Помимо колец от ручных гранат талисманами-оберегами считались детские игрушки, которые бойцы привозили из дома. Причем эта практика была принята по обе стороны линии фронта: и наши, и украинские бойцы щеголяли детскими игрушками на разгрузках. У наших чаще всего был чебурашка и прочие советские мультяшные персонажи, у укропов – Микки-Маус, миньоны и Капитан Америка.
Также по обе стороны фронта было принято украшать стены блиндажей и укрытий детскими письмами и рисунками, которые мешками привозили на фронт волонтеры. Солдаты в окопах действительно верили, что детские рисунки на стенах защищают блиндаж от попадания вражеского снаряда. Особенно ценились рисунки и письма, по которым сразу было видно, что ребенок писал или рисовал его сам, а не под руководством или с помощью родителей.
Бамут очень сокрушался, что при обороне Токмака вражеский снаряд попал в блиндаж, где хранились наши с ним вещи, и рюкзак, в котором лежала заветная банка, разлетелся в пух и прах. Кольца, которые я выложил сейчас на патронный ящик, были от тех гранат, что я метал в противника во время штурма опорного пункта. Семен нашел их возле пикапа, в кузове которого стоял ящик с трофейными гранатами. Бамут попросил меня какое-то время поносить россыпь колец в моем подсумке, чтобы они, по его словам, «зарядились».
– Куда?! – подпрыгнул от возмущения Бамут и тут же сграбастал себе все оставшиеся кольца. – Так, вы, оба! – грозно рыкнул он на Кока и Хребта. – Это не бесплатно! Вернее, чтобы талисман работал, надо взамен что-то дать. С тебя, – Семен ткнул пальцем в Кока, – два банки сгущенки. А с тебя, – палец в перчатке уперся Хребту в грудь, – две пары носков, но только новые, с этикетками. Добрая ты душа, Псих, всё бесплатно готов раздать.
Кок и Хребет понимающе кивнули и, пряча злорадные улыбки, двинули вслед за Бамутом.
– Сыч свое кольцо перед штурмом этого опорника потерял, – в пустоту произнес Пестик. – Вот и не верь после этого в приметы.
– Цыц! – шикнул на него Семен. – Нельзя перед выходом на боевую операцию вспоминать погибших товарищей. Примета плохая!
Отправив и проводив группу Бамута в боевой выход, я вернулся в подвал, где тут же погрузился в пучину командирских хлопот, которые, впрочем, свелись к перекладыванию своих обязанностей на плечи подчиненных. Сам же уселся за стол, где были установлены мониторы, на которые транслировалась картинка с внешних камер наблюдения. Кроме того, надо было следить за показаниями приборов, которые фиксировали активность частот: именно они предупреждали о приближении вражеских БПЛА.
Глава 4
В любом конфликте скорость продвижения солдата от звания к званию ускоряется кратно. Это обусловлено прежде всего потерями и выбыванием из строя командного состава. Вчера ты солдат, сегодня – командир отделения, через неделю – командир взвода. И если раньше ты отвечал только за себя, то теперь несешь ответственность за несколько человек.
Из лекций по психологии я знал, что эффективно управлять можно бойцами в количестве от семи до десяти человек максимум. Армия и строится по принципу такой пирамиды: каждый следующий командир управляет не более чем десятью людьми. Основанием этой пирамиды является отделение. И если у командира взвода слабый комод[3], то управление начинает хромать со всеми вытекающими последствиями – бардаком и неизбежными потерями в бою.
Но это лирика, теперь к конкретике. Я стал командиром отделения во время боевых действий, приняв на себя груз ответственности не только за людей, но и за выполнение различных задач, от хозяйственных до боевых, – весь ворох хлопот. Сперва думал, что утону в них. Но так как у меня был лучший командир – Стас Крылов по прозвищу Псих, – то он быстро и просто научил меня, как не упустить из виду какую-то мелочь. Прописные истины, которые я сначала по пунктам записал в блокнот, а со временем запомнил и уже сам учил этому своих подчиненных.
При выполнении любой задачи, а особенно боевой, есть пять видов обеспечения. Если без особого занудства и размусоливания, то всё сводится к довольно простым принципам.
Первое – это боевое обеспечение, в котором основным является понимание, что ты и вверенные тебе люди находятся в боевой обстановке. Позаботься, чтобы боевое охранение было всегда, в любом месте, куда бы ни занесла судьба тебя и твоих солдат. Напомни себе и своим товарищам, что БПЛА противника в воздухе 24/7. Даже если ты их не видишь, они, как тот суслик из «ДМБ», точно висят в небе! Сразу же сориентируйся на местности по сторонам света и отмечай для себя мысленно, где противник и что ты знаешь о соседних подразделениях: где они, какие они. Догадки отметай – только знание.
Каждому бойцу покажи место на случай внезапного боестолкновения и его сектор стрельбы. Чтобы даже ночью и в туман солдат знал, где ему следует находиться и где находятся его товарищи. Friendly fire – огонь по своим – обеспечен, если этого не сделать. Также покажи укрытие при артналете. В армии это называется боевым расчетом, и относиться к нему следует весьма ответственно. Карточки огня и прочие красивые штучки, которых требует высокое начальство, прошедшее курсы Генштаба, я критикую, как и любой солдат, который «вырос» в окопе, но свое место и сектор ведения огня солдат должен узнать от командира, а не выбирать сам, и помнить об этом без всяких карточек.
Второе – это морально-психологическое состояние вверенных тебе людей. Я отмечал для себя этот пункт при организации графика охранения и боевого дежурства на огневых средствах. Ну и способности каждого солдата при планировании боевой работы тоже надо учитывать. Каждому бойцу надо ставить только ту задачу, с которой он гарантированно справится. Здесь речь идет о здоровом прагматизме, а не о социальной справедливости. Справедливость засунем в жопу до победы. Вот как укропов разобьем, так сразу же начнем ходить на боевые дежурства и выходы исключительно по очереди и по алфавиту. А пока как командир, то есть я, сказал, так и будет.
Третье – это техническое обеспечение (мое самое любимое). За это я деру подчиненных везде и всегда. Наличие средств наблюдения на посту по времени суток. Было такое, что и половинкой бинокля пользовались. Средства связи и порядок их передачи при смене. Количество аккумуляторов, способ и возможность их зарядки. Эта война показала, что выигрывает тот, у кого техническое оснащение лучше. У кого на более долгое время хватит заряда в аккумуляторах, у кого лучше «ночники», у кого рации цифровые, а не аналоговые, у кого больше дронов, «банок» на стволы автоматов и пулеметов, есть противодронные ружья и спектроанализаторы и так далее.
Четвертое – это тыловое обеспечение. Это то, что модно ругать во всех окопах, блиндажах, а заодно и в тылу, особенно в волонтерской и околопатриотичной среде. Но командир отделения должен выяснить у вышестоящего командира способ и график приема пищи и обеспечения водой, после чего организовать всё в своем отделении. А во время марша необходимо вводить питьевой режим. Если позволить бойцам пить, кто сколько хочет и когда хочет, это потом сыграет злую шутку: и усталость навалится, и вода закончится. Но и обезвоживания допускать нельзя. Командир должен за всем следить и по возможности обеспечивать свое подразделение сам. Будешь надеяться исключительно на вышестоящих начальников и командиров – и сам будешь голодный, холодный и со вшами, и твои подчиненные будут такими же.
Пятое – это медицинское обеспечение. Командир должен проверить медицинские средства, имеющиеся в наличии у подчиненных, и обо всех недостатках сразу же доложить вверх по командованию. При выполнении задачи, будь то оборона, наступление, боевая подготовка или хозработы, необходимо знать место эвакуации и понимать, какой способ эвакуации раненого или травмированного будет использоваться. Эта информация должна быть доведена до каждого солдата. Если волонтеры привезли новые аптечки, то будь любезен, сам разберись, какие препараты в них входят и как ими пользоваться. Если есть неизвестные, то берешь маркер и подписываешь, какой препарат для чего предназначен и как используется.
В общем, работы у командира много. Причем речь еще не дошла до непосредственно боя, мы пока обсуждаем работу командира в более-менее спокойной обстановке, когда вражеские обстрелы всего лишь несколько раз в день, личный состав надежно спрятан в глубоком убежище, а враг не прет на ваши позиции волнами одна за другой. И сразу надо уточнить, что я еще не сказал об отчетах, которые должен отправлять наверх любой командир в звании командира роты и выше. Эти самые отчеты, их отправка и всевозможные совещания порой забирают у командира всё свободное время, и в результате его не хватает на работу с личным составом.
Будучи лицом, приближенным к комбату Рыжикову, а также несколько раз исполняя обязанности ротного, я на своей шкуре ощутил, что такое отчетность в армии РФ. Отчасти именно из-за всей этой бумажной волокиты я наотрез отказываюсь цеплять себе на плечи офицерские погоны. Чур меня! Снова придется учить формуляры и лепить отчеты. Будем противника этими бумажными кипами закидывать? Зацените номенклатуру «боеприпасов»: журнал форма 1, форма 1а, форма 1 ВП, книга записи больных, журнал вечерней проверки, форма… И так еще десяток различных форм, журналов и актов.
А вот один день командира воюющей роты одной из бригад ВС РФ.
Утром проснулся – нужно везти рапорты в ППД, стоять в очередях к разным службам. На дорогу – час-полтора, мытарства в ППД, дорога обратно в располагу. Рота тем временем воюет.
По возвращении печать первого БЧС – это пятнадцать-двадцать минут; второй БЧС сложнее – уже около получаса; затем строевая записка с полным поименным списком личного состава.
Ротный начинает печатать, но успевает не всё: надо ехать на вечернее совещание, выезжать минимум за час. Совещание длится также минимум час. На совещании доводят: утром сдать списки личного состава, у кого есть несовершеннолетние дети, с ксерокопиями свидетельств о рождении, для выплат и подарков на Новый год, Первое сентября и так далее. Потом дорога обратно. До одиннадцати ноль-ноль внутреннее совещание – доклады, постановка задач. Документы, будь они неладны, до ночи. Отбой в два ноль-ноль. Утром – всё заново.