— В человеческой ипостаси много чего действует, хоть и послабее, конечно. Ну так вы и концентрацию подберёте, и дозировку. Честное слово, я рад! Сделаем так. Мне сейчас нужно вернуться в штаб. Приходите завтра к двенадцати, мы все документы оформим. В счёт первого платежа я с вас возьму пятьдесят тысяч, как и сказал. Остальное в рассрочку лет на десять, чтобы вам не напрягаться.
— В рассрочку? Беспроцентную? — уточнила Тимея.
— Конечно. Нам-то какая разница, что мы его завтра продадим, что через год, цена не поменяется. Себестоимость как была двести сорок шесть тысяч, так и останется…
Я шокированно смотрела на старого оборотня. Звучит как-то слишком уж хорошо. С другой стороны, тут все свои. Раз стоит пустой, значит, никому он не пригодился. А мне понравился. И вообще, должно же мне везти иногда. Я всё-таки ведьма!
— Хорошо, договорились. Тогда завтра в двенадцать тут встретимся. Только Артуру пока не говорите, пожалуйста, я ему сюрприз сделаю.
— Не буду! Прекрасный сюрприз. Рад видеть, что вы у нас решили закрепиться! Ну всё, барышни, бывайте, а я обратно вернусь. А то мои орлы там без меня такого навертят, им только волю дай. До завтра!
Гаврила тоже попрощался и уехал, а мы обошли дом ещё раз.
— Смотри, тут на заднем дворе можно травки разные посадить, из тех, что нужнее всего для зелий. Я, конечно, и в теплице всё высажу, но со своей грядки оно всегда сподручнее. Тебе только и останется, что поливать. Можно автополив сделать, кстати, чтобы вообще не париться, — Тимея с хозяйским видом мерила шагами крошечный участок, который упирался в небольшую берёзовую рощицу. — У тебя деньги на ремонт есть?
— А сколько нужно?
Тимея сощурилась, прикидывая.
— Не знаю. Полмиллиона?
— Есть даже чуть больше.
— Вот и прекрасно. Кстати, ты наверху две спальни хочешь сделать или одну?
— Одну, наверное.
— И правильно. Просторнее будет. Опять же, для девичника лучше места не придумаешь! — обрадовалась Мадина.
К машине мы возвращались счастливые и гордые собой.
А около дома обнаружили машины Артура и Давида.
Я обрадовалась, что они уже вернулись и улыбалась ровно до тех пор, пока из входной двери не вылетел Артур с перекошенным лицом.
Глава 18О том, что из дома незачем выходить
— Лейла, где ты была? Что случилось? Почему вы не отвечали на звонки⁈ — голос Артура звенел, как стальной перетянутый канат.
Мне стало стыдно.
— Да мы просто с девочками ушли гулять, а телефон сел на морозе, — прощебетала я. — Что-то случилось?
— Да! Я думал, что тебя опять похитили! Никто трубку не брал! Мы летели сюда, как ненормальные! — зарычал он.
— Тия, быстро в машину, — из-за его спины появился Давид, злой, как стая волков.
Тимея широко распахнула глаза, без единого возражения скользнула на сидение и замерла там, вжав голову в плечи. Я порадовалась, что Давид злился не на меня. В гневе он был поистине страшен, куда страшнее Артура. Вены на шее и лице набухли, щёки покраснели, глаза метали молнии.
— Мадина, — рявкнул из глубины дома Игорь.
Та одарила меня беспомощным взглядом и поплелась получать свой нагоняй, по дуге обойдя разъярённого Артура. Мы с Эльвирой замялись на крыльце.
— Быстро в дом, — прорычал мой оборотень, и я попыталась повторить манёвр подруги, но была поймана под живот, насильно разута, лишена куртки и унесена на второй этаж.
Из спальни Мадины и Игоря донеслись вибрирующий рык и попискивание.
— Артур, любимый, — решила я начать с подлизывания.
— Какого чёрта, Лейла⁈ — он хлопнул многострадальной дверью и гневно уставился на меня.
Я стояла перед ним в варежках, шапке и одном носке, всем своим видом выражая деятельное раскаяние.
— Мы просто немного загулялись…
— Где⁈
— В посёлке, — тихо ответила и попятилась в сторону кровати.
— В посёлке? В посёлке⁈ Сто раз по кругу вы там гуляли⁈
Сняла шапку, варежки и бросила на пол. Посмотрела на его перекошенное от злости лицо и поняла, что в ход пора пускать тяжёлую артиллерию. Стянула свитер вместе с водолазкой. Лицо у Артура стало гневно-удивлённым. Я повернулась к нему спиной, расстегнула штаны и спустила их чуть пониже попы, а потом сняла бюстгальтер. И замерла, оглядываясь на него.
Мой манёвр сработал именно так, как предполагалось. Он шагнул ко мне, вцепился леденющими руками и жадно вдохнул запах волос.
— Я думал, что… я думал, что…
— А как же метка? — осторожно спросила я.
— Я чувствовал, что ты жива, но всё равно чуть с ума не сошёл. Игорь тоже трубку не брал! Он, оказывается, спал, а телефон на беззвучном режиме оставил после суда. Машины по камерам перед домом не было. Я сначала забеспокоился. Потом заволновался. Давид посмотрел по камерам, что у него вас тоже нет. Я звонил, телефон был выключен. Когда я уже ни о чём другом думать не мог, то кинулся сюда. Лейла, так нельзя! Ты даже представить себе не можешь, что я успел передумать, пока доехал!
Артур стиснул меня в болезненном объятии и укусил за шею. Не особо нежно, но я его понимала, поэтому позволила бы и не такое. Он уронил меня на постель и навалился сверху.
— Ты больше никогда никуда не пойдёшь одна, — он захрипел мне на ухо и прижал оба запястья к постели одной рукой.
— Я была не одна, но если захочу, то пойду!
Удовольствие от его грубых прикосновений скручивало тело в жгуты.
— Лейла, я не шучу! Ты будешь делать то, что я говорю.
— Артур, я, безусловно, буду делать то, что ты говоришь, — промурлыкала я и потёрлась об него спиной. — Но ещё я буду делать то, что хочу сама. И баста.
— Ты не посмеешь, — глухо прорычал он.
— Посмею, любимый, и не ра-а-аз, — слова перешли в стоны, когда он болезненно сладко сжал ягодицу.
— Я тебя накажу, — без особой уверенности ответил он.
— Да, Артур, накажи меня! Я очень непослушная ведьма! И очень плохо себя вела!
Он на секунду обескураженно замер. Видимо, всё опять пошло не по сценарию. Он ждал капитуляции и сдачи в плен, а получил то, что получил.
— Ты меня провоцируешь! — возмутился он.
— Да, именно так. Давай, Артур, я готова к тому, чтобы ты был резок. Я думаю, что получится очень… пикантно…
Больше ни слова сказать не смогла. Я чувствовала, как он бесится, но в этом было что-то невероятно возбуждающее. Дерзкое и весёлое. Его мощные движения, яростные ласки, болезненные поцелуи — всё заводило со страшной силой.
Артур сковал меня своим телом, не оставив ни миллиметра свободы, и от этого удовольствие получилось особенно пряным. Яркий вкус губ пьянил, властные толчки лишали воли, его запах дурманил сознание.
Я пришла в себя в сумерках. Потная, расслабленная, лежащая поперёк кровати в тесном кольце рук. Он бездумно смотрел на пустой зев камина и размеренно дышал.
— Я тебя люблю самой горячей и огромной любовью, какая только есть, — я поцеловала его в небритый подбородок. — Но слушаться не буду. Прислушиваться — да. Слушаться — нет.
Артур посмотрел на меня со смесью возмущения, веселья и гнева.
— Ведьма!
В этом слове нет ни одной «р», но он пророкотал его так страшно, что внутри всё сжалось. От предвкушения, конечно. Мне понравилось, как он меня наказывал. Пожалуй, с такой мотивацией я и прислушиваться буду не так часто, как могла бы.
— Оборотень, — ласково мурлыкнула я и погладила любимого по груди.
— Лейла, это не шутки и не блажь. Тебе опасно выходить из дома!
— Артур, жить вообще опасно, от этого умирают. Что мне теперь, ещё сто пятьдесят лет взаперти сидеть? Бред же! И вообще, я даже с территории стаи никуда не уходила, а тут безопасно и полно других оборотней.
— Вот именно! Нечего среди них шляться! — рыкнул он.
Слово «шляться» хлестнуло по расслабленному сознанию.
— Что, прости⁈ Это ты сейчас на что намекаешь? — я приподнялась на локте и сердито посмотрела ему в глаза. — То есть стоит мне из дома выйти, как я начну трахаться со всеми подряд? Просто потому что могу?
Ему стоило немедленно извиниться. Или хотя бы поцеловать. Ему точно не стоило развивать свою не очень умную мысль!
— А зачем тебе вообще из дома выходить, если снаружи опасно, а внутри у тебя всё есть⁈ — он тоже приподнялся на локте и попытался нависнуть надо мной, но я его оттолкнула.
— Зачем мне выходить из дома — я решаю сама! И ты мне указывать не будешь!
— Я не указываю, я спрашиваю. Какие такие у тебя могут быть настолько срочные дела, что ты не можешь пару недель посидеть дома, пока ситуация не прояснится⁈
У меня аж дыхание перехватило от возмущения. Я что, муха, чтобы у меня дел не было? Заперли в комнате с блюдцем варенья на столе — летай счастливая до конца жизни⁈
— У меня есть дела, — твёрдо ответила я.
— Это какие⁈
Естественно, до этого момента я собиралась всё ему рассказать. И посоветоваться. Но сейчас желание делиться испарилось, оставив после себя марево досады и привкус назревающего Скандала. Да, именно так, с большой буквы «С».
— То есть, по-твоему, у меня и дел-то никаких быть не может? — елейным голосом спросила я.
Собственная нагота начала раздражать. Отчаянно захотелось накинуть хоть что-то, но халат висел в гардеробной, а мы продолжали мериться взглядами, и отступать я была не намерена.
Протянув руку в сторону гардеробной, я изо всех сил пожелала получить свой халат. Из-за приоткрытой двери ворохом вылетели вещи, его и мои вперемешку. Искомый халат толкнулся в ладонь и замер, как покорный зверёк.
Ладно, бардак потом уберу.
Я даже головы не повернула и никак не показала, насколько меня впечатлила демонстрация собственной силы. А она впечатлила! Десять очков Гриффиндору.
Мы всё ещё сверлили друг друга взглядами, когда он наконец удостоил меня ответом.
— Я считаю, что нет дел важнее, чем твоя безопасность!
— В посёлке безопасно ровно настолько, насколько безопасно в доме!
— Так зачаруй дом, ведьма ты или кто? У нас до сих пор ни одного защитного заклинания не стоит, даже самого слабенького!