рме чистого объёма сознания. Зачем им облекаться плотью, если они не общаются с нами или с иными Носителями Разума?».
— Ты права, — дубль-копия повернула голову и посмотрела на Королеву ничего не выражающими глазами. — Я постарался адаптироваться к вашему уровню понимания — вам привычней общаться с порождениями грубоматериального мира. А мелочи, на которые вы все обратили внимание, я сейчас подкорректирую.
И действительно, лицо Древнего ожило, в глазах появился блеск, и платье Сущности перестало напоминать лаковую эмаль.
— Почему не надо? — неожиданно спросила Селиана, и трое остальных Магов не сразу поняли, что вопрос Главы Синклита относится к содержанию фразы, прозвучавшей в самом начале Контакта.
— Потому что обе эти Реальности, — голос копии звучал бесстрастно, но стал похожим на обычную звуковую речь эсков, — скоро прекратят существовать порознь. Они сольются, и любой материальный объект извне, оказавшийся в любой из них в момент слияния, будет необратимо разрушен. Зачем нужны бессмысленные жертвы?
— Великий… — начала было Эн-Риэнанта, но Сущность её прервала:
— Не надо употреблять по отношению ко мне высокопарных прилагательных. Разве вам, эскам, нужно, чтобы Юные воздвигали вам храмы и молились на ваши изображения или изваяния? Или Юным нужно, чтобы пчёлы роились вокруг человеческих статуй, слепленных из воска? Все Носители Разума равны — отличаются только ступени, на которых они стоят. И ещё одно: мы, Древние, достигли слияния Инь и Янь — в этом отношении мы неразличимы. Я создал себе Янь-тело, — фантом взглянул на свою ладонь, — но на самом деле мы двуедины. И мы бессмертны — в обычном значении этого слова — нам нет нужды продолжать свой род.
Эски молчали, но Древнему не требовались их слова — достаточно было мыслей.
— Я пришёл потому, что для вас настало время сделать новый шаг. Вы подросли, дети магии, и вы вправе подняться выше. Я вижу, у вас много вопросов — спрашивайте. Ни к чему обрушивать на вас лавину знаний — Неведомое становится Ведомым по частям.
— Ты говорил, ве… — Королева запнулась и досадливо поморщилась, — о слиянии двух Реальностей. Что это значит? И как появилась Реальность-копия Мира Третьей планеты? И вообще, как рождаются Миры?
— Много вопросов, — лицо Древнего дрогнуло в слабом подобии улыбки, — начнём с последнего. Новые Реальности создаём мы: Творящие Миры наше имя.
— Вы? — воскликнули все четверо — прорвало даже до сих пор молчавших Викингов.
— Мы, — спокойно подтвердила дубль-копия, — той самой волею Вечнотворящего, на которую ссылаются и Серебряные, и Алые Маги. Процесс запущен в Изначальные Времена — Мироздание пузырится, расширяя пределы Познаваемой Вселенной. И все эти пузыри — дело наших рук, которых у нас вообще-то нет.
— Значит, — Гард внимательно посмотрел на призрака, — не мы, эски, а вы, Древние, являетесь посредниками между Вечнотворящим и его творениями?
— Нет, — фантом качнул головой. Древний непрерывно корректировал копию, наделяя её привычными для эсков жестами. — Посредники — вы, высшая форма Носителей Разума, обладающая грубоматериальными телами.
— А…
— А мы и Вечнотворящий — это одно и то же. Мы часть Его, и Он живёт в каждом из нас. После того, как мы остановили Чуждых и вытеснили их в Хаос, Весы опасно качнулись. Такое Нарушение Равновесия грозило гибелью всей Познаваемой Вселенной, и чтобы этого избежать, мы стали частью Творца Всего Сущего, уступив своё место вам, эскам. Равновесие восстановилось: у каждого из ваших сообществ своё Предназначение. А Чёрные продолжают делать то, что некогда делали Чуждые: созидание уравновешено разрушением. Уничтожить чёрных эсков нельзя — тогда вам придётся уйти вслед за нами, — но нельзя и прекратить с ними бороться, ибо тогда Познаваемая Вселенная вернётся в бездну Ничто Вне Всего.
— Вы творите пустые Миры? — вмешался Грольф.
— Пустые. Дальнейшее вам уже известно: вы, Искатели, находите новые Реальности, пригодные для посева жизни, Дарители их засевают. Если посев оказался удачным, приходит время Разума — этим тоже занимаются Зелёные Маги. А потом, — призрак перевёл взгляд на Магинь, — наступает ваш черёд, Хранители Жизни. Ваши манускрипты не лгут — надо только правильно понять их содержание.
— Значит, вы творите пустые Реальности, — повторил Янтарноголубой Маг. — А как же тогда копия Третьей планеты системы Жёлтой звезды? Или это не дело ваших рук, которых у вас нет?
— А вот это уже второй вопрос, заданный Звёздной Королевой Эн-Риэнантой, — копия улыбнулась настоящей улыбкой. Могучая магия помогла Древнему вспомнить всё забытое за миллионы лет — теперь фантом был неотличим от призрака из тех, которых творят эски.
— Любой Разум, — фантом поочерёдно посмотрел на всех четверых Магов, как учитель на своих учеников, — влияет на Мироздание. И будущее Реальности, населённой разумными, становится вероятностным. Будущее творится ежедневно и ежечасно — каждый осознавший себя Носителем Разума влияет на его изменение. Свобода выбора — слышали о такой?
— Но в Познаваемой Вселенной несчётное множество Миров, населённых несчётным количеством Разумных! — Селиане Мудрой явно не нравилась роль глупой ученицы. — И если все они непрерывно плодят новые Реальности, то Мироздание давно уже осушило бы Хаос до дна, которого у него нет!
— Во-первых, — в противоположность эскам, забывшим свою бесстрастность, фантом был по-прежнему невозмутим, — Лавины.
— Лавины?
— Лавины Хаоса. Вы, Маги, считает их стихийным бедствием, а они просто стирают ненужное — уничтожают бракованные и лишние Реальности, попутно зацепляя и здоровые: они всё-таки рождены нерассуждающим Хаосом. Лавины — это тоже проявление Великого Закона Равновесия. Нет абстрактного Добра и Зла — или для тебя это новость, Магиня по прозвищу «Мудрая»?
Селиана молчала, и Эн-Риэнанте поняла, что впервые видит пристыженную Главу Синклита.
— А во-вторых, — продолжал Древний, — не сами Разумные творят новые Реальности — такое неподвластно даже вам, Маги-эски Высших Рас. Великое множество устремлений и желаний образуют суммарные вектора, возмущающие единое ментальное поле Мироздания. И мы, Древние, — или, если хотите, Вечнотворящий, — замечаем эти вектора и действуем. А точки выбора, о которых знают учёные подростковых рас, — это травинки, ломающие хребты драконам. Пролетает маленькая колибри, задевает крылышком огромный камень, и камень рушится вниз, рождая камнепад. Но сначала нужны были усилия многих — вода подмыла скалу, ветер выветрил её поверхность, сместив центр тяжести, жар и холод откололи лишние куски, тугие травяные стебли, пробиваясь из-под земли, упёрлись в камень, который должен упасть. И только потом прилетает колибри.
Маги слушали, не осмеливаясь больше его перебивать, — нет ничего зазорного в том, чтобы узнать что-то новое от того, кто знает больше тебя.
— Мы давно уже заметили Третью планету. На будущее этого Мира работали многие — и сами её обитатели, и вы, Хранители Жизни. Будущее Третьей творили Эндар с Натэной, и павший в битве при Лабиринтах Принц Та-Эр, и ты, Грольф, остановивший Разрушителей, и Поэт-Посланник, и Эйви-Спасённая, и Хэсти, и миллиарды простых людей — мыслителей, учёных, творцов, — живших и умерших в этом Мире. Но были и Чёрные, и был Дракон, и была безумная Тллеа, и был Демон, пожравший души миллиардов людей и накинувший на Третью покрывало Тьмы.[14] И Мир Третьей планеты системы Жёлтой звезды не удержался на краю пропасти — отрицательный вектор стал больше положительного. Закон Равновесия властен над всеми — в том числе и над нами, Древними, — и вспыхнул Адский Огонь.
Эски молча слушали.
— И всё-таки все ваши труды, Хранители, не пропали даром. Из будущего этого Мира донёсся крик, который был услышан — услышан не только людьми, но и нами. И мы пришли, и родилась новая Реальность-копия, которую нашёл Гард. И прилетела колибри — девочка с задатками магини. Конечно, она сама не смогла бы остановить самолёт со смертью на борту, это сделал я, но я был всего лишь Исполнителем, получившим право исполнить волю многих людей, страстно желавших лучшего. А теперь, — фантом обвёл взглядом Магов, замерших в благоговейном молчании, — я отвечу на первый вопрос хозяйки Пяти Доменов: о слиянии двух Реальностей, из которых родится одна.
Они вернулись на Базу на рассвете, почти догнав убегающую ночную тень.
Приглядевшись, Квинт слегка присвистнул: над куполами строений Базы возвышался гигантский шар галактического крейсера — флагманского корабля экспедиции. Обычно он находился на орбите Четвёртой планеты, и если адмирал приказал крейсеру опуститься на её поверхность, значит, ситуация действительно непростая. И бортовые сенсоры скаута тут же подтвердили это предупреждающим писком: вся База была прикрыта защитным полем — для возвращающихся кораблей-разведчиков в нём был оставлен единственный узкий коридор.
Приземлившись на широкой площадке, где уже теснились десятки других скаутов, и оставив корабль на попечение устремившихся к нему сервисных машин, Теллиар и Квинт поспешили к командному куполу, подгоняемые голосом дежурного лейтенанта, которому они доложили о своём прибытии. Страж-санитарная плёнка, считав их идентификационные коды и сверившись с данными компьютера, пропустила пилотов внутрь купола.
— Хм, — пробормотал боцман, поднимаясь с Теллиаром по транспортному пандусу, ведущему на верхний ярус. — Сколько предосторожностей… Можно подумать, что нас уже осаждают полчища врагов.
Мичман не ответил. Он был по-прежнему занят своими мыслями, и к тому же знал, что старый служака ворчит по привычке — на самом деле Квинт уважал меры безопасности и никогда не считал их излишними. О своей находке в пустыне Теллиар решил пока никому не докладывать — он видел, что командованию Базы сейчас не до этого.
Просторный зал на верхнем ярусе командного купола Базы был уже полон — Теллиар с Квинтом пришли чуть ли не последними. Отыскав пару свободных мест в заднем ряду, они едва успели перевести дух и оглядеться, как наступила полная тишина — все разговоры разом прекратились.