Zадача будет выполнена! Только вперед — страница 27 из 50

А как создать особые условия женщинам на войне? Их можно создать женщинам-юристам, психологам, политрукам-воспитателям, врачам, операторам АСУ, делегатам связи и специалистам тыла в любых чинах… да много где еще. Только не на передовой и даже не в полевом лагере – в стужу и жару, в тяжелейшем графике боевых дежурств, караульной службы, постоянных фортификационных работ.

Многочисленные геройские деды в моем большом семействе рассказывали о Великой Отечественной и особой роли женщин на передке. Как седые мужики трясли кулаком перед курносыми и конопатыми носами девиц-комсомолок, подзатыльниками наставляли перед атакой: вон до того кустика ползи, мы туда раненых сгуртуем, дальше сунешься – ноги переломаю, лядащая! Безумно уважали снайперов, бесстрашных связисток, участливых медсестер и суровых «врачих». Но это в сознании мужчин «второй эшелон», где почти мирная житуха и относительная безопасность.

Хотя, конечно, надо отметить, что во времена Великой войны были случаи, когда бабы-медички поднимали в атаку прижавшихся к земле солдат; бывало, когда и фашистов на передке били, захватывая их оружие и направляя его против фрицев. Всякое бывало, и советское командование всегда эти факты отмечало и награждало героинь. Но все равно даже в годы Великой войны женщины на передке – это редкость и дикость.

Война на переднем крае другого цвета, здесь главенствует холодный расчет, цинизм, нет места брезгливости, личным проблемам, особым условиям существования бойца. А любая слабость или малодушие считаются страшным преступлением против боевого братства. Оно не про убийство врага, как многие думают, а про готовность пожертвовать собой ради товарищей. Хоть жизнью, хоть трудом, хоть собственной грузоподъемностью, в конце концов. Навьючили на тебя сверх всякой меры БК и снаряги – пищи, но беги. Дали наряд на траншею вне любых разумных нормативов – копай до морковкина заговенья. Нужно в грязи и замерзающей жиже ночь пролежать – валяйся молча и бди. Тут мужики внешне геройские ломаются, что про женщин-то говорить.

И вот тут возникает вопрос: а какого ляда тогда происходит на «нуле» в этой войне? Если учесть, что ВСУ – это наследник всё той же советской армии, а укропские командиры – это такие же бывшие «совки», как и все остальные на постсоветском пространстве, почему у них в армии в последнее время совершенно другое отношение к бабам? Какого хрена происходит в ВСУ с женским вопросом?!

Как по мне, ответ прост: на Украине в целом и в ВСУ в частности всем заправляют западные политики, украинские шоумены, клоуны и наркоманы, которые ради сиюминутной выгоды готовы похерить всё к чертям собачьим. Вот надо им именно сейчас, в этот момент, пополнить ряды собственной армии абы кем, вот они баб туда и загоняют, дуря им головы. А на то, что некому будет потом рожать, на то, что от баб в армии больше вреда, чем пользы, им плевать. Им надо здесь и сейчас, а там хоть трава не расти.

Точку в дискуссии о целесообразности нахождения женщин на передовой поставил Жак, который пересказал услышанное от родственника, который давно уже переехал в Израиль и тянул там лямку военного медика.

– И тоже из евреев, – презрительно скривился Бамут.

– Цыц! Не мешай! – хором с Глобусом угомонили мы нашего «антисемита».

Итак, появление женщин в рядах армий было вызвано двумя объективными причинами. Первая – острая нехватка на переднем крае мужчин. Именно поэтому со времен Первой мировой вспомогательные части, где не играет роли физическая сила и ряд других физиологических преимуществ сильного пола, женщины прекрасно замещают убывающих на фронт бойцов. Но после Второй мировой постепенная борьба «за равные права» ставит всё с ног на голову. Феминистические движения начинают превращать воинскую службу в инструмент того самого «гендерного равноправия». Хотя данный общественный институт с античных времен предназначен для тяжелейшего мужского ремесла защиты государства.

А «эффективность и боеспособность» измерялась не количеством дам в офицерских погонах или командирах боевых кораблей, а в более простых величинах, например километрах марша, весе переносимого груза, способности вести огневой и рукопашный бой, строить в нужные сроки фортификации, прокладывать дороги, в самых скотских условиях выживать и приспосабливаться к окружающей среде – с полным набором навыков и умений первобытного человека.

Как только военная наука стала уделом профессионалов-академиков, в расчет начали брать и другие величины: демографические показатели страны и враждебных соседей, географию театров боевых действий, принципы комплектации войск, скорость их обучения, время и условия службы, способы ведения войн в целом.

Чем больше разрастался армейский организм, обрастая нужными, но второстепенными функциями, тем больше во «втором эшелоне» открывалось вакансий и для женщин. Само собой, добровольцев – срочной службой девиц озаботился только Израиль. Так почему феминистки, старательно продвигающие права отдельных представительниц прекрасного пола на военную карьеру, помалкивают о полном равноправии – обязательной срочной службе? Да по понятным причинам – поскольку армия есть рутинная и тяжелая физическая работа в порой скверных условиях существования и быта, часто несовместимых с женской натурой по психическим, социальным, медицинским и антропологическим показаниями.

О первых проблемах Жак тактично промолчал, но совместное проживание в казарме, полевых лагерях и тем более на переднем крае молодых мужчин и женщин – крайне вредная штука для общей дисциплины и боеспособности. Медицинские проблемы тоже не нуждаются в широком освещении: разница в анатомическом строении, метаболизме и физиологии, общей биологической механике мужского тела и женского огромна, начиная от роста, веса, массы и строения скелетной, мышечной, жировой ткани. Для непосвященных – это кинетическая нагрузка при беге или ходьбе под носимым полезным грузом, вероятность «стрессового травматизма» и общее время нахождения организма в боеготовом и физически годном состоянии.

Можем также вспомнить про аэробные и анаэробные нагрузки, при которых имеют значение объемы сердца и легких, полезная выработка сердечной мышцы за единицу времени, количество эритроцитов и гемоглобина в крови и потребление тканями кислорода, скорость выведения молочной кислоты и прочих вредных для метаболизма продуктов. И когда боевое подразделение десантников армии США, получающее в строй несколько дамочек, снижает общие показатели марш-бросков на тридцать пять процентов, это вряд ли является полезным для боеспособности армии.

А когда выдержавшие тридцатикилометровые рейды с повышенной нагрузкой женщины занимают все койки в госпитале с очень неприятными диагнозами, от опущения матки до многочисленных стрессовых переломов, то и медицинская служба в восторг не приходит. И в итоге просто снижает общие требования к солдатам под политическим давлением «гендерной повестки равноправия».

В той же армии Израиля, например, различные требования к боеспособности юношей и девушек срочного призыва. Первые на более дальние расстояния марш-броски совершают и полезного веса больше волочат, да и зачетные показатели по стрельбе и другим навыкам куда более строгие. То есть командиру нужно держать в голове, что под его началом есть полноценные солдаты, а есть «на минималках».

У одних нормальные штурмовые винтовки, двойной БК в разгрузках, броня высшей категории на туловище и голове, а у других – облегченное снаряжение и защита, укороченные автоматы, меньше гранат и патронов. И требования по боевой подготовке тоже разные. Скорость передвижения и расстояния марш-бросков, отличные друг от друга нормативы к «полной выкладке», с носилками и дополнительным БК, и так далее. С запретом девицам выдвигаться на ночные стрельбы своим ходом по пересеченной местности.

Оказалось, что женщины в боевых частях травмируются на пятьдесят процентов чаще и на сорок шесть процентов больше времени проводят в лазаретах и подразделениях реабилитации. Наиболее неприспособленные для девиц места – артиллерия и танковые/механизированные части. Пехота и спецназы тоже не самый лучший выбор для записных феминисток-добровольцев, там за год службы набирается целый букет хронических заболеваний опорно-двигательного аппарата, да и более печальные диагнозы ставятся – от сердечных недугов до поломок в «женской части» и общем метаболизме крови и внутренних органов, – в три раза превышающие общие показатели девиц на гражданке.

Общие показатели боеготовности, от нормативов по физической подготовке до стрельбы и применения специальных средств поражения, тоже не впечатляют. Поведение в стрессовых ситуациях, максимально приближенных к боевым… лучше не поминать всуе, дабы не понижать самооценку прекрасного пола, борющегося за «равноправие». Семьдесят пять процентов «раненых», попавших на носилки к прекрасному израильскому полу, до места эвакуации не доживали, находящиеся в авангардах побратимы нужного количества БК и прочего снаряжения не получали.

Дамы-сержанты даже после «двойных курсов» по ведению боя взводом путались в простейших эволюциях обороны и наступления. Именно поэтому девиц ныне запрещено в ЦАХАЛ[4] использовать в атакующих частях, только во вспомогательных. Самым упрямым воительницам даже в боевые пилоты можно, если они выдержат трехлетний ад летного училища и пару годков унизительного прозябания на аэродромах в качестве «поди принеси, ничего руками не трогай». Немногие выдерживают. Штучный товар.

Каково научно обоснованное место женщин в боевых частях? Сами израильтяне говорят: «эрзац-батальоны» типа военной жандармерии, в общевойсковой бой привлекаемой только в самом крайнем случае (читай – никогда, нет в уставах подобной дичи). Охрана тыловых армейских районов и мест расположения убывших на войну «мужских батальонов», блокпосты, проверки на дорогах, временное занятие укрепленных районов с фортификационными сооружениями до прибытия резервистов – вот и весь функционал «рекламных женских частей» ЦАХАЛ. Равноправие – дело хорошее, если в мирное время. Но отправлять женщин на войну в первую линию в XXI веке – это какую же нужно иметь черную душу.