— Вы-ы! — пророкотал каменец. — Про-очь! Убира-а-айтесь!
— Но… — попыталась хотя бы объясниться Северина.
Не успела — с места сорвался Бессмертный. Не тратя времени на уговоры, он подхватил пискнувшую от неожиданности девушку в охапку и припустил прочь. Да ещё с такой скоростью, что оставалось лишь вцепиться в твёрдые плечи и на всякий случай зажмуриться.
Она бы испугалась — если бы понимала, чего нужно бояться, — а так только ощущала тревожное напряжение и ожидание. А ещё Бессмертный сжимал так тесно, что дышать было тяжело, и вдруг поднявшийся ветер хлестнул по ногам, но где уж тут спорить!
Вылетел Кощей из ущелья стрелой, и ещё некоторое время бежал по песку, после чего резко остановился и осторожно поставил девушку на ноги.
— Живая? — заметно хмурясь, он взял её за плечи, слегка отодвинул.
— Пока не уверена, — пробормотала она, потирая рёбра. — Какая у тебя всё-таки хватка суровая!
— Прости. Иначе мог не успеть.
— Я не в упрёк, так, жалуюсь просто, — устыдилась Северина — он же явно не со зла, и вообще во всём виновата именно она. — Что это было?!
— Ракас разозлился. Каменцы управляют стихиями, а он в этом один из сильнейших. Начал выгонять воздух. Со мной бы ничего не случилось, а для тебя это смертельно опасно.
— Вот же пагуба! — ахнула Северина. — Но за что? Это какой-то особо опасный зверь?! Я тоже не ожидала, что оно вылупится, но вело себя прилично… Почему ты на меня так странно смотришь?
— Это не зверь. Это ребёнок.
— Ну ясно, что не взрослый, он вылупился у меня на глазах. На головастика похож, правда? Только каменный.
— Ты не поняла. Это {ребёнок}. Маленький каменец.
— А-а-э? — более связного ответа Северина не нашла. — Но… Как?!
— Коренные обитатели Четвёртого колеса воспроизводятся иначе, чем остальные люди, — пояснил Кощей. — Ты не знала? При стечении ряда обстоятельств они зарождаются в обломках некоторых пород. Вода, достаточно сильное энергетическое воздействие, безопасность и взрослая особь поблизости. Она и принимает на себя ответственность за молодого каменца до момента взросления.
— Кто не спрятался — тот и папа… — пробормотала Северина и осторожно уточнила: — А на что он разозлился?
— Ракас — древний отшельник. С возрастом они становятся всё менее подвижны, при этом юные каменцы весьма энергичны и требуют внимания.
— В общем, папой он быть не хотел, — сделала логичный вывод Горюнова.
— Полагаю, ему придётся туго. Зачем ты намочила камень? — спросил Кощей.
— Случайно, — потупилась она смущённо. — А что такое «жидкая тьма»?
— Стихийный концентрат. Каменцы пользуются такими для восполнения сил. Безвредный даже для жителей других колёс — если его не есть.
— Кхм... — Она в смятении потеребила кончик косы. — Нехорошо, конечно, вышло… но, с другой стороны, что ни делается — всё к лучшему, правда? А тут ещё и не изменишь уже ничего, какой прок горевать… Может, ему на пользу это пойдёт, как думаешь? Хлам свой проредит. Зачем он хранит весь этот мусор?
— Хлам, — непонятно хмыкнул Кощей.
— Ещё какой! Сплошные гниль и труха, за редким исключением. Хотя, конечно, всё равно я виновата, навязала младенца одинокому старику… — вздохнула девушка. Только чем загладить вину — она тоже не представляла. — Нехорошо.
— Нехорошо, что успокоится он нескоро. — Кощей качнул головой. — И теперь добром нужную часть не отдаст.
— Ну… И не надо. — Она выпутала из кармана головоломку. — Вот, в общем. Как-то так.
— Случайно? — Кощей явственно усмехнулся.
— Я просто примерила! Не подумала, что снять не получится, а потом он же всё равно нам её пообещал, ну и… Но, кстати, и в инструкции твоей герои тоже постоянно что-то воруют! А мы ещё и нечаянно. И историю ему ты честно рассказал… Это несправедливо. Ты же зло во плоти, почему ты такой порядочный?!
— Идём домой. — Кощей насмешливо оборвал её смущённое бормотание. — Осталось отыскать ещё две части. Случайно.
Глава 7. Козлёночком станешь
В комнате, куда Северина зашла переодеться, на постели ждал сюрприз: записка от брата, нацарапанная отлично знакомым небрежно-кривым почерком. «Вернусь, как разбирусь с Василисой. Она сама не справиться, прападёт. Прадержись».
— Что любовь с людьми делает: Север грамоту вспомнил! Как смог, — проворчала девушка и, бросив записку обратно, пошла отмываться.
Было обидно. То он её к Кощею не отпускал — беспокоился, видишь ли, на слово не верил, что тот хороший. А как ему надо — сорвался в неизвестность, бросил беспомощную сестру на произвол чудовищного злодея из страшных сказок. А всё почему? Потому что зазноба взаимностью ответила!
Северина мстительно пообещала себе влюбиться и тоже начать творить ерунду — не одному же Северьяну! — но всё упёрлось в отсутствие подходящей кандидатуры. Да и Кощей с его головоломкой были гораздо интереснее романтических глупостей, даже если эти глупости совершаются с благой целью: позлить брата.
К Бессмертному она после и направилась — отмытая, немного взбудораженная, в чистом сарафане, с головоломкой и запиской в руках. Предпочла бы, конечно, начать с обеда, но если Василисы больше нет — этот обед ей и готовить, потому что не Кощею же! Насущные дела интереснее.
Нашёлся он в привычном месте, среди зеркал, но занимался непривычным делом: рассматривал какие-то большие листы с рисунками, а не сидел с безучастным лицом посредине.
— Что-то ещё случилось? — насторожилась Северина. — Что ты такое делаешь?
— Пытаюсь найти способ сузить сектор поисков недостающих частей. Это настроечные таблицы малого зеркала.
— Ого! А можно мне тоже глянуть?
— Нужно. Я не смогу этим воспользоваться.
— А зачем смотришь тогда?
— Разобраться это не мешает, — он повёл человеческим плечом. — Что это? У тебя в руке?
— Где? А! Вот…
Кощей забрал протянутую записку.
— Я вижу четыре ошибки. Верно?
— Ну, грамота — не сильная сторона Севера, он другим берёт, — хмыкнула Горюнова. — Считает он лучше, хотя… Погоди, что ты меня сбиваешь! Я не об этом. Ты же не собираешься его преследовать, правда?
— Зачем? — он удивлённо приподнял брови.
— Твоя хвалёная инструкция, — не без удовольствия ткнула она, — говорит, что похищение Василисы Кощей не одобряет.
— То есть преследовать всё-таки надо?
Вот теперь он отчетливо улыбался, пусть и слабо.
— Зачем? — вредно передразнила она.
— По инструкции.
Пару секунд они мерились взглядами, потом Северина фыркнула от смеха, а улыбка Кощея стала немного, но — шире.
— Я поняла, ты не собираешься следовать правилам и гоняться за ним, так что леса и озёра… Погоди! — осенило её. — А вот это всё в сказках — вроде гребня, из которого лес вырастает. Твоя настройка механизма к такому не приводила?
— Иногда.
— И зачем я спросила? — вздохнула она и плюхнулась на свободный стул, которого раньше тут не было. Значит, Бессмертный принёс специально для неё?.. — А я вот ещё что подумала. Василиса же тут без памяти, она, может, и не Василиса вовсе! Как Северьян планировал решать этот вопрос?
— Он намеревался познакомиться с ней вновь и разобраться с её роднёй. Был настроен весьма решительно…
— Постой! — перебила она. — Откуда ты всё это знаешь?
— Северьян разговаривал со мной. Есть несколько механизмов попадания сюда существ и вещей с разных Колёс. Кто-то приходит со своим временем — через технические ходы, на гусях-лебедях, через те переходы, откуда явилась Фиккарика, кого-то я могу перенести специальным устройством. Любой способ позволяет провести в месте пребывания ограниченное время, но — разное. Тот, который подразумевает выключение из потока и влечёт за собой повреждение памяти, рассчитан на семь лет. Независимо от того, где она будет находиться всё это время, в конце срока она будет выключена из потока и вернётся к состоянию, которое было до перехода. Если бы Северьян сглупил и увёл её другим путём, через некоторое время она бы вернулась в свой дом и забыла его, став другим человеком. Сейчас он поступил разумно: знакомы они слишком мало, и будет проще начать всё с начала.
— С ума сойти, — пробормотала Северина. — А мне, значит, рассказать нельзя!
— Он был уверен, что управится быстро.
— О да, узнаю Севера! С бабами он и правда справляется скоро, — недовольно проворчала она. Вздохнула. — Ладно, леший с ним! Ушёл и ушёл, мне же спокойнее, а он заслуживает наконец влюбиться удачно. Дадут боги, женится и успокоится. Что я ещё вспомнила! А история про лягушачью шкурку Василисы — она не с этим ли связана?
— Вероятно.
— Вот не зря я сказкам не очень-то доверяю! Переврали всё, а нам мучайся. Тьфу на них! Расскажи лучше, что это за таблицы и как работает зеркало?
***
Тричетвёртое царство было самым холодным на Третьем колесе. Гористая местность, смешанный хвойно-медный лес и суровые морозные зимы, часто малоснежные, что диктовало свои правила. Жили тут небольшими тесными общинами, гораздо ближе принимали суеверия и выбирали в каждом поселении своих, наиболее почитаемых, богов.
Василису Сорок седьмую на самом деле звали Волей, права на фамилию она не имела — как сирота и приживалка, дочь пришлого, но отца её звали Иваном Берестовым. Приняли его как хорошего охотника, да только удача отвернулась от мужчины, и умер тот во цвете лет, не успев устроить судьбу единственной дочери.
В маленьком лесном селении поклонялись Яриле и Карачуну — тёмного бога, хозяина стужи, боялись и всячески задабривали.
Всё это Северьян узнал благодаря Кощею. Поначалу-то хотел просто увезти Василису, но грызла его мысль о том, что имя у девицы ненастоящее, а прошлого своего она не помнит. Он бы от неё не отказался независимо от семьи и истории, но всё равно — нехорошо это. Для неё нехорошо в первую очередь. А ну как вспомнится всё в какой-то момент, аукнется и принесёт неприятности? Сестра сумела заронить в голову сомнения в злокозненности Бессмертного, и Север расспросил его.