Глава 5
Капитан Дэниел Берк пребывал в препаскуднейшем настроении. Его всё бесило и раздражало. Бесила погода: жарко, пыльно, душно. Бесили ландшафт и местность: ровная, как стол, степь, заброшенные поля и перепаханные взрывами узкие лесопосадки, в которых никак нельзя было укрыться. Бесили окружавшие его аборигены – вороватые и трусливые туземцы-украинцы, которые, по его мнению, были хуже цыган и арабов, хотя, казалось бы, куда хуже. Бесили русские, которые, вопреки всем законам мироздания, логики и здравого смысла, продолжали воевать, причем весьма успешно. Вместо того чтобы деградировать, распадаться и пятиться назад, российская армия крепчает, становится сильнее и зубастее.
А больше всего капитана Берка бесило то, что он прекрасно понимал: от них, спецназовцев из SAS, являющихся сейчас инструкторами для местных аборигенов из ВСУ, в этой войне толку никакого! От слова «совсем»! Более того, солдаты и офицеры ВСУ, особенно те, кто прошел АТО и воюет с русскими с 2014 года, могут поучить английских диверсантов премудростям войны с российской армией. Школа у них одна – советская, учились они в свое время по одним учебникам, разработанным на основе опыта ВОВ. А что могут британские инструкторы? Научить, как воевать против партизан в джунглях, как гонять арабов и персов по пустыне или как проводить зачистки в населенных пунктах, выявляя боевиков среди мирных граждан? А кому это здесь надо?
Берк не хотел этого признавать и никогда не говорил этого вслух, но он, как солдат, понимал, что в нынешней войне, которая по своему размаху и применяемым боевым средствам сравнима со Второй мировой войной, у Британии с ее армией шансов мало. То есть если бы вдруг на месте ВСУ оказалась армия Великобритании, то, скорее всего, она бы продержалась намного меньше, чем армия Украины. Украинцы хоть и бестолковые на вид, вороватые, частенько туповатые, но, надо отметить, порой бьются очень достояно и отчаянно, иногда предпочитая смерть сдаче в плен.
Британские солдаты никогда не стали бы подрывать себя гранатами или отстреливаться до последнего патрона, находясь в полном окружении. А украинцы так могут, и русские так могут. Дикари, одним словом. Тупые, грязные восточные дикари, которым каким-то чудом достались несметные сокровища в виде огромной страны с ее бесчисленными полезными ископаемыми, водоемами и лесами.
Когда русские утюжат позиции ФАБами, «Градами», «Ураганами» и всей этой своей «цветочной» артиллерией, а ты, некогда полковник, разжалованный в капитаны, сидишь в бункере под землей, как тот чертов азиат в своей норе, и дрожишь от страха, потому что в любой момент твое убежище может завалить, похоронив тебя и остальных, – в этот момент совершенно непонятно, кто тут просвещенный европеец, а кто убогий дикарь. Не могут дикари летать на сверхзвуковых самолетах и запускать крылатые ракеты с подводных лодок и крейсеров. Не могут! А они, будь тысячу раз прокляты, это – делают!
Чертовы русские, как же они обрыдли и надоели всему прогрессивному человечеству! За что им досталась такая богатая земля? За что?! Они тупые, хамоватые дурачки, которые не ценят то, что имеют!
– Капрал! – вызвал капитан своего заместителя, нагло перебив майора ВСУ, докладывавшего о недавнем бое, в котором русским удалось разгромить диверсионно-разведывательный отряд, состоявший из двух британских и восьмерых украинских военнослужащих. – Доложите, как всё было на самом деле, хватит с меня этого блеяния!
Майор ВСУ обиженно заткнулся и тут же сделал шаг назад, уступая место капралу из SAS.
Находящееся на этом участке фронта подразделение – 183-я механизированная бригада ВСУ, – стояло на своих позициях без движения больше трех месяцев. Участок фронта им достался более-менее спокойный. Российские войска, стоящие напротив, особых штурмовых действий не предпринимали, авиация РФ работала здесь крайне редко. Противники обменивались артиллерийскими ударами, периодическими налетами дронов и атаками небольших диверсионно-разведывательных групп. По сравнению с другими направлениями, это можно было считать курортом.
Неожиданный прорыв российской группы с последующим разгромом и захватом сразу трех опорных пунктов вызвал у командования бригады шок и панику. Сперва все подумали о целенаправленном прорыве обороны и последующей атаке большими силами, но когда выяснились подробности и оказалось, что российское подразделение, совершившее столь успешную атаку, всего лишь группа каких-то отморозков, выступивших против своих же, то все успокоились.
На помощь 183-й бригаде ВСУ прибыли специалисты по психологической работе и пропаганде, которые с помощью громкоговорителей и радиопереговоров принялись убеждать россиян сдаться. Опорный пункт, захваченный русскими, взяли в плотное кольцо окружения и стали выжидать. Для себя руководство 183-й бригады решило, что даст русским неделю на размышления, а затем, если те не сдадутся, подвергнут позиции противника методичным обстрелам, которые приведут к разрушению всех наземных построек. Ну а после уже можно будет под прикрытием танков подойти вплотную и зачистить опорник.
При этом командование 183-й бригады пришло к такому решению не из-за желания сберечь собственных подчиненных, которые могли погибнуть при штурме русских позиций, и уж тем более не из-за любви к русским солдатам. Нет, всё было проще и прагматичнее: пока батальонный опорный пункт не отбит, все, кто погиб в бою с русскими, числятся пропавшими без вести; соответственно, их семьям не положена выплата похоронных, а это, между прочим, по пятнадцать миллионов гривен на каждого погибшего. Сумма весьма внушительная: если перевести ее в доллары, то это чуть больше четырехсот тысяч, а если в российские рубли, то почти тридцать семь миллионов. За сохранение бюджета командир каждого воинского подразделения ВСУ получает более чем щедрое вознаграждение от вышестоящего командования.
В общем, как ни погляди, если не лезть на штурм российских позиций, то всем от этого только польза. А русские? Ну что с ними будет? Харчи закончатся – сами в плен сдадутся. Голод не тетка!
Но на третий день в расположении 183-й механизированной бригады появились специалисты из SAS в количестве десяти бойцов под командованием пожилого седовласого капитана. Вместе с ними прибыла рота недавних курсантов и слушателей их же курсов подготовки личного состава – сплошь молодые и горячие украинцы, мотивированные на активные боевые действия.
Все мечты и планы командования 183-й бригады ВСУ на выгодное в финансовом плане длительное выкуривание русских с опорного пункта пошли прахом. Вместо этого вышестоящее командование в лице командующего этим участком фронта обязало всячески содействовать прибывшим англичанам и их команде, вплоть до полного уничтожения собственного личного состава, если того пожелают специалисты из 22-го полка SAS.
– Всем выйти, оставьте нас с капралом наедине! – приказал капитан Берк.
– Господин капитан, у меня есть собственный взгляд на недавний бой с русскими, – начал капрал Ковальский.
– Кто бы сомневался, – хмыкнул седовласый капитан.
– Так вот, – прокашлявшись, начал доклад капрал. – Русских обложили плотно: два кольца с нашей стороны и три кольца со стороны тыла, если вдруг россияне надумают прорываться к своим товарищам. За два дня мы смогли выявить все их огневые точки, сесть на их волны в эфире, а также определили места, где расположены их камеры слежения. Дистанционно перехватили сигнал с камер, чтобы в нужный момент останавливать картинку. Кроме того, были опознаны частоты, на которых работают их БПЛА. В общем, всё было готово для скрытого штурма.
Вчера ночью специально вывели группы местных вояк, чтобы они на виду у русских провели ротацию на одном из своих опорных пунктов. Тут надо отметить, что русский пулеметчик показал себя настоящим волшебником: он сумел с дистанции полторы тысячи метров, произведя девять выстрелов из крупнокалиберного пулемета НСВ «Утес», поразить три цели. Это блестящий результат!
Как мы и предполагали, на следующий день русские выдвинули в район обнаружения группы ВСУ своих разведчиков, которые, скорее всего, должны были сорвать операцию по эвакуации раненых. К этому времени рядом с вражескими позициями уже была сосредоточена наша группа в количестве десяти бойцов: капрал Джейсон, сержант Хаскинс и восемь курсантов.
Последнее слово было произнесено докладчиком с таким пренебрежением, будто речь шла не о британских союзниках, а о каком-то расходном материале.
– По нашему замыслу, вражеская ДРГ должна была пройти мимо, а через некоторое время по ней нанесли бы удар из минометов, вследствие чего противнику пришлось бы вернуться назад, а наша группа захвата, предварительно отключив камеры слежения, ворвалась бы на вражеские позиции вслед за российской разведгруппой. И вот тут начались странности. Во-первых, группа русских зачем-то разделилась: один из разведчиков не пошел с остальными, оставшись в непосредственной близости от места расположения нашей группы захвата.
В этот момент капрал Ковальский клацнул кнопками на ноутбуке, и на экране возникло изображение с камер беспилотника, который во время вчерашнего боя барражировал в небе. Докладчик приблизил картинку, и стали видны подробности боестолкновения с русскими.
– Капрал, а почему он ползает по земле? – на-хмурился капитан, наблюдая действия российского военного, который зачем-то ползал по земле, словно собирая что-то.
– Я не знаю, господин капитан, – пожал плечами капрал. – Возможно, это какая-то военная хитрость или заранее оговоренный прием, ведь именно после этого он вдруг резко начал стрелять по месту, где лежали два наших разведчика – капрал Джейсон и сержант Хаскинс. Первой же очередью из автомата этот русский убил Хаскинса и ранил Джейсона. Это было неожиданно, остальные бойцы штурмовой группы не успели среагировать, а русский, вместо того чтобы отступить, тут же принял бой и начал стрелять в других наших солдат. Какое-то время он в одиночку вел бой против восьми стволов, постепенно отходя назад. Во время перезарядки его достали залпом из подствольного гранатомета, и этот русский заткнулся. Поскольку наша группа была выявлена, ее бойцы, согласно приказу, начали отступать назад. У них был один раненый, и они транспортировали его в тыл. Тела Хаскинса и Джейсона эти трусы решили бросить.