуро резюмировал принц.
— Да, — согласился Мер спокойно. — Мы с братом не будем знать своих имен до второго совершеннолетия, когда сможем мудро ими распоряжаться и войдём в полную силу, чтобы, в случае чего, в полной мере сопротивляться контролю. Это было придумано как раз на случай вроде этого. Мой отец, Аштарити, провёл некоторое количество столетий, будучи частично связан контрактом, потому наша свобода была для него приоритетом. Да и не только для него, кстати. Раньше считалось, что мы — первые крылатые, рожденные на воле за последние без малого три тысячелетия. Но, как оказалось, есть ещё вы.
— Ну, если верить Легиону, мы — уродцы.
— Верить Легиону? Вот ведь глупость, — усмехнулся Мер. — Я вот доверяю ему всецело, но не верю ни на гран.
— Игра слов, — отмахнулось высочество. — Не вижу принципиальной разницы меж этими понятиями. Что же, не хотелось до этого доводить, но ей придётся посидеть здесь, пока ты поможешь мне.
— Совершенно исключено, — развёл крыльями Мер. — Во-первых, пол холодный, а Дени не превратилась до конца и все ещё может заболеть. Во-вторых, я не собираюсь оставлять её, беспомощную, тут без присмотра. В-третьих, не считаю возможным впутывать девушку в этот глупый цирк.
— Полагаешь, все происходящее — шутка?
— Полагаю, что все проекты, откуда торчат рога моего обожаемого дядюшки — шутка, пусть порой жестокая и не очень смешная. Но тут уж ничего не поделаешь, чувство юмора не всем дано. Так или иначе, Дени в этом участвовать не будет.
— Понимаю твою позицию, — по-змеиному прищурилось высочество. — Альтернатива?
— Поспешу тебя обрадовать: полностью подчинить меня с помощью имени ты все равно не смог бы, а вот накинуть цепь привязки, подпитаться моими силами или спровоцировать всплеск безумной ярости — да. В принципе, мы с тобой можем заключить контракт. Ты получишь власть надо мной и моей силой. Частичную и временную, но на большее тебе нет смысла рассчитывать при любом раскладе.
— Вот как. А если я откажусь?
— Вряд ли — ты мне не кажешься идиотом. Но можешь, конечно, попытаться навредить Дени и надавить на меня, выторговать условия получше, но тогда я больше не буду вежлив. Пусть ты и обрёл свои силы, но в тебе все ещё много человеческого — пока что. Я могу уничтожить твой разум, не затронув тело и не навредив Дени. Конечно, это было бы ужасно расточительно с учётом того, как нас мало… но выбор между вами для меня очевиден.
— Согласен, — выдало высочество после раздумий, и Мер, придурок крылатый, спокойненько так шагнул в пентаграмму, тут же прикрывая мои крылья своими, не позволяя обжигающей магии даже походя их касаться.
Ну вот с ума сойти.
— Я за вас очень рада, — говорю язвительно. — Совет вам да контракт, и только скорая смерть мира разлучит вас — или что там принято говорить в таких случаях. Но что с моими друзьями? Как-то мне не совсем верится, что они радостно благословили тебя на поджог моего дома. Что ты сделал с ними?
— Ты называешь их друзьями, хотя вы друг друга предали?
— Жизнь не настолько проста, — говорю, вспомнив Ану с тёплой улыбкой. — Чтобы перестать кого-то считать другом из-за разных взглядов и решений. Что с ними? Что с Лис?
— Мои новые друзья решают проблемы в замке, а Лис спит.
— Спит? — как-то мне нехорошо. — В каком смысле?
— Она пыталась меня отговорить, — ну ещё бы, у неё ведь есть мозги! — Но она просто не понимает, что я делаю это и для неё тоже.
Я ничего не спросила, но, думаю, лицо скроила уж очень выразительное, потому что высочество изволил пояснить:
— Я усыпил её и окружил защитой, — пояснил он спокойно. — Она проснётся уже в другом мире, том, где Легиона не будет.
Мне отчего-то стало очень грустно.
— Думаешь, это так просто решается? — спросила тихо. — Думаешь, можно действительно вот так вот отловить кого-то крайнего-виноватого и, прикончив его, спасти мир?
— В данном случае — да.
Я медленно кивнула. Не сказать, чтобы я не понимала принца. Возможно даже, он был прав, а я — ошибалась.
Наверное, за обман надо наказывать, наверное, монстров надо истреблять, наверное, око за око — правильный принцип. Но, вот ведь печаль, глаз не бесконечный набор, а одна месть тянет за собой другую. Если все бросятся наводить справедливость, весь мир рискует ослепнуть!
Но говорить сейчас и мне — бессмысленно. Я никто для принца, пусть даже мы и чувствуем инстинктивно некое сродство как существа единой природы. Нет, остановить его должна Лис. В конечном итоге, именно затем её прислали сюда, разве нет? Спасти мир и остановить Зверя. Если она будет рядом, высочество не натворит совсем уж крамольных глупостей!
В конечном итоге, Лис — единственная, кто разглядела и полюбила его — настоящего. Он цепляется за неё, потому что она — его свет.
— Тебе пора, Дени, — сказал Мер мягко. — Если тут все станет совсем плохо, вспомни перезвон тех самых колокольчиков и мысленно позови мою маму. А пока — ты знаешь, что делать.
Как ни странно, я действительно знала.
— Так, — сказала Ана. — А протрите-ка ещё люстру — как по мне, недостаточно блестит.
— Я написал маме, как ты просила, милая. Они пришлют вино.
— Отлично! Сан, что там с фейерверками?
— Готовы. Я нарисовал такие векторы, что вы просто…
— Чем вы, во имя Легиона, занимаетесь?! — от моего вопля вышеупомянутая люстра задрожала, а друзья уставились на меня искренне изумленными глазами психов, которым добрый доктор отчего-то запрещает отпиливать санитару ногу, ибо крамольно не верит, что они пришьют новую.
Впрочем, все по порядку.
Во дворец я впорхнула через окно, благо защиты от летающих вторженцев там не обнаружилось. Пришлось, конечно, проскользнуть сквозь магическую преграду для птиц, но та для меня пропустила без малейших проблем — скорее всего, на пичужек моего размера, чьи крылья буквально сияют от магии, оная была не рассчитана.
В оплоте государственности наметилось немалое оживление: слуги и мелкие сущи носились туда-сюда, ругались и суетились. Из обрывков разговоров я вычленила фразу "до возвращения принца надо убрать беспорядок". Сначала, каюсь, решила, что речь идёт о пыли там, носках разбросанных, пустых бутылках или что ещё там после себя оставляют принцы. Однако, спрятавшись за очередной аркой, я с искренним изумлением проследила, как парочка деловитых бесов тащат прочь обгоревший труп, бывший, судя по регалиям, некогда одним из колдунов Первого Круга. Слуги между тем, ничтоже сумняшеся, оттирали от стен следы копоти. Так вот какова она, генеральная уборка по-императорски!
— Госпожа, — прозвучал рядом скромный неуверенный голосок. — Вас, может, провести куда?
Я подскочила, перецепилась, замахала крыльями и сбила какой-то подсвечник. Да здравствует Денька, курица среди куриц, покровительница мудрости и дураков!
Обратившийся ко мне странный волосатый сущь с неприличным количеством глаз в самых неожиданных местах оказался не настолько неловким, потому все падающее было им перехвачено.