Я снова зашла в храм первая, несмотря на то что было невероятно сложно просто сделать этот шаг в темноту. Хоть я и знала, что Испепеляющий сейчас не придет, но все равно боялась даже Кирана, снова стоящего за спиной. Я едва удержалась, чтобы не прогнать парня, но посчитала, что и так достаточно его обидела.
Наверное, еще одной причиной стены, которую я воздвигла между нами, было то, что мне стало сложно воспринимать Кирана отдельно от Испепеляющего, имени которого я даже не узнала. Да и не уверена была, что хочу. Глядя на демона, я все равно видела совсем другого мужчину. Это очень напрягало.
Я встала перед порталом и начала думать. Просто думать и таращиться на бледное полотно там, где раньше располагался ход, – единственное, что я могла сделать. Как заставить его работать, я не понимала, но и отступать не хотела. Поэтому осторожно подошла и протянула руку. Она уперлась в непонятную субстанцию типа детского лизуна, только более плотную, я надавила сильнее и смогла пропихнуть пальцы внутрь, но лезть туда полностью боялась. Велик шанс завязнуть в этой странной магии.
Парни за спиной очень проникновенно сопели, чем бесили меня неимоверно. Как бы заставить их замолчать? В конце концов я не выдержала и сказала:
– Уйдите, пожалуйста, туда. Я не могу сосредоточиться, так как вынуждена слушать ваше пыхтение за спиной.
– Куда – туда? – насторожился Киран.
– Ну не знаю… У храма погуляйте. Там вроде бы даже кустики какие-то от парка остались. Вот походите, цветочки понюхайте! Потому что сопение за спиной бесит и не дает сосредоточиться. Я так точно ничего сделать не смогу.
– А вдруг что-то случится непредвиденное… – начал Анри.
– И чем ты мне поможешь? – скептически хмыкнула я. – Если очень уж сильно переживаете, вон можете оставить Михаэля. Его общество мне мешает не так сильно. Возможно, потому, что он не смотрит печально в спину.
– Лисочка-у меня больше все-у-х любит, – самодовольно заявило высочество и потерлось о мои ноги.
– Вот сейчас у меня такое настроение, что я никого не люблю. Поэтому и ты, Пушистик, не отсвечивай и, пожалуйста, молчи. Вон иди на лавочке полежи, поспи. Оттуда ты будешь все видеть и не станешь мешать.
– Лис, ты точно уверена в том, что хочешь остаться одна? – поинтересовался маг и покосился на неработающий портал почти с ненавистью. Здесь парень был бессилен. Его магия оказалась бесполезна. Он посмотрел на свои светящиеся ладони, вздохнул и, погасив пламя, которое сейчас ничем не могло помочь, похлопал Кирана по плечу и увлек к выходу, а я наконец-то смогла выдохнуть спокойно. Хотя взгляд, который демон кинул на меня напоследок, не давал покоя. Парень посмотрел так, будто я его выгнала лишь потому, что не желаю видеть. Это глупо, но не бежать же и не объяснять?
Я отогнала от себя все мысли, которые мешали сосредоточиться, села перед ходом, скрестив по-турецки ноги, и постаралась расслабиться. На самом деле войти в нужное состояние души стало намного проще. Все же посторонние зрители сильно раздражали, а так я избавилась от тревог и заметила, что полотно хода стало сиять ярче. Я осторожно протянула руку, желая только коснуться. Услышала за стеной истошное кошачье «Осторо-у-жно, затя-у-нет» и очень неожиданно улетела в знакомую трубу, выкатилась кубарем на какие-то камни, замерла, стоя на четвереньках, и с ужасом огляделась.
Во-первых, я оказалась там, где мы встречались с Испепеляющим, и это несколько напрягло – раньше я здесь бывала только во сне и считала это место выдумкой. А во-вторых, хода за моей спиной не было. Я осталась одна. Неизвестно где и без необходимых вещей. У меня даже фляги с водой не было.
Паника началась настолько сильная, что я не сразу заметила, что место, безусловно, очень похоже, но не то, в котором мне доводилось бывать раньше. Если посмотреть по сторонам, можно заметить плотную пелену дыма на горизонте, поднимающуюся вверх и тонким слоем застилающую небо. Дым словно отделял эту пустыню от всего мира.
А так здесь имелся и утес, и сакура, впрочем, просто с алыми, кажущимися нереально яркими цветами. Тонкая дымка затянула небо и загородила солнце, поэтому все вокруг казалось сумрачным, а небо за пеленой отливало розовато-сизым. Но главное отличие, которое я заметила, – непонятное строение вдалеке. Оно вырастало прямо из потрескавшейся суши и мерцало, словно мираж, то возникая перед глазами, то истаивая в дымке.
Я была уверена, что передо мной находится храм жриц. Не случайно же я сюда попала. Первой мыслью было идти прямо к нему, но потом я сообразила, что парни, скорее всего, догадаются пройти за мной через ход, и, наверное, будет лучше их дождаться. Поэтому я отправилась в единственное известное тут место – к странному дереву на обрыве, которое я называла сакурой. Тут на ветвях даже качели были. Удивительно.
Я осторожно присела, но раскачиваться не стала, просто повернулась лицом к храму и стала ждать, заодно пытаясь понять, на что похоже это строение.
По-своему храм был красив. Не такой легкий, как изящные замки эльфов, но и не приземленный, как Дерридор. Его можно было назвать величественным. Остроконечные башни походили на вздыбленные пики, а серый камень из-за странного, искаженного дымом освещения казался почти графитовым – прямо замок черного властелина, а не храм светлых жриц.
«Может, так и есть? – мелькнула в голове мысль. – И живет тут Испепеляющий». Это было бы логично, если бы я не побывала уже у него в гостях. Тот замок мало чем отличался от вполне земного Дерридора. Хотя… серый храм бы подошел мужчине намного больше.
Мне не нравилось, что я снова вспомнила о нем. Это дерево, качели… все порождало слишком яркие воспоминания. Как получилось, что Испепеляющий целовал меня дважды? Больше, чем Киран! Только вот оба поцелуя оказались обманом. Первый раз я считала, что целую Кирана, а второй был во сне. Так почему же они так сильно меня взволновали? Только из-за того, что меня крайне мало целовали взрослые, уверенные мужчины и ни разу потенциальные убийцы?
Я сидела, размышляла и ждала. Но мои спутники так и не появились, и в голову закралась мысль, что портал сработал только один раз – для меня. Это пугало, но вернуться назад я не могла. Пришлось собраться с духом и отправиться к храму жриц в одиночку.
Храм оказался значительно дальше, чем можно было предположить, и, как и положено миражу, постоянно менял свое местоположение. Я выбилась из сил. Начала мучить жажда, и от усталости закружилась голова, но я шла вперед, понимая, что именно там кроются ответы на вопросы и возможность найти путь домой. Да и идти было просто больше некуда. Разве что лечь под сакурой и помереть на радость Испепеляющему. Но умирать я не хотела, да и Пушистика жалко. Я хотела вернуть принцу человеческий облик.
Поэтому и тащилась по выжженной пустыне. Подозреваю, то, что здесь творилось, – дело рук Испепеляющих. Жрицы лишь минимизировали удар, накрыв храм чем-то вроде колпака, отсюда и дым, который так и не смог проникнуть внутрь. Только вот поймать этот чертов храм я никак не могла. Устала жутко и готова была взвыть, когда наткнулась на целое поле дверей. Разных, стоящих прямо на потрескавшейся земле. Словно выставка в торговом зале – деревянные, металлические, явно из моего мира, и совсем странные, похожие на крышку от бочки. Я сначала бродила между ними, а потом поняла, что так ничего не добьюсь, и начала открывать.
Некоторые рассыпались при первом прикосновении, другие оказывались закрыты, за третьими находилась пугающая пустота. Я переходила от одной к другой и не понимала вообще, зачем это делаю. Странно пытаться найти что-то интересное за одиноко стоящими дверями. Но тем не менее маниакально открывала одну за другой, постепенно теряя надежду. Похоже, двери – просто одна из странностей этого места.
За очень симпатичной, явно замковой дверкой снова не оказалось ничего – она открывалась просто в пустыню. Я захлопнула ее и потянулась к следующей ручке. Открывала, не рассчитывая ничего увидеть, поэтому, когда оттуда высунулась лохматая клыкастая рожа, испуганно заорала и отпрыгнула назад, со всего размаха захлопнув дверь. Такого я точно не ожидала. Сколько эта тварюшка там просидела и кто ее посадил? И, самое главное, она под дверью дожидалась меня или так гулять просилась? Собственные мысли показались ненормальными. Похоже, одиночество плохо на меня влияло, и сходить с ума я начала раньше, чем положено.
Отсиделась, чувствуя, что на пятой точке будет синяк, отдышалась и осторожно подползла ближе. Сине-серый монстр за дверью пугал, но он единственный был чем-то интересным, скрывающимся за этими дверями. Да и морда его мне показалась грустной…
Я собралась с духом и снова медленно потянула за ручку. Тварь на этот раз оказалась проворнее и, прежде чем я опять с воплем отскочила в сторону и захлопнула дверь, успела протиснуть морду в проем, потом пролезла вся, оказавшись похожей на крупную ободранную собаку, и с радостным завыванием унеслась в сторону сакуры. А я осторожно заглянула внутрь. За дверью находилась маленькая приступочка – едва можно поставить ногу, за ней разверзлась пропасть, не слишком широкая – но не перепрыгнешь. Зато на другом краю пропасти стоял храм. Главные ворота распахнуты – они словно приглашали меня, а я замерла у открытой двери и не могла даже дышать.
Слишком уж ярко вспомнила о том, как Испепеляющий едва не скинул меня с обрыва несколько дней назад. Но так страшно не было даже тогда. В тот момент меня удерживали его руки, а сейчас я оказалась совершенно одна и могла цепляться только за ручку двери.
В лицо подул ветер, и я попятилась. Снова бросила взгляд в пропасть лишь затем, чтобы увидеть под ногами бушующее пламя. Его языки лизали камни далеко внизу.
– Что делать-то… – простонала я, прекрасно понимая – иной путь в храм вряд ли существует. Это явно было испытание. Скорее всего, испытание, которое могла пройти только жрица.
Я знала, что сумею преодолеть такое расстояние, я даже тренировалась в пределах комнаты, но тут было нереально сложно решиться и сделать шаг в неизвестность. Хотя, признаться, она меня завораживала, заставляла кровь бурлить, и страх, смешанный с адреналином, рождал своеобразный коктейль, от которого кружилась голова. Но заставить свое тело подчиниться и делать то, что нужно, оказалось очень тяжело. Я мертвой хваткой вцепилась в дверь и поняла, что не способна сделать и шага вперед, только вот и выйти из этого мира, подозреваю, скорее всего, невозможно.