Пожалуй, из всех жителей колёс, на взгляд Северины, эти были самыми несчастными. Жалких крох силы, которые давало более разреженное время, хватало только на сосуществование с лесом, и именно исполинские деревья были главной силой в этом мире, а разумные обитатели — приживалками при них.
Гостей, особенно гостей с Третьего колеса, здесь не жаловали. Местным претило стремление соседей переделать мир под себя, к металлам они относились насторожённо, а механику считали опасным колдовством.
Под стать им был и мир Второго колеса, населённый весьма опасными животными, не гнушавшимися охотиться на людей, полагая их весьма питательными. Для гостей из Третьего колеса тут имелся единственный ощутимый плюс: по неведомой прихоти Создателя на Втором была заметно ниже сила тяжести. По сравнению с высокими, тонкими и худощавыми аборигенами Северина с её земляками выглядели натуральными карликами, но — очень сильными. И это тоже был повод для неприязни местных.
Перед новым путешествием Кощей был особенно серьёзен и сосредоточен, так что провёл разъяснительную беседу и велел ни на шаг от него не отходить. Горюнова и так-то не собиралась, памятуя о прошлых приключениях, а под впечатлением от рассказа и вовсе искренне пообещала держаться за подол Бессмертного и — ни шагу в сторону.
Лес встретил неприветливо. Здесь, внизу, между могучих стволов, каждый в немаленький дом размером, было сумрачно и жутковато. Место выглядело как самая тёмная, непроглядная, жуткая чащоба, в какую Северина забредала единственный раз в жизни ещё в детстве, когда заблудилась вместе с братом. Страху натерпелась — жуть! Хорошо, что тогда с ней был куда более уравновешенный Север, он и сумел их вывести.
Подлеска тут почти не было, только толстенный ковёр медленно гниющего опада, пружинящий под ногами, и царствующие на всём этом густые и разнообразные мхи. Они свисали серо-зелёными полотнищами с нижних веток, начинавшихся на высоте в пару-тройку саженей, каждая из которых могла накрыть собой целую горницу. Толстые пушистые бледно-зелёные одеяла окутывали стволы деревьев на высоту до пары сажень.
Тишины в этом сумраке, однако, не было. В опаде постоянно шуршало, звучный топот чьих-то ног эхом разносился на вёрсты вокруг, кричали птицы или мелкие звери. Северина радовалась, что обула хорошие, крепкие и высокие сапожки: они проваливались в лесную подстилку глубже щиколоток, и не получалось отделаться от мысли, что в этой толще водится нечто омерзительное и кусачее.
Ориентиром для перемещения послужило приметное умирающее дерево. Высохшее, посеревшее, оно ещё стояло, и в голой кроне попадались живые ветки, но это была лишь долгая агония. Чахнул и мох — здесь было гораздо больше света, чем в других местах, и это не приходилось ему по нраву. Зато сквозь толщу опада пробивалась целая рощица молодых деревьев едва ли в палец толщиной. Пройдут годы, какое-то одно из них, наиболее стойкое и сильное, забьёт своих братьев и заменит умершего исполина, а пока это место выглядело на редкость живописно.
Идти пришлось долго, больше версты, и за это время Северина сумела привыкнуть к окружению и найти, что не так уж этот мир страшен, как виделось на первый взгляд. Правда, задержаться подольше не тянуло.
Как Кощей узнал нужное дерево — для Северины оставалось загадкой, но девушка ему доверяла. Бессмертный примерился, выискивая нужное место, но предпринять что-то не успел: их окликнули, и через мгновение откуда-то сверху, из мха и листвы, спрыгнули двое. Кощей успел шагнуть вперёд, оказываясь между ними и спутницей.
— Не двигаться! — велел один из местных.
— Мы пришли без зла. — Кощей выразительно приподнял руки, полнее прикрывая Северину.
— Знаю, зачем вы пришли. За мёртвой занозой из тела Брата, — заявил тот.
— Может быть, вы нам её и отдадите? Всё равно ни вам, ни Брату она не нужна, — предложил Бессмертный невозмутимо.
— Старший решит. Иди за мной, и без глупостей, за тобой и твоей женщиной следят.
— Пора паниковать? — тихо спросила Северина, схватив спутника за руку.
— Попробуем договориться, не бойся, — мягко улыбнулся Кощей.
На местных Горюнова смотрела с любопытством и опасением. Они походили на людей, но, как и с Фиккарикой, — не спутать. Не только высокие и тонкие, у них и лица были совершенно чуждые — востренькие, большеглазые, с маленькими ртами и треугольными подбородками. Сквозь длинные, зеленовато-русые волосы, прихотливо собранные во множество косичек, торчали крупные подвижные уши.
Далеко они гостей-пленников не повели, но Северина бы с куда большим удовольствием ещё прогулялась по опаду, чем переживать новое опасное приключение: дорога по земле привела к шаткой верёвочной лестнице, сброшенной с ветки соседнего дерева. Проводник взлетел по ней уверенно, а вот Северина примерилась с опаской.
— Не бойся, я подстрахую, — подбодрил Кощей.
Лезть пришлось высоко. Первая лестница, за ней вторая, третья… Страшно было только первую сажень, потом Северина притерпелась, а потом — начала уставать, но всё равно упрямо карабкалась. Соблазняла идея переложить проблему на плечи Бессмертного, но… как он тут полезет с ней вместе? На плечо взвалит? Неизвестно, что страшнее!
К облегчению девушки, лестницы через некоторое время сменились огороженными перильцами пологими сходнями из часто переплетённых тонких веток. Не самая удобная дорога, но зато не приходилось отчаянно цепляться трясущимися руками за неудобные перекладины!
Наверху, в кронах, прятался самый настоящий город, и удивительно, как они умудрились не рассмотреть всё это в зеркале? Или смотрели в другую сторону, или Бессмертный не хотел с ними пересекаться и поэтому сознательно искал подходы с другой стороны…
На толстых ветвях громоздились жилые шалаши, похожие на огромные птичьи гнёзда. В поселении к сопровождению незваных гостей присоединилось ещё несколько мужчин, вооружённых большими тугими луками, которые следовали на почтительном расстоянии — явно для того, чтобы успеть пустить в ход оружие.
— Слушай, а чем они питаются? — Северина через некоторое время не выдержала тишины. — Тоже сырое едят? Мне кажется, костры-то они не разводят…
— В основном, — подтвердил Кощей. — Но они к этому приспособлены.
— Хочу пельменей, — вдруг призналась девушка. — Вернёмся — подобью Волю приготовить.
— Ты так проголодалась? — уточнил Бессмертный. — Только что ели.
— Нет, я вообще не голодная. Но как представлю здешние продукты — сразу домой хочется, — пояснила Северина. — Это нервное. Как с рыбой.
Путь их завершился внутри дерева, в огромном дупле с «пристройкой», сплетённой из ветвей, формирующем солидного размера зал, где кружком сидели полтора десятка местных. Выглядели они ещё более сухими, чем сородичи, и очень морщинистыми. С возрастом местные не седели, а темнели, и головы присутствующих были почти чёрными. Одеждой от остальных они не отличались, те же кожаные рубашки и штаны с кожаными носками — не то пришитыми к штанинам, не то надетыми сверху. Всё это тщательно шнуровалось, чтобы плотно облегать тело.
Изложение проблемы много времени не заняло. Выслушав воина, один из стариков заговорил, скрипуче и хрипло:
— Ты пришёл, чтобы навредить Брату. — Узловатый длинный палец обвиняюще ткнул в пришельцев. — Тебя застали за этим.
— Я не имел намерения вредить вашему Брату, — возразил Кощей, — но пришёл забрать своё.
— Вы — древоточцы! —вставил ещё один старик. — Вы всегда несёте погибель живому! Вы хуже, чем грызлы!
— Мне нужна только заноза из дерева. Если вы достанете её самостоятельно, я готов поменять на что-то, что вам нужно.
— Нам ничего не нужно от древоточцев, — проскрипел третий.
— Что ты можешь нам предложить? — вновь заговорил первый. — Молчишь? Видишь — братья правы, у тебя ничего нет, и жизнь твоя ничего не стоит….
Северина, озарённая внезапной идеей, подёргала Бессмертного за подол рубашки и, приподнявшись на цыпочки, прошептала:
— То — не знаю что!
— Я могу предложить вам средство, способное отпугивать грызел, — моментально сообразил тот. — Не убивать, но заставлять уйти.
Северине не верилось, что такая ерунда действительно может их заинтересовать, но надо было предложить хоть что-то, пусть и для начала. Что угодно лучше молчания! Однако идея неожиданно упала на благодатную почву, старейшины умолкли, запереглядывались, начали осторожно выяснять подробности.
Кощей спокойно отвечал на вопросы до тех пор, пока старейшины не согласились, выдвинув условие.
— Пока ты принесёшь эту вещь, твоя женщина побудет здесь, — заявил один из них.
— Об этом не может быть речи, — резко возразил Бессмертный.
— Если ты не нарушишь условий соглашения, с ней ничего не случится, — заверил другой старейшина.
— Я не оставлю её одну, — упёрся Кощей.
Препирались они недолго, но быстро стало понятно: атмосфера накаляется. Отпускать всех древесники не хотели, справедливо опасаясь побега, но пугалкой заинтересовались уже всерьёз, а Бессмертный не желал им доверять, что их обижало.
— Я согласна, — не выдержала наконец Горюнова, тронула за локоть Кощея и повторила чуть громче. — Я согласна остаться, я уверена, что мне здесь ничто не грозит — они обещали.
— Северина… — обернулся к ней Бессмертный — но умолк, поймав упрямый взгляд. На мгновение прикрыл глаза. — Хорошо. Но если с моей женщиной что-то случится, я уничтожу весь ваш лес. Это понятно? — вновь взглянув на совет, говорил он всё так же спокойно, но старейшин проняло. В дупле на несколько секунд повисла тревожная, напряжённая тишина.
— Она будет в безопасности до твоего возвращения, никто не посмеет её обидеть, — заговорил самый первый из них. — Мы запрём её в безопасном месте. Если хочешь — в твоём присутствии.
Кощей хотел, а Северина настроилась на очередную трудную дорогу, но — повезло, далеко её не повели. Прочь из дупла к дальнему концу «пристройки», а там старейшина, сопровождавший их вместе с несколькими воинами, коснулся обеими руками переплетения ветвей, что-то неслышно проговорил — и стена расступилась, открывая крохотную комнатку с устланным мхом и сеном полом.